- Разве я не понимаю? Только куда мне на таран!
Быстрова задумалась…
В четырнадцать часов пять минут летчиков пригласили в кабинет Смирнова. Они вошли и встали по команде "Смирно". Головин поздоровался. Ответили по-строевому.
- Николай Николаевич, прошу… - повернулся к Смирнову генерал.
- Есть! Садитесь, товарищи офицеры, лицом к карте.
Контр-адмирал Славин внимательно посмотрел на Наташу.
Перед ним была рослая девушка лет двадцати трех, с красивыми строгими чертами лица, с длинными косами, уложенными венком на голове.
Быстрова опустилась в кресло неподалеку от Смирнова.
Майор Станицын, перелистывая карты и записи с расчетами для второй группы, что-то докладывал Головину. Наташе хотелось взглянуть на Сазонова и тайком улыбнуться ему… Но в это время Смирнов, воспользовавшись минутной паузой, наклонился к ней:
- Прав я или нет?
- В чем, товарищ полковник? - шепотом спросила Наташа.
- Насчет машины. Вы мне вчера не поверили и чуть не плакали… Нехорошо, товарищ капитан!
Их разговор отлично слышали моряки. Наташа инстинктивно почувствовала это и взглянула на них. Слегка покраснев и ничего не ответив Смирнову, она повела плечом, пальцы ее рук, лежавшие на высоких подлокотниках кресла, стали нерешительно выбивать дробь. Уставившись на карту, она с нетерпением ждала начала служебного совещания.
Присутствие контр-адмирала навело ее на мысль сегодня же осуществить свое желание - навестить моряков сазоновского экипажа. Стоит только попросить у Славина разрешение посетить военный порт. "Как объяснить контр-адмиралу мое стремление побывать в порту? - спрашивала себя Наташа. - Истинные причины объяснять долго, да и незачем. Какое ему дело до них? Они касаются только меня…"
Тишину нарушил Смирнов:
- Товарищ генерал, разрешите приступить?
Головин взглядом переадресовал Смирнова к Славину.
- Прошу вас, - с легким поклоном учтиво ответил контр-адмирал.
Смирнов подошел к карте, взял прислоненный к стене кий и начал:
- По имеющимся в нашем распоряжении сведениям, под утро караван из шести немецких транспортов выходит курсом Новороссийск - Ялта. Его путь лежит через шестнадцатый, девятнадцатый и двадцать первый квадраты второй зоны. По расчетам моряков, выгодней всего торпедировать караван в двадцать первом квадрате. Следовательно, и ваш путь лежит туда.
Смирнов поднял кий и обвел на карте отдаленный от берегов двадцать первый квадрат второй зоны.
- Четыре транспорта, - продолжал он, - перебрасывают войска: какая-то перегруппировка; один транспорт - с техникой и один - с кубанским зерном.
Потом Смирнов говорил о деталях боевой обстановки для летчиков Никитина, особо подчеркивая ответственность всех пилотов за охрану кораблей и за развитие операции в целом.
- Вы должны, - говорил командир полка, - во что бы то ни стало оградить корабли от налетов немецких бомбардировщиков и штурмовиков. А они обязательно пожалуют из Крыма. Командование надеется на вас… В десять тридцать начнете выходить из боя. По трассам А, Б и В ложитесь на обратный курс. Третья группа самолетов сменит вас и примет бой на себя, если к тому будет надобность. На обратный курс ложиться звеньями, не теряя друг друга из виду. В одиночку не идти, чтобы не перехватили со стороны Новороссийска. Все может быть… Учтите, предполагается облачность до значительной. Если кому-нибудь придется оставить самолет, командиры кораблей и торпедных катеров имеют указания и немедленно окажут помощь. Общих деталей не повторяю. Явка на старт в восемь тридцать. Карты и маршруты уточните сегодня же с командиром группы. Задание секретное. Все… Вопросы есть?
- Никак нет, товарищ полковник, все понятно, - ответил Никитин.
8
Через полчаса тишину комнаты Горюнова вновь нарушили голоса. Это летчики третьей группы выходили из кабинета Смирнова.
Прошла минута, другая, и опять воцарилась тишина.
Наташа в одиночестве сидела под филодендроном. На нее никто не обратил внимания. Она нетерпеливо поглядывала то на часы, то на дверь смирновского кабинета.
Вскоре оттуда вышел Горюнов с ворохом карт и бумаг.
- Ты что, с тех пор здесь? - удивился он.
- Жду…
- Головина?
- Моряков. Они скоро выйдут?
- Очевидно, скоро. Что-нибудь случилось?
- У меня дело к контр-адмиралу.
Горюнов улыбнулся:
- По-видимому, строго секретное?
- Хочу попросить разрешение посетить военный порт.
- А-а! "Подшефных" задумала навестить?
- Приблизительно так, - глядя в сторону, ответила Наташа.
- Что ж, обратись, разрешит. Ясно…
Горюнов произнес эти слова как-то особенно мягко и просто.
- Радуюсь, если тебе все ясно, - с добродушной иронией проговорила Быстрова.
- Им тоже будет ясно.
Поглядев на часы, Наташа, ободренная Горюновым, поднялась и неторопливо прошлась по комнате. Терпение истощалось, а моряки не выходили. И чем ближе была минута встречи с ними, тем навязчивее становилась мысль: "Не уйти ли? Не глупо ли?"
Но твердое, не раз обдуманное решение побывать в порту удерживало ее.
Наконец моряки вышли.
Наташа приблизилась к Славину:
- Товарищ адмирал! Разрешите обратиться по личному делу?
- Слушаю вас! Кстати, рад познакомиться, - протянул он руку. - О вас я знаю только понаслышке… Будьте знакомы, - адмирал кивнул в сторону Сазонова. - Капитан третьего ранга Игорь Константинович Сазонов, командир дивизиона торпедных катеров.
- Мы знакомы… - Наташа протянула руку Сазонову.
- Тем лучше. Итак, я вас слушаю, гвардии капитан, и буду рад, если смогу быть полезен.
- Разрешите мне посетить порт. Зайти на причал, взглянуть на катера.
Славин с добродушной улыбкой поглядел на Наташу:
- Что ж, это легко устроить…
- Вы простите меня, товарищ адмирал! Я не объяснила причин…
- Мне достаточно вашего желания, а о причинах я не допытываюсь. Ваше стремление повидать боевых друзей мне понятно. Я одобряю и поддерживаю вас. Поезжайте, посмотрите на корабли, побеседуйте с моряками. Они будут тронуты вашим вниманием. Чувство боевого товарищества - нужное и достойное чувство… Игорь Константинович посодействует вашему знакомству с экипажем.
Славин повернулся к Сазонову:
- От моего имени прикажите коменданту порта выдать пропуск гвардии капитану Быстровой.
- Есть!
Прощаясь, Славин долго тряс руку Наташи.
- Кстати, я слышал, в сазоновском дивизионе вас называют "нашей Наташей".
Чем-то родным повеяло от этих простых слов и будто теплее стало на душе.
- Правда?..
- Сущая! - весело отозвался Сазонов. - Итак, через час будем вас ждать.
- Нет, нет. Вы, Игорь Константинович, не говорите экипажу о моем приходе. Не надо… Я хочу видеть их… так просто… Со стороны… И вы, пожалуйста, не показывайтесь.
- Как вам угодно. Ваше желание будет исполнено. Буду нем как рыба! - пообещал несколько удивленный и огорченный Сазонов. - "Спрячусь" подальше от вас… Но подобная уступка с моей стороны - только на первый раз… - шепнул он. - Не правда ли?..
- Не знаю… Потом решу…
- Когда мы увидимся?
- Пока не знаю. Ведь и вам и мне сегодня вечером будет некогда…
Проводив моряков до двери, Наташа обернулась и увидела вышедшего из своего кабинета Смирнова. Она тут же обратилась к нему:
- Разрешите, товарищ полковник?
- Давай, только короче! Головин ждет.
- Разрешите на часок-полтора в город?
- Иди.
- Спасибо, товарищ полковник!
Наташа торопливо пошла "домой", в общежитие - бывшую загородную гостиницу турбазы, ныне занятую летчиками смирновского полка.
Ей не хотелось идти к морякам в военной форме: она решила сохранить инкогнито и потому надела коротенькую меховую шубку и синий берет. В таком костюме можно было сойти за обыкновенную девушку.
"Пусть они меня не узнают, а я на них посмотрю. Так будет лучше", - думала она.
С аэродрома в город Быстрова приехала на автобусе. Выйдя близ центральной площади и миновав две-три улицы, она попала на набережную, по которой и дошла до высокого забора, закрывавшего вид на морской порт.
Вдоль стены из широких серых досок она дошла до наглухо закрытых ворот, увидела рядом небольшую дверь проходной будки. Возле нее стоял часовой.
- Мне надо получить пропуск в порт, - сказала Быстрова, поймав на себе изучающий взгляд моряка.
- Окошко направо.
- Товарищ дежурный, заказан пропуск на имя Быстровой? - спросила Наташа, наклонившись к окошку.
Моряк просмотрел свои записи и, глядя на "штатскую" девушку, подчеркнуто ответил:
- Есть заявка на имя гвардии капитана Быстровой, Натальи Герасимовны.
- Это я.
- Разрешите документы…
Войдя на территорию порта, Наташа медленно пошла вдоль причалов, где на легкой зыби покачивались сторожевые катера и "охотники". Тут же неподалеку, на рейде, виднелась рубка подводной лодки. На ее стальную спину накатывала небольшая волна. Далее кормой к пирсу стояли на якорях торпедные катера. С одного из них был спущен крутой длинный трап, по которому ловко сновали моряки.
Повсюду шла напряженная работа. К катерам подвозили торпеды. Матросы освобождали их от деревянной обшивки из свежих и ароматных сосновых досок, кое-где поблескивавших каплями смолы. Скрежеща и повизгивая, лебедки переносили на "охотники" глубинные бомбы, напоминающие железные бочки. Тут же на пирсе лежали штабеля плоских ящиков с артиллерийскими снарядами.
С затаенным любопытством смотрела Наташа на красивые и гордые корабли, перебегала глазами с предмета на предмет, с одной фигуры матроса на другую, наблюдая за всем, что здесь происходит.
Несколько матросов сбежали по трапу и легко, без суетливости стали перетаскивать какой-то не известный Наташе груз.
Вот и сазоновский катер!
Наташа замедлила шаг, потом остановилась, разглядывая людей, корабль, зеленую даль моря и облака.
Так прошло несколько минут. Казалось, весь мир, прекрасный и светлый, сконцентрировался для нее на корабле с условным обозначением, на людях, снующих по трапу и палубе.
Здоровые и ловкие, в черных бушлатах и бескозырках, моряки выглядели особенно статными и сильными. Они представлялись Наташе удивительно красивыми, насквозь пропитанными свежим соленым воздухом, овеянными вольным морским ветром. Тот же самый морской ветерок, всегда вольный и резвый, шевелил сейчас прядь ее волос на виске…
"Вот вы какие!" - думала Наташа, заправляя волосы под берет. Теперь она особенно хорошо понимала, кого призвана охранять в море. Все ее военное будущее приобретало совершенно новый смысл.
Из задумчивости Наташу вывел вопрос моряка, оказавшегося к ней ближе всего.
- Чем интересуетесь, гражданочка?!
Наташа подняла глаза на огромного матроса. Он смотрел на нее в упор и ждал ответа, покручивая длинный-предлинный рыжеватый ус.
Наташа не поняла, к кому обращены слова моряка, и, прежде чем ответить, в недоумении посмотрела по сторонам. Никаких "гражданочек", кроме нее, поблизости не было.
- Вы меня спрашиваете?
- Вас… Кого-нибудь хотели увидеть?
- Нет, нет, - поспешно ответила Наташа. - Никого. Я так просто.
Ее ответ моряку не понравился, и он поинтересовался:
- Вы через пост прошли? Через проходную?
- Разумеется! - Наташа сделала несколько шагов к морякам, усевшимся отдохнуть на тюки, которые они перетаскивали на корабль.
- Говорите, "так просто"?
- Ну, не совсем… Пришла посмотреть…
- Порт?
- И порт конечно…
- А еще что?
- Вас и корабль ваш…
- Именно наш, не другой? - удивился Усач.
- Только ваш! - улыбнулась Наташа.
Моряк озадаченно пожал широкими плечами и, как поняла Наташа, не удовлетворившись разговором с неизвестной и подозрительной девушкой, сердито буркнул:
- Что ж, смотрите, раз право имеете…
Один из моряков, с веселой и самодовольной физиономией, видимо балагур и весельчак, изнывал от желания вступить в разговор. Слушая беседу девушки с Усачом, он задорно почесал за ухом и, лукаво щуря глаза, спросил:
- Любопытно все же, почему именно нашим кораблем интересуетесь?
- Так!..
Наташа почему-то даже вопреки здравому смыслу не хотела признаться, кто она такая.
- То есть как это "так"?! Что-то странно…
- Есть, стало быть, к тому причина.
- То есть?.. - подмигнул веселый матрос соседу.
- Может быть, корабль ваш мне полюбился!
- А вы кем будете? Не из особого отдела?
- Нет, не оттуда.
- Из Политуправления?
- Тоже нет.
- Значит, секрет, кем будете?
Дважды заданный вопрос "кем", а не "кто" Наташа не замедлила обратить в шутку:
- Кем буду? По всей вероятности, когда-нибудь майором!
Моряки рассмеялись.
- Угробила тебя, Горлов, гражданочка! - сказал матрос, которого кто-то назвал Храповым. - Русский, а русского языка и падежей не знаешь…
Только Усачу было не до смеха. Присутствие незнакомки тревожило его. Он вздохнул:
- Тэк-с… Чудеса!..
- Почему чудеса? - Наташа с улыбкой глядела на моряка.
- Потому что не понятно мне, в чем дело. Почему наш корабль выбрали? Их во-он сколько!.. Вы постойте тут, а я вызову командира. Так-то оно лучше будет, - сказал Усач.
- Зачем зря беспокоить капитана третьего ранга Сазонова? Он и контр-адмирал Славин знают, кто я и почему здесь. Они приказали выдать мне пропуск.
- Барышня резонно говорит, - вступил в разговор третий матрос, - и имена начальства знает… Вы, очевидно, лирически настроенная особа и до моряков склонность имеете? Зашли нам добрый путь пожелать и рукой помахать? "Синим платочком"? Сплошная лирика, а Усач думает - диверсия!
- Брось балагурить, Панов, - строго и спокойно остановил его Усач.
- Вы на него, на нашего Панова, не обижайтесь, - улыбнулся Наташе Горлов, - и не обращайте внимания… Он поэт, а у поэтов здесь не все дома! - Горлов красноречиво постучал указательным пальцем по виску. - Им лирика во всем мерещится… Но языки у них вредные…
- Да он ничего плохого не сказал, - ответила Наташа, с любопытством разглядывая моряков.
- Лирику мы действительно любим! - мечтательно произнес Панов. - Есть у нас тут лирика в небе. Жаль, объяснять долго…
- Девушке-то что за дело?
- Ты, Алексеев, прав, - ответил Панов. - То действительно наше внутреннее дело. Другим оно не интересно…
- Вы, девушка, вроде непонятная для нас… - начал Усач.
Наташа перебила его:
- Чем же я непонятная? Я всего-навсего гвардии капитан Быстрова.
У Усача, пристально смотревшего на незнакомку, вытянулось лицо. Он заговорил с явным волнением:
- Так и есть! Угадал. Как есть угадал! Так и подумал сейчас… Вы извините, что сначала вас совсем не за того принял. Вы вчера над нами "юнкерс" сбили, а потом, по пути на базу, "мессершмитт"… Правильно?..
- Да, - просто ответила Наташа.
Моряки притихли. Они восторженно смотрели на Быстрову, все еще с трудом веря, что она - та самая "наша Наташа", их летчица.
- Вот мы и познакомились! Правда, с небольшим опозданием! - заговорила Быстрова. - Зато, видно, понравились друг другу!..
- А мы-то хороши! - воскликнул молчавший до сих пор матрос Алексеев. - Не догадались! Пожалуйте к нам. Я мигом доложу командиру…
- Товарища Сазонова беспокоить не надо. Я пойду…
- Поговорили бы еще!
- На сегодня хватит. Я и так помешала вам работать. Еще не раз увидимся… Будьте здоровы!
Поклонившись всем, Наташа торопливо зашагала к проходной будке.
9
На аэродром Наташа вернулась в сумерках. Выйдя из автобуса, она медленно брела по асфальтовой дорожке, думая о том, что знакомство с моряками будет поддерживать ее и во многом поможет в боевой работе. Теперь ей легче станет вступать в бой, защищая людей, которых она знает в лицо, знает их голоса и повадки.
Неотступно думая о моряках, Быстрова переоделась в военную форму и сошла вниз, в офицерскую столовую.
За крайним столом у окна сидели Никитин и замполит Яков Иванович Станицын. Быстрова направилась к ним.
Станицын добродушно посмотрел на нее, отодвинул от стола свободный стул, тем самым приглашая Наташу присоединиться к ним. Его умные, выразительные глаза ласково смотрели на нее. Станицын взглядом похвалил Наташу за то, что она наконец-то выполнила свое обещание.
- Садись, гостем будешь! - указал на стул Никитин.
В его голубых глазах сквозило лукавство: представлялась возможность попикироваться и "разыграть" Наташу.
Подали обед.
Никитин ел неохотно и, загадочно улыбаясь, разглядывал Наташу. От Горюнова он уже знал о разговоре Быстровой с контр-адмиралом и Сазоновым, о ее поездке в город. Теперь Никитин искал повод, чтобы пошутить и на этот раз выйти победителем.
Отставив недоеденную тарелку супа, он искоса посмотрел на Станицына.
- Полюбуйтесь, Яков Иванович, с каким завидным аппетитом "наша Наташа" ест. Сразу видно, не накормили у моряков…
- Пожалуйста, не говори глупостей! - не замедлила возмутиться Быстрова.
- Разве ты не на обед ездила?..
Наташа из-под бровей зло взглянула на Никитина, с трудом заставила себя промолчать.
- Говоришь, и в городе не была? - продолжал тот.
- Ну чего ты пристал?
- Спросил из любопытства: не была ли ты в городе?
- Ну была! Навестила моряков. Что дальше?
- Ничего. Не надо нервничать!.. А командир дивизиона торпедных катеров - интересный мужчина. Рослый такой, шатен, с трубкой. Он был сегодня на задании… Сазонов, что ли?
- Ты прекрасно знаешь Сазонова. Но я его там не видела…
- В порту или на задании?
- Господи, боже мой! В порту, разумеется… Чего ради ты пристал?
- Да ты не бойся: я не ревнив.
- Не ерунди, хватит, Андрюша, - сдерживая себя, мягко сказала Наташа. - Ведь сам знаешь, что говоришь чепуху! Привыкли мы с тобой "драться", ты и стараешься. А "драка" не получается. Не тот крен взял. Я могу всерьез обидеться…
- "Заедать" начинает? - шутливо спросил Станицын. Он был очень доволен Наташей. Она сделала наконец то, о чем он когда-то говорил ей.
- Напрасно вы так думаете, Яков Иванович. - Быстрова подняла голову. - Вовсе не "заедает". Я не люблю недостойных намеков. Ведь Андрей тоже хотел навестить наши корабли. Я говорила с ним раньше. Звала, но он…
- Хотел, не спорю, - перебил ее Никитин. - Надо было позвать сегодня, вместе бы поехали…
- Разве ты когда-нибудь соберешься! А напрасно! - Наташа повернулась к Станицыну: - Сегодняшним днем я очень довольна!
Никитин заерзал на стуле:
- Слышите, товарищ майор, "довольна"!
Станицын с задумчивой улыбкой молча посматривал то на Никитина, то на Быстрову.
- Шутите оба, и все тут! - безнадежно махнула рукой Наташа.
Она ничего не хотела навязывать Никитину. То, что ей казалось важным, она вовсе не считала обязательным для других. Она понимала, что Станицын одобрял ее шаг, и этого ей было вполне достаточно.