Лэрд Аберноки и Дерта широко распахнул ту металлическую дверь в стене, из-за которой показался солдат в исподнем. Оттуда в глаза им сверкнуло множество электрических лампочек, ввинченных под самых потолком. В их свете коммандос увидели скользкое, хорошо смазанное стальное тело огромной пушки и обнаженные и лоснящиеся от пота спины заряжающих, которые загоняли в казенную часть новый снаряд.
Коммандос открыли ураганный огонь. Оглушительный звук их выстрелов заполнил внутреннее пространство башни. От этого грохота невольно заложило уши. У заряжающих не было никакого шанса - их обнаженные, ничем не защищенные тела оказались мгновенно нашпигованы пулями, и они попадали рядом со своим гигантским орудием.
- Осторожно, сэр! - вдруг отчаянно воскликнул Кертис.
Но было уже поздно. Фредди Рори-Брик не успел уклониться от пуль, направленных прямо в него. Пули, летевшие в майора с очень близкого расстояния, развернули его посреди похода, заставив сделать странное движение, похожее на танцевальное па. Он начал падать и попытался схватиться за бетонную стену, чтобы все-таки удержаться на ногах, но силы вдруг изменили ему. Его пальцы лишь бессильно проскребли по стене, и он осел вниз.
- Камерад! Битте, камерад! - испуганно просипел пожилой артиллерист в очках, который стрелял в Рори-Брика, и бросил автомат на пол, сообразив, что он наделал.
- В жопе у тебя "камерад"! - в отчаянии взревел полковник Макдональд. Вне себя от ярости, он подхватил автомат, выпавший из ослабевших пальцев майора Рори-Брика, и разрядил его в перепуганного артиллериста.
Только когда в автомате больше не осталось патронов, лэрд Аберноки и Дерта бросил его на пол и повернулся к Фредди.
Вокруг него уже суетился молодой флотский лейтенант. Он кое-как приподнял майора и прислонил его к стене. Остальные коммандос оттаскивали от артиллерийского орудия трупы немцев.
- Боюсь, - преодолевая боль, с трудом прошептал Фредди, с лицом бледным, как мел, и мгновенно заострившимся носом, - что я… получил слишком сегьезное ганение.
- Чепуха! - ожесточенно бросил полковник Макдональд. - Даже не пытайся повторять подобную чушь! - Торопливо опустившись на колено, он разорвал окровавленную рубашку майора и с ужасом убедился в том, что автоматная очередь буквально разворотила грудь Фредди. В огромной дыре, которая образовалась в середине его груди, белели осколки раздробленных костей и медленно поднималось-опускалось кровавое месиво изуродованной, нашпигованной пулями плоти. Полковник невольно отшатнулся, не в силах скрыть выражение ужаса, промелькнувшее в его глазах.
- Все так плохо? - произнес Рори-Брик слабым, но удивительно спокойным голосом.
- Ну конечно же нет, Фредди, - солгал Макдональд. Он оторвал от собственной рубахи здоровенный лоскут и попытался перевязать рану. Это было бесполезно - лоскут тут же пропитался кровью, которая буквально хлестала из груди майора. Лэрд Аберноки и Дерта беспомощно уставился на рану старого друга.
- Пегедайте моей жене и сыну, что я… очень любил их, - прошептал майор Рори-Брик. Его глаза почти закрывались.
- Да пошел ты к дьяволу, Фредди, чтобы загружать меня подобными просьбами - ты сам скажешь им об этом, скажешь лично! - крикнул полковник Макдональд.
- Вы действительно думаете, что я… - Голова Рори-Брика безвольно откинулась назад. Его челюсть упала вниз. Он был мертв.
И именно в эту секунду Кертис, выглядывавший в смотровую щель немецкой артиллерийской башни, звенящим от радости голосом крикнул:
- Танки, сэр! Я вижу их! Это наши танки - "Черчилли"!
Глава одиннадцатая
Три танка и разведывательная машина десанта королевского шотландского полка Калгари, сумевшие прорваться сквозь первые немецкие линии обороны на французском побережье, столкнулись с остатками третьей и четвертой рот батальона СС "Вотан" в тот момент, когда те под прикрытием двух пробившихся к ним танков Pz-IV выбирались из Бельвилля. Сотня уцелевших в уличных боях новобранцев батальона, подталкиваемая вперед зычными выкриками оберштурмбаннфюрера Гейера и пинками ветеранов-эсэсовцев, уже устремилась было на подмогу батарее Геббельса, когда из гущи дыма и тумана перед ними вынырнули британские танки и угрожающе застыли на фоне яркого солнца.
Канадские экипажи британских танков были удивлены этой внезапной встречей, пожалуй, не меньше эсэсовцев. Они тоже еще не остыли от горячки боя, но за их плечами было три года подготовки и тренировок, и поэтому они сумели разобраться в ситуации быстрее и оперативнее, чем новобранцы из гитлерюгенда.
Прежде всего, экипажи британских танков немедленно развернули свои машины так, чтобы те повернулись к неприятелю своей фронтальной частью, лучше всего защищенной броней. Экипажи же немецких танков даже не позаботились об этом. Они были уверены, что их 75-миллиметровые пушки в любом случае лучше короткоствольных орудий, которыми были оснащены "Черчилли", и что им достаточно просто выстрелить по англичанам пару раз, чтобы навсегда покончить с ними. Поэтому они стали просто наводить свои пушки на английские танки, даже не думая о том, что стоят к английским танкам боком, то есть теми местами, где у них меньше всего брони.
- Кретины! - заорал Стервятник. Остальные эсэсовцы вокруг него попадали на землю или отползли за ближайшие стены домов в поисках укрытия, понимая, что сейчас будет очень жарко. - Повернитесь к ним фронтальной частью, идиоты! Подставьте их снарядам свои лобовые плиты! Они же расстреляют вас, как куропаток, если вы вздумаете стоять к ним боком!
Кипя от ярости при виде того, как действовали плохо обученные экипажи двух Pz-IV, он бешено хлестнул себя стеком по сапоге.
- Ах, идиоты! Да повернитесь же к ним лбом!
Однако молодые танкисты, которыми уже овладел азарт боя, явно не слышали его. И даже не думали разворачивать свои танки.
- Тогда умрите, идиоты! - взревел Стервятник и в ярости швырнул свой стек на землю.
Два немецких танка между тем произвели первые выстрелы. Оба снаряда поразили разведывательную машину десанта королевского шотландского полка Калгари. Та беспомощно замерла на месте, охваченная бушующим пламенем.
- О, Боже! - в отчаянии выдохнул Гейер, не веря, что танкисты могут быть такими круглыми дураками: они использовали фугасные снаряды вместо бронебойных, которые единственно и годились для борьбы с танками.
- Бронебойные снаряды! - завопил оберштурмбаннфюрер. - Используйте бронебойные!
Он выхватил пистолет и начал яростно всаживать пулю за пулей в корму Pz-IV.
- Бронебойные! - как заведенный, орал он. - Используйте бронебойные снаряды!
Но было уже поздно. Пока немецкие танкисты наводили свои орудия на английские танки, те уже выстрелили по ним. Первой их мишенью стал ближайший к ним Pz-IV. Англичане попали ему прямо в центр боковой части. Прямые попадания встряхнули танк от колес до башни. Это был конец. Объятые паникой молодые танкисты поспешили выскочить из танка, прежде чем его охватит пламя пожара. И здесь вновь проявился больший опыт канадских экипажей. Они ждали именно этого момента. Как только эсэсовцы показались на поверхности, немедленно заработали все три пулемета английских танков. Механик-водитель Pz-IV получил очередь прямо в грудь и рухнул обратно в люк, из которого пытался вылезти. Командир танка и стрелок сумели выбраться из башни наружу, но были поражены пулями англичан еще до того, как успели спрыгнуть на землю.
- Так и надо этим дебилам! - процедил сквозь зубы Стервятник. Широко расставив ноги, он наблюдал за тем, как второй немецкий танк беспомощно мотало из стороны в сторону под градом выстрелов англичан. В панике, пытаясь побыстрее унести ноги, механик-водитель неловко развернул танк, в результате чего тот врезался в уже подбитый Pz-IV, горевший ярким пламенем. Англичане тут же послали в его неподвижный корпус новые бронебойные снаряды, окончательно превратив танк в решето. Из пробоин стало вырываться пламя, которое уже успело перебраться на второй подбитый танк. Башенный люк неожиданно распахнулся, и из него появилась человеческая рука - уже обожженная, с почерневшей от огня кожей. Она тянулась к небу, точно моля Бога о милосердии и о спасении. Но незадачливой команде немецкого танка неоткуда было ожидать спасения. Мгновение спустя топливные баки с грохотом взорвались, и Pz-IV превратился в огромный полыхающий факел. Во все стороны полетели отброшенные взрывом детали танка.
Гейер проворно нагнулся, чтобы очередная раскаленная железяка не попала ему в голову. Когда он вновь поднял глаза, то увидел, что от второго Pz-IV остался лишь ярко полыхающий железный остов, жалкий и бесполезный. Вся земля вокруг двух подбитых машин тоже была опалена и дымилась.
Но Стервятника совершенно не заботила горькая судьба погибших в огне танковых экипажей. Эти идиоты заслужили свою жалкую участь. Все его внимание было направлено на английские танки. Ревя моторами, они проворно рванули вперед и вскоре исчезли за стеной густого дыма. Гейер грязно выругался и выскочил из своего укрытия. Внутреннее чутье безошибочно подсказывало ему, куда именно направились три "Черчилля". К батарее Геббельса. И теперь между ним и батареей были эти три английских танка.
Глава двенадцатая
Для того чтобы обеспечить эвакуацию английских сил с французского побережья, с территории Великобритании были посланы эскадрильи "Спитфайров" и "Харрикейнов". Они стали барражировать над немецкими позициями, поливать их огнем из пулеметов и сбрасывать на них бомбы, не давая прицельно обстреливать отходящие английские войска и прикрывая их медленное движение обратно к побережью. Со стороны моря к французскому берегу все ближе подходили пустые десантные корабли, готовые взять на борт уцелевших коммандос. Экипажи этих кораблей вели практически непрерывную стрельбу из установленных на палубах пулеметов типа "Эрликон", отгоняя немецкие "фокке-вульфы", которые, как стервятники, кружили над районом эвакуации английских сил. Близко к берегу также подошли английские эсминцы, всаживая из своих орудий снаряд за снарядом туда, где, по их мнению, могли находиться немцы. Все это должно было обеспечить более-менее благоприятный отход основных сухопутных сил.
Сама линия побережья была похожа на ад. Везде валялись обгоревшие остовы танков, у берега громоздились искореженные остатки разбитых десантных судов, ящики с неразобранными припасами и амуницией. Отошедшие к берегу английские силы пытались укрыться за ними и ответить из укрытия огнем на огонь немецких солдат, не прекращавших обстреливать их. В воде плавали трупы убитых десантников, которые не тонули, потому что на них были надеты спасательные жилеты.
К этому времени начался отлив, не суливший ничего хорошего англичанам, приготовившимся к эвакуации. Наступление отлива означало, что английским солдатам предстояло пройти лишних пятьдесят метров по обнажившемуся морскому дну под немецким огнем, чтобы приблизиться к своим десантным судам. Ввиду этого штаб операции, находящийся на корабле "Кальпе", распорядился, чтобы эсминцы подошли поближе к берегу и обеспечили более плотное и действенное прикрытие эвакуируемых сил.
Но этим немедленно воспользовались немецкие штурмовики. Как только с воздуха заметили, что британские суда приблизились к берегу, на головной эсминец "Беркли", названный так в честь прославленного адмирала, в 1694 году взявшего штурмом Дьепп и превратившего его в руины, спикировали три самолета "Дорнье".
Навстречу им срочно полетел кружившийся в воздухе английский истребитель "Спитфайр", ведя ураганный огонь из всех своих восьми пулеметов. В результате один из "Дорнье" потерял управление и сбросил свои бомбы в нескольких сотнях метров от "Беркли", не причинив эсминцу ни малейшего вреда. Однако два других немецких самолета прорвались сквозь заградительный огонь "Спитфайра" и смогли приблизиться к британскому эсминцу. Они сбросили бомбы в самый центр его палубы. Командир авиационной эскадрильи полковник Скиннер, находившийся на мостике "Беркли" в качестве официального наблюдателя от ВВС и следивший в бинокль за тем, как развивается операция по эвакуации британских сил из Франции, был мгновенно убит осколками этих бомб. Его коллегу, подполковника ВВС США Хиллсингера, взрывной волной отбросило вперед. Когда он пришел в себя, то увидел, что вместо правой ноги у него торчит лишь кровавый обрубок. А еще через несколько минут эсминец "Беркли" разделил судьбу старинного Дьеппа, превратившись сначала в пылающий факел, а затем стремительно затонув в пучине моря.
Между тем выдвинувшиеся вперед германские части начали систематические атаки на британские позиции, стремясь уничтожить английский десант раньше, чем он успеет эвакуироваться с территории Франции. Непрерывные изматывающие атаки немцев привели к тому, что фланги английской обороны прогнулись под их натиском. Группа американских рейнджеров, прибывшая во Францию вместе с британскими коммандос, будучи уже не в силах сражаться дальше, была вынуждена сдаться. Немцы, возбужденные пленением первых американцев, которых они смогли захватить на этой войне, не удержались и спросили одного из рейнджеров - высокого широкоплечего здоровяка: "Сколько американских солдат находится сейчас в Англии?"
Рейнджер с презрением посмотрел на немцев с высоты своего внушительного роста и проговорил с отчетливым техасским акцентом:
- Три миллиона. И все они - такие же высокие, как я. Черт побери, американских солдат приходится специально держать в Англии за колючей проволокой, чтобы они не переплыли Ла-Манш и не наподдали вам, мерзавцам, как следует!
Группа франкоговорящих канадцев, входивших в единственную уцелевшую от стрелкового полка Монт-Ройял роту, также сдалась немцам под командованием своего сержанта. Немцы тут же разоружили их и заставили раздеться до нижнего белья. Затем они поставили их лицом к каменной стенке, заставив поднять при этом руки вверх.
Но командир этой группы, сержант Дюбюк, уже понял, что идея сдаться на милость победителей была не самым лучшим решением. И он стал искать возможности вырваться из плена. Прежде всего, сержант попытался установить, сколько же немецких солдат охраняют их. Оказалось, что с пленными был оставлен всего лишь один немецкий часовой.
Тогда Дюбюк уронил голову, показывая всем своим видом, что не может держать ее прямо от изнеможения и усталости. При этом он, глядя искоса, стал внимательно изучать обстановку вокруг них. Он убедился, что немецкий солдат постоянно держит пленных на прицеле, но при этом то и дело поглядывает в сторону фронта, где постоянно гремят взрывы и вспыхивает пламя пожаров.
Сержант застонал и сделал вид, что теряет сознание и готов упасть.
- Воды! - жалобным голосом попросил он. - Пожалуйста, дайте мне хоть немного воды!
Не ожидавший никакого подвоха немец шагнул к нему. Стремительно разогнувшись, Дюбюк неожиданно бросился на него и сбил с ног. Отбросив в сторону ружье немца, он что было сил сжал руки на горле часового и задушил его.
Убедившись в том, что часовой мертв, сержант поднялся на ноги, тяжело дыша. Но когда он обратился к своим солдатам, его голос звучал ровно и спокойно.
- Бегите, - скомандовал он по-французски. - Бегите к берегу! Теперь каждый отвечает только за себя. Бегите!
Бойцы его роты тут же разбежались и исчезли в дыму, окутавшем узкие улочки Бельвилля. Они бежали в одних трусах и майках и были похожи на профессиональных бегунов, каким-то странным образом заброшенных в эпицентр ожесточенного сражения.
Сержант Дюбюк в одиночестве достиг полоски побережья. Там он нашел командира своего полка. Раненный, он лежал прямо на мокром песке. Сержант подбежал к нему, подхватил на руки и направился к десантным судам, которые должны были доставить их обратно в Великобританию.
Эссекский шотландский полк начал отходить организованно, сохраняя строй и связь между отдельными подразделениями. Забросав путь своего отхода дымовыми гранатами, бойцы Эссекского шотландского полка подхватили своих раненых и стали пробиваться сквозь узкую полоску ада, отделявшую их от поджидавших в море десантных кораблей. Они брели вперед, подобные серым призракам, то и дело падая замертво, когда их настигали жалящие в спину немецкие пули, натыкаясь на трупы своих товарищей, прячась за железные остовы подбитых танков, которые внезапно возникали в дыму и давали им хотя бы временное укрытие. Во время своего отхода Эссекский шотландский полк понес столь большие потери, что лишь считанные бойцы достигли кромки воды. Добравшись до нее, они двинулись вперед, расталкивая плававшие в воде трупы убитых и видя лишь одно - десантные суда, которые должны были взять их на борт и увезти обратно.
На этом пути немецкие пули оборвали жизни еще нескольких бойцов полка. И когда англичане наконец достигли десантных судов, то с трудом взобрались на борт, едва отыскивая себе место среди десятков таких же, как и они сами, раненых и обожженных бойцов. На палубах судов вперемежку лежали живые и мертвые, валялись десятки раненых, истекающих кровью, наглотавшихся разлитой по поверхности воды солярки, блюющих, стонущих, бредящих. Между ними метались доктора и санитары, пытаясь оказать в этом кромешном хаосе хоть какую-нибудь медицинскую помощь. А новые раненые все прибывали, и для того, чтобы разместить их, мертвых бесцеремонно оттаскивали в сторону, словно бревна, расчищая свободное пространство. И над всем этим ужасом висел стойкий запах разорвавшихся бомб, солярки и запекшейся крови.
Штаб десантных сил, временно размещенный в здании казино, тоже эвакуировался оттуда. По мере того как штаб перемещался все ближе к побережью, его офицеры пытались хоть как-то координировать эвакуацию войск и их погрузку на десантные суда - насколько это было практически возможно. Самый же старший офицер штаба, бригадир Саутерн, отказался эвакуироваться. Он объявил по радио штабу, разместившемуся на корабле "Кальпе", что не покинет берег сам, пока сохранится надежда спасти хотя бы одного солдата. Добравшись до побережья, бригадир Саутерн вновь развернул штаб прямо на мокрой гальке и попытался вновь взять под свой контроль управление войсками. Однако его беспрестанно обстреливали немцы, его команды тонули в грохоте взрывов и реве моторов - прямо над его головой английские истребители и немецкие штурмовики вели бесконечные воздушные дуэли, стремясь получить превосходство в воздухе.
К этому времени удалось эвакуировать всего лишь одну тысячу человек - причем половина из них была тяжело раненными. Однако давление немцев на отступающие английские силы усиливалось с каждой минутой. Находящийся в рубке "Кальпе" капитан первого ранга Хьюджес-Халлетт, которому подчинялась эскадра десантных судов, прекрасно сознавал, что очень скоро люфтваффе получат окончательное превосходство в воздухе и начнут беспрепятственно бомбить и обстреливать десантные суда. А вслед за самолетами люфтваффе то же самое станут делать дальнобойные пушки батареи Геббельса, которые наверняка не упустят шанса как следует ударить по английским кораблям.