- Славяне зовут нас чудью, - стал говорить Вергис, не прекращая закусывать. - Что значит - чудной народ. И правда, для некоторых народов мы необычное племя. Мы любим трудиться, добывать себе на пропитание большими усилиями и обильным потом, и мы не любим воевать, и в этом наша необычность. Нас соседи считают даже робкими, несмелыми. Пусть так. Но разве кровь может быть привлекательной? Я имею в виду - человеческая кровь? Если можно избежать войн и сражений, лучше где-то уступить и смириться. Разве неправильно я говорю?
- Все верно, - подтвердил Олег, хотя в душе думал совсем иначе.
- Вот и мы выслушали предложение твое платить по шкурке песца и лисицы с человека и дали согласие. Потому что вы будете нас защищать от всех недоброжелателей и врагов.
- А у вас есть враги и недоброжелатели?
- А как же! - оживился Вергис и наклонился ближе к Олегу, будто боясь, что их кто-то подслушает. - Возьмем Богумира. Сколько мы от него натерпелись! Крутой человек! Он своих словен сколько раз водил в наши земли, разорял селения и городища.
- Но зачем ему это понадобилось? Как он объяснял свои набеги?
- Будто мы опустошаем их поля и борты…
Олег хитро прищурил глаза:
- А такого не случалось никогда?..
- Да ведь как сказать… Но мы только в отместку, только на сдачу! Я и приехал к тебе, конунг, с одной мыслью и надеждой: помоги мне защититься от Богумира! Будь между нами судьей и посредником! У него больше и народа, и воинов, и дружинников, одолеть мне его не под силу. Только в тебя одного моя вера!
- Можешь надеяться на меня, князь, как на самого себя!
Олег откинулся на спинку стула. Вон, значит, какие дела здесь творятся! Говорили о миролюбивых племенах на востоке, а они враждуют и ненавидят друг друга. Надо быть совсем дураком, чтобы не воспользоваться неприязнью племен для укрепления своей власти. И уж он, Олег, не преминет воспользоваться такой возможностью!
Два дня пробыл в Ладоге Вергис со своими воинами, обласканный участливым Олегом и его окружением. На прощанье конунг подарил ему оружие и драгоценности для жены. Растроганный князь долго держал в объятиях Олега и называл его братом. "Ну попробуй теперь, Богумир, пальцем шевельнуть против меня, - думал Олег, провожая взглядом дружинников Вергиса. - Я натравлю на тебя чудь, и ты живо присмиреешь, как нашкодивший котенок".
К нему подошел Велегост.
- Узнал я кое-что, князь, - осторожно начал он. - Я хочу сказать, про кривичей разузнал новое.
- Говори.
- Несколько лет назад между кривичами и словенами, в основном новгородцами, шла война. Кривичи напали на земли словен и отняли у них земли по реке Великой. Хорошие, плодородные земли под пашню и пойменные луга. Подошли к стенам Пскова. Так в прошлый год новгородцы внезапным наскоком вернули часть территории. На большее у них не хватило сил. Я уже говорил тебе, что кривичи - самое мощное племя, и уверен, что они не смирятся с потерей. Узелок завязан очень туго, конунг…
- Я понял, - тотчас ответил Олег. - И нам надо действовать немедленно. Завтра же снаряжу посольство. Какой у них стольный город?
- Смоленск.
- Так вот, завтра же отправлю своих людей в Смоленск с богатыми дарами и предложением заключить мирный договор.
- Верно, князь. Хороший ход.
- Прямо сейчас и приступим к этим хлопотам. А ты возглавишь моих людей. Часть нарядишь в купеческие одежды, обучишь, как вести себя, чтобы словене поверили. Остальные будут при вас охранниками… Как таких называют?
- Варягами, князь.
- Вот, вот! Варяги так варяги… Значит, выделю товар, все честь по чести. Думаю, пройдут через земли новгородцев беспрепятственно.
- Славянское гостеприимство - могущественная сила, она поможет нам в этом славном предприятии…
- Да будет так! - заключил Олег.
Посольство было отправлено. И в тот же день явился с отрядом дружинников князь племени меря, молодой красавец, статный, высокий, светловолосый. Олег уже знал, что звали его Коршем, что в переводе с мерянского означало "ястреб". Корш легко соскочил с коня и с открытой улыбкой направился к Олегу. Олег, не выдержав, шагнул ему навстречу и искренне пожал протянутую руку. Они улыбались друг другу, оба молодые и привлекательные.
- Я так и думал, что конунг норманнов такой смелый и мужественный воин, - проговорил князь. - Наверно, если мы подружимся, то сможем совершить много славных дел!
- Я тоже так думаю. Для этого и пригласил тебя к себе в гости, - ответил Олег.
Они прошли в терем, и там Олег много узнал о житье-бытье этого финского народа. Промышлял он в основном охотой и рыболовством, благо там было много рек и озер и бескрайние леса. Вода и леса кишели обитавшей в них живностью, которая и кормила и одевала трудолюбивый народ. Кое-где по примеру славян выкорчевывали леса, сжигали их и лет пять сеяли рожь и ячмень, возделывали разные культуры. В многочисленных болотах находили руду, в огненных печах выплавляли, кузнецы из нее изготовляли знаменитые финские мечи, наконечники пик и стрел, разную утварь.
- Одна беда - родовая рознь, - с грустью говорил Корш. - Она ослабляет не только наше племя, но и все другие, с нами рядом живущие: и словен, и эстов, и мерян, и кривичей… Всех, всех! Особенно кровная месть. Убьют, может, даже по нечаянности человека из другого рода, и начинается кровавая круговерть: род начинает мстить за своего человека, а другой род, в свою очередь, за своего. И так без конца! И что удивительно, впереди всех идут женщины, толкая мужчин на убийство. Оно и понятно, по нашему поверью, душа убитого родича будет летать над своим домом до тех пор, пока родственники не отомстят за него. Представляешь, в пургу и ураган как завывает ветер в трубах печей? Нет, говорят женщины, это не ветер воет, это душа убитого взывает к мщению!
- У нас так же, - согласился Олег. - А как вы живете с соседними племенами?
- По-разному. Иногда враждуем, порой сообща отмечаем праздники… Но с князем племени весь Чомболксом нас рассудит только кровь!
Корш в раздражении бросил ложку на стол, порывисто встал, прошелся по избе. Олег с удивлением наблюдал перемену в нем: только что перед ним сидел спокойно улыбающийся доброжелательный парень, а теперь по избе метался взъерошенный, до предела возбужденный человек, со злыми, горящими ненавистью глазами. Он продолжал ходить взад-вперед, бросая на ходу короткие фразы:
- Так все глупо получилось!.. Мой брат ушел охотиться… Увлекся, видно, преследованием какого-то зверя!.. Забрел в леса соседнего племени весь… И там напоролся на самого Чомболкса, вождя племени… Чего они не поделили? Леса? Да им края нет!.. Но произошла стычка, и Чомболкс убил моего брата…
Корш оперся руками на стол и, уставившись в Олега испепеляющим взглядом голубых глаз, проговорил едва не задыхаясь от волнения:
- До конца жизни не успокоюсь, пока из этого Чомболкса кровь каплю по капле не выпущу!
Сел на табуретку, боком к Олегу; подперев рукой щеку, замер, стараясь успокоиться.
Олег сквозь полуприкрытые веки наблюдал за ним. Вот судьба преподнесла ему неожиданный подарок. Целое племя может стать послушным орудием в его руках! Надо только умело направить этого человека в нужном направлении, ненавязчиво предложить услуги. И он сказал как можно более участливым голосом:
- Такое нельзя простить. Отомстить за брата - святое дело.
Корш только еще усиленнее засопел, вперив неподвижный взгляд в стену.
- Я готов помочь тебе, - осторожно продолжал Олег. - Даже готов предоставить в твое распоряжение свое войско.
Корш вздрогнул, резко повернулся к нему.
- Это правда? - с надеждой спросил он.
- Да. Я готов вместе с твоими соплеменниками отправиться походом на князя Чомболкса и наказать его в полной мере.
- Я верю! Я верю тебе, Олег! Такие люди, как ты, слов на ветер не бросают. Я ценю твою поддержку! Мне одному не справиться с племенем весь, но вдвоем мы одолеем!
- Против наших объединенных сил ему не устоять, - подтвердил Олег. - Мои викинги готовы к походу в любой момент. Если ты соберешь своих воинов, мы тотчас присоединимся к тебе.
- Я это сделаю в ближайшие дни! Я не собираюсь ждать ни часу! Кровь брата взывает к отмщению!
Они обговорили подробности предстоящего похода против племени весь.
Провожать Корша собралось много народа. Князь удальцом сидел на коне, его дружинники тоже были как на подбор, красивые и ловкие, девушки не сводили с них глаз. Последние слова прощания, и отряд двинулся к городским воротам.
"Вот ведь как неожиданно поворачивается судьба, - размышлял Олег, глядя вслед гостям. - Как много значит порой простая случайность! Неосторожно заехал брат Корша в лес другого племени, погорячился некий Чомболкс… А в результате у меня появилась возможность натравить одно племя на другое и остаться в выигрыше!.. Кстати, какое смешное имя - Чомболкс!"
- Чомболкс, - произнес он вслух. - А что означает это слово на языке племени весь?
- Ласка, конунг, - ответил знакомый голос.
Он оглянулся и увидел рядом стоящую Ивицу. Его с головы до пяток будто жаром обдало.
- Это такое небольшое животное с длинным гибким телом на маленьких ножках, - продолжала она. - Очень красивое и в то же время ловкое и хитрое. Чомболкс не оправдывает своего имени.
- Это почему же?
- Он вспыльчивый и взбалмошный человек, необузданный в своих страстях. Все осудили его нападение на брата Корша, все знают, что тем самым он может навлечь много бед на свое племя.
Копна ее волос была тщательно расчесана и спускалась по спине, взгляд голубых глаз задумчивый и серьезный. Рядом с ним стояла совсем другая девушка, нежели он видел в тереме посадника. Перемена была столь неожиданной, что Олег смотрел на нее, не в силах отвести взгляда.
- И что ты, конунг, забыл про нас? Сколько дней прошло, а ты ни разу не навестил нашу обитель. Или мы чем-то разгневали тебя?
- Да нет… Что ты! - смешался он. - Как это сказать… Да времени не было!
Они вышли из толпы, пошли рядом.
Ивица была одета в шелковое платье с длинными рукавами, низ его был украшен каймой из шелковой, шитой золотом тесьмы, а верх завершался отложным воротничком; платье охватывал пояс, затканный серебряными нитями; на ногах у нее были красные башмачки из мягкой кожи - юфти, а в ушах висели маленькие золотые сережки с вделанными в них камушками-рубинами.
- А что можно сказать о других князьях? - возвратился он к предыдущему разговору, чтобы скрыть свое смущение. - Что за люди Корш и Вергис?
- Корш открытый и честный человек, храбрый воин. Что касается Вергиса, то у него так: сегодня ты ему нужен, он твой друг, а если он в тебе не нуждается, то пройдет по тебе и не оглянется.
"Так принято и у нас, норманнов, - подумал Олег. - Для нас главное - одолеть противника, а уж каким способом - это неважно".
Помолчали.
- Как ты, конунг, чувствуешь себя в наших краях? Не скучаешь по родине? - неожиданно спросила она, лукаво посмотрев на него.
- Дел много, скучать не приходится, - ответил он сдержанно.
- Пока живешь здесь, не влюбился ли в какую-нибудь славянскую девушку? - в ее глазах, как в тот раз в тереме посадника, заплясали бесенята.
- Да как сказать…
- А ты так и скажи. Или девушку из Скандинавии забыть не можешь?
Он вспомнил про Халльгерд и подумал, что, вероятно, она тоскует по нему, а вот он здесь даже ни разу не вспомнил о ней.
Олег неопределенно хмыкнул, промолчал.
- Смотри, князь, будь осторожным в наших краях! Купцы говорят, что красивей славянских девушек нет во всем свете!
- Я согласен с купцами…
Она затаенно улыбалась, и это сбивало его с толку. Он никак не мог понять, что можно ожидать от нее в следующий момент. Она была непохожа на других девушек, которых он знал, и он терялся и даже робел в ее присутствии. Он удивлялся самому себе. Он, который прошел столько битв и сражений, который отвык бояться с детских лет, никак не мог побороть скованности рядом с ней.
- А как находишь наши края? - спросила она.
Он встрепенулся, оживился. Произнес с некоторым воодушевлением:
- Потрясающе! Я часто поднимаюсь на главную башню крепости, чтобы полюбоваться видами. Не хочешь составить компанию?
Он сказал и испугался. Испугался того, что она выскажет возмущение его предложением как оскорбительным: дескать, как ты смеешь предложить мне, девушке, остаться наедине с незнакомым мужчиной да еще в таком необычном месте?
Но она, к его удивлению, спокойно ответила:
- Я бы тоже с большим удовольствием посмотрела на наши края с такой высоты.
Они поднялись на площадку башни. Им открылся вид на безбрежное лесное пространство. Оно начиналось прямо у стен города и уходило в неизведанные дали, пропадавшие в синей дымке небесного края. Кое-где прорезали его отсвечивавшие стальным блеском река Волхов и озера. И над всем этим величавым безмолвием по голубому своду проплывали крутобокие кучевые облака.
- Когда поднимаюсь сюда, у меня дух захватывает от восторга, - признался Олег. - Мне это раздолье напоминает море, такое же необозримое и мощное. Я покорен могучей природой вашего края.
И помолчав, добавил:
- Особенно меня поражают вечера. Каким бы ни был день, как бы ни бушевала непогода, но, как правило, к вечеру устанавливается тишина. Наступает такое спокойствие, что даже листочек дерева не шелохнется…
- А как же у вас?
- На берегу моря все время дуют ветра, то с моря на сушу, то наоборот. А наша деревушка ютится на краю узкого, длинного залива, стиснутая с одной стороны скалами, а с другой - горами. Ее окружают небольшие рощи и бурные мелководные порожистые речки. Пашни и лугов у нас мало. Так, островки среди каменистых пород. Когда я жил дома, то и помыслить не мог, что могут существовать такие необъятные просторы…
На другой день они гуляли по берегу Волхова. Воды были так тихи и величавы, что казалось, будто они не текли, а стояли на месте; в них, точно в зеркале, воспроизводились прибрежные кусты, кустарники и край неба; краски в отражении были сочными и насыщенными, а отраженное небо создавало видимость бездонной глубины реки. Природа настраивала на неторопливую беседу, размышления, и Олег спросил:
- Века протекли над этими землями. Мне хочется знать, всегда ли ваш народ жил в этих краях?
- Нет, не всегда, - задумчиво ответила Ивица. - Предания и руны повествуют, что когда-то славяне жили в пределах великой Римской империи и охраняли ее северные границы. Но был у них начальник Аврелий, жестокий и бессердечный, и сильно притеснял наших сородичей. Не вынесли они издевательств, восстали и ушли из пределов империи. Один из предводителей славян, Чех, создал государство под названием Чехия. Его брат, Лех, обосновался на реке Висле и возглавил княжество Лехию, которую сегодня называют Польшей. А третий брат по имени Рус вышел к Балтийскому морю, где образовал государство Русинию. Это была большая мощная страна, на которую опасались нападать соседи. Но потом между ее жителями начались распри, возникли княжества бодричей, лютичей и поморян, а часть славян во главе с вождем Словеном ушла в наши края, на Ильменское озеро. Сначала они звали себя русами, многие реки, озера и местечки называли своим именем. До сих пор существуют города Руса и Старая Руса, селения Русье, Порусье, Околорусье, две реки с названием Русская. Руса есть на Волхове, Русыня - на Луге, Русская - в Приладожье, а Ильменское озеро раньше называлось Русским морем, вокруг него жители до сих пор называют себя русами…
Она словно в прострации провела рукой перед собой, строгая и величественная, и Олег не узнал в ней того бесенка, который впервые явился перед ним в тереме Богумира, и не мог оторвать от нее зачарованного взгляда.
Она продолжала:
- А на юге образовалась еще одна Русь. Завоевали ее кочевые племена обры. Но поднял против них свой народ вождь Кий, прогнал далеко за пределы славянских земель. И до сих пор существует на Днепре сильное государство, которое по имени своего освободителя называется Киевская Русь. И когда мы едем на юг, в Среднее Приднепровье, мы неизменно говорим: "Едем на Русь…"
Она присела, сорвала несколько цветочков, прижала их к груди, сказала:
- А в Новгороде утвердилась династия Словенов, по имени своего правителя мы и прозвались словенами. Крепким было наше государство при князе Гостомысле. Под его высокой рукой объединились и словене, и кривичи, и меря, и чудь. Уважал Гостомысл волю народную, у каждого народа существовали вече, которые избирали своих вождей, они правили своими племенами. Наверно, это и погубило Новгородское княжество, потому что после смерти Гостомысла оно распалось на племенные объединения. И живем мы сегодня каждый своим племенем, каждый своим княжеством. Что ни племя, то свое государство. Цепко держатся за свою власть наши старейшины, не хотят терять ее, потому и раздор в нашем краю и нет лада в семье славянской…
После некоторого молчания Олег промолвил:
- Так и у нас в Скандинавии. На моей родине тоже много племен: раумы, рюги, хорды, тренды, халейги, свеи, геты… Они тоже живут сами по себе. Всякий конунг управляет своим округом, всякий из них делает то, чего ему хочется. Нет единых законов для решения споров между конунгами и их подданными. И обычными бывают споры, которые порой выливаются в кровопролитные схватки. И у нас нет единого государства, как это принято в южных странах, Германии, Франции, Испании, Италии, где у каждого народа один правитель, один закон, строгий порядок, а племена не истребляют друг друга в междоусобной войне…
Долго они еще ходили по пустынным берегам Волхова, рассказывая друг другу о своих народах…
А на другой день она не пришла. Он сначала спокойно ждал ее появления, потом стал нетерпеливо ходить взад и вперед, в десятый раз перебирая в памяти ее последние слова: "Завтра встретимся на том же месте". Вот оно, это место напротив раскидистого дуба на той стороне реки, его не спутаешь ни с каким другим деревом… Но ее нет!
Наконец не выдержал, пошел в город. Город маленький, с одного края виден другой, но он несколько раз обошел его вдоль и поперек, будто гуляя, но Ивицы нигде не было! Ноги неудержимо несли его к терему посадника, он сопротивлялся, как мог: только этого не хватало, чтобы он, конунг, покровитель здешней земли, стоял перед ее окнами, как нищий! Он может приказать, и ее приведут к нему и она будет валяться у его ног; он волен осыпать ее драгоценностями или казнить, как последнюю преступницу. Но он знал, что никогда так не поступит. Ему нужна была ее любовь, настоящая, свободная, которая слилась бы с могучим потоком его любви, и обе любви слились бы в единое целое!
Он дал зарок себе не ходить к ее терему. Но вдруг увидел, что стоит перед ним. Тусклые слюдяные окна были наглухо закрыты изнутри, перед теремом - никого, двери заперты, в здании будто все вымерло.