Глава 24
Темная ночь заглядывала в замерзшие окна. Выл ветер в трубе. За перегородкой храпели усталые красногвардейцы.
Дежурившая у телефона Саня предалась грустным воспоминаниям об Андрее Онуприенко. Она никак не могла забыть этого веселого чернобрового парня и упрекала себя за то, что была холодна и неласкова к нему.
"Он был лучше всех! - думала девушка. - Самый красивый, самый смелый… А как он пел!.. Эх, Андрюша, если бы ты был жив! Если бы снова, как прежде, посмотрел на меня ласковыми карими глазами, пожал бы мне руку! Я бы теперь знала, что ответить тебе…" Две слезинки скатились по обветренным щекам девушки.
Протяжно запищал полевой телефон. Саня вздрогнула и схватила трубку.
- "Фиалка"! Говорит "Резеда"! Проверка! - услышала она. - Как там у вас дела?
Звонили из отряда моряков, расположившегося на самом берегу Нарвы, несколько севернее города, в деревне Поповка.
- Все в порядке! - ответила девушка. - А у вас?
- Тихо! Только разведчики ищут, где можно перебраться через реку…
- Наши или чужие?
- Немецкие…
Саня положила трубку и, зябко передернув плечами, стала смотреть в замерзшее окно.
Прошло с полчаса. Вдруг на правом крае началась перестрелка. Сначала слышались частые винтовочные выстрелы, затем заговорили пулеметы и грозно заухали орудия.
Из-за перегородки высунулась всклокоченная голова Блохина.
- Саня, справься у моряков, в чем там дело. Что за стрельба среди ночи? - приказал он.
- "Резеда"! "Резеда"! Говорит "Фиалка"! - закричала в трубку девушка.
Но телефон молчал. Не было слышно даже того легкого шороха и потрескивания, который показывал, что телефон действует.
- Обрыв на линии, - доложила Саня.
- Живо пошли по проводу кого-либо из парней, - распорядился Блохин. - Лучше двоих, а то, не ровен час, нарвутся на немца!
Саня вышла из комнаты. В просторной кухне на скамейке сидя похрапывали Самохин и Демин. Девушка с трудом растолкала их.
- Пройдите по проводу! Блохин велел! - сказала она.
Вскинув винтовку на плечо, Самохин скомандовал приятелю:
- Айда, Лешка, да побыстрее!
Саня проводила их во двор. Тяжелые снеговые тучи нависали над деревней. Мела поземка, и в воздухе кружились тысячи мелких снежинок. Вдали, в белой мути вьюжной ночи, то и дело вспыхивали зарницы пушечных выстрелов, где-то впереди рвались снаряды.
Прошло с полчаса. Стрельба на переднем крае не прекращалась, а телефон молчал.
- Куда эти растяпы запропастились? - нервничал Блохин. - За это время можно дойти до моряков и вернуться обратно.
- В такую погоду повреждение провода не сразу найдешь и не скоро его исправишь, - заметил проснувшийся Петров. - Не послать ли нам к морякам связного?
- Ас ним пусть пойдет и Саня! - кивнул Блохин. - Может, она будет порасторопнее, чем Демин и Самохин! К телефону посадим Кустову!
Саня оделась и вышла на кухню. Там она попыталась разбудить парней, но они только мычали во сне и не просыпались. "Схожу сама!" - решила Саня и, переложив в карман полушубка наган, вышла во двор.
Ледяной ветер заставил ее поднять воротник полушубка. В лицо хлестала снежная крупа, колючие крупинки забивались в рукава.
В темноте с трудом можно было разглядеть рогатки, по которым был протянут телефонный провод. Приходилось на ощупь проверять целость линии. Саня медленно продвигалась вперед. Особенно трудно было идти, когда она вышла из деревни. Ветер здесь бесновался еще сильнее. С тихим шелестом пересыпались снежинки.
Девушка с трудом пробиралась по сугробам, не выпуская из рук холодной нити провода.
Вдруг Саня почувствовала, что падает куда-то вниз.
- Ой! - вскрикнула она, стараясь удержаться за края ямы, но снежная кромка обломалась, и Саня упала.
Теперь ветер свистал где-то вверху. Над головой смутно синело отверстие, и в него снаружи сыпались крупные хлопья снега. Саня догадалась, что попала в пустую яму для хранения картофеля. Прикрытая снегом, эта яма снаружи была совершенно незаметна.
Девушка попыталась дотянуться рукой до края ямы, но не смогла достать до него. Она поняла, что оказалась в ловушке.
Осмотревшись, Саня принялась шарить вокруг себя и наткнулась на суковатую палку, почти саженной длины. С ее помощью она снова попыталась выбраться из ямы, но, как только она, встав на сучки, дотрагивалась рукой до края, на нее обрушивались мерзлые глыбы снега и снова сбивали девушку вниз.
Обессиленная тщетными попытками вылезти из западни, Саня села на дно ямы и задумалась.
"Что делать? - размышляла она. - Быстро меня не хватятся. Как дать знать о себе? Выстрелить из нагана? Но кто обратит внимание на одиночный выстрел, если вокруг идет перестрелка? Конечно, позднее, разыскивая меня, пойдут по проводу и наткнутся на яму. Но когда это будет?"
Время шло томительно медленно, но никто около ямы не появлялся, С энергией отчаяния девушка снова вскочила на ноги и палкой стала сбивать глыбы снега, намерзшие по краям ямы. Затем она вновь приставила палку к стене ямы и, цепляясь за сучки, с большим трудом наконец выбралась из снежной ловушки.
Перестрелка смолкла. Ледяной ветер по-прежнему мчал по полю шуршащие волны снега. Далеко впереди светились несколько огоньков деревни Поповки…
Глава 25
"Куда идти? - подумала Саня. - К морякам? Или вернуться в Стальной отряд?.."
Сане захотелось поскорее вернуться в жарко натопленную избу, прилечь на лавку и заснуть. Но как это часто случалось в последние дни, ей вдруг снова вспомнился Андрей Онуприенко.
"Андрюша никогда бы не вернулся с полпути!" - И девушка решительно зашагала вперед по рыхлому снегу, держась за телефонный провод.
Скоро Саня вышла на проселочную дорогу к деревне и облегченно вздохнула, почувствовав под ногами твердую почву. Теперь уже трудно было сбиться с пути, и девушка быстро зашагала вперед. Она знала, что изба, где расположился штаб моряков, стоит на отшибе, за деревней, и искала глазами тропинку, сворачивающую с, дороги.
Совсем неожиданно провод повернул вправо, в небольшую сосновую рощицу.
"Значит, изба за соснами!" - подумала Саня. И вдруг откуда-то из-за деревьев появились две белые фигуры в маскировочных халатах. Девушка решила, что это Демин и Самохин.
- Где вы пропадали? - окликнула их Саня. - Исправили провода?
Фигуры мгновенно замерли, затем снова двинулись вперед.
- Мы не те, кто тебе нужен. Куда идет эта дорога? - спросил один из незнакомцев, указывая на тропинку.
- К морякам, в Поповку, - не задумываясь ответила девушка.
- Значит, мы идем верно, - глухим баском отозвался второй.
Саня вздрогнула - она сразу узнала этот хрипловатый, низкий голос и особенную манеру растягивать слова. Так говорил сбежавший из отряда матрос Фомин.
Оба встречных, не обращая внимания на девушку, пошли дальше в сторону Нарвы.
"Неспроста он попал сюда, да еще в такую вьюжную ночь! - подумала Саня. - Еще какую-нибудь пакость замышляет! Необходимо за ним проследить и обезвредить предателя. Надо предупредить моряков. - Саня побежала по тропинке в деревню, но почти сейчас же остановилась: пока она доберется до моряков, Фомин и его спутник сумеют скрыться. - Сама как-нибудь справлюсь с ними", - решила девушка и решительно бросилась вдогонку за Фоминым.
Она пробежала метров двести по глубокому снегу, устала и запыхалась, но никого не обнаружила. "Неужели уйдут?" - тревожно думала она и в этот момент заметила блеснувший впереди огонек спички. "Курят… Они!" - решила Саня и снова устремилась вперед.
Бежать по рыхлому сыпучему снегу было очень тяжело, казалось, еще несколько шагов, и сердце выскочит из груди, но девушка не останавливалась.
"Неужто я упущу окаянных? - беспокоилась она. - От Андрея, наверно, не скрылись бы!"
Саня оглянулась. Огни деревни остались далеко позади. Кругом белыми призраками клубились и переливались снежные вихри. Свистел ветер. Вдруг впереди, совсем близко, снова мелькнул огонек папиросы.
"Они в белых халатах, а я в шубе! Они сразу заметят меня", - подумала девушка и, упав на землю, поползла в том направлении, где заметила огонь. Сухой колючий снег попал в рукава, набился за шиворот, но Саня упорно ползла дальше, изнемогая от усталости и волнения.
Впереди, наверное на другой стороне реки, ярко вспыхнули немецкие ракеты. И на светлом фоне Саня увидела всего в нескольких шагах от себя два силуэта.
Постояв на месте, беглецы направились к реке. Тропинка вилась между кустами и скоро вышла на прибрежный откос. Дальше шел крутой спуск к Нарве.
- Вот и дошли! - сказал Фомин.
- Теперь не нарваться бы только на большевистские секреты, - ответил другой.
- Ночь, вьюга, мороз! Все "товарищи" забрались в избы и спят, как сурки. Эх, угостить бы их на прощанье парой гранат! - со злостью проговорил Фомин.
Саня выхватила наган…
"Как быть? - подумала она. - Врагов необходимо задержать любой ценой. Но их двое, а я одна! И, конечно, они вооружены".
Где-то совсем близко раздался винтовочный выстрел, за ним другой. Саня испуганно вздрогнула. Ей показалось, что стреляют в нее, и она в испуге ткнулась лицом в снег. Но сейчас же девушка сообразила, что стреляли сзади, оттуда, где находились сторожевые пикеты моряков. Значит, помощь находилась совсем близко.
Рядом за кустом послышалось ругательство, и голос Фомина проговорил:
- Влипли, черт побери! Проснулись-таки окаянные "товарищи"!
- Придется подождать, пока стрельба утихнет.
Подняв наган, Саня бросилась вперед и сразу же увидела четыре черных пятна, мелькающих в снегу.
"Сапоги, - догадалась она. - Ползут, гады!" И звонким, срывающимся голосом крикнула:
- Стой! Руки вверх! Стрелять буду!
Один из ползущих припал лицом к снегу, но другой поднял руку, и Саня догадалась, что сейчас последует выстрел. Она спустила курок. Грохот ее выстрела слился с выстрелом бандита. Девушке показалось, что в левый бок ее ткнули раскаленным железом. От нестерпимой боли она на мгновение потеряла сознание и снова ткнулась лицом в снег.
Преодолевая острую боль и слабость, Саня приподнялась и увидела в двух шагах распростертую на снегу фигуру. Маскировочный халат распахнулся, и на белом фоне темнело черное пальто. Второго бандита не было видно.
От потери крови у Сани зазвенело в ушах. Страшно захотелось пить, и девушка начала жадно глотать снег.
Вдруг сзади заскрипел снег под чьими-то быстрыми шагами, и перед Саней выросла темная фигура матроса.
- Ты кто? Руки вверх! - крикнул он.
- Своя! Из Стального отряда, Саней зовут! - торопливо пролепетала девушка.
- Девка! Как ты сюда попала? - удивился моряк.
- Два контрика собирались бежать за реку к немцам… Хотела их задержать. Один меня ранил, двигаться не могу, - с трудом вымолвила Саня. - Один вон лежит, а другой к реке побежал…
- Потерпи, деваха! Сейчас подойдут наши, а я займусь другим гадом!
Матрос побежал по тропинке вниз к реке. Через минуту Саня услышала окрик:
- Стой! Ты шутки брось, пока я тебя не пристукнул…
Затем кто-то застонал.
Саня потеряла сознание и словно сквозь сон ощутила, как ее подняли и куда-то понесли…
Глава 26
Дойдя до Поповки, Демин и Самохин обнаружили повреждение около самого помещения штаба моряков. Добравшись к матросам и убедившись, что телефон исправен, оба друга немного погрелись в избе и направились обратно.
- Саню встретили? - спросил их Блохин, как только они вошли в избу.
Парни удивленно переглянулись.
- Никак нет, не видели! - в один голос ответили они.
- Куда она запропастилась? - удивился Петров. Справились по телефону у моряков и узнали, что девушка там тоже не появлялась.
- Заблудилась, что ли? Напрасно она одна ушла в такой буран, - забеспокоился Прахов.
Блохин сейчас же направил Демина и Самохина на розыски Сани. Одновременно он вызвал по телефону моряков и сообщил Лутковскому об исчезновении девушки.
- Ладно, сейчас пошлю братков на розыски вашей девахи, - пообещал Лутковский. - Да ночь-то уж больно вьюжная, ни зги не видать! Скоро ее не сыщешь, особенно если упала и лежит на снегу - мигом заметет.
Прошло около часа. Демин и Самохин снова добрались до отряда моряков и позвонили, что Саню найти не удалось, хотя моряки ищут ее. Затем они тоже отправились на поиски.
- Куда она могла деться - ума не приложу! Как сквозь землю провалилась! - нахмурился Блохин.
- Сквозь землю - того не может быть, а в картофельную яму очень даже могла попасть! Тогда ее до утра не сыщешь, - проговорил Прахов.
- До утра она замерзнет.
- В яме куда теплее, чем в поле. Сверху снегом присыплет - и тепло, что в твоей избе.
В это время в штаб моряков из сторожевого охранения поступило сообщение о поимке у реки трех перебежчиков - двух мужчин и одной женщины.
- Немедленно всех доставить в штаб! - распорядился Лутковский. - И смотрите, чтобы все были живы. Иначе самим голову отверчу!
Запищал телефон. Блохин снова справлялся о Сане.
- Что у вас нового? Никого не нашли? - спросил он. - Тут приемная мать девушки ревет белугой, дочку раньше времени оплакивает…
- Пока ничего. Поймали на реке каких-то перебежчиков. Сейчас приведут сюда, - ответил Лутковский.
Молодежный отряд по-прежнему был придан морякам, и Орехов с Васей Алексеевым находились в соседней избе, рядом со штабом моряков. Утомленные дневными боями, оба дремали, лежа на печке, когда неожиданно связной принес весть о пропаже Сани. Он довольно путано сообщил, что Саня пошла в Поповку и пропала.
- Сейчас ее ищут и хлопцы из Стального отряда и наши моряки, но найти не могут.
Едва до сознания Орехова дошло, что Сане угрожает какая-то опасность, как сон мигом слетел с него. Он без церемоний растолкал Васю Алексеева и предложил идти на поиски девушки.
- Ты же ее знаешь, Вася! Она с нашего Стального завода. Надо идти искать. На дворе страшная метель, упадет - и мигом замерзнет, - доказывал Орехов.
- Подбери человек десять хороших лыжников. Пусть с собой возьмут спирт и бинты. Мало ли что там может понадобиться, когда ее найдут, - решил Алексеев.
Через несколько минут человек двенадцать юношей и две девушки-санитарки в белых маскировочных халатах на лыжах и с винтовками за плечами во главе с Ореховым уже бежали по проводу от избы Лутковского по направлению к Стальному отряду. Лыжники шли цепью с небольшими интервалами. Таким образом они сразу осмотрели целую полосу шириной до ста метров. Они обнаружили и ту яму, в которую попала Саня, осмотрели ее и, конечно, ничего не нашли.
Прошло не больше двадцати минут, как весь путь от Стального отряда до моряков и обратно был дважды осмотрен молодежью. Вконец расстроенный и встревоженный Орехов вернулся к Лутковскому. Как раз в это время сообщили о задержании на берегу Нарвы трех перебежчиков. Вслед за этим явился еще матрос и доложил:
- Так что разрешите доложить, товарищ командир. Девка-то, кажись, нашлась! С передовой сообщают, что сейчас на самом берегу Нарвы подобрали какую-то девчонку из Стального отряда…
- Что?! Как она туда попала? - удивился Лутковский.
- Говорят, за контрой гналась. Одного пристрелила, а другой ее ранил. Девка, сказывают, боевая… Наши-то сначала и ее к контре причислили. Потом только разобрались, кто она…
Лутковский сообщил обо всем этом Блохину.
- Срочно отправляю к вам нашего фельдшера Лаврентия Максимовича с Раей. И приемная мать Сани пойдет с ними, - ответил Блохин.
- Значит, Саня жива, только ранена? Тяжело или нет? - заволновался Орехов. - Пойду ей навстречу!
Орехов выбежал из избы.
- Здорово, видать, она ему сердце занозила! - усмехнулся Лутковский.
Орехов встретил моряков, несших на носилках Саню, уже около самой деревни. Девушка была с головой укрыта шинелью и только слабо стонала. Орехов бросился было к ней, по, услышав ее стоны, не посмел поднять шинель, чтобы не причинить девушке напрасных страданий. Он только уговаривал матросов нести ее поосторожнее, не трясти, не тревожить толчками.
На других носилках тащили труп убитого Саней перебежчика. Шествие замыкал шедший под усиленным конвоем второй перебежчик.
Саню поместили на перевязочном пункте, расположенном в избе, рядом со штабом моряков. Вслед за носилками туда зашел и Орехов. Он осторожно снял укрывавшую девушку шинель и едва узнал Саню. Глубоко запавшие глаза, заострившийся нос, мертвенно бледные щеки, синеватые губы - все это совершенно изменило ее миловидное лицо.
Саня бредила и плохо понимала, что происходит вокруг. Ей было холодно, и она все время натягивала на себя тулуп, которым прикрыли ее моряки.
Когда Орехов склонился над носилками и назвал ее по имени, Саня, чуть приоткрыла глаза:
- Не посрамила памяти Андрюши. Они не ушли…
Синеватые веки сомкнулись, и девушка потеряла сознание. Орехов оглянулся по сторонам.
- Как ты сюда попал, гидра проклятая? - выкрикнул он, увидев сидящего в углу Фомина. - Теперь от суда не уйдешь! Шлепнем как пить дать!
И без того бледный, Фомин совсем посерел от страха, но ничего не ответил и только опустил голову.
Орехов сплюнул в сторону предателя и выбежал из избы. Посреди двора при свете нескольких фонарей обыскивали труп убитого. Санина пуля угодила предателю под левую лопатку и пробила сердце.
Из внутреннего кармана кителя вытащили удостоверение на имя Ждановича, карту, на которой было отмечено расположение рабочих отрядов под Нарвой, и пачку немецких денег. Затем обнаружили план Петрограда, помеченный какими-то условными знаками.
- Так! - проговорил Лутковский, просмотрев документы. - Это чистая контра. А дружок его Фомин, оказывается, вовсе не Фомин, а Дятлов, член партии социалистов-революционеров…
В это время во двор вошли Семенов, Рая, Петров, Блохин и супруги Повалихины.
- Где находится девушка? - спросил фельдшер.
Матросы указали ему на избу, и Семенов, позвав Раю, направился в помещение.
- Где мое дитятко родное, моя сиротинушка? - запричитала Повалихина. - Жива ли она? Знала бы, кто ее изувечил, своими руками бы гадюку задушила…
Странно было видеть эту всегда энергичную, боевую женщину плачущей навзрыд. Большое человеческое горе выражали ее потухшие, еще недавно такие живые глаза.
- Не печальтесь, Матрена Спиридоновна, все будет хорошо. Видал я Саню. С лица бледная, а в глазах есть жизнь. Значит, есть еще силы в теле, - старался успокоить Повалихину Орехов.
Повалихина попыталась проникнуть в избу, но ее дальше первой комнаты не пустили. Вскоре в этой комнате сошлись Блохин, Лутковский, Орехов, Петров, Повалихины. Фомина по приказанию Лутковского увели.
- Каков субчик оказался! - покачал головой Блохин. - Фомин не Фомин, матрос не матрос, а самая настоящая эсерия! Умеют, сволочи, маскироваться, знают, что матросам особое доверие. Вот и рядятся в морскую форму…
Прошло с полчаса, когда наконец из внутренней комнаты вышла Рая и сообщила, что рана Сани не опасна, но от потери крови она очень слаба.
- Не томи мою душу, Раечка! - схватила ее за руки Повалихина. - Говори прямо - будет Саня жива?