Короче, ладно, всю оставшуюся ночь я просто пролежал в кровати. Заснуть уже не мог - мешал шум из долбаного "Вендиса". Отморозкам в Тинли-Парк было, должно быть, чрезвычайно скучно, судя по тому, что внизу все ходуном ходило, а по доносившимся голосам я разобрал, что оттягивалась молодежь, тинейджеры и им подобные. Этим ублюдкам было до такой степени нечем заняться, что одна компания подросткового сброда на тачке сначала позвонила в это дурацкое окошко заказов, а потом смылась. Можете поверить? Они реально заказали еду, сделали вид, что собираются заплатить, а потом с дикими воплями укатили. Поясню, что такой вывод я сделал не из наблюдения, а просто из услышанного. Этот эпизод напомнил мне об одном случае, который произошел за полгода до моего отъезда из Нью-Йорка. Случилось это в октябре, в субботу, так точно я помню потому, что мама была в гостях у сестры, а я весь день проторчал в своей комнате, пытаясь дождаться, когда по радио сыграют одну песню "K’s Choice". По субботам всегда ставят не очень известную музыку, но лучшего качества. Так вот, пока я валялся, какой-то сукин сын позвонил в дверь. Для тех, кто никогда не слышал мой дверной звонок, поясню, что звук у него страшно громкий и назойливый. К счастью для нас, он практически никогда не был расположен функционировать, как надо, нет, он был не таков, он работал строго по составленному им необъяснимому личному графику, но в основном отлынивал от работы. Так вот, кто-то позвонил в дверь. Когда я вышел в гостиную и спросил, кто там - никто не ответил, я выглянул в окно, но на улице тоже никого не увидел. Решив, что у звонка опять приступ шизофрении, развернулся и пошел к себе в комнату. Но не успел я дойти до двери, долбаный звонок опять сработал. Я был босиком, тем не менее сбежал по лестнице и, распахнув дверь, увидел трех убегающих с хохотом шалопаев. Я так разозлился, что кинулся наверх, нацепил обувь, рванул вниз и погнался за ними по улице. Помню, я был настолько взбешен, что у меня язык отнялся. Помню, бегу и думаю, что наверняка пропущу эту дурацкую песню из-за их выходки, ну и хуй с ней. Все равно за ними погнался. Пробежав всю Шестьдесят восьмую аллею, я свернул налево, на Шестьдесят девятую-роуд. Я бежал изо всех сил и так быстро, что у меня чуть сердце не выскочило. Притом не просто бежал, но еще и матерился, как сумасшедший. В результате настиг эту троицу, когда они пытались отпереть калитку в свой дворик. Помнится, когда погоня закончилась, я почувствовал себя, мягко сказать, по-идиотски. К тому моменту я уже не понимал, какого, собственно, хрена вообще бросился за ними. Это оказались ортодоксальные еврейские ребятишки, жившие по соседству, и обернувшись, один из них начал орать. Все повторял: "Мамочка говорит, нужно всегда звонить, когда уходишь. Мамочка говорит звонить, когда уходишь". Причем орал он по-настоящему громко, я даже не сразу разобрал, что он там несет. Сперва подумал, что с ним, наверное, не все в порядке, было похоже, что у него эмболия или что-то еще в этом роде. Меня это даже слегка испугало, поэтому я стал его успокаивать, говорить, что в общем-то не хотел за ними гнаться, что не собираюсь никого бить и все такое. Но его это нисколько не остановило, он продолжал голосить как резаный, так что я в итоге развернулся и пошел домой. Господи, мне было так не по себе. Дойдя до поворота на Шестьдесят восьмую, я обернулся посмотреть, успокоился ли крикун и его компания. Но их не было. Они уже вошли в дом.
Лежа в кровати и слушая, как заказывают еду в "Вендисе", я перебирал в памяти подробности того эпизода. Не мог отделаться от мысли, что, разозлившись на ребятишек, повел себя как полный идиот. Ведь я сам, когда был ребенком, тоже названивал соседям в дверь, а потом убегал. Должно быть, и меня не раз ловили. И я все ломал голову, что имел в виду этот крикун, когда орал: "Мамочка говорит, нужно звонить, когда уходишь. Мамочка говорит звонить, когда уходишь". Может, этот мальчик был с прибабахом, а может, это просто какой-то новый оборот, которого я никогда не слышал. Как бы там ни было, чувствовал я себя по поводу этой истории отвратительно. Даже начал подумывать, а не написать ли крикуну письмо с извинениями, но потом сообразил, что у меня нет адреса.
10
Учтите на будущее, свободный побег в этом мире просто невозможен. По нашему идиотскому телевидению все время показывают, как кто-то совершает побег и все идет как по маслу, без сучка и задоринки, но в реальной жизни такого не бывает. Это полная ахинея. Пример: утро следующего дня. Мне так не терпелось выбраться из этого отеля, что едва проснувшись, я сразу же начал собираться. Душ принимать не стал, только почистил зубы и выкинул мусор. И послав эту мрачную комнату в ее собственную прямую кишку, слинял. Спустившись на два пролета по лестнице к заднему выходу, где стояла моя машина, кого бы вы думали я увидел? - того самого сукиного сына - андроида, который выкуривал утреннюю сигарету. На этот раз он стоял прямо в дверном проеме и придерживал дверь рукой, загородив таким образом выход. Прошмыгнуть мимо него было невозможно, а если учесть размеры моей сумки, риск был просто смертельным. Ну крутняк, как раз то, чего мне в тот момент больше всего не хватало. При любой попытке покинуть особо ненавистное мне место со мной всегда происходит нечто подобное. Просто проклятие какое-то. Но на этот раз вышло довольно забавно. Андроид не заметил моего приближения, поэтому, спустившись к выходу и не видя другого способа улизнуть, я опустил забрало воображаемого шлема и выдавил: "Простите, можно пройти?" Сперва он даже не шевельнулся, и я мысленно приготовился к хитроумному маневру. Но секунды через две он неторопливо обернулся и посмотрел мне прямо в глаза. Вблизи его тощее лицо выглядело несколько иначе. Не настолько искусственным и дьявольским. Вблизи андроид выглядел почти как человек. Тем не менее я оставался настороже, но тут андроид заговорил:
- Ах, извините пожалуйста, - сказал он довольно писклявым голосом. - Давайте я придержу дверь.
Пока он пропускал меня, придерживая дверь, я не оставлял своих подозрений. Выскользнув на улицу, я обернулся и сказал:
- Спасибо.
- Совершенно не за что. Осторожней на дороге, - проговорил андроид с улыбкой.
После этого я двинул к машине. Причем еще пару раз обернулся, чтобы убедиться, что он не преследует меня с тесаком в руках. А он стоял себе в дверях и курил, как, собственно, и до того, как заметил меня. Может, этот андроид был не таким уж андроидом. Какой же я все-таки подозрительный.
Затем я подрулил к вестибюлю заплатить по счету, причем потребовалось не больше сотни с чем-то долларов. Не такая уж горькая пилюля, учитывая, сколько с меня содрали в "Хэмптон-Наци-инн" штата Мичиган и сколько еще выпотрошат в "Дейз-инн". Я заплатил наличными и отчалил. Выходя из вестибюля, захватил визитную карточку отеля. На хрена я это сделал - до сих пор не пойму. Причем карточка так и лежит в кармане кожана, который был на мне в тот день, но я бы в тот отель ни за что не вернулся, даже если бы мне приплатили.
Было около десяти, регистрация в "Дэйз-инн" начиналась только с двенадцати, поэтому, чтобы убить время, я отправился позавтракать в ресторанчик "Крэкер Бэрел". Он был в двух шагах от "Бэймонта" и казался неплохим местечком для завтрака. Сквозь сувенирный магазинчик я прошел в просторное и опрятное помещение. Посетители были в основном местные, по большей части пожилые, интерьер оформлен на деревенский манер. Такой бревенчатый домик, уютный и темноватый. Не мрачно-угнетающий, как тот номер в отеле, здесь было просто мягкое приглушенное освещение. То, что надо. В сувенирном магазине продавались разные варенья домашнего приготовления и всякие безделушки, которые так нравятся людям в возрасте. На их фоне я наверняка выделялся, но мне было по барабану. Мне нужно было всего лишь позавтракать и слить из города. Первый раз в жизни мне было неважно, кто мне достанется - официант или официантка. Голова была забита другими проблемами. Но, о чудо, только я уселся за столик, ко мне подошла официантка - крупная блондинка - и спросила, как дела.
- Привет, - сказал я. - А вы-то сами как поживаете? - Просто решил немного подурачиться. Для жительницы Тинли-Парк она была очень ничего, впрочем, в тот момент я бы уже на кого угодно польстился.
- О, да ты не здешний, сразу видно. Откуда ты, ковбой?
С какого перепугу в Иллинойсе всех называют ковбоями? Господи, да у меня ковбойской-то шляпы и в помине не было.
- Я из Нью-Йорка, - ответил я с подчеркнутым нью-йоркским акцентом. - А заведение у вас ничего, а? Уютненько.
- Да, точно, - согласилась она. - Вау, из Нью-Йорка, значит. То есть издалека, да? А какими судьбами сюда занесло?
Я сразу и не нашелся, что ответить. Не хотелось открывать настоящую причину. Слишком уж мудреная и как-то не вязалась к разговору, к тому же я и сам уже не понимал, какого хрена там делаю. Вот и брякнул первое, что пришло в голову. Хоть мне это и не по вкусу. Как вы уже успели заметить, врать я не люблю. "Еду в Лос-Анджелес по делам", - выдал я.
- О, путешествуем в одиночестве? А чем ты занимаешься?
Девочку прямо заклинило на вопросах. Впрочем, она мне понравилась. И как раз по этой причине мне никак не стоило признаваться, что я просто бродяжничаю без определенных целей и планов. Признайся я в этом - ее бы как ветром сдуло в ту же секунду. Если бы она мне не нравилась, я бы без проблем сказал, но эти деревенские цыпочки - это нечто. Я не мог устоять.
- Вообще-то я писатель. Сейчас разъезжаю по разным местам и пишу новую книгу, - выдал я свой коронный прикол. Я уже несколько лет говорю, что пишу книгу. Просто умора. Впрочем, написание книги всегда входило в мои планы, но я слишком ленивый и апатичный, чтобы их осуществить. Между прочим, очень удобная отмазка. Когда меня начинают грузить, фраза "я работаю над книгой" сразу затыкает рот.
- Вау, как здорово! - сказала она. - Так чего закажете, мистер писатель из Нью-Йорка, путешествующий в одиночестве.
Эта девчонка за словом в карман не лезла. Телка не промах, своего не упустит.
- Сэндвич с яйцом и беконом, только смотрите, чтобы яйца были не жидкие.
Я усмехнулся, произнося эту фразу, и она ушла, виляя задиком, как рыбка хвостиком. Такая высокая, приблизительно с меня ростом (а я примерно 176 см), и зад у нее был ну просто потрясающий. Явно не страдает отсутствием аппетита или типа того, кормили ее, видно, совсем неплохо. Толстой не назовешь, но есть за что подержаться.
Некоторое время я сидел за столом, как овощ, уткнувшись в дурацкую игру, стоявшую на столе. Типа шашек, только с гвоздиками, якобы для измерения интеллекта. Выиграть мне не удалось ни разу, однако, очень меня прикололо. Джемми, официантка, поставив тарелку на стол, начала надо мной смеяться, поскольку я жутко проигрывал. Она притащила мне еще и тарелку овсянки, которую я не заказывал, пояснив, что меня надо "окучить". Я посмотрел на нее, как на полную дуру. По мне, овсянка в миске выглядела не аппетитней кучи липких нечистот. Но я ее все равно поблагодарил, смачно выругавшись про себя. К овсянке я почти не притронулся, отчего меня начала мучить совесть. Не хотелось расстраивать Джемми, в итоге пришлось шмякнуть пару ложек под стол и размазать ботинками по полу. По крайней мере теперь казалось, будто я хотя бы попытался немножко съесть.
Вернувшись уже с моим чеком, она меня просто поразила. Она сказала: "Долго еще пробудешь в городе, ковбой?" И улыбкой дала понять, что я уже занесен в список. Как раз то, чего мне не доставало на тот момент, поверьте.
- Ну, еще денек примерно пробуду, осмотрю достопримечательности и все такое. Допустим, я остановился в отеле "Беймонт", комната 222. Место, конечно, паршивое, но если надумаешь вечерком забежать, фильм посмотреть и все такое, я буду на месте и работу отложу. Совершенно случайно у меня как раз сегодня выходной. А у тебя, Джемми, какие планы на вечер? - Какого черта, согласитесь? Дело того стоило. Не думал, правда, что сработает, но попытаться-то надо.
- Сегодня я заканчиваю в восемь, - отозвалась она. - Тогда могу заскочить, если будешь свободен, - расплылась она в наглой улыбке. Уверен, что таким образом ее подцепляли уже тысячу раз в этой Богом забытой дыре.
- Не беспокойся, уж я-то буду свободен, - пробубнил я себе под нос, но по-моему слишком громко.
- Что-что?
- Да ничего. Я это так, сам с собой. Да, сегодня я свободен. Ну что, тогда после восьми?
- Увидимся, ковбой. А тебе не скучно все время одному?
- He-а, скучать у меня времени нет.
Посмеявшись, я протянул ей пятидолларовую бумажку на чай. Она не хотела брать, поэтому, пока она со мной спорила, я сунул ей ее в карман. Вероятно, она считала, что, если возьмет такие чаевые, я приму ее за проститутку. Затем, все еще смеясь, она ушла, но на полдороге обернулась и спросила: "Эй, ковбой, а зовут-то тебя как?" - отчего меня просто передернуло. Неужели обязательно спрашивать? Ох, уж эта Джемми с ее вопросами.
- Дилан, - ответил я. - Я - Дилан, а ты - малютка Джемми.
Знаю, о чем вы подумали. С какой стати я соврал про имя? А я и сам не знаю. Врать не люблю, как уже говорил, я вовсе не патологический лгун. Ну что теперь поделаешь - расстраиваться по этому поводу? Ложь случается. И кроме того, не такая уж это и сильная ложь, Дилан - мое среднее имя, половина моих знакомых так меня и зовет. Честно говоря, я предпочитаю это имя. А вот имя Майк - терпеть не могу. Типичное имя для "крутого парня". За всю жизнь я ни разу не встретил Майка, который не был бы полным нулем и законченным сраным выпендрежником. Не знаю, о чем думали родители, когда решили назвать меня этим дерьмовым именем, но меня это просто из себя выводит.
Ну ладно, сообщив Джемми, что меня зовут Дилан, я заплатил по счету и вышел через магазин сувениров. Я пребывал в такой эйфории от перспектив предстоящей ночи, что едва держал себя в руках. Так разволновался, что понесся к машине сломя голову. Местный сброд на стоянке, должно быть, подумал, что я спасаюсь от погони, но мне было насрать. Я бежал себе и бежал - и вдруг заметил кое-что, чего раньше не замечал. В пятидесяти футах от ресторана, недалеко от места, где я оставил машину, была широкая зеленая лужайка с прудом посредине. Уж не знаю, как я умудрился не заметить его раньше, но вот как-то умудрился. Берег был крутой, и расположен этот пруд был настолько здорово и незаметно, всего-то и делов что просто сбежать вниз. Трава была все еще влажной от этой поганой утренней росы, так что спуск казался не совсем безопасным, но все обошлось, и я очутился у пруда. Там было так безлюдно и спокойно, что я чуть в обморок не упал. У меня прямо бабочки в животе запорхали. Вокруг нет никого, кто бы мог меня побеспокоить. Там не было ни чаек, ни паршивых вонючих голубей как в Нью-Йорке, которые так и норовят нагадить на голову. Было так спокойно, словно вдали от обыденности. Небо было затянуто облаками, но местами солнце проглядывало, так что можно было подставить лицо теплым лучам, и делать это было страшно приятно. Сев на траву, я стал глядеть на рябь от переменчивого ветра на воде. Будто в том неведомом краю, о котором я всегда мечтал. Вся идеальная анонимность и исключительность, которых я так жаждал, находилась здесь, у этого пруда. Никто не спрашивал, собираюсь ли я найти работу, как меня зовут, нет ли у меня маниакально-депрессивного психоза. Никто не заставлял никуда звонить или писать имэйлы. Никакого подобного дерьма. Вроде бы все, о чем я мечтал, но, верите или нет, по какой-то неясной причине что-то мешало полному счастью. Что-то внутри не срабатывало. Не знаю точно, было ли это давление независимости или что-то более сложное и мрачное, но в душе я чувствовал надлом и безнадежность. Каким бы прекрасным ни был тот пруд, я не мог сидеть около него вечно. Рано или поздно пришлось бы держать ответ. Я скрестил руки на коленях и положил на них голову. Было такое чувство, будто отец и Клео стоят рядом со мной и улыбаются. Было ли это на самом деле - не уверен, но мне их там очень не хватало. И чем дольше я сидел у пруда, размышляя, тем яснее становилось, что нужно продолжать путь. Было очень больно думать о них и скучать по ним, понимая, как бы им понравился этот пруд. Мне начало казаться, что нечестно сидеть тут одному и наслаждаться, когда их нет рядом. Как-то это было нехорошо, поэтому я оторвал свою задницу от земли и пошел к машине.
По пути я увидел такое, что глазам не поверил. Чуть штаны не обмочил. В нескольких шагах от моей машины, стоял "Крайслер Лебарон" с именным знаком "Джемми 5". Какой кошмар. Я не мог поверить, что такая милая и умная девушка, может быть обладателем такого гнилого отстоя на колесах, как "Крайслер Лебарон". У меня ко всем автомобилям "Крайслер" и их обладателям личная неприязнь. На мой взгляд, "Крайслер" - чисто понтовая компания, которая выпускает нефункционирующие куски металлолома. Я этот концерн на дух не переношу. И хватаюсь за крест всякий раз, когда машина этой сатанинской марки проезжает мимо. Любой, кто приобретает такую машину - по-моему, просто недоумок. Вы и представить не можете, что я почувствовал к Джемми, увидев эту машину. Весь запал как рукой сняло. В общем, от всей этой ситуации меня уже и так подташнивало, но тут я вспомнил еще кое-что. До меня дошло, что из "Беймонта", куда я пригласил Джемми, я уже выписался. Я совершенно позабыл сказать, что меня там не будет, что я еду в Чикаго. Не знаю, что у меня с головой произошло. Временами я бываю тупейшим из двуногих. Я стоял около своей машины, вслух ругая самого себя, а все старики, сидевшие на улице, пялились на меня. "Да что у тебя с головой, Раскин?" - твердил я. И уж совсем было собрался пойти внутрь и, несмотря на то, что она оказалась дурой с "Крайслером", предложить ей встретиться со мной в Чикаго, но потом решил не запариваться. Может, и стоило, конечно, хотя бы из принципа, но я не стал. Меня тянуло блевать от этой ситуации с "Крайслером Лебароном". Да пошло оно все, рассудил я. Правая рука у меня еще действует. И с этой мыслью я вскочил на коня и помчался вон из Тинли-Парк.
И снова на шоссе, ведущем к Чикаго, я наблюдал в зеркальце заднего вида, как исчезает вдали этот стремный городишко. На дорогах было относительно свободно, что было очень кстати, так как начался дождь. Сначала просто моросило, а когда я подъезжал к "Дэйз-инн", уже лило как из ведра. Что тоже было весьма кстати, поскольку, подъехав к стоянке, я почувствовал себя жалким и никчемным. Это был уже третий отель за пять дней. Все эти перемещения начинали отзываться в моей психике погребальным звоном.