- И в хорошем настроении?
- В прекрасном.
В зале снова раздались смешки. Судья повернул лицо к свидетельской ложе:
- Вы говорите серьёзно?
- Да, милорд. Я хочу быть до конца правдивой. Женщина всегда благодарна за любовь, даже если не любит сама.
Глаза судьи опять устремились поверх головы Клер, присматриваясь к чему-то невидимому.
- Продолжайте, мистер Броу.
- Где вы встретились с соответчиком в следующий раз?
- В Лондоне, в доме моей тётки, у которой я остановилась.
- Он пришёл к вашей тётке?
- Нет, к моему дяде.
- Он поцеловал вас при этой встрече?
- Нет. Я сказала, что, если он ищет встреч со мной, они должны быть платоническими.
- Очень удобное выражение!
- А какое же я должна была употребить?
- Мадам, вы здесь не для того, чтобы задавать мне вопросы. Что он ответил?
- Что согласен на все!
- Он виделся с вашим дядей?
- Нет.
- Это именно тот случай, который имел в виду ваш муж, показав, что заметил, как соответчик выходил из дома, где вы остановились?
- Думаю, что да.
- Ваш муж пришёл сразу же вслед за его уходом?
- Да.
- Он говорил с вами и спросил, кто этот молодой человек?
- Да.
- И вы ответили?
- Да.
- Мне кажется, вы назвали соответчика "Тони"?
- Да.
- Это его настоящее имя?
- Нет.
- Значит, такое ласкательное имя дали ему вы?
- Вовсе нет. Его все так зовут.
- А он, наверно, звал вас "Клер" или "дорогая"?
- И так и так.
Динни увидела, как глаза судьи опять устремились на что-то невидимое.
- У современной молодёжи, мистер Броу, принято запросто называть друг друга "дорогой".
- Мне это известно, милорд… Вы тоже называли его "дорогой"?
- Может быть, и да, но вряд ли.
- Вы виделись с мужем в тот раз наедине?
- Да.
- Как вы вели себя с ним?
- Холодно.
- Потому что как раз перед этим расстались с соответчиком?
- Одно с другим совершенно не связано.
- Муж просил вас вернуться?
- Да.
- И вы отказались?
- Да.
- И этот отказ тоже не стоит в связи с соответчиком?
- Нет.
- И вы, леди Корвен, всерьёз утверждаете перед лицом присяжных, что ваши отношения с соответчиком или, если угодно, ваши чувства к нему нисколько не повлияли на ваш отказ вернуться к мужу?
- Да, нисколько.
- Ну, посудите сами: вы проводите три недели в тесном общении с молодым человеком; вы позволяете ему целовать себя, после чего приходите в прекрасное настроение; вы знаете о его чувствах к вам, расстаётесь с ним перед самым появлением мужа и ещё уверяете присяжных, что это не повлияло на ваш отказ?
Клер опустила голову.
- Отвечайте, пожалуйста.
- Думаю, что не повлияло.
- Все это как-то не по-людски, правда?
- Не понимаю, что вы хотите сказать.
- Только то, леди Корвен, что присяжные несколько затруднятся вам поверить.
- Я не могу их ни в чём уверить. Я могу одно - говорить правду.
- Очень хорошо! Когда же вы снова увиделись с соответчиком?
- Следующие два вечера он приходил на квартиру, которую я сняла, но ещё не отделала, и помогал мне красить стены.
- Вот как! Довольно странная причина визита, не правда ли?
- Может быть. Но у меня не было денег, а он на Цейлоне сам красил свои бунгало.
- Понятно: обыкновенная дружеская услуга с его стороны. И в течение тех часов, что вы провели вместе, между вами не возникло никакой интимной близости?
- Между нами её никогда не возникало.
- В котором часу он уходил?
- Оба раза мы уходили вместе около девяти часов, чтобы где-нибудь поесть.
- А после еды?
- Я шла ночевать к тётке.
- Никуда не заходя предварительно?
- Никуда.
- Очень хорошо! Встречались ли вы ещё с вашим мужем до его отъезда на Цейлон?
- Да, дважды.
- Где в первый раз?
- У меня на квартире, после того как я уже переехала.
- Вы сказали мужу, что стены вам помогал красить соответчик?
- Нет.
- Почему?
- А зачем? Я вообще ничего ему не сказала, кроме того, что не вернусь. Я считала, что наша жизнь с ним кончена.
- Он и в этот раз просил вас вернуться?
- Да.
- И вы отказались?
- Да.
- В поносных выражениях?
- Простите, не понимаю.
- Грубо?
- Нет, решительно.
- Дал вам муж повод предполагать, что хочет развестись с вами?
- Нет. Но я не знала его истинных намерений.
- И сами, очевидно, не открыли ему своих?
- По возможности старалась не открывать.
- Встреча была бурная?
Динни затаила дыхание. Разогревшиеся щеки Клер разом побледнели, лицо увяло и осунулось.
- Нет, тяжёлая и горькая. Я не хотела его видеть.
- Вы слышали, как ваш защитник утверждал, что вы своим отъездом с Цейлона уязвили гордость вашего мужа и что он якобы решил развестись с вами при первом же удобном случае. У вас тоже создалось такое впечатление?
- У меня не создалось и сейчас нет никакого впечатления. Впрочем, такая возможность не исключена. Я не претендую на умение читать его мысли.
- Хотя прожили с ним без малого полтора года?
- Да.
- Во всяком случае, вы и на этот раз наотрез отказались вернуться?
- Да, наотрез.
- Как по-вашему, он был искренен, когда просил вас вернуться?
- В тот момент - да.
- У вас была ещё одна встреча до его отъезда?
- Да, но минутная и не наедине.
- Кто при ней присутствовал?
- Мой отец.
- Муж опять просил вас вернуться?
- Да.
- И вы отказались?
- Да.
- А после этого, перед самым отъездом из Лондона, он прислал вам записку и вновь просил вас изменить решение и уехать с ним?
- Да.
- И вы не согласились?
- Нет.
- Теперь напомню вам такую дату, как… э-э… третье января.
Динни облегчённо вздохнула.
- …то есть день, когда вы провели с соответчиком время с пяти часов вечера почти до двенадцати ночи. Вы признаете этот факт?
- Да, признаю.
- И никакой интимности?
- Никакой, если не считать того, что, придя в пять часов к чаю, он поцеловал меня в щёку, так как мы не виделись почти три недели.
- Вот как! Опять в щёку? Только в щёку?
- К сожалению, да.
- Не сомневаюсь, что он сожалел об этом.
- Вероятно.
- И после такой разлуки вы истратили первые полчаса на чаепитие?
- Да.
- Если не ошибаюсь, вы снимаете квартиру в бывших конюшнях - комната внизу, лестница и ещё одна комната наверху, где вы спите?
- Да.
- И ванная, так? Вы, наверное, не только пили чай, но и беседовали?
- Да.
- Где?
- В нижней комнате.
- А затем, продолжая беседовать, вы отправились в Темпль, затем зашли в кино, пообедали в ресторане, опять-таки продолжая беседовать; наконец взяли такси и, беседуя, поехали к вам на квартиру, так?
- Совершенно точно.
- Где вы решили, что, проведя с соответчиком почти шесть часов, вы ему сказали ещё далеко не все и вам необходимо пригласить его к себе? Он зашёл к вам?
- Да.
- А ведь был уже двенадцатый час, верно?
- По-моему, самое начало.
- И долго он у вас пробыл?
- Примерно полчаса.
- Никакой интимности?
- Никакой.
- Глоток вина, пара сигарет, ещё немножко разговоров - и все?
- Именно.
- О чём же вы столько часов подряд беседовали с молодым человеком, которому позволялось целовать вас в щёку?
- О чём вообще люди разговаривают?
- Прошу отвечать прямо на вопрос.
- Обо всём сразу и ни о чём в частности.
- Поточнее, пожалуйста.
- О лошадях, кинофильмах, моих родных, его родных, театре… да я уж и не помню.
- Тщательно обходя любовную тему?
- Да.
- От начала до конца сугубо платонически?
- Увы, да.
- Оставьте, леди Корвен! Неужели вы надеетесь убедить нас, что этот молодой человек, который, как вы сами признали, влюблён в вас и который не виделся с вами почти три недели, ни разу за долгие часы не намекнул вам на свои чувства?
- Кажется, он раза два сказал, что любит меня, но вообще-то он идеально держал своё обещание.
- Какое?
- Не добиваться от меня любви. Любить - не преступление, а только несчастье.
- Вы говорите с таким чувством на основании личного опыта?
Клер промолчала.
- Вы серьёзно заявляете, что не были влюблены раньше и не влюблены сейчас в этого молодого человека?
- Он мне очень нравится, но не в вашем смысле слова.
В Динни вспыхнула острая жалость к Тони Круму, который должен всё это выслушивать. Щеки у неё запылали, её синие глаза впились в судью. Тот как раз кончил записывать ответ Клер, и Динни вдруг заметила, что он зевает. Он зевнул по-старчески - так долго, что казалось, рот его никогда не закроется. Настроение девушки разом изменилось: она преисполнилась странного сострадания. Ему ведь тоже приходится целыми днями выслушивать нескончаемые нападки одной стороны на другую и смягчать их!
- Вы слышали, как сыскной агент показал здесь, что после вашего с соответчиком возвращения из ресторана у вас горел свет в верхней комнате. Что вы на это скажете?
- Видимо, так и было. Мы там сидели.
- Почему там, а не внизу?
- Потому что там теплей и уютней.
- Это ваша спальня?
- Нет, гостиная. Спальни у меня нет. Я сплю на кушетке.
- Понятно. Словом, вы пробыли там с соответчиком от начала двенадцатого почти до полуночи?
- Да.
- И вы не усматриваете в этом ничего плохого?
- Нет, не усматриваю, но это, разумеется, чрезвычайно неблагоразумно.
- То есть вы не поступили бы так, если бы знали, что за вами следят. Вы это имеете в виду?
- Да, конечно.
- Почему вы сняли именно эту квартиру?
- Из-за дешевизны.
- А ведь она неудобна, правда? Ни спальни, ни людской, ни швейцара?
- Все это роскошь, которую нужно оплачивать.
- Вы хотите сказать, что сняли эту квартиру именно из-за отсутствия в ней указанных помещений?
- Именно. Я еле свожу концы с концами.
- И мысль о соответчике никак не повлияла на ваш выбор?
- Никак.
- И вы даже не подумали при этом о нём?
- Милорд, я уже ответила.
- Я думаю, она уже ответила, мистер Броу.
- В дальнейшем вы постоянно виделись с соответчиком?
- Нет, от случая к случаю. Он жил не в Лондоне.
- Понятно. Но приезжал повидать вас?
- Мы всегда виделись, когда он приезжал. Он бывал в городе раза два в неделю.
- Чем вы занимались, когда виделись?
- Шли в картинную галерею или в кино, один раз были в театре. Обедали обычно вместе.
- Вы замечали, что за вами следят?
- Нет.
- Он заходил к вам домой?
- До третьего февраля - нет.
- Да, я имел в виду именно эту дату.
- Я так и думала.
- Вы так и думали? Значит, этот день и эта ночь навсегда остались в вашей памяти?
- Я прекрасно их помню.
- Мой коллега детально допросил вас о событиях дня, который, если не считать часов, затраченных на осмотр Оксфорда, был целиком проведён вами в машине. Это так?
- Да, так.
- Автомобиль был двухместный, милорд, - так называемый "малютка".
Судья пошевелился.
- Я не ездил в "малютке", мистер Броу, но знаю, что это такое.
- Вместительная, удобная и небольшая машина?
- Совершенно верно.
- И, кажется, закрытая?
- Да. Верх не опускается.
- Вёл мистер Крум, а вы сидели рядом?
- Да.
- Вы сказали, что на обратном пути из Оксфорда у вас отказали фары. Это случилось около половины одиннадцатого в лесу, не доезжая мили четыре до Хенли?
- Да.
- Авария?
- Разумеется.
- Вы осмотрели аккумулятор?
- Нет.
- Вам известно, когда аккумулятор в последний раз перед этим был в зарядке?
- Нет.
- Вы заглянули в него после перезарядки?
- Нет.
- Тогда почему вы сказали "разумеется"?
- Если вы полагаете, что мистер Крум нарочно посадил аккумулятор…
- Отвечайте, пожалуйста, прямо на вопрос.
- Я вам и отвечаю: мистер Крум неспособен на такую грязную уловку.
- Ночь была тёмная?
- Очень.
- Лес большой?
- Да.
- Словом, на всём пути из Оксфорда в Лондон не выбрать места удачней?
- Удачней для чего?
- Для того, чтобы провести ночь в машине.
- Чудовищное предположение!
- Ну, что вы, леди Корвен! Скажите, вы считаете неисправность фар только случайностью?
- Конечно.
- Повторите нам, что сказал мистер Крум, когда фары погасли.
- Кажется, он сказал: "Вот тебе и раз! Освещение отказало". Потом вылез и осмотрел аккумулятор.
- У него был с собой фонарь?
- Нет.
- Но ведь было темным-темно. Как же он его осмотрел? Вас это не удивило?
- Нет. Он чиркнул спичку.
- Что же оказалось неисправно?
- Помнится, он сказал, что сгорел какой-нибудь контакт.
- Затем, согласно вашим показаниям, он пытался вести машину, но дважды съезжал с дороги. Было, вероятно, очень темно?
- Страшно.
- Мне кажется, вы говорили, что провести ночь в машине посоветовали именно вы?
- Да, я.
- После того как мистер Крум предложил другое решение вопроса?
- Да. Он предложил дойти пешком до Хенли, откуда он, достав фонарь, опять вернулся бы к машине.
- Он горячо отстаивал свой план?
- Горячо? Не очень.
- Настаивал на нём?
- Н-нет.
- По-вашему, он предложил это всерьёз?
- Конечно.
- Вы, видимо, безгранично доверяете мистеру Круму?
- Безгранично.
- Ясно. Вам знакомо выражение "вынужденный ход"?
- Да.
- Вы понимаете, что оно означает?
- Оно означает, что вы заставляете человека сделать нужный вам ход.
- Совершенно верно.
- Думать, будто мистер Крум добивался, чтобы я сама предложила провести ночь в машине, и глубоко ошибочно и низко.
- Почему вы решили, что я так думаю, леди Корвен? Может быть, вы сами так подумали?
- Нет. Когда я предложила провести ночь в машине, мистер Крум пришёл в смущение.
- Вот как! В чём же оно проявилось?
- Он спросил меня, полагаюсь ли я на него. Я ответила ему, что нельзя быть таким старомодным. Конечно, я знала, что могу на него положиться.
- Положиться в том смысле, что он поступит так, как вы захотите?
- В том смысле, что он не станет домогаться меня. Сколько раз я с ним ни встречалась, я всегда могла на него положиться.
- Но до этого вам не случалось проводить с ним ночь?
- Конечно, нет.
- Вы несколько злоупотребляете словом "конечно" без достаточных на то оснований. Вы не раз имели полную возможность провести с ним ночь. Вспомните пароход и квартиру, где не живёт никто, кроме вас.
- Имела, но не воспользовалась ею.
- Допустим. Но не странно ли, что в данном случае вы ею всё-таки воспользовались, хотя раньше этого избегали?
- Нисколько. Я думала, это будет забавно.
- Забавно? Разве вы не знали, что мистер Крум страстно любит вас?
- Позднее я пожалела об этом. Поступать так было нехорошо по отношению к нему.
- Леди Корвен, для чего вы, замужняя опытная женщина, пытаетесь убедить нас, будто не понимали, на какое испытание огнём вы его обрекаете?
- После я поняла и страшно раскаивалась.
- Ах, после!.. А я говорю о том, что было сперва.
- Боюсь, что сперва я не понимала.
- Напоминаю, что вы дали присягу. Вы по-прежнему утверждаете, что ночью третьего февраля, в лесу, между вами ничего не было ни в машине, ни вне её?
- Утверждаю.
- Слышали вы, как сыскной агент показал, что, подкравшись к машине около двух часов ночи и посветив туда фонарём, он увидел вас обоих спящими, причём ваша голова лежала на плече соответчика?
- Да, слышала.
- Это правда?
- Откуда мне знать, раз я спала? Впрочем, вполне возможно, я положила голову ему на плечо ещё до того как заснуть.
- Значит, вы это признаете?
- Разумеется. Так было удобнее. Я спросила, не возражает ли он.
- И он, конечно, не возражал?
- Вам как будто не нравится слово "конечно"? Да, он во всяком случае не возражал.
- Ваш молодой и страстно влюблённый в вас поклонник, вероятно, на редкость хорошо владеет собой?
- После той ночи я тоже так думаю.
- Вы и тогда должны были это знать, если ваша версия правдива. Но правдива ли она, леди Корвен? Все рассказанное вами похоже на фантастику.
Динни увидела, как руки сестры стиснули решётку; краска прихлынула к её щекам, отлила опять, и лишь тогда Клер ответила:
- Может быть, похоже, но это правда. Всё, что я сказала здесь, правда.
- А утром вы проснулись как ни в чём не бывало и объявили: "Едем домой завтракать!" И вы поехали. К вам на квартиру?
- Да.
- Долго он у вас пробыл?
- Полчаса или около того.
- И ваши отношения остались такими же невинными?
- Такими же.
- А потом вам вручили копию прошения вашего мужа?
- Да.
- Вы были удивлены?
- Да.
- И даже оскорблены в сознании своей полной невиновности?
- После того как всё обдумала - нет.
- Вот как! Вы все обдумали? Что конкретно вы имеете в виду?
- Я вспомнила, как муж предупреждал, чтобы я остерегалась, и я поняла, какую глупость совершила, не предусмотрев возможной слежки.
- Скажите, леди Корвен, почему вы опротестовали иск?
- Потому что мы не делали ничего дурного, хотя, по видимости, и виноваты.
Динни увидела, что судья взглянул на Клер, записал её ответ и, держа в руке поднятое перо, спросил:
- В ту ночь вы ехали по шоссе. Что помешало вам остановить другую машину и, следя за ней, доехать до Хенли?
- Мы просто не сообразили, милорд. Правда, я посоветовала мистеру Круму следовать за одним автомобилем, но тот проскочил слишком быстро.
- А что помешало вам добраться до Хенли пешком, оставив машину в лесу?
- Конкретно ничего, но в Хенли мы пришли бы не раньше полуночи, а я считала, что лучше остаться в машине, чем явиться так поздно и возбудить подозрения. Кроме того, я давно уже мечтала провести ночь в машине.
- Вам и теперь хочется того же?
- Нет, милорд, я переоценила прелесть такого развлечения.
- Мистер Броу, объявляю перерыв на завтрак.