- Я говорю, пробьемся!
- Нет, старина, - повторяю я и качаю головой. - Все не так… Ты уйдешь через несколько минут. Примерно столько ты должен был бы пробыть здесь, удайся вербовка. Гестапо поведет тебя до дому. Не старайся улизнуть… У тебя есть квартира, с которой можно уйти ночью? Нет! Не ночью!.. Не уверен, что… Словом, неважно. С квартиры уйдешь буквально сразу же. Есть у тебя такая?
- Конечно. А ты, Огюст?
- Забери документы. Самое ценное - признание о Варбурге. Да ты и сам это понимаешь. Мертв Эрлих или жив - все одно Варбургу не вывернуться. Сообщи Центру, что мы постараемся использовать его как источник… Я имя ему придумал - Зевс… На всякий случай, если что, не меняй его, пожалуйста. Ладно? И последнее: когда оторвешься от хвостов, позвони сюда. Из будки, разумеется. Сможешь через час? Значит, так - ровно через час!
- Мы выйдем вместе, - твердо говорит Люк.
- Не дури, старина. И не заставляй меня напоминать о долге, дисциплине и многом ином… Скажи лучше, куда мне направиться, если все обойдется?
- Улица Рошфора, тридцать, угловой дом. Документы лежат в квартире, в трельяже. Между стеклом и доской. Консьерж предупрежден, что ты снял квартиру заочно.
- Как меня зовут и номер квартиры?
- Роже-Клод Гранжак. Номер одиннадцать.
- Спасибо за каламбур! Был маленьким Жаном, стал большим Жаком. Это твоя идея?
- Документы "живые", - говорит Люк. - Пришлось переклеить фото - и только. Не я их доставал.
- Понимаю… А теперь прощай, Люк. На всякий случай: прощай!
- Ты второй раз говоришь "на всякий случай". Я не иду!
- Пойдешь, Люк, - говорю я и веду его, упирающегося, к двери.
Прислушиваюсь. Тихо. Хлопнула в квартире пробка от шампанского - разве это повод будоражиться целому дому? Слава богу, что дамский "вальтер" бьет еле слышно…
Я приоткрываю дверь и, не давая Люку сказать и слова, выталкиваю его на площадку. Замок щелкает - створки двери сомкнуты, отрезая меня от друга. Быть может, навсегда…
Скрипач в квартире подо мной все еще играет. Пассажи, выдираемые им из инструмента, скрежещут по перепонкам… Все продолжается… Все. В том числе и война. До конца еще не близко.
Через два часа я попробую уйти. Не знаю, удастся или нет, но я попытаюсь… Центр получит шифровку о Варбурге, и Люк, в случае чего, доделает работу.
В третий раз я повторяю: "В случае чего…" И все же…
Эрлих мертв, но жив бригаденфюрер Варбург. Очень аристократичный и тонкий индивид, чрезвычайно дорого ценящий свою интеллектуальную голову. Сдается мне, что он-то и выведет меня отсюда. Сам. И, пожалуй, с такими почетом и предосторожностями, с какими не вывозили в сказочных каретах своих единственных возлюбленных утонченные принцы в горностаевых мантиях. Впрочем, кареты мне не нужно: я согласен на авто марки "хорьх" или "мерседес"… Весь вопрос в одном - соединит ли меня телефонист гестапо с бригаденфюрером? Если да, то - я уверен! - Варбург ни за что не откажется повидаться со мной здесь и поговорить по душам. Через час позвонит Люк, и Варбургу придется услышать о себе все то, что так толково и обстоятельно положил на бумагу всесторонне осведомленный СД-штурмбаннфюрер Эрлих. Мертвый хватает живого!.. Что ж, справедливо. Все в принципе справедливо в нашем мире, где по сокровенному закону бытия предопределено в итоге итогов полноправное торжество добра над злом…
Я надеваю шляпу, забытую Люком в стенном шкафу, и улыбаюсь. В настенном зеркале отражается полный мужчина в шляпе, шлепанцах и изодранной пижаме… Пора переодеться.
- Не робей, Одиссей! - говорю я, подмигивая своему отражению.
Ничего не кончено. Ровным счетом ничего. Мне обязательно надо доплыть до родного берега и, сойдя на него, отряхнуть с подошв пыль странствий. "Где ты был, Одиссей?" - спросят меня. "Работал, - отвечу я. - Как и все мы - работал…"
Примечания
1
Строчки из Британского гимна и французской "Марсельезы".
2
РСХА - Главное имперское управление безопасности.