Сью с мучительным, напряжением прислушивалась к каждому слову разговора, но хранила полное молчание.
- Тебе, может, нужны деньги, Арабелла? - заметно мягче спросил Джуд.
- За ночлег заплатить у меня хватит, а уж на обратный путь, пожалуй, и нет.
- Где ты живешь?
- По-прежнему в Лондоне. - Она хотела было дать свой адрес, но раздумала. - Боюсь, нас кто-нибудь может услышать, а потому не хочу особенно громко говорить о своих делах. Может, ты спустишься и пройдешь со мною до гостиницы "Принс-Инн", - я там остановилась, - тогда я тебе все объясню? Сделай это ради нашего прошлого!
- Бедняжка! Я должен оказать ей эту услугу - выслушать, в чем там у нее дело, - в замешательстве проговорил Джуд. - От этого ничего не изменится, раз она завтра уезжает.
- Но ведь ты можешь пойти и навестить ее завтра, Джуд! Только не сейчас, Джуд! - раздался с порога жалобный возглас? - Я знаю, она хочет опять поймать тебя, как раньше. Не ходи, милый, не ходи! Она низкая женщина - это ведь сразу видно!
- Нет, я пойду, - сказал Джуд. - Не пытайся меня удерживать, Сью! Видит бог, я к ней равнодушен, но жестоким быть не хочу.
С этими словами он направился к лестнице.
- Она ведь не жена тебе! - в отчаянии крикнула Сью. - А я…
- А ты тоже пока еще нет, дорогая, - заметил Джуд.
- Неужели ты идешь к ней? Не надо! Останься дома! Ну, пожалуйста, прошу тебя, останься, не ходи, раз она тебе не больше жена, чем я!
- Ну нет, уж если на то пошло, она мне больше жена, чем ты, - возразил Джуд, решительно берясь за шляпу. - Я только того и хочу, чтобы ты стала моей женой, жду этого терпеливо, как Иов, но пока что не замечаю, чтобы мое самоотречение к чему-нибудь привело. Разумеется, я выслушаю все, что она хочет мне сказать, и дам ей денег. Это долг всякого порядочного человека!
Было в тоне Джуда что-то такое, из чего Сью поняла, что протестовать бесполезно. Не сказав больше ни слова, смиренно, словно мученица, она удалилась в свою комнату и услышала, как он спустился по лестнице и захлопнул за собой дверь. Оставшись одна, она сразу, чисто по-женски, забыла о всяком чувстве собственного достоинства и, всхлипывая, побежала вниз. Там она прислушалась. Ей было хорошо известно, где находится гостиница, которую назвала Арабелла. Чтобы дойти туда не спеша, требовалось около семи минут, еще семь - чтобы вернуться. Если через четырнадцать минут Джуд не придет, значит, он задержался у нее. Сью взглянула на часы. Было без двадцати пяти одиннадцать. А вдруг он зайдет к Арабелле в гостиницу, если она еще не закрылась на ночь? А вдруг Арабелла уговорит его выпить с ней? Одному богу ведомо, что с ним тогда стрясется!
Она молча терзалась неизвестностью и ждала. Когда предполагаемый срок почти истек, дверь вдруг открылась, и вошел Джуд.
- О-о! Я знала, что на тебя можно положиться! - восторженно воскликнула она. - Какой же ты хороший!
- Я не мог ее нигде найти, а вышел в домашних туфлях. Наверное, бедняжка ушла, решив, что я слишком черств, чтобы откликнуться на ее просьбу. Я вернулся за сапогами - собирается дождь.
- Ты так заботишься о женщине, которая так дурно с тобой обошлась, - вспыхнув ревностью, разочарованно сказала Сью.
- Но ведь она женщина, Сью, и я когда-то любил ее, нельзя же быть скотиной в таких обстоятельствах.
- Она не жена тебе больше! - страстно воскликнула Сью. - Ты не должен идти ее разыскивать! Это несправедливо! Ты не можешь с нею встречаться, раз она теперь чужая тебе. Как ты этого не понимаешь, милый, дорогой мой!
- Мне кажется, она такая же, какой была, - беспечная, легкомысленная, вечно неустроенная, - сказал Джуд, натягивая сапоги. - Вся эта комедия, которую ломали законники в Лондоне, нисколько не меняет моего истинного отношения к ней. Если она считалась моей женой, живя с другим где-то в Австралии, значит, она и сейчас мне жена.
- Но она не была твоей женой в Австралии! Это же смешно! Полнейший абсурд! Ну ладно… Скажи, ты ведь сразу вернешься домой, милый? Она слишком труба, слишком вульгарна, чтобы ты мог долго разговаривать с ней. Она всегда была такой!
- Быть может, на мое несчастье, я тоже груб. Во мне зародыши всех человеческих пороков, я в этом глубоко убежден, вот почему я понял, как нелепо с моей стороны мечтать о сане священника. От пьянства я, кажется, излечился, но я никогда не знаю, в какую новую форму может вылиться моя подспудная порочность. Я люблю тебя, Сью, я хожу перёд тобой на задних лапках, хотя мало чем вознагражден за это. К тебе устремлены лучшие и благороднейшие побуждения моей души! Твоя чистота возвышает меня и помогает делать все то, на что еще два года назад я не считал способным ни себя, ни кого-либо другого. Легко читать проповеди о самообуздании и о том, как дурно принуждать к чему-нибудь женщину. Но пусть бы те поборники добродетели, что осуждали меня за Арабеллу и за многое другое, помучились так, как я мучаюсь возле тебя последнее время! Уж наверное бы они признали, что надо иметь некоторую выдержку, чтобы жить с тобой рядом под одной кровлей и постоянно уступать твоим желаниям.
- Да, ты добр ко мне, Джуд, я знаю это, ты моя единственная опора.
- Так вот, Арабелла просила меня о помощи. Я должен выйти и хотя бы поговорить с ней, Сью.
- Что ж! Больше я не скажу ни слова! Должен так должен! - сказала Сью и вдруг горько разрыдалась. - У меня никого нет, кроме тебя, Джуд, а ты хочешь меня покинуть. Вот ты, оказывается, какой! Нет, это невозможно! Невозможно! Другое дело, если б она была твоей женой…
- Или ты.
- Ну хорошо, пусть будет так! Если ты настаиваешь, я согласна. Я буду твоей женой! Только я не хотела этого, и выходить замуж второй раз не хотела! Но я согласна, согласна! Я люблю тебя, и я должна была сообразить, что если мы будем жить вот так вместе, ты в конце концов настоишь на своем. - Она подбежала к нему и обвила руками его шею. - Я вовсе не холодная и не бесполая, пусть даже я долго не подпускала тебя к себе! Да и ты сам, я уверена, этого не думаешь. Вот увидишь! Теперь я твоя! Сдаюсь!
- Значит, завтра или как только захочешь, я займусь приготовлениями к свадьбе?
- Да.
- Ну так я не стану ее разыскивать, - сказал он, нежно обнимая Сью. - Я и в самом деле чувствую, что встречаться с ней как-то нечестно по отношению к тебе, да, пожалуй, и к ней тоже. Думать иначе было бы просто несправедливо. Она вовсе не такая, как ты, моя радость, и никогда такой не была - это же ясно. Ну, перестань же плакать. Вот так… вот так… и вот так… - говорил он, целуя ее сначала в одну щеку, потом в другую, потом в губы и снова закрывая на засов входную дверь.
Утро было дождливое.
- Ну, что ж, дорогая, - весело сказал Джуд за завтраком, - сегодня суббота, и я думаю сейчас же пойти и договориться об оглашении, чтобы первое оглашение было уже завтра, иначе мы потеряем целую неделю. Ты согласна обойтись только оглашением? На этом можно сэкономить фунта два.
Сью рассеянно кивнула. Мысли ее были заняты совсем другим. Вчерашняя горячность покинула ее, и на лице выражалось уныние.
- Кажется, я вела себя вчера, как ужасная эгоистка! - сказала она. - Это хуже, чем жестокость - обойтись с человеком так, как я обошлась с Арабеллой. Я слышать не хотела о том, что у нее несчастье и что она хочет тебе что-то сказать. Вдруг это действительно что-то важное? А все мой скверный характер, - в любви, по крайней мере, в моей, когда дело доходит до соперничества, действует своя особая, темная мораль… Интересно, что сталось с Арабеллой? Надеюсь, бедняжка благополучно добралась до гостиницы.
- Ну конечно, - благодушно произнес Джуд. - Что с ней станется?
- Хорошо, если гостиницу не закрыли на ночь и ей не пришлось бродить по улицам под дождем. Надену-ка я плащ и пойду разузнаю, как она, - ты не возражаешь? Все утро только о ней и думаю.
- А нужно ли это? Ты даже не можешь себе представить, до чего она изворотлива, когда надо. Впрочем, если хочешь, сходи и узнай.
Когда Сью в чем-нибудь раскаивалась, она не знала границ, придумывая для себя странные и ненужные способы искупления; ее тянуло навещать совершенно чуждых ей людей, чье отношение к ней было такого рода, что любой другой на ее месте отшатнулся бы от них, поэтому Джуда не удивила ее просьба.
- Вернешься - пойду договариваться об оглашении. Ты пойдешь со мной?
Она согласилась, надела плащ, взяла зонтик и, уходя, позволила сколько угодно целовать себя и сама отвечала на его поцелуи, как никогда прежде. Времена явно переменились.
- Птичка наконец попалась, - с грустной улыбкой произнесла она.
- Нет, только свила гнездышко, - ласково возразил он.
Сью прошла по грязной улице до указанной Арабеллой гостиницы, неподалеку от их дома. Там ей сказали, что Арабелла еще не уехала, и, не зная, как назвать себя, что бы та, которую Джуд любил когда-то, поняла, кто пришел, она попросила передать, что Арабеллу хочет видеть друг со Спринг-стрит, и назвала адрес Джуда. Ее пригласили наверх, и, войдя в указанный номер, она поняла, что это спальня Арабеллы и что обитательница ее еще не вставала. Сью в нерешительности остановилась на пороге, но тут с кровати раздался голос: "Входи и закрой дверь!" И она поспешно выполнила приказание.
Арабелла лежала лицом к окну и не сразу повернула голову, и у Сью, несмотря на покаянное настроение, мелькнуло злорадное желание, чтобы Джуд мог увидеть ее предшественницу сейчас, в беспощадном дневном свете. В профиль и при вечернем освещении Арабелла еще могла сойти за красивую женщину, однако сейчас вид у нее был весьма помятый, и Сью сразу повеселела, увидев в зеркале свое хорошенькое, свежее личико, но тут же возненавидела себя за такое низкое, ревнивое чувство.
- Я зашла узнать, благополучно ли вы добрались вчера вечером, - тихо произнесла она, - я боялась, как бы с вами чего не случилось.
- Какая чепуха! Я-то думала, это не вы, а ваш друг… или муж, миссис Фаули, так ведь вы теперь именуетесь, верно? - сказала Арабелла, разочарованно откинувшись на подушки и забыв о ямочке на щеке, которую только что старательно сделала.
- Нет, не так, - отвечала Сью.
- Ну, а я думала, что так, пусть даже он вам и не муж. Соблюдать приличия всегда неплохо.
- Не знаю, что вы хотите сказать, - сухо отозвалась Сью, - но если уж на то пошло, теперь он мой.
- Вчера еще он вашим не был.
Сью залилась румянцем и спросила:
- Почему вы так думаете?
- Поняла по тому, как вы разговаривали со мной у двери. Ну а теперь вы поспешили наверстать упущенное, и этому, кажется, помог мой вчерашний визит, не так ли? - расхохоталась Арабелла. - Но я не собираюсь отнимать его у вас.
Сью взглянула на струи дождя за окном, на грязную скатерть на туалете, на фальшивую косу Арабеллы, которая висела на зеркале, совсем как когда-то при Джуде, и пожалела, что пришла сюда. В это время раздался стук в дверь, и вошла горничная с телеграммой на имя "миссис Картлетт".
Арабелла распечатала ее, не вставая, и весь ее задор как рукой сняло.
- Очень признательна вам за хлопоты, - любезно сказала она, когда горничная вышла, - но, право, это напрасно. Мой любезный, решил, что не может жить без меня, и готов выполнить свое обещание - жениться на мне по приезде сюда. Вот посмотрите! Это его ответ на мою телеграмму.
С этими словами она протянула Сью бланк, но та не взяла его.
- Он просит меня вернуться. Его трактир в Лэмбете развалится без меня, - пишет он. Ну что ж, только драться под мухой ему уж не придется, как только нас свяжет английский закон… А что до вас, то я бы на вашем месте уломала Джуда немедля пойти к священнику - и делу конец. Дружески советую вам это, милочка.
- Он готов сделать это в любой день, - с холодным достоинством заметила Сью.
- Ну и пусть женится, во славу божию! Жизнь с мужчиной после этого устраивается куда проще, и денежные дела решаются быстрее. А еще, если вы поругаетесь и он вздумает вас выгнать, вы можете искать защиты в суде, а если вы не жена, никто за вас не вступится, разве что он пырнет вас ножом или трахнет кочергой по башке. Ну а если он сбежит от вас, - говорю это по-дружески, как женщина женщине, никогда ведь не знаешь, что может выкинуть мужчина, - тогда вам хоть обстановка останется, и никто не скажет, что вы ее украли. Я-то со своим венчаться буду, пока он согласен, ну а первый-то наш брак был с изъянцем. Вчера вечером я послала ему телеграмму, сказала, что почти помирилась с Джудом, вот он, наверное, и испугался, прислал ответ! Быть может, так оно и было бы, если б не вы, - усмехнулась она, - и тогда с сегодняшнего дня наша с вами жизнь пошла бы совсем по-другому. Где еще найдешь такого простака, как Джуд, стоит только прикинуться несчастной да разжалобить его! Он и с птицами и со зверями был такой же. Ну да ладно, все устроилось не хуже и без нашего примирения, и я вас прощаю. Еще раз советую поскорее довести дело до законного брака, а то потом не оберетесь хлопот.
- Я уже сказала, что Джуд сам просит меня выйти за него замуж, чтобы узаконить нашу связь, - еще надменнее произнесла Сью. - Он не сделал этого сразу после моего развода лишь потому, что я этого не пожелала.
- Ах вот как! Вы тоже разведенная, как и я, - сказала Арабелла, критически оглядывая свою гостью. - Тоже сбежали от первого мужа?
- Мне пора идти. Всего хорошего! - поспешно проговорила Сью.
- Мне тоже пора вставать и убираться отсюда, - сказала Арабелла и так стремительно спрыгнула с кровати, что все ее полное тело заколыхалось. Сью в испуге отскочила в сторону. - Не робей! Я всего-навсего женщина, а не гренадер!.. - воскликнула Арабелла. - Подожди минутку, милочка, - продолжала она, удерживая Сью за руку. - Я ведь и вправду хотела переговорить с Джудом об одном дельце и затем только и заходила к вам вчера. Не придет ли он проводить меня на вокзал? Думаете, нет? Ну что ж, тогда придется написать ему. Не хотелось мне писать об этом, ну да что делать - напишу!
III
Когда Сью вернулась домой, Джуд ждал ее у дверей, готовый идти выполнять первую из необходимых перед венчанием формальностей. Она молча по-дружески взяла его за руку, и они пошли рядом. Он видел, что она чем-то озабочена, но воздерживался от расспросов. Наконец Сью сказала:
- Джуд, я говорила с ней и теперь жалею, что я это сделала! Хотя, быть может, и лучше, когда тебе кое о чем напоминают.
- Она была вежлива, надеюсь?
- Да, и даже понравилась мне - так, чуть-чуть! Она не лишена великодушия, и я очень рада, что ее затруднения так неожиданно кончились. - Сью рассказала, что Арабеллу вызывают обратно в Лондон и она, видимо, сможет восстановить свое былое положение. - Но я хочу вернуться к нашему давнишнему вопросу. Разговор с Арабеллой дал мне особенно ясно почувствовать, как вульгарен так называемый законный брак. Ведь это нечто вроде ловушки для мужчин, противно даже подумать! Лучше б я не давала тебе согласия на завтрашнее оглашение!
- О, обо мне не беспокойся! Мне все равно, когда мы это сделаем. Я просто думал, теперь ты сама захочешь поскорее пройти через все это.
- Уверяю тебя, сейчас мне этого хочется не больше, чем раньше. Будь на твоем месте другой, я бы, возможно, немножко беспокоилась, но среди немногих добродетелей, которыми обладали наши родичи, мне кажется, можно назвать верность. Поэтому я нисколько не боюсь потерять тебя, раз уж я по-настоящему твоя, а ты - мой. Мне даже легче на душе, потому что я теперь чиста перед Ричардом и он по праву может считать себя свободным. А то мне все казалось, будто мы его обманываем.
- Когда ты такая, как сейчас, Сью, мне кажется, что ты вовсе не христианка, а обитательница какой-нибудь великой древней страны, о которой я читал в былые дни, напрасно потраченные на изучение классиков. Мне - так и чудится, что ты вот-вот начнешь рассказывать о своем недавнем разговоре с какой-нибудь подругой на Священной римской дороге, об Октавии или Ливии, или о том, как ты наслаждалась красноречием Аспазии или наблюдала, как Пракситель высекал из мрамора свою последнюю Венеру, а Фрина жаловалась, что устала позировать…
В этот момент они подошли к дому причетника. Сью остановилась поодаль, а Джуд направился к двери. Он уже поднял руку, чтобы постучать, как вдруг она окликнула его:
- Джуд!
Он оглянулся.
- Подожди минутку, хорошо?
Он вернулся к ней.
- Давай еще подумаем, - сказала она робко. - Я как-то видела такой ужасный сон! И Арабелла…
- Что она тебе сказала?
- Что если люди связаны законным браком, то мужа легче приструнить, когда он бьет жену, и что когда супруги ссорятся… Джуд… Ты действительно думаешь, что если закон обяжет тебя жить со мной, мы станем счастливее, чем теперь? У нас в роду все мужчины и женщины очень великодушны, пока все зависит от их доброй воли, но принуждение всегда вызывает в них протест. Тебя не пугают отношения, которые неощутимо возникают из законных обстоятельств? Разве они не губят чувство, весь смысл которого - добровольность?
- Клянусь богом, любовь моя, ты начинаешь пугать меня своими предчувствиями! Ладно, давай вернемся и подумаем еще.
- Да, так мы наделаем! - отозвалась она, просияв, и они повернули назад от дверей причетника. Сью взяла Джуда под руку и тихонько запела:
Можно ль полету пчелы помешать.
Оперенью голубки смениться не дать
Или в оковах любовь удержать?
Думали ли они о своем браке или не спешили думать, - во всяком случае, несомненно одно; действовать они не спешили и жили, словно в каком-то райском сне. Прошло две, потом три недели, а дело это нисколько не продвинулось вперед, и их имена не были оглашены ни в одном из приходов Олдбрикхема.
Так они тянули и тянули, пока однажды утром, перед завтраком, от Арабеллы не пришли письмо и газета. Узнав на конверте ее почерк, Джуд пошел сказать об этом Сью, и она, быстро одевшись, сбежала вниз. Он начал читать письмо, а она развернула газету и тотчас протянула ее Джуду, указывая на какое-то сообщение на первой странице, но он был занят чтением и не сразу обернулся к ней.
- Смотри-ка! - сказала она.
Он взглянул и прочел. Это была газета, имевшая хождение лишь в южной части Лондона, а сообщение оказалось объявлением о том, что в церкви св. Иоанна на Ватерлоо-роуд состоялось бракосочетание пары Картлетт - Донн, иными словами - Арабеллы и ее трактирщика.
- Что ж, это хорошо, - удовлетворенно произнесла Сью. - Правда, теперь, кажется как-то унизительно последовать их примеру, и я рада, что… Ну да как бы там ни было, надеюсь, что после всех своих ошибок бедняжка более или менее устроена. Гораздо приятнее сознавать это, чем тревожиться за нее. Быть может, и мне следует написать Ричарду, узнать, как он поживает?
Однако Джуд все еще был поглощен письмом. Мельком пробежав объявление, он проговорил озабоченно:
- Послушай-ка, что она пишет. Что мне ей отвечать, что делать?
"Лэмбет, трактир Три рога".