- Вчера замполит по рации с командиром роты связался и сказал, что за тобой надо приехать. Мы утром с водителем на БТР прыгнули. Экипаж я брать не стал, чтобы позицию не оголять. Взял только бойца, у которого живот третий день болит, чтобы полковому доктору показать. Двинулись. Кругом, по пустыне, не поехали, долго слишком. Хотя, как теперь показала практика, надо бы. Ну, доехали мы, значит, до кишлака. Кишлак здоровенный, и духи в нем последнее время часто постреливать стали. Объехать его невозможно. С левой стороны горы, а с правой, примерно в середине, глубокий овраг. Едем по окраинной улице. Улицы у них узенькие - впритирку двигаемся, не разгонишься. Половину кишлака уже проехали. А дальше улица прерывается. Слева - он повел рукой в сторону, - открывается пустырь с развалинами старой крепости, наверно, еще времен Александра Македонского, а справа стены глухие. Оказались мы как на ладони - отличная мишень для тренировок по движущейся цели. Тут по нам из этих исторических развалин гранатометом и шарахнули! - Он ударил кулаком в ладонь. - Благо что промазали. Граната прямо перед носом бэтээра пролетела и в стену угодила.
Я водителю ору - давай огородами уходи! Пустырь мы проскочили и снова в улицу въехали. Сам я за пулеметами, а стрелять некуда, вокруг стены высоченные. Думаю, сейчас духи сзади выбегут, еще раз шарахнут, и застрянем мы тут, как щепка в заднице! Но водила молодец, под горку разогнался, стену справа проломил и газу. Выскочили в сторону пустыни, как раз за оврагом. Жмем на всю. Я по кишлаку пострелял, для приличия. В ответ ничего. Ну и едем, Бога благодарим! До барханов с полкилометра оставалось.
Спускаемся, значит, с пригорка, - он повел ладонью вниз, - там арык, на бэтээре перескочить его плевое дело, а впереди, из-за бугорка, караван из нескольких верблюдов, тоже в сторону пустыни бежит! Мы за ними. Каравану уже метров двести до барханов осталось. Если за них уйдут, не достанешь. На бэтээре в барханы лезть в таких обстоятельствах опасно. Там для него маневра нет, да и нас всего двое стрелков, не считая водителя. Короче, гоним к каравану, а нам оттуда снова из гранатомета - привет по башне! Видел вмятину? Рикошетом прошла! Так стеганула! Я думал, у меня башка вместе с башней оторвалась! - Он на секунду ухватился за голову обеими руками, словно пытаясь удержать ее на месте. - Обошлось, башка целая, только гудела сильно! Шлемофон мозги спас. Один пулемет все же повредили. Остался только крупнокалиберный. Ну, я из него того гранатометчика сразу укосил, пока он другую гранату заряжал. Потом всех до одного верблюдов укосил, чтоб груз на месте остался. Несколько духов рванули к барханам. А мы им, - он помахал указательным пальцем из стороны в сторону, - добежать не дали. Я из пулемета, а больной боец из автомата через бойницу.
По рации из роты подмогу вызвал. С час, пока они до нас доехали, катался рядом и постреливал по кругу. Наши приехали, все посмотрели. Мы погрузились - и сюда. Остальное ты уже видел.
- Видел! - восхищенно воскликнул Андрей. - Я бы так, наверное, не смог!
- А куда бы ты делся? Смог бы! Наливай! А то что-то не забирает! Может, мне командир бракованной водки дал? - Он засмеялся, подвигая стаканы на середину импровизированного стола.
Опрокинув еще, они слегка охмелели, черпали ложками плавающую в тушеночном сале картошку и с большим удовольствием ели подсохшую, пожелтевшую от долгого хранения селедку. И казалась им эта еда лучше любой ресторанной.
- Слушай, Сань, а зачем ты того духа сюда привез? - не утерпел Андрей, слышавший, как возмущался командир полка.
- Для отчета, Андрюха, для отчета! - Блинов поднял вверх указательный палец. - Был со мной случай в апреле месяце.
Стояла тогда наша рота километрах в ста пятидесяти отсюда в сторону Герата. С месяц объект один охраняли, пока танкисты нас не сменили. Пришло время за жратвой в полк ехать. Ну и поехали. Впереди грузовик - "Урал" бортовой, за ним я на бэтээре с экипажем. Едем по степи. Пылища от "Урала", - он повел рукой перед глазами. - Вообще ни хрена не видно, а дорога узкая, в сторону не отъедешь - овраги. Вот мы на бэтээре и приотстали порядком.
Там при выезде на асфальт пост афганской армии всегда стоял. Они нашу технику никогда не тормозили, потому что права не имеют. Да и за каким, спрашивается, им нас тормозить?
Ну вот, "Урал", значит, от нас оторвался, подъезжает к посту, а там вместо этой армии духи в чалмах, с автоматами. Автоматы нацелили на него и машут, чтобы остановился. Один прямо посередине дороги стал и целится. Уроды! Думали, наверное, что он один, без прикрытия, от нечего делать катается. Водила на "Урале", конечно, по газам, того духа переехал и удирать. Духи по машине стрельбу открыли. Кузов весь продырявили, но водила цел остался. А я уже к тому моменту из пылюги-то выехал, - Блинов, ехидно улыбаясь, погрозил над своей головой указательным пальцем, - и издалека наблюдаю, как они из нашей машины дуршлаг делают.
Я пулеметчику - отсекай их! Короче, мы по ним, они по нам. Метров за сто до них я с пехотой из бэтээра десантировался. Хибару ихнюю, где они засели, наш гранатометчик с двух выстрелов раздолбал, чтоб не застила, а мы под прикрытием бэтээра перебежками быстро до них добрались. Кого успели, укокошили. Сами без потерь. Несколько духов все же умотали. Ну и ладно, мы не погнались. Оружие духовское собрали и в полк. В полку доложил, прям как сегодня. Целый день в героях ходил! На следующее утро жратву погрузили и назад в роту уехали.
Через неделю меня по рации в полк требуют. Думал, медаль дадут. В полк еду, прикидываю, кому из бойцов, которые тогда со мной были, какую медаль просить - кому "За отвагу", кому "За боевые заслуги". Не могу же я один наградиться! Зря думал. Медали не подвезли. - Блинов махнул рукой: - Выливай остатки, Андрюха!
Они допили водку, закурили, и Блинов продолжил повествование.
- Дня через три-четыре после той пальбы в полк заявились представители их властей и давай валенки наизнанку выворачивать. Говорят, что мы тогда раздолбали пост их революционного ополчения. О, едрены палки! - Блинов начал загибать пальцы на руке. - Во-первых, нас не предупредили, что это ихнее сознательное и прогрессивное революционное ополчение. У них что, на лбу написано, что они не духи? Во-вторых, чего им не объяснили, что нас тормозить нельзя? В-третьих, чего они пальбу затеяли? И за каким ежиком на дорогу перед машиной с автоматом выбегать?! Я так примерно и объяснялся. Все, как было. Потом и солдатиков моих допрашивали. Военный следователь приезжал. Не шутка.
В общем, стали на меня документы собирать, характеристики составлять.
И представь себе, наш карась позорный - замполит Рыбин, говнюк, написал, что я, видите ли, пассивно принимал участие в политзанятиях при изучении материалов партсъездов и еще там чего-то такого!
Командир полка ему эту маляву назад завернул и сказал, чтоб написал, как на себя. Характеристика получилась объективная, как на маршала!
Больше месяца меня трепали, как половик. Потом все утихомирилось. Вот, Андрюха, я и привез духа для отчета, на всякий случай. А так, конечно, больше для куражу. В отместку за потраченные нервы. Хотя, наверное, зря. Но командир не в обиде. Там документы, говорит, важные и карты.
Блинов поднялся. Отомкнул дверь и сказал:
- Посиди, я быстро.
Через несколько минут он вернулся, снова замкнул дверь и вытащил из-за пояса еще одну бутылку со словами:
- Эта не бракованная, земляк выгнал из какой-то хрени.
Самогон был вонючий, но убойный.
Они долго говорили обо всем на свете, о чем могут разговаривать молодые, только начинающие по-настоящему осознавать эту жизнь люди. Блинов показывал фотографии на стене, на которых были его родители, двое братьев и друзья по военному училищу. Ночь, как бывает в таких случаях, пришла не спросясь.
Утром в дверь постучали. Блинов отворил. На пороге появился солдат.
- Товарищ старший лейтенант, БТР готов. Оружейники новый пулемет поставили, патроны пополнили. Можно ехать.
- Ладно, скоро поедем. Иди, завтракай и подгоняй сюда.
Они умылись, заварили крепкого чаю и пили его вприкуску с рафинадом.
Андрей поинтересовался у Блинова о судьбе своего предшественника.
- Ушел в Союз на повышение командиром роты.
- А чего это замполит нашу роту веселой назвал?
Блинов поставил кружку с чаем на тумбочку и закурил.
- До вчерашнего дня мы вроде как были не в почете. Но, может, сейчас что и изменится. Я вроде теперь реабилитировался.
Андрей тоже закурил и снова спросил:
- Сань, ты же не один в роте, за что он на всю роту окрысился?
- Есть за что. - Блинов засмеялся и закашлялся от дыма папиросы. - Первым у нас фраернулся на весь полк лейтенант Димка Вавилкин - командир второго взвода, единственный женатик из нас четверых. Слушай, как было. После того, как нас сюда перебросили, жизнь у нас здесь, понятное дело, по-другому пошла, в отличие от стационарной части в мирное время. Отбой и подъем здесь дело весьма условное, потому что чего, спрашивается, солдат поднимать в шесть утра, когда они в пять только вернулись. Кто спал ночью, того понятно - поднимай. Для этого есть дневальные, которые проорут кому надо. Согласен?
- Согласен, - кивнул Андрей.
- Правильно. Я тоже согласен. Но у нас тут не все такие согласные, как мы с тобой. У нас тут по старинке, всех утром под трубу полкового трубача поднимали, - он приставил кулак ко рту. - Ту-ту-ту-ту-ту-ту-ту!!! Жалко, не под оркестр!
В общем, Димка возмутился как-то вслух по этому поводу. А солдаты из его взвода оказались с ним вполне согласные. Но не сказали, что исключительно из большого уважения к нему они этот вопрос собрались урегулировать своими силами и по своему усмотрению. В общем, каким-то образом они ту трубу уперли и в пустыне закопали. А когда они ее закапывали, видно, кто-то их усек и начальству настучал. Тут, конечно, можно было бы и отбрехаться. Мол, не мы это, мало ли солдат, кроме нас, в полку! Но самое смешное то, что эти олухи трубу не просто так закопали, а вложили внутрь ее письмо к потомкам! Представляешь! - Блинов хлопнул ладонями себя по коленям и захохотал. - Они, придурки, написали, что, мол, когда через века археологи найдут эту трубу, то пусть знают, что в этих краях несли нелегкую службу такие-то солдаты из такого-то взвода под командованием такого-то командира!
Андрей с Блиновым долго смеялись, после чего он закончил эту историю:
- Димке за это нагорело, и в полку ему дали прозвище - Дирижер. Но он не обижается, даже сам для связи себе такой позывной взял. Но, кстати, после того случая по утрам дудеть перестали.
Погоди, Андрюха, это еще не все в плане характеристики личного состава! - Блинов снова хлопнул себя по коленям и громко засмеялся. - Недавно отличился еще и командир третьего взвода! Он поехал в Союз с желтухой, а справку привез от триппера!
Андрей подскочил, расплескав чай:
- Бочок? Вася? Да мы с ним в поезде до Ташкента ехали! - он радостно потряс кулаком.
В это время за дверью послышался шум подъехавшего бэтээра.
Блинов поднялся.
- Ну вот, Андрюха. Теперь ты тоже славный представитель нашей боевой роты. Уж не подведи нас, таких! Поехали, что ли?
БТР стоял прямо у дверей. Они забрались сверху на броню. Блинов положил рядом свой автомат. Оружие Андрея находилось в роте, поэтому Блинов снял со своего ремня кобуру с пистолетом Макарова и передал его Андрею:
- Держи, мало ли что.
Пока Андрей надевал кобуру на ремень, к бэтээру подбежал солдат.
- Товарищ старший лейтенант, я с вами назад поеду!
- А живот как? - спросил Блинов. - Я тебя обратно в полк не повезу, учти!
- Живот нормально! Дизентерии нету! Мне пилюлек с собой много дали! На всех хватит! Чего я буду здесь загорать?
- Ладно, садись за пулеметы, а мы сверху прокатимся. - Блинов наклонился к водительскому люку и сказал: - В объезд по пустыне поедем. Хватит нам пока острых ощущений. Тормознешь у трубопроводчиков на повороте. - И, обращаясь к Андрею, добавил: - Кореша проведаю, тебя познакомлю. Он в инженерных войсках. Они горючее из Союза качают по трубопроводу.
БТР заревел двигателями и скоро, покинув пределы расположения полка, быстро покатил по асфальтовой дороге, пролегающей по самому краю пустыни. По обочине дороги тянулся трубопровод малого диаметра. Они сидели на броне, свесив ноги в передние люки. Сильная жара еще не наступила. Со стороны гор дул легкий прохладный ветер.
Андрей с удовольствием подставил лицо ветру и смотрел по сторонам. Рядом на броне сидел Блинов, обычный, нормальный парень, а где-то в роте находился его знакомый прапорщик Бочок. Он постепенно переставал воспринимать войну как явление таинственное, малопостижимое для его ума. Исчезли мучившие до сих пор сомнения о его пригодности в здешних условиях. Вокруг были такие же парни, как и он сам, исполняющие свой долг перед Отечеством, защищая его рубежи на дальних подступах.
Километров через пятнадцать БТР сбросил скорость и остановился у небольшой заставы. Кроме техники охраны, в капонирах стояли дизельные моторы, приводящие в движение насосные установки по перекачке топлива.
Блинов спрыгнул с брони и позвал Андрея за собой.
Навстречу им шел прапорщик, небольшой пузатый мужичок, лет тридцати с гаком. Из-за полноты, даже в условиях относительной утренней прохлады, у него виднелись большие потные круги на форме в области подмышек, на спине и животе. Его лицо с широкими скулами, мясистым носом и заметным вторым подбородком было сосредоточенно-серьезным.
Блинов шутливо поприветствовал его:
- Все, что создано народом, защитим трубопроводом! Здорово, Ковальчук! Где Сидоров?
- Здорово. - Ковальчук пожал им руки и серьезно сказал: - Ты, видно, не знаешь, в госпитале он.
- А что такое? - посерьезнел Блинов.
- Да обычное. Ранен в плечо и в легкое. Насквозь пуля прошла. Но сказали, что не очень опасно для жизни. Еще у нас двое контуженных.
- А что случилось? Давай рассказывай! - нетерпеливо просил Блинов.
- Да ясно что. Духи за последнюю неделю по трассе до кишлака три раза трубопровод ночью подрывали. Мы на это время прокачку прекращаем, а утром, когда свиднеется, латаем его. В последний раз разведчики из вашего полка духов на засаду словили. Но духов оказалось немерено. Так и поперли на них из пустыни. Слышим, они по рации подмоги из полка просят. Мол, у них уже убитый есть. А к ним из полка-то когда еще доскачут? Тогда капитан Сидоров десять человек из наших взял и к ним на бэтээре по кювету добрался. Я тут остался за него, сам ничего не видал, только издали. Стрельба была долгая, со взрывами. Когда из полка подмога пришла, духи уже в пустыню утекли и своих дохлых с собой утащили. Ловко у них получается. Но им тоже попало от наших. Кровищи с их стороны дороги было много. Я утром видел.
- Да ладно про кровищу трепать, что с Сидоровым произошло? - перебил Блинов.
- Да что, попали в него! А как? В потемках, говорят, не видали, только слышали, как он закричал в материк. Оттащили в сторону, он сознание и потерял. А контуженые наши до приезда ваших отстреливались. Только потом блевать стали кровью и равновесие терять. Их тоже забрали в санбат.
- Ясно, Ковальчук. Ты писать умеешь?
- Умею, конечно, я ж десятилетку кончил, - серьезно ответил прапорщик.
- Молодец, я так и знал. Ты, Ковальчук, счастливый обладатель дара рассказчика! Ты, как чего кому рассказываешь, потом сразу записывай за собой. В старости вот такие мемуары получатся! - Блинов поднял вверх большой палец и, пожимая ему руку, прощаясь, сказал: - Ну, будь. Береги хозяйство до возвращения Сидорова. Как от него весточка придет, привет от меня передавай и адресок запиши, где он лечится. Пока!
Они снова забрались на броню. Блинов задумчиво сказал:
- Может, и не вернется Сидоров, ранение серьезное. В Союзе, скорее всего, служить оставят. Главное, живой.
БТР свернул с дороги и направился в пустыню по колее, наезженной тяжелой бронетехникой. По сторонам потянулись невысокие барханы из желто-рыжего песка. Объезжая их, БТР двигался медленно и плавно, как корабль, покачиваясь на волнах. По мере продвижения в глубь этого царства песка барханы становились все выше. Некоторые из них достигали высоты трехэтажного дома. Колея время от времени терялась, занесенная песком, но потом местами появлялась вновь.
Иногда на песке встречались змеи, ящерицы и черепахи.
- Смотри, смотри! - Андрей тронул Блинова за локоть и указал в сторону, на край бархана. - Глянь - крокодил!
По песку неторопливо шествовал коричневый варан размером больше метра в длину. Увидев БТР, он остановился, замерев на кривых коротких лапах, и повернул в его сторону свою мощную голову, несколько раз высунув длинный темный язык, всем своим видом подчеркивая превосходство хозяина этих мест.
- О, да этой дряни здесь много! - махнул рукой Блинов. - Босиком ходить не советую. Можно на скорпиона, на фалангу или на змею наступить. Они сейчас, пока пекла нет, поверху ползают, а потом все в песок зароются, до вечера.
Меж тем воздух заметно разогревался. Небо быстро меняло цвет, превращаясь из утреннего голубоватого в белое, обесцвеченное ярким палящим солнцем.
Через пару часов плавания по пескам Блинов крикнул водителю:
- Давай на наше место! Повыше зарули! Человеку красоту покажем!
БТР, загребая песок всеми восемью колесами, свернул в сторону и медленно пополз наверх по пологому склону высоченного бархана. Достигнув его вершины, он остановился.
Вокруг до самого горизонта простиралось гладкое море воды. Было такое впечатление, что они стоят на песчаном острове. Зрелище было настолько неожиданным и красивым, что Андрей, ранее слышавший о миражах в пустыне, все равно поддался этому обману природы и молчал, затаив дыхание от восторга.
- Ага! - кивнул Блинов, наблюдая его реакцию. - Я тоже первый раз, когда увидел, думал, что сбрендил. Красиво как! Только корабликов с парусами не хватает! Но это еще что, если вечером проезжать будешь, обязательно остановись здесь. Когда миража нет, картина под закат фантастическая. До самого горизонта ничего вокруг, кроме песка. На что у нас в Сибири красот разных без счета, но тут, Андрюха, у меня возникает такое необъяснимое чувство, будто бы я здесь родился и душа моя здесь много раз уже бывала. Понять невозможно! Хочется сесть среди этих песков и остаться тут навсегда. Хотя! Чем черт не шутит! Война кончится, женюсь на местной красавице и останусь. Буду по пустыне им нашу водку караванами возить.
- Да как же вы, товарищ старший лейтенант, определите, кто из них красавица? Они же все в паранджах! - крикнул водитель из люка. - Как в кино будете просить, чтоб личико открыла? Достанется какая-нибудь завалящая! Вон и Петруха в кино зазря голову сложил, Гюльчатай - так себе бабенка! Вы к нам в Донецк жениться приезжайте. У меня сестра красавица! К вашему приезду еще подрастет.
- Малолетками не интересуюсь! Поехали, сваток! Сползай помаленьку задним ходом!