* * *
- Её Величество добрались благополучно? - лорд Уэнлок играл поводом вороного красавца. Конь, судя по виду, хотел бы сорваться в скачку. Вот только незачем. Пока.
Герцог Сомерсет слегка склонил голову:
- Вполне. Она станет ожидать нас в Гупс-Хилл Мэнор, и, надеюсь, мы сможем порадовать её хорошими новостями.
Уэнлок кивнул.
- Мы пройдём там, рядом с Вуденд-Хилл парком и ударим в левый фланг Йорков. Блокируем его, - Бофор нахмурился. - И станем удерживать сколь возможно. В этот момент наши основные силы атакуют Эдуарда.
День казался ему слишком ярким, к тому же где-то в затылке звенело на грани чувствительности. Боль наверняка только и ждала подходящего момента, чтобы впиться в голову, не следовало вчера пить.
Воспоминания о вечере и вине потянули за собой другие - о ночи. И уже из-за них на губах герцога Сомерсета расцвела блаженная улыбка. Маргарита Анжуйская, королева Англии и жена Генриха VI. Она недоступна для него, но думать об этом не хотелось совершенно. К тому же и у королев есть тайны и маленькие слабости. И пока сокровенной прихотью Её Величества является Бофор, он сделает всё возможное, лишь бы Ланкастеры сидели на троне.
- Правый фланг Йорка держит младший брат Эдуарда. Стяг с белым вепрем хорошо виден с наших позиций, - то ли доложил, то ли предупредил лорд Уэнлок.
- Именно потому вы и придёте к нам на выручку в случае необходимости.
Грянул первый залп. Битва традиционно началась с перестрелки артиллерии. Затем в бой вступили лучники. Но ожидать окончания этой дуэли Сомерсет не стал. По его знаку запела труба, правый фланг выступил.
Следовало спешить. В конных битвах основную роль играла скорость. И преимуществом часто владел именно тот, кто атаковал первым. Это качественно отличало битвы на поле брани, например, от осады замка. Для благополучного захвата цитадели требовался перевес один к десяти.
Сомерсет пришпорил коня, увлекая за собой свой фланг. Взяв хороший разбег, они обходили войска Глостера, намереваясь ударить ему в тыл. Бофор уже слышал крики труб и представлял захваченных врасплох врагов. Конечно, всадники развернутся очень быстро. Но недостаточно. Первая же атака сметёт передовую линию, и младший Йорк растеряет своё преимущество. Многие из его воинов будут убиты, возможно, умрёт и он сам.
Впрочем, насчёт молодого герцога у Сомерсета имелись планы несколько иного характера. Бофор не считал себя жестоким человеком, но хотел бы заиметь Глостера в полное своё распоряжение - для пыток и всякого рода изуверств. Слишком уж много тот доставил проблем. Очень уж хотелось сломать этого наглеца.
Возможно, он даже преподнесёт мальчишку в дар своей королеве. Маргарита высоко оценит как сам этот жест, так и возможность лично поизмываться над врагом.
- Белый вепрь! - этот крик немедля оторвал Бофора от мыслей.
Оказалось, на пути его левого крыла попался небольшой отряд йоркистов. Их следовало смести. А главное, не дать уйти и предупредить Глостера!
Бофор потянулся к мечу: "Это не займёт много времени... не должно занять".
Однако его люди увязали в йоркистах, словно неосторожный путник - в трясине. Врагов с каждым мгновением становилось всё больше, но откуда те брались, герцог не мог понять. Теперь не только несколько его воинов - отбивался весь фланг. Люди Глостера напирали со всех сторон и очень быстро взяли их сначала в клещи, а потом и в кольцо.
Сомерсет озирался по сторонам, попеременно действуя мечом и щитом, уклоняясь и прижимаясь к конской гриве. Он взмок и почти задыхался. Искал хоть малейшую лазейку, но враги, казалось, были всюду. Прорваться через их строй не представлялось возможным.
Бофор оттолкнул щитом зарвавшегося йоркиста, ткнул мечом и сумел выбить противника из седла. Однако место того тотчас занял другой рыцарь: крупнее и более яростный.
Силы медленно покидали ланкастерских воинов, тогда как у йоркистов они, казалось, удваивались. Следовало пробиваться, иначе он сам ляжет на этом поле и погубит свой фланг. Положение становилось хуже ещё и оттого, что враги наступали, а ланкастерцы пятились. Толчея мешала отбивать удары. Кони ржали и вскидывались, сталкиваясь крупами. Сосед справа внезапно вскинул руку к горлу и повалился на землю, хотя его никто не ранил, - Бофор видел это очень отчётливо.
Осиротевший жеребец тонко и нервно заржал. Засучил копытами, а наступив на хозяина, окончательно взбесился. Несколько раз он намеревался вскинуться на дыбы или сделать лансаду, но места не хватало. Наконец рванулся куда-то в сторону и вперёд, проскользнул меж двух рослых воинов и оказался на свободе.
Герцог поторопился за ним, спеша, пока не исчезла прореха в рядах йоркистов. Вслед ему увязалось несколько всадников, а затем потянулись и остальные - те, кто ещё мог держаться в седле. Вместе они смогли пробиться.
- Не ввязываться! - кричал Сомерсет. - За мной!
Он пришпорил коня, и тот припустил к видневшейся впереди роще что было сил. Бофор мог поклясться: никогда в жизни он не видел ничего лучше этих деревьев, этого высокого неба и солнца, лепившего вовсю. Уже через несколько мгновений его застиг недовольный вой трубы и голос одного из воинов.
- Они отступили! - проговорил тот, не веря неожиданной удаче.
Герцог не верил тоже, но старался не выдавать сомнений. Их едва не перебили. Не иначе мальчишка Йорк заманил их в тщательно спланированную ловушку. Но они вырвались - это главное.
Оставалось неясным, почему йоркисты выпустили их столь легко. Отчего в рядах загонщиков не оказалось самого Глостера. И где, дьявол его разорви, Уэнлок?! Вот кому Сомерсет собственноручно раскроит череп по возвращении! Впрочем, прежде всего следует вернуться в строй. И разобраться в диспозиции, побери её черти...
Бофор не поверил собственным ушам, когда второй раз за сегодня услышал:
- Белый вепрь!
В голосе всадника, прокричавшего предупреждение, сквозил почти суеверный ужас.
- Глостер!
Младший Йорк не мог перенестись по воздуху в Вуденд-Хилл парк. И Сомерсет не поверил собственным глазам, когда увидел, как из рощи сыплются всадники и мчатся во весь опор на потрёпанный отряд.
- Loyalty me lie!
Это стало последней каплей. Герцог натянул повод. Измученный жеребец всхлипнул, словно ребёнок, но послушно развернулся и припустил обратно. От рощи и собственной армии. Бофор хранил верность Ланкастерам и своей королеве, но погибать он не хотел. Да и не имела бы смысла его смерть.
* * *
Сомерсет во главе нескольких всадников мчался в сторону Тьюксбери и не помышлял более ни о каком сражении. Утомлённые кони еле переставляли ноги. Время от времени герцог оглядывался и стискивал зубы от переполняющей его злости.
Под слепящими солнечными лучами жеребец Глостера казался золотым, огнём горели доспехи. Младший Йорк сильно оторвался от своего отряда, и Бофор даже понадеялся вступить с ним в схватку. Пока подоспеют оставшиеся йоркисты, они сумеют убить мальчишку.
- Проклятие, - простонал Сомерсет, когда увидел, как враг отворачивает в сторону.
Дик натянул повод и слегка расслабил ногу. Серри мгновенно среагировал: сбавил темп и плавно повернул, уходя с пути преследующего отряда. Тот проводит ланкастерского предводителя прямиком до Тьюксбери, а скорее всего, до аббатства. Пусть Эдуард сам распоряжается о выдаче преступника и думает, как быть с ним дальше.
Ричард спешил на поле боя и не заметил, как от отряда йоркистов отделился ещё один рыцарь.
Разгром и бегство войск Бофора деморализовали оставшуюся часть ланкастерской армии. В этот момент Эдуард и Кларенс атаковали центр их рядов. Неожиданно к ним примкнул и их младший брат, Ричард, врубившийся в войска Уэнлока и принца Уэльского слева.
Дик действовал наверняка. Он прорывался через ланкастерцев, ища одного-единственного человека - принца Уэльского, мужа Анны. Герцог намеревался устроить поединок во имя своей дамы сердца, и если не победить, то погибнуть в бою. Увы, его намерению не суждено было осуществиться. В тот момент, когда Глостер рассмотрел стяг с красной розой и, казалось, увидел своего врага, того заслонил Уэнлок. В руках лорд держал меч, уже занесённый для удара. Контратаковать Ричард не успел. Он лишь отклонился в сторону и резко натянул повод. Лезвие чиркнуло по доспеху.
Дик замахнулся и обрушил свой боевой топор на щит ланкастерца. Лезвие вошло в крашеное дерево, едва не перерубив его надвое. Посыпались щепы. Дик потянул оружие обратно и не смог вытащить. Топор застрял в щите намертво.
Уэнлок вновь замахнулся. Сопернику, оказавшемуся в столь незавидном положении, он явно не собирался помогать. Наоборот, теперь у лорда появилось время для неспешного и выверенного удара, встать после которого уже не удастся.
- Я вижу, вы растеряли где-то благородство, - заметил Дик. Голос, вопреки его опасениям, не дрогнул, в нём даже появилась ирония.
- Моли о пощаде, мальчишка! - взревел в ответ Уэнлок. - И, возможно... - ланкастерец перевёл дух, - я отрублю тебе руку, но оставлю голову!
- Зачем?! - Дик звонко расхохотался.
- Чтобы всю оставшуюся жизнь ты меня... ненавидел! - с этими словами Уэнлок опустил свой меч.
Дик, сколь было сил, рванул на себя топор. Мышцы натянулись. Стрельнуло болью, но герцог практически не обратил на неё внимания. Он резко подался в сторону. Щита у Глостера уже не было, и ему пришлось выставить левую руку. Уж лучше пожертвовать ею.
Рука отнялась, но особой боли он не почувствовал. Словно по плечу ударили палкой, и то не со всей силы. Дик сморгнул пелену, внезапно возникшую перед глазами, и наткнулся взглядом на замершего Уэнлока. Лорд пребывал в растерянности и неверии. Молча и очень медленно он выпустил оружие из ослабевших пальцев и завалился набок.
Ричард проводил соперника недоумённым взглядом и лишь потом увидел капли крови, скатывающиеся с лезвия своего топора. Оружие, вырванное из щита неимоверным усилием, по инерции описало полукруг и врубилось в бок ланкастерца. Настолько сильно, что пробило доспех и достигло плоти. Потому и удар Уэнлока не получился. Боль в руке увеличивалась с каждым вздохом. Однако она не шла ни в какое сравнение с той, какую бы ощутил Глостер, попади под удар, нанесённый со всей силы.
Дик несколько раз глубоко вздохнул, восстанавливая сбившееся дыхание, и покачнулся. Кто-то ощутимо толкнул его в спину и тем самым спас жизнь. Рэтклифф обрушил меч на плечо последнего ланкастерца.
- Мой герцог... - говорить ничего более он не стал, просто подставил плечо, позволяя Дику облокотиться, переживая приступ дурноты. Пока Глостер бился с Уэнлоком, войска сместились. Ричард оказался среди своих.
- Благодарю.
Верный Рэтклифф отстранился и пристроился на полкорпуса позади. Своего друга он вознамерился прикрывать и дальше. И Дик не нашёл бы в себе сил отослать тёзку обратно в Тьюксбери. Он сжал коленями бока Серри и вновь направил его в гущу боя. Принца Уэльского следовало отыскать.
Глава 9
- Послушай, Дикон, победить всех врагов невозможно, - Эдуард улыбался. Он стоял на холме и провожал остатки ланкастерских сил почти миролюбивым взглядом. - Твой фланг и так обеспечил нам победу, разгромив герцога Сомерсета и деморализовав тем самым осиротевшие без командования войска Анжуйской.
Ланкастерцы форсировали речушку, куда оттеснили их войска Йорка. Расталкивая и тесня друг друга на переправе, они предпочитали утонуть, нежели быть атакованными.
- А потом, - вклинился в разговор Джордж, - я оказал тебе услугу.
- Услугу?! - Дик вскрикнул так, словно его ранили снова. Когда некоторое время назад лекарь занимался его плечом, молодой герцог не позволил себе даже стона, только слегка морщился от боли.
- Конечно, - Кларенс недоумевал. - Кто освободил твою Анну от муженька? Вперёд, Дикон! Дорога открыта, и молодая вдовушка непременно раскроет тебе свои объятия...
- Да как ты смеешь?! - Дик схватился за рукоять меча так, что побелели костяшки пальцев.
- А ей больше ничего не остаётся, как оказать благосклонность, - заверил Джордж. - Отец погиб, муж тоже. Да и положение дочери и жены изменников...
Ричард прикрыл глаза и отрывисто произнёс ледяным тоном:
- Джордж герцог Кларенс, ваши слова бросают тень на честь моей дамы, Анны Невилл, и если...
- Дикон! - осадил его старший брат. - Прекрати сейчас же! Мне только смертоубийства не хватало среди родных братьев.
- Эдуард!
- Ричард!
Дик потупился. Он не смел перечить королю.
- Герцог Сомерсет во главе отряда в семьдесят всадников скрылся в аббатстве Тьюксбери. Я советовал бы тебе не терять времени и договориться о выдаче.
Эдуард кивнул:
- За Маргаритой уже едут. Думаю, в скором времени она составит компанию своему безумному муженьку в Тауэре.
- Ваше Величество, - Дик больше не смотрел на Кларенса. - Дозвольте мне покинуть вас.
- Да что я сделал? - выкрикнул Кларенс, которому такое отношение казалось невыносимым. - Сын Маргариты и Генриха нам мешал? Мешал. Теперь его нет. Видать, и французская волчица успокоится. Можно подумать, Дикон его на поединок вызвал бы.
- Именно это я и собирался! - заверил Глостер.
- И какой в том смысл? Он так и так был бы мёртв!
Дик повёл плечом и поморщился от боли.
- Джордж, - сказал он как можно спокойнее. - Ты убил пленного.
- И что?
- Это противоречит рыцарскому кодексу, кроме того...
- Смешно! - Кларенс не дал ему договорить. - Дикон, тебе следовало родиться во времена Пендрагона, а сейчас ты выглядишь безумцем! Пленный принц, просящий пощады, - Джордж скривился, словно съел нечто кислое, да ещё и гнилое. - Да, его казнили бы всё равно! А тебе просто не даёт покоя, что именно я... Я обскакал самого Глостера!
Ричард шумно выдохнул сквозь зубы.
- Иди, - вздохнул Эдуард. - И отдохни, будь уж так добр.
Кивнув брату-королю, Ричард развернулся на каблуках и принялся спешно спускаться с холма. Оруженосец подал ему повод Серри, чем-то сильно недовольного и роющего землю передним копытом. Глостер взлетел в седло, почти не трогая стремя, и немедленно умчался.
- Нет, ну я не прав, что ли? - фыркнул Кларенс.
- У нашего брата Дикона кровь больно горяча, - улыбнулся Эдуард.
- Представляю, какая буря нас настигнет, когда он узнает о невозможности его брака с Анной Невилл, - произнёс Джордж.
- Невозможно? Почему? - король вскинул брови. - Я обещал её Дикону и не отступлю от своего слова.
- Подобная дама не может стать женой принца крови! - уверенно заявил Кларенс. - Она не невинна и нечиста! К тому же дочь и жена мятежников... - он осёкся. Какие правила могут быть, когда сам король женился на Вудвилл?! Правитель свёл брови и недобро сощурился. Эдуард быстро впадал в ярость, а снискать неудовольствие и старшего брата Джорджу не хотелось совершенно.
- Она принцесса, - заметил король. - И наследница большого состояния. В действительности все эти северные владения принадлежат Ричарду уже сейчас. А перейдут законно, как только Дикон заключит брак с ней.
Кларенс поджал губы. Наследником всего состояния Уорвика он мыслил только себя:
- Но...
- Хватит, - продолжать этот разговор король не желал, к тому же он нашёл значительный повод прекратить его. Эдуард заметил знакомого воина, прибывшего вместе с братом, но отошедшего, чтобы не мешать беседе. Чуть помедлил, припоминая имя, и решительно направился к нему.
Молодой мужчина поклонился, и король вспомнил его окончательно. Тот самый юноша, приставленный в услужение брату в Миддлхейме. В таком случае он действительно достоин оказываемой ему чести.
- Ричард Рэтклифф! - провозгласил король. - Преклоните колено. За доблесть и отвагу в бою я милостью Господа нашего Эдуард IV посвящаю тебя в рыцари...
* * *
21 мая 1471 года окружённый триумфальной процессией, возглавляемой Ричардом Глостером, Эдуард IV прибыл в Лондон. Маргарита Анжуйская находилась при нём в качестве пленницы.
Шум и ликование наполнили город и королевский дворец. Торжества объявили немедля. Длинные столы ломились от блюд. Музыканты играли не смолкая. Дамы обворожительно улыбались и демонстрировали наряды, сделанные по последней моде. От ярких красок рябило в глазах, от смеха звенело в ушах. Рыцари шумно отмечали долгожданную победу. Придворные ходили слегка навеселе. А распорядителем всего этого безумства был Ричард Глостер.
Впрочем, Дик не жаловался. Вечер у всех на виду не смущал его и не шёл ни в какое сравнение с предвкушением обещанной Эдуардом службы и брака с Анной. Ради девушки он готов организовать и десяток торжеств, вытерпеть хоть сотню приёмов и победить всех врагов до единого.
В обуревавших его сомнениях молодой герцог не признавался и себе самому, но он боялся. Страшился оказаться отвергнутым. Он не виделся с Анной целую вечность. Когда Глостер покидал Миддлхейм, Анна была ещё девочкой, а сейчас... Дик видел её мельком, но не решился подъехать. Его дама сердца по праву могла считаться первой красавицей Англии.
Слуга, подошедший спросить, следует ли пригласить жонглёров, оторвал герцога от размышлений. Дик коротко кивнул и оглядел зал. Придворные веселились, а восседающие рядом король и королева спорили о чём-то. Ричард нахмурился. Вырвавшаяся из своего убежища Елизавета Вудвилл насела на брата с удвоенной силой. Она и Глостеру пробовала диктовать условия, но, единожды нарвавшись на холодный взгляд и короткую, вежливую, но решительную отповедь, оставила попытки.
Королева вдруг ласково улыбнулась Эдуарду. Она всегда так делала, добившись своего. Поднялась и спешно удалилась.
Ричард подошёл к брату:
- Что-то не так, Ваше Величество?
- А?.. - показалось, Эдуард не расслышал вопроса. Брови сошлись на переносице, а взгляд короля блуждал по столешнице. - Нет, всё выше всяческих похвал.
- То есть вы довольны праздником и мною?
- Конечно, Дикон! Никто не смог бы лучше тебя организовать... - он обвёл рукой зал, - всё это.
- А Её Величество? Она ушла.
- Бить посуду, - бросил Эдуард и усмехнулся. Шутка про хрустальный сосуд стала для короля одной из любимых.
Ричард вопросительно приподнял бровь.
- Она выпросила у меня жизнь Генриха Ланкастера. Сейчас Елизавета, вероятно, на полпути к Тауэру. Ну, а там... её сынок Томас Грей всё устроит.
- Я не сомневаюсь в умении коменданта Тауэра... - Дик вдохнул слишком глубоко и закашлялся, - улаживать подобные дела. Но ради всего святого! Зачем?! - он взял поднесённый ему кубок и опустошил, практически не ощутив вкуса. - Ланкастерам не оправиться от поражения. Ни денег, ни военных сил у них не осталось. Надёжных сподвижников нет. В победу их не верит никто и ссуживать деньгами на будущие походы не станет.
- Елизавета слишком натерпелась в своём аббатстве. Вот и боится даже призрака реставрации.
Дик фыркнул.