Не унимался разгорячившийся кавалер. Неизвестно насколько далеко бы зашел д’Эстерне в своих домогательствах, если бы грохот вкатившего в замковый двор экипажа не остановил его. Встревожено взглянул на Шарлотту, он подбежал к распахнутому окну. Во дворе Труамбера стояла карета запряженная четверкой взмыленных краковых жеребцов, фыркающих и звенящих сбруей после изнурительного аллюра, откуда появились три персоны, под ласковыми лучами утреннего солнца, прибывших в Труамбер. Герцогиня и оба её спутника покинули салон кареты, ступив на почерневший от времени булыжник крепостного двора. Дворецкий Мартен и два лакея, почтительно изогнувшись, словно замковый мост, встретили поклонами важных гостей, незамедлительно препроводив в верхний зал. Избавившись, при помощи слуг от дорожных плащей, де Шеврез вместе с де Попенкуром вступили в просторное помещение, где им не встречу, вышла молодая хозяйка замка в обществе блистательного кавалера. Шарлотта была растеряна, возбуждена и несколько встревожена, скорее домогательствами барона, чем появлением нежданных гостей. Она с натянутой улыбкой поприветствовала герцогиню и подала, для поцелуя, руку маркизу. Оставив без внимания любезный жест графини, Попенкур, будто неугодливый покупатель оценивающе оглядывал дорогое убранство комнаты.
Отделка флорентийским шелком, каррарский мрамором над камином, модные шпалеры, китайский фарфор привели в изумление привередливого вельможу, после чего сквозь его пренебрежительность проступило нечто напоминавшее благосклонность, и маркиз выдавив омерзительную улыбку, взыскательно уставился на Шарлотту. Графине стало немного не по себе от столь откровенно изучающего взгляда, она наигранно оживилась и несколько стушевавшись, обратилась к нежданным визитерам:
– Господа, разрешите представить, мой гость, барон д’Эстерне из Шампани.
На лице молодого дворянина воцарились напряженность и сосредоточенность. Он изысканно с почтением поприветствовал прибывших, настороженно переводя взгляд с герцогини на её спутника. Улучив удобный момент, даже не взглянув на красавца барона, герцогиня поспешила представить того, в чью пользу сегодня говорили обстоятельства, а значит, имелись веские основания составить протекцию, разменяв невинность племянницы на поддержку их делу в провинциях Овернь и Лионне.
– А я, в свою очередь, хочу познакомить вас, милая графиня, с моим другом, маркизом де Попенкуром. Прошу любезно принять и непременно жаловать сего столь славного господина.
Напыщенный вельможа лишь надменно ухмыльнулся, купаясь в лучах собственного высокомерия. Д’Эстерне, дождавшись удобного момента, обратился к присутствующим.
– Прошу простить меня господа. Я вынужден на некоторое время отлучиться. Но полагаю в скором времени, непременно, вновь присоединюсь к вам.
Он спешно раскланялся и вышел. На лестнице, барон столкнулся с де Бокузом, встреча с которым, была сколь неожиданна, столь, видимо, неприятна. Дворяне, разминувшись, с подозрением, недружелюбно оглядели друг друга, не выказав и тени почтительности.
В зале, где неумолкающая герцогиня пыталась в душе Шарлотты заронить зерно если не любви, то хотя бы уважения и симпатии к маркизу, уже суетились лакеи, расставляя на сервированном столе изысканные угощения. Принимая в счет скромность и тактичность молодой графини, вполне возможно предположить, что у де Шеврез появилась иллюзия скорого разрешения вопроса. Она преисполненная бодрости от остроты ощущений, переходила к своего рода непристойностям, желая как можно скорее убедить "глупышку" Шарло броситься в объятия "великолепного" маркиза. Именно в этот момент, под гулкими сводами зазвучали тяжелые шаги графа де Бокуза. Убеленный сединами аристократ обнял дочь своего усопшего друга, расплывшись в добродушной улыбке.
– Девочка моя, Шарлотта, вы стали совсем взрослой! Превратились из веснушчатой девчонки в красивую молодую особу! Я так давно не видел вас.
Лицо Шарлоты покрыл густой румянец.
– Я, так же, безмерно счастлива, видеть вас мессир.
Теплая, трогательная встреча добрых знакомых лишь укрепила надежду герцогини на успех и она воодушевленная столь удачно складывающимися обстоятельствами кивнула угрюмому де Попенкуру. Не сводя глаз с прелестницы Шарлотты, граф, как будто невзначай вымолвил:
– Графиня, позвольте осведомиться…
Игриво подмигнув девушке, поинтересовался анжуец.
– …только сейчас, на лестнице, я повстречал молодого человека, кто он?
– Этой мой гость, весьма достойный господин, он прибыл из Шампани, его имя барон д’Эстерне"
Улыбка в момент слетела с лица графа. Его брови поползли вверх, и он уже без тени веселости заявил:
– Позвольте, это наверняка нелепая шутка? Я лично знаком с бароном д’Эстерне.. .из Шампани, но готов поклясться кровью Христовой, что это не он!
В воздухе запахло скандалом. Гости с подозрением обратили взоры на застывшую в оцепенении де Бризе.
– Здесь, что-то не так…
Недоверчивый де Бокуз, славный, порой, чрезмерной подозрительностью, взял инициативу в свои руки. Он, властно взглянув на лакеев, крутящихся возле стола, повелительно отдал команду:
– Эй, вы двое, берите оружие…
Сомкнув брови, что свидетельствовало об опасности, притаившейся в воздухе, граф указал на протазаны, алебарды, ряд блестящих эспадронов, увенчанных старым шотландским клеймором и прочее оружие, весящее на одной из стен.
– …а ты старик…
Обратился он к Мартену.
– …передай приказ привратнику, что бы закрыл ворота, и никого не выпускал! Собери слуг, что есть в замке и спеши к нам на помощь!
Грозный анжуец, как истый военачальник, поднял шум, словно готовил замок к обороне. Выхватив шпагу, он уже ринулся к двери как услышал стук копыт, доносящийся со двора. Выглянув в окно, граф вмиг сообразил, что происходит и закричал во весь голос:
– Держи их! Закрыть ворота! Не выпускать!
Но все его команды лишь впустую сотрясали воздух. Два всадника уже миновали мост над замковым рвом, устремив свежих, ретивых скакунов по пыльной дороге.
Проводив в последний путь верного Тужо, останки которого были погребены на одном из деревенских погостов, в Труамбер возвращались мессир де Лавальер с Урбеном. Остановив лошадей на краю песчаного, поросшего молодыми соснами холма, они увидели двух всадников скачущих во весь опор, по дороге, что вела из Труамбера.
– Лейтенант, да это же месье д’Эстерне…
Приглядевшись он добавил.
– …а с ним падре Локрэ…
ГЛАВА 19 (48) "Опасная игра"
ФРАНЦИЯ. ПРОВИНЦИЯ ОРЛЕАНЕ.
Фраза, которую граф де Ла Тур проронил напоследок, обращаясь к де Флери, никак не шла из головы шевалье де Ро. "Потом следуйте за нами, найдете нас в графском замке. Пароль "Принц и Фландрия", отзыв "Эльзас и Корона". Не задерживайтесь" – анжуец пытался вспомнить каждое слово. "Очевидно, этот де Ла Тур не сомневался в нашей скорой гибели, если позволил себе так непредусмотрительно во всеуслышание произнести пароль" – размышлял Луи. "Исходя из сказанного графом, можно предположить, что встреча назначенная месье де Флери должна была состоятся не в одном из парижских отелей, а где-то здесь, рядом, совсем неподалеку. Где? Брюэль утверждает, что де Ла Тур, со свитой, прибыл из Орлеана, да и мы с Гийомом видели, по всей вероятности, его карету. Но в то, что он лично явился в Шанто, что бы повидаться с Флери, а затем вернуться в Орлеан трудно поверить. Ведь шевалье служил графу, а не наоборот. Из этого следует, что дворцы Парижа и Орлеана правильнее было бы исключить. Что ж дело за малым, осталось выяснить, где этот чертов графский замок, в котором назначена встреча?" В подобных раздумьях де Ро закончил трапезу. Его отрешенный взгляд блуждал по столу, уставленному посудой с остатками снеди, пока из глубины зала не показалась угловатая фигура Брюэля, нарушившая трафаретной фразой нестройный ход мыслей молодого дворянина.
– Месье, желают чего-нибудь еще?
Шевалье несколько мгновений, витая где-то в собственных мыслях, рассеянно глазел на трактирщика, очевидно, пытаясь понять, о чем идет речь. Затем, пригубив вина, спросил:
– Скажите, милейший Брюэль, если исключить отели Орлеана, о каком близлежащем графском замке может идти речь?
Хозяин харчевни, которого, совершенно очевидно, можно было застать, врасплох, любым вопросом, не касающимся гастрономических изысканий или денежных накоплений, застыл в услужливой позе, не в состоянии разгадать чего от него хотят. Он долго глядел на молодого дворянина, затем, возможно, не найдя ничего лучшего, переспросил:
– Может ещё вина?
Луи доброжелательно улыбнулся, вознамерившись похвалить анжуйское, поданное за обедом, но осекся, вспоминая пагубность общих фраз обращенных не только к самому Брюэлю, но даже оброненных в его присутствии. Набравшись терпения, он, максимально усердствуя, чеканя каждое слово, повторил вопрос:
– Брюэль, какой графский замок находиться поблизости? Ну, ближе других к "Алебарде принца"?
– А-а-а…!
Протянул хозяин харчевни, так, будто всё это время шевалье говорил на непонятном ему языке и вот только сейчас перешел на тот, который ему известен.
– …Замок! Так это, вот ведь совсем рядом Шато-Реё. Это здесь, недалеко, в Лез-Узаж, городишко такой небольшой. Ближе ничего нет.
Поставив недопитую кружку, де Ро хитро усмехнулся трактирщику.
– Если бы вы Брюэль были женщиной, я бы вас расцеловал!
Он бросил на стол серебряный экю, что являлось проявлением невиданной щедрости, заставив мэтра Брюэля, поклониться ниже обычного, и, направившись в свою комнату, на ходу, сообщил:
– Обстоятельства изменились, я уезжаю немедленно!
Вдруг шевалье остановился, и с неоспоримостью, от которой у кабатчика похолодело в спине, произнес:
– Вас убедительно прошу – заботьтесь о господине де База!
****
Лез-Узаж действительно располагался совсем рядом с Шанто. Уже через две четверти часа, де Ро добрался до города, а когда миновал мрачную арку западных ворот, сердце анжуйца забилось сильнее, растревожившись недавними воспоминаниями. Преодолев, вполне знакомое, хитросплетение улиц, он добрался до небольшой площади перед главными воротами замка Реё. Возле кованых распахнутых створок брамы, его встретили два стражника в начищенных до блеска кирасах и шлемах, вооруженные протазанами на длинных древках. Их безучастные взгляды, обращенные на незнакомца, были наполнены скукой и равнодушием людей едва ли пробудившихся от сна. Сдерживая ретивого коня, анжуец потряс возгласом, дремлющее сознание привратников.
– Принц и Фландрия!
Эти слова подействовали на солдат, словно ведро ледяной воды, пролитое на головы. Они вскочили, вытянулись, выказывая почтение незнакомцу, будто тот произнес магическое заклинание. Гнедой жеребец шевалье, гарцуя на месте, описал небольшой круг. Строго, словно комендант гарнизона замка, Луи смерил взглядом стражников.
– Я не слышу отзыва, господа!
– Эльзас и Корона!
Хором прокричали те в ответ, после чего, один из них, будто оправдываясь, промямлил:
– Простите, мессир, мы более никого не ждали, ведь карета уже проехала.
– Да-да, проехала Поспешил дополнить второй.
– Ладно…
Понизив тон, как придирчивый инспектор, де Ро, скорее, строго уточнил, чем вопрошал:
– …карета с медными заклепками запряженная четверкой игреневых коней?
– Точно так, сударь!
– А вам известно имя знатного сеньора, что прибыл в экипаже?
– Конечно месье, это господин граф де Ла Тур, он, в последнее время, часто бывает в Реё, у нашего хозяина.
Дворянин снисходительно улыбнулся стражам.
– Можете не беспокоиться, я начальник охраны достопочтенного графа, поэтому проверяю вас. Вижу, что ребята вы бывалые, то, что нужно, муха мимо вас не пролетит. Где я могу найти господина де Ла Тура?
Солдаты объяснили, где следует искать владельца замка, графа де Геля, после чего шевалье направил коня в сумрачный туннель, уже через мгновение, оказавшись во внутреннем дворе Реё. "Не иначе повезло. Кто бы мог подумать, угодил в самое яблочко. Эй-эй, месье, для начала выберитесь отсюда, и лишь потом благодарите Фортуну…" -промелькнуло в голове де Ро, пустившего шагом своего ганноверского скакуна. Высокие башни и мрачные постройки сомкнули над Луи серые мрачные объятия, укрыв молодого человека под своей промозглой сенью от солнечных лучей. Отдававший затхлостью от сырости воздух, ударил в нос. Одинокий, зловещий цокот копыт наполнил заключенное в камень унылое безлюдное пространство. "Невеселое место, здесь наверняка жить тоскливо и умереть не в радость. Зачем я полез в это пекло?" – подумал анжуец, ловко соскочив с коня. Через дверь, скрытую в сводчатом проеме, обрамленном высеченным в камне массивным узором, в виде причудливых ящериц и лиан, де Ро проник в темное помещение замка. Поднявшись по пустынной каменной лестнице на второй этаж, в просторной приемной его встретили несколько солдат во главе с грозного вида капралом. Угрюмый вид караульных, побудил гостя, в очередной раз, вымолвить секретные слова.
– Принц и Фландрия.
Спокойно произнес Луи, противопоставив радушную улыбку суровому взгляду стражей.
– Эльзас и Корона.
Проронил капрал, недоверчиво разглядывая незнакомца.
– Моё имя шевалье де Флери, я…
– Меня предупредили. Господин, граф де Ла Тур велел, как только вы прибудете, незамедлительно пройти в кабинет.
Это было более чем неожиданно. От такого поворота у де Ро заледенели руки, кровь ударила в лицо, а ноги оволоклись холодом. Улыбка на лице превратилась в кислую мину, под чашечкой защекотала тревога. Опасность роковым безутешным щелчком прозвучала в его сознании: – "Мне конец. Если я сейчас переступлю порог этой комнаты, и предстану перед де Ла Туром, то тут же буду узнан, схвачен, и в одной из сырых ям Шато-Реё проведу остаток дней, и это если не убьют на месте. Если попытаться уйти, то только через трупы этих троих. Подымится шум, сбежится стража. Невозможно" Шевалье замешкался, чем вызвал подозрение бдительного капрала. Он вновь улыбнулся, сняв перчатки и поправив пояс, тем самым пытаясь оправдать заминку. "Была, не была, черт возьми! В любом случае умирать! Нужно идти до конца!" Он потянул за ручку и решительно вошел в кабинет. Затворив за собой дверь, Луи оторопел, оказавшись в просторной темной зале. Оглядевшись, он с облегченьем вздохнул. Перед ним, открывалась анфилада, погруженных во мрак комнат. И лишь за последним дверным проёмом, просматривалось тусклое мерцание свечей, и доносились приглушенные голоса. От малодушного желания поскорее покинуть угрюмый замок не осталось и следа. На цыпочках, бесшумно, придерживая шпагу, де Ро прокрался, насколько было возможно, поближе к дверям, за которыми слышался разговор.
В комнате находились трое. Один голос, анжуец узнал сразу, так как он принадлежал недавнему знакомцу, из "Алебарды принца" – графу де Ла Туру. Второй, гнусавый голос, так же показался знакомым шевалье, но он не мог припомнить, где и когда его слышал. Бархатный же бас, обладателем которого являлся третий, принимавший участие в беседе господин, Луи не доводилось слышать никогда. Прижавшись к стене, Луи расслышал то, о чём вещал гнусавый господин.
– …таким образом, английский вельможа, который в скором времени появиться в Париже, разумеется, инкогнито, должен быть убит. Тем самым мы поссорим Карла Английского с Людовиком и разожжем войну. Я предпочитаю действовать наверняка. Ведь верить лживым обещаниям, сего британского герцога, потерявшего голову от любви, удел королевы Анны и госпожи де Шеврез. Ослепленные заблуждениями и утешенные Амуром, они питают надежды и выдают желаемое за действительное. Не так ли месье де Гель?
– Я не намерен принимать столь поспешные решения, маркиз. Но, вынужден признать, у меня нет оснований не согласиться с вами. Кстати, а откуда вам известно, что этот вельможа рискнет появиться во Франции?
"Вот как, значит, обладатель приятного баса есть хозяин Реё, месье де Гель" – подумал де Ро, вслушиваясь в разговор, когда гнусавый своим возгласом прервал его мысли.
– Поверьте, господа, всё, о чём я говорю, всегда более чем достоверно, клянусь Астаротом! Вам ли сомневаться милейший господин де Гель, ведь мы давно знаем друг друга?
Хозяин Шато-Реё улыбнулся самоуверенности одного из гостей.
Де Ро наморщил лоб, услышав знакомую фразу – "Астарот, Астарот, где же…погодите-ка, маркиз… да ведь это Фруассар! Это его выражение. Я никогда ни от кого не слышал подобной клятвы! Воистину пути Господни неисповедимы". Луи прошиб холодный пот, когда приятный голос хозяина замка, вернул его внимание.
– Я вполне допускаю, что вам обо мне известно многое. Но о вас, маркиз, невзирая на давнее знакомство, я ровным счетом ничего не знаю, что весьма странно согласитесь?…
Де Гель рассмеялся.
– …Я даже не знаю француз ли вы?
– Я француз, только когда мне это выгодно, а итальянец, когда мне угодно, испанец когда того требуют обстоятельства, и немец в нужный мне час.
Фруассар смерил суровым взглядом графа, от чего тому стало ни до смеха и, сквозь зубы, произнес:
– Поверьте, того чего вы не изволите знать, лишь избавляет вас от ненужных волнений, и этого более чем достаточно, что бы жить…спокойно.
Откашлявшись, после заверений маркиза, в разговор вклинился де Ла Тур.
– Простите, господа, прошу, давайте вернемся к нашим делам. Итак, дату сбора людей присягнувших нам в верности, я сообщил, теперь место…
Его голос подрагивал, выдавая волнение, которое не покидает людей, не имеющих убеждений, а значит не знающих предпочтений, таким образом, намеревающихся построить свои беспроигрышные партии, желая непременно принять сторону сильного.
Но предательство это не слабость характера и не заблуждение – это жизненное кредо, спрятанное порой под благозвучными изречениями и даже геройскими поступками. Многочисленные легионы изощренных изменников, заискивающе вздымая к небесам свои лживые девизы и штандарты с ликом Иуды, стройными колонами тянутся во власть, отравляя всё на своём пути – лестью, завистью, ханжеством и алчностью. Так было во все времена, не являлся исключением и наш, семнадцатый век.
– …Сбор назначен в замке Кро. Тихое место, к тому же прилегающие феоды принадлежат нашим союзникам. В Шато Кро съедутся дворяне, клятвенно поддержавшие наше дело. Эти влиятельные господа готовы, собрав верных людей, в своих провинциях, выступить на нашей стороне.