- Поспѣемъ. Вѣнчаться вы будете въ домовой церкви. Шаферомъ у Агніи Васильевны будетъ мой домашній секретарь и управляющій моимъ домомъ. А тебѣ никакого шафера не надо. Надо, чтобы безъ огласки.
- Чѣмъ секретнѣе, ваше превосходительство, тѣмъ лучше, потому вѣдь для меня срамъ.
- О свидѣтеляхъ не заботься, свидѣтели у меня найдутся. Да я и самъ буду свидѣтелемъ.
- Слушаю-съ. Когда мы поѣдемъ шинель покупать, ваше превосходительство?
- Далась ему эта шинель!
- Предметъ давнишней мечты, Анемподистъ Валерьянычъ.
- Шинель купишь наканунѣ свадьбы. Я дамъ тебѣ на нее сто пятьдесятъ рублей, и ты купишь.
- Нельзя-ли пораньше, ваше превосходительство? Нельзя-ли завтра? И ужъ тогда я былъ-бы спокоенъ, потому какъ-бы задатокъ.
- Далась ему эта шинель!
- Да дайте вы ему ужъ сегодня на шинель-то, Анемподистъ Валерьянычъ, - обратилась къ генералу Агничка.
- Съ какой-же стати давать, если мы не имѣемъ его еще въ рукахъ!
- Не надую я васъ, ваше превосходительство. Я человѣкъ честный. Это въ задатокъ. Задатки вездѣ даются. Въ крайнемъ случаѣ я могу выдать вамъ росписку, что вотъ такъ и такъ въ счетъ приданаго на покупку шинели сто пятьдесятъ рублей получилъ.
- Хорошо. Будь по вашему. Сейчасъ получите это пятьдесятъ рублей на шинель, - согласился генералъ и продолжалъ:- На другой день послѣ свадьбы вы выдаете Агніи Васильевнѣ отдѣльный видъ на жительство.
- А когда-же двѣ-то съ половиной тысячи приданаго я получу? - спросилъ Куцынъ.
- Передъ вѣнцомъ. - Гдѣ ужъ тутъ передъ вѣнцомъ возиться, ваше превосходительство! Спѣшка… Суетня… Лучше ужъ наканунѣ…
- А потомъ цѣлый день и дрожи изъ тебя, и думай - пріѣдешь ты въ церковь или не пріѣдешь. Нѣтъ, это не рука.
- Да вѣдь и передъ вѣнцомъ взять, такъ можно надуть, ваше превосходительство, если такъ разсуждать… - проговорилъ Куцынъ.
- Въ церкви передъ вѣнцомъ, такъ какъ-же ты надуешь? Я тебѣ деньги въ руки, а ты невѣсту за руку и ведешь ее къ аналою.
- Могу росписку выдать наканунѣ въ двухъ съ половиной тысячахъ.
- Не заговаривай мнѣ зубы. Не люблю. Ну, что мнѣ твоя росписка! Ну, что я по ней получу? Что у тебя есть? Предъявить по мѣсту твоего служенія исполнительный листъ и получать изъ твоего жалованья, такъ велико-ли свое жалованье! Въ шесть-семь лѣтъ не получишь, - разсуждалъ генералъ. - А вотъ росписку насчетъ паспорта ты своей будущей женѣ Агніи Васильевнѣ долженъ выдать. Долженъ засвидѣтельствовать своей подписью, что вотъ такъ и такъ, женясь на дочери такого-то Агніи Васильевнѣ Лукашиной, обязуюсь ей выдать отдѣльный видъ на жительство для проживанія во всѣхъ городахъ Россійской Имперіи и за границей.
- Хорошо. Могу-съ… - кивнулъ въ знакъ согласія Куцынъ. - Но позвольте вамъ замѣтить, что себя вы обезпечиваете всякими росписками, а какое-же я-то обезпеченіе имѣю? Нѣтъ, ужъ надо обоюдно…
- А шинель? Я-же тебѣ шинель въ обезпеченіе даю, - напомнилъ ему генералъ. - Наконецъ, гардеробъ, о которомъ ты просишь. Ты его получишь за день, за два до свадьбы.
- Все это такъ, но дайте и деньгами хоть ста три рублишекъ дня за четыре до свадьбы. Хочется, ваше превосходительство, хоть какой-нибудь мебелишкой обзавестись. А то будешь женатъ, пріѣдешь къ себѣ домой въ холостую квартиру и никакого у тебя улучшенія. Хоть кровать съ тюфякомъ хорошую себѣ купилъ-бы, съ хорошими подушками и одѣяломъ. Ну, столикъ, кресло…
- Да вѣдь ты уѣдешь изъ Петербурга на новое мѣсто, такъ на что тебѣ мебель?
- Ахъ, ваше превосходительство! Дайте потѣшиться-то. Вѣдь ужъ я весь вамъ продалось, на все согласенъ, такъ потѣшьте и меня, бѣднаго, тремя сотенками. Я кровать себѣ складную, куплю. Триста рублей… всего триста рублей себѣ прошу.
- Агнія Васильевна, заступитесь за меня несчастнаго, - обратился Куцынъ къ Агничкѣ.
- Что такое? - спросила та, не слыхавъ разговора.
- Кромѣ шинели и гардероба, триста рублей впередъ, въ задатокъ проситъ, - объяснилъ генералъ.
- Дайте ему. Пусть онъ не ноетъ. Ну, что вы сквалыжничаете! - отвѣчала Агничка пренебрежительно.
- Хорошо. Ты получишь. Только будь и самъ аккуратенъ. Теперь, кажется, все. Можешь уходить, - кивнулъ генералъ Куцыну.
Куцынъ сдѣлалъ заискивающее лицо.
- А на шинель, ваше превосходительство? - напомнилъ онъ.
- Ахъ, ужъ мнѣ эта шинель!
Генералъ сморщилъ лицо, полѣзъ въ карманъ за бумажникомъ, вынулъ сто пятьдесятъ рублей и вручилъ ихъ Куцыну.
- Очень, очень благодаренъ! Завтра исполнятся мои мечты насчетъ шинели! - съ восторгомъ проговорилъ онъ и спросилъ:- Когда теперь прикажете явиться, ваше превосходительство?
- Пришлю сказать и назначу день и часъ. А гардеробъ заказывай. Деньги уплатимъ по счету у портного.
- Имѣю честь кланяться, ваше превосходительство.
Куцынъ поклонился.
- Прощай. Но повторяю: будь аккуратенъ.
Генералъ подалъ Куцыну два пальца, Агничка позволила приложиться къ ручкѣ, и Куцынъ удалился.
VII
Спустя дней пять вечеромъ въ каморкѣ Василія Ермолаевича Куцына на столѣ горѣла лампа подъ стекляннымъ молочнаго цвѣта абажуромъ, кипѣлъ самоваръ, выпуская изъ-подъ крышки струю пара и стояли полубутылка водки съ рюмками и тарелка съ нарѣзанными кусочками колбасы и булки, а за столомъ сидѣли самъ Куцынъ и его тетка Дарья Максимовна. На стѣнѣ, на гвоздѣ висѣла шинель съ бобровымъ воротникомъ и лацканами, и Куцынъ, указывая на все теткѣ, чуть не въ четвертый уже разъ торжествующе говорилъ ей:
- Нѣтъ, какова шинель-то, тетенька!
- Да ужъ слышали, слышали. Что говорить, шинель удивительная, - отвѣчала тетка.
- А вотъ теперь когда мы уже по рюмочкѣ выпили, я надѣну ее и пройдусь въ ней передъ вами. Когда у портного примѣривалъ и въ трюму на себя смотрѣлъ, такъ выходило ужасно солидно.
Куцынъ вскочилъ со стула, накинулъ на себя шинель, гордо закинулъ голову и прошелся по комнатѣ.
- Баронъ, совсѣмъ баронъ, а то такъ аристократъ… - умилялась тетка. - Вотъ теперь - настоящимъ ясенихомъ въ церковь вѣнчаться поѣдешь.
- Къ ста пятидесяти рублямъ генеральскихъ-то пришлось пятнадцать рублей прибавить, тетенька, - хвастался Куцынъ. - Вѣдь на атласѣ стеганная. Извольте посмотрѣть, какая стежка-то! Въ елку. А боберъ-то какой! - тряхнулъ онъ воротникомъ. - Вы думаете, подкрашенный? Ничуть. Три раза теръ его мокрымъ платкомъ - ни капли краски не сдало. А вотъ сейчасъ фрачную пару покажу.
- Успѣли ужъ сшить развѣ? - удивилась тетка.
- Готовый купилъ. Зачѣмъ-же заказывать, если готовыя есть? Такъ скорѣе и лучше. Чего зѣвать-то? Генералъ ужъ и деньги портному по счету заплатилъ.
Фрачная пара висѣла на стѣнѣ надъ диваномъ, прикрытая бѣлой простыней. Куцынъ повѣсилъ на гвоздь шинель и сдернулъ простыню съ платья.
- Тутъ и фрачная пара, и сюртукъ-съ… Фрачная пара шестьдесятъ пять рублей, сюртукъ тридцать… - говорилъ онъ. - Сукно не англійское, а рижское, но навѣрное не меньше четырехъ рублей аршинъ. А вотъ и спиньжачная парочка, - хлопнулъ себя Куцынъ по бедрамъ, - ужъ обновилъ.
Онъ былъ въ сѣрой триковой парочкѣ и темно-красномъ галстукѣ.
- За всѣ три костюма сто сорокъ рублей генералъ заплатилъ, - сообщилъ Куцынъ. - А вотъ этотъ галстухъ въ магазинѣ готоваго платья въ скидку мнѣ дали.
- Ну, вотъ видишь, я вѣдь все это тебѣ подсдобила, - проговорила тетка.
- Сонъ, сонъ-съ, тетенька. Конечно, я вамъ премного благодаренъ, но прежде чѣмъ шинель-то получить, вѣдь я ее разъ восемь во снѣ видѣлъ. Стоитъ передо мной, какъ живая. Нѣтъ-съ, главнымъ образомъ тутъ сонъ въ руку.
- Однако, не будь меня, такъ и сонъ былъ-бы ни причемъ, - стояла на своемъ тетка.
- Предопредѣленіе-съ… пророчество… Я такъ разсуждаю, что это мнѣ за мои труды неустанные. Вѣдь ужъ какъ я по службѣ работаю!
- Однако, я зачѣмъ къ тебѣ забѣжала-то, - опять начала тетка. - Ты, Вася, какъ тамъ хочешь, а ужъ за мое сватовство долженъ мнѣ хорошей шерстяной матеріи на платье подарить.
- Позвольте. Да вѣдь вы оттуда, съ той стороны сто рублей за сватовство получите, если еще не получили. Сто рублей и какую-то тамъ вещь. Получили?
- Нѣтъ еще, не получила.
- Совѣтую поторопиться, тетенька.
- Ничего… Они люди честные.
- Честные-то честные, но не ровенъ часъ… Все можетъ случиться! - какъ-то загадочно сказалъ Куцынъ и подмигнулъ глазомъ. - Да-съ… Совѣтую не запускать и ужъ во всякомъ случаѣ получите завтра или послѣзавтра.
- Нѣтъ, ужъ когда я вижу, что тебѣ все заранѣе до женитьбы купили, то я спокойна.
- Это, тетенька, ничего не обозначаетъ. Я - человѣкъ запасливый. Я самъ по себѣ, а вы сами по себѣ. И повторяю: совѣтую вамъ какъ можно скорѣе себя обезпечить.
- Ты меня пугаешь, Васенька…
Тетка тревожно смотрѣла на Куцына.
- Нарочно пугаю-съ… - повторилъ племянникъ. - А потомъ близокъ локоть да не укусишь. Да-съ. Что до меня, то я ужъ триста рублей въ задатокъ получилъ.
- Когда?
- Вчера. Былъ у Агнички. Пилъ съ генераломъ красный портвейнъ и получилъ. Генералъ получилъ съ меня росписку на имя Агнички, гдѣ я написалъ, что въ случаѣ женитьбы моей на такой-то и такой-то дѣвицѣ обязуюсь на другой-же день послѣ свадьбы выдать ей отдѣльный видъ на жительство. Отчего-же такой записки не написать, что въ случаѣ женитьбы моей? Я и написалъ. Разстроится дѣло - и паспорта не надо выдавать.
- Да не разстроится, Васенька. Они оба рады-радешеньки, что сторговались съ тобой, - сказала тетка. - И наконецъ, какъ-же пятиться-то имъ, если и задатокъ тебѣ дали, и шинель, и гардеробъ. Агничка подвѣнечное платье себѣ шьетъ.
Куцынъ посмотрѣлъ на тетку, подмигнулъ и произнесъ:
- И все-таки будьте осмотрительнѣе, тетенька. А теперь выпьемте, - произнесъ онъ, указавъ на бутылку.
- Пугаешь ты меня, Вася, пугаешь. Зачѣмъ такъ? - проговорила тетка, проглатывая рюмку водки. - Но все-таки завтра я пойду къ Агничкѣ и попрошу у ней денегъ. Вѣдь условіе-то наше какое? Получить мнѣ сто рублей послѣ свадьбы. Ну, я и думала…
- Раньше просите, тетенька, раньше. Настаивайте… - сказалъ Куцынъ, закусывая колбасой водку.
- Да непремѣнно выпрошу. Ужъ хоть четвертную бумажку въ задатокъ выпрошу.
- Все просите. А то потомъ не получите. Нѣтъ, я теперь при хорошемъ задаткѣ, такъ и правъ!
Куцынъ самодовольно улыбнулся и торжествующе хлопнулъ себя по животу. Тетка опять говорила въ раздумьѣ:
- Нѣтъ, я не думаю, чтобы они отреклись, не такіе они люди… Я все про генерала-то съ Агничкой, Васенька… А что если генералъ говорилъ, что у него есть второй женихъ на примѣтѣ, разслабленный старичекъ этотъ самый, такъ просто онъ хвастался, я думаю… Прямо хвастался. И наконецъ, зачѣмъ-же тогда задатки тебѣ давать, если пятиться!
А племянникъ глядѣлъ на тетку и продолжалъ улыбаться.
- Чего ты улыбаешься-то? - возвысила голосъ тетка.
- Судьбой своей доволенъ, тетенька. Судите сами: обмундировался и деньги есть въ карманѣ. Понятное дѣло, мнѣ любо, - отвѣчалъ Куцынъ и хлопнулъ себя по карману.
- Такъ вотъ давеча я не договорила-то, - опять начала тетка. - Такъ вотъ, коли ты такъ ужъ очень доволенъ, то и ублаготвори меня за хлопоты платьишкомъ.
- Съ той стороны, тетенька, торопитесь получить, съ той стороны. А съ меня будетъ и того, что я васъ угощаю. Сегодня было угощеніе, третьяго дня было угощеніе.
- Да что тебѣ стоитъ десятку-то какую-нибудь на платьишко мнѣ отъ двухъ съ половиной тысячъ! - приставала тетка.
- Двѣ съ половиной тысячи еще буки-съ! Это еще журавль въ небѣ, - отвѣчалъ племянникъ. - А отъ трехсотъ рублей, полученныхъ мной, извольте получить три рубля на ваше кофейное удовольствіе. И затѣмъ будьте здоровы!
Племянникъ вынулъ изъ жилетнаго кармана три серебряныхъ рубля и положилъ ихъ на столъ передъ теткой.
- Ну, и на этомъ спасибо, - сказала она, взяла деньги и стала прощаться, сбираясь уходить домой.
Куцынъ поцѣловался съ ней, почтительно подалъ ей ея пальто, проводилъ ее до дверей на лѣстницу и, когда она стала спускаться внизъ по лѣстницѣ, крикнулъ ей:
- Торопитесь съ Агнички-то получить, что вамъ слѣдуетъ! А то потомъ поздно будетъ!
VIII
За два дня до свадьбы генералъ вызвалъ Куцына для свиданія запиской.
Онъ прислалъ ему записку съ курьеромъ по мѣсту служенія и въ ней было слѣдующее:
"А. В. Перебоевъ, свидѣтельствуя свое почтеніе Василію Ермолаевичу Куцыну, проситъ его прибыть сегодня, въ пятницу, въ девять часовъ вечера къ А. В. Лукашиной для переговоровъ по неотложному дѣлу".
"Безпокоится"… - подумалъ Куцынъ, расписываясь въ пріемѣ записки отъ курьера въ разсыльной книгѣ, и сказалъ курьеру:
- Если его превосходительство спроситъ, то доложите имъ, что въ назначенный часъ прибуду.
Вечеромъ ровно въ девять часовъ Куцынъ былъ у Агнички.
Генералъ встрѣтилъ его въ прихожей. Онъ былъ возбужденъ и закричалъ:
- Что-же это значитъ, что ты совсѣмъ не являешься къ невѣстѣ! Только по вызову. Четыре дня уже не былъ. Словно будто не ты женишься.
- Я не зналъ, ваше превосходительство, что это нужно, - почтительно отвѣчалъ Куцынъ.
- Да какъ-же не знать-то! Вѣдь все-таки ты участвуешь въ бракосочетаніи… какъ главное лицо. Съ тобой надо и объ томъ переговорить, и объ этомъ. Сообщить и то, и это, а ты скрываешься.
- Виноватъ, ваше превосходительство… - извинялся Куцынъ, снимая съ себя шинель и бережно вѣшая ее при помощи горничной на вѣшалку.
- То-то виноватъ! Шинель взяли, гардеробъ взяли, деньги получили и глазъ не кажете, словно и не ваше дѣло, - проговорила Агничка.
Генералъ все-таки подалъ Куцыну два пальца и, когда Куцынъ вошелъ въ гостиную, строго сказалъ ему:
- Я тебя вызывалъ для объясненій.
- Съ удовольствіемъ, ваше превосходительство. А что такое случилось? - заговорилъ Куцынъ.
Въ дверяхъ изъ другой комнаты появилась Агничка и, перебивъ генерала, спросила Куцына:
- А зачѣмъ вы третьяго дня взяли изъ церкви у дьячка свой паспортъ?
- Да… То-есть разрѣщеніе начальства о вступленіи въ бракъ? - поддакнулъ генералъ и нетерпѣливо заморгалъ глазами.
Куцынъ нѣсколько смутился и покраснѣлъ.
- Да зачѣмъ-же ему быть-то теперь тамъ, ваше превосходительство, - отвѣчалъ онъ. - Вѣдь ужъ надобность въ немъ миновала.
- Какъ миновала! Врешь ты! - закричалъ генералъ.
- Зачѣмъ-же мнѣ врать! Окличка въ церкви ужъ сдѣлана.
- Мало-ли что сдѣлана. Свидѣтельство и видъ должны оставаться въ церкви до вѣнчанія. Въ день свадьбы съ него будутъ записывать въ книгу.
- Ахъ, такъ въ день свадьбы-то я его привезу въ церковь, ваше превосходительство. Будьте спокойны.
- Но зачѣмъ ты взялъ его, я не могу понять! - горячился генералъ. - Каверзы какія-нибудь задумалъ, что-ли?
- Какія-же могутъ быть каверзы, ваше превосходительство!
- Такъ зачѣмъ-же? Зачѣмъ? Или за тѣмъ, что я былъ благороденъ и заранѣе выдалъ тебѣ на руки то, что ты требовалъ? Скверно, братъ, нехорошо. Съ порядочными людьми такъ не поступаютъ, - сказалъ генералъ, нервно дергая себя за бакенбарды.
- Не извольте безпокоиться, Апемподистъ Валерьянычъ, - успокаивалъ его Куцынъ. - Я взялъ разрѣшеніе, чтобы заранѣе заготовить отдѣльный видъ на жительство для Агніи Васильевны.
- Заранѣе! Кто-же тебѣ заранѣе будетъ заготовлять такой видъ, если ты еще не женатъ!
- Обѣщали, ваше превосходительство. Чиновники мнѣ обѣщали.
- Не заговаривай мнѣ зубы, пожалуйста, не заговаривай, Вѣдь я тоже чиновникъ и у меня такихъ какъ ты десятки подъ начальствомъ. Да…
- Вамъ угодить хотѣлъ, хотѣлъ, чтобы Агнія Васильевна поскорѣе имѣла въ рукахъ. А свидѣтельство я возвращу, ваше превосходительство.
- Чтобы завтра-же оно было возвращено! И возвращено мнѣ. Завтра вечеромъ въ девять часовъ мнѣ, вотъ здѣсь у Агніи Васильевны! - строго отдалъ приказъ генералъ.
- Слушаю-съ, ваше превосходительство. Будетъ исполнено, - поклонился Куцынъ.
Произошла пауза. Куцынъ робко переминался съ ноги на ногу. Генералъ успокоился и, значительно понизивъ тонъ, сказалъ:
- А теперь садись. Мнѣ, кромѣ того, тебѣ кое-что сказать надо.
Куцынъ взглянулъ на Агничку.
- Позвольте прежде у Агніи Васильевны ручку поцѣловать, - обратился онъ къ генералу. - Вы такъ приняли меня строго, что я не успѣлъ еще и поздороваться съ ними.
- Цѣлуй.
Агничка поднесла къ наклонившемуся Куцыну свою руку и тотъ, чмокнувъ ее, сѣлъ. Сѣлъ и генералъ.
- Ты долженъ, братецъ ты мой, все-таки ходить къ невѣстѣ, все-таки показываться ей, - заговорилъ онъ. - Вотъ завтра придешь. И послѣзавтра послѣ вѣнца я не хочу лишать тебя удовольствія участвовать въ семейномъ торжествѣ. Завтра у насъ здѣсь будетъ маленькій пиръ послѣ вѣнца. Буду я и будутъ свидѣтели. Будетъ вдова сестра Агніи Васильевны. Будетъ ея двоюродный братъ. Я хочу все это честь честью. Агнія Васильевна писала своему отцу, что она выходитъ за тебя замужъ. Мы пошлемъ ему поздравительную телеграмму. Выпьемъ за его здоровье шампанскаго и пошлемъ. Понялъ?
- Понялъ, ваше превосходительство, - поклонился Куцынъ.
- Ну, такъ вотъ и пріѣзжай. Тетку твою Агнія Васильевна тоже пригласила. Ты даже можешь пріѣхать изъ церкви въ каретѣ съ Агніей Васильевной. Такъ приличнѣе будетъ. Все-таки, знаешь, для глазъ приличнѣе: женихъ и невѣста вмѣстѣ. Я не люблю рѣзкостей. Это не въ моемъ характерѣ. Ну, пожалуй, и я сяду съ вами въ карету, какъ посаженый отецъ. Повторяю, я не люблю никакихъ выходокъ, которыя бросаются въ глаза. Ты все-таки женихъ и въ день свадьбы долженъ занимать подобающее тебѣ мѣсто. Мы даже будемъ пить за твое здоровье, - добавилъ генералъ, улыбнувшись.
- Благодарю васъ, ваше превосходительство, - еще разъ поклонился Куцынъ.
- Ну, а свидѣтельство-то все-таки завтра принеси, успокой меня.
- Принесу непремѣнно-съ.
- То-то, принеси. Мы тебя балуемъ, исполняемъ твои прихоти, долженъ и ты быть съ нами деликатенъ. Долженъ все это чувствовать.
- Я и чувствую, ваше превосходительство.
- И на дѣлѣ это доказать. Агнія къ тебѣ расположена, очень расположена. Доказательствомъ могутъ служить тѣ шесть сорочекъ и по полдюжинѣ другого бѣлья, которое она тебѣ купила и сейчасъ передастъ. Агнія Васильевна, передай ему… - обратился генералъ къ Агничкѣ.
Та сходила въ сосѣднюю комнату, вынесла оттуда два увѣсистые пакета съ бѣльемъ и передала ихъ Куцыну.
- Видишь, какъ мы тебя балуемъ! - похвастался генералъ. - Стало быть будь и ты деликатенъ и предупредителенъ. Ахъ, да… насчетъ мѣста тебѣ начальника почтоваго отдѣленія въ провинціи я ужъ просилъ кого нужно и мнѣ обѣщано, - прибавилъ онъ. - Ты займешь первую открывшуюся вакансію.
Куцынъ поклонился.
- Вамъ все сдѣлано. Не должны быть и вы подлы противъ насъ, - добавила Агничка.
"Боятся, опасаются, что надую ихъ", - подумалъ Куцынъ. - "Заискиваютъ. Ну, да теперь успокоились".
Произошла пауза. Говорить было больше не о чемъ, и генералъ сказалъ:
- Не смѣю больше задерживать. Можетъ быть тебѣ по дѣламъ своимъ надо, такъ можешь уходить.
Куцынъ поднялся.
- Если позволите, то мнѣ дѣйствительно надо, ваше превосходительство, - проговорилъ онъ.
- Уходи, уходи. Я не задерживаю. А завтра ждемъ тебя, ждемъ съ свидѣтельствомъ.
- Слушаю-съ, ваше превосходительство. Явлюсь.