- Ну а скажи, детка, как начинал свою карьеру комиссар Мегрэ?
- Постой, постой, - опешил Андрей, - уж не предлагаешь ли ты, чтобы я пошел постовым? Я представляю лицо моей мамы, когда я явлюсь в форме, ой, не могу!
- Нет, конечно, можно в священники пойти или в доктора, из них тоже неплохие сыщики получаются, если верить классике, - с открытой издевкой сказал Борис. - Пойми, Андрей, тебе надо решать. Тебе! А не маме.
Андрей задумался. Слез с подоконника, сел верхом на стул и опустил голову. Потом вскочил, походил по комнате, сказал раздумчиво:
- А вообще-то это идея! Только не в постовые, как ты предлагаешь, а в школу милиции. Меня туда упорно тренер по самбо зовет. Он ведь динамовец. Говорит, наверняка мастером спорта станешь, там все условия...
Еще больше удивила всех Лариса. Она не прошла по конкурсу в Институт иностранных языков и... что бы вы думали?.. Пошла работать проводницей международного вагона!
- Для языковой практики, - кратко пояснила она убитым горем родителям.
И хотя Борис в данном случае никакого прямого воздействия не оказывал, он вновь был назван "бичом божьим".
- Он, все он! - убежденно говорил Ларисин папа, кандидат технических наук. - Кто всегда вам вдалбливал - не надо быть инфантильными? В жизни надо решать все самим. Самим пробиваться. Без всяких там пап и мам, без всяких звоночков, записочек и прочих протекций. Кто? Бич божий!
В общем, так получилось, что единственным, кто поступил в институт, был Игорь. Но это нисколько не обрадовало его предков!
- Лучше бы ты, как твой Борька, в ПТУ пошел, - вздохнул отец. - Родители - инженеры, а он - тьфу, говорить-то неудобно знакомым - в Историко-архивный! Кем ты хоть будешь по специальности? Архивариусом? Архивной крысой? "Архивны юноши печальны..." О, боже мой!
Игорь, потупившись, молчал. Что ж, кругом виноват - бейте! Месяц он врал родителям, что поступает в транспортный, а сам сдавал в Историко-архивный. Потому что еще год назад, после той археологической экспедиции, решил, что если и есть какая в мире стоящая специальность, так, конечно, история. Ну а загадки прошлого находятся под землей...
- ...Но еще больше - в архивах! - сказал ему тогда Максим Иванович, и это решило его судьбу.
ЗАГАДОЧНАЯ ЗАПИСКА
Максим Иванович ушел из школы внезапно, в разгар учебного года. Еще в конце первого полугодия среди десятиклассников распространился неясный слух об его уходе якобы из-за ссоры с директрисой. Сам Максим Иванович на прямые вопросы учеников отвечал, что ему предложили работать в журнале, он давно мечтал об этом и потому уходит из школы. А кроме того, это даст возможность закончить диссертацию. Так что он даже рад.
Рад, а когда говорил это, глаза были грустные. Ребят не проведешь!
- Хотя я в школе больше не работаю, - сказал он в заключение, - это вовсе не значит, что кружок распадается. Просто будем теперь собираться не в школе, а у меня дома. По четвергам. Идет?
Они и раньше бывали в просторной квартире учителя. Максим Иванович - закоренелый холостяк. С ним живет только няня, Казимира Францевна. Квартира вся забита книгами, одна другой интересней. Так что теперь здесь бывало людно и весело.
Однако к осени кружок практически распался. Бывших одноклассников захлестнули дела, новые интересы. И только верная четверка друзей неизменно приходила сюда по четвергам. Сегодня они застали Максима Ивановича в теплом халате, с шарфом па костлявой шее. Он отбивался от Казимиры Францевны, которая терпеливо увещевала воспитанника:
- Макс, голубчик! Выпей молочка с медом!
- Не буду! Оно горячее!
- Так оно и должно быть горячее, - уговаривала Казимира Францевна, - иначе какой толк!
- Я обожгусь!
- А ты дуй и пей потихонечку...
- Может, мы пойдем? Неудобно! Вы болеете! - заговорили кружковцы разом.
- Ерунда, - рассердился Максим Иванович, - запомните навсегда: болезнь - это вовсе не физическое состояние, как утверждают некоторые, а черта характера. Я бы так в служебных характеристиках писал: морально устойчив, но любит поболеть. И вообще, хватит о болезнях. Давайте ближе к делу. Прочитал я ваши рефераты. Что ж, неплохо, - сказал Максим Иванович и вдруг по-козлиному боднул головой.
Ребята переглянулись: "Похоже, что учитель в драчливом настроении".
- Неплохо для средней школы, - продолжал Максим Иванович. - Отсюда немножко содрали, оттуда списали. Конечно, и такие работы нужны, для развития кругозора, так сказать. Но мы с вами должны идти вглубь. А не писать вообще и в общем. Вот возьмем твою работу, Игорь, о преобразованиях Петра. Ничего не скажешь - грамотно. Но нет духа эпохи, понимаешь? А почему? Потому что ты не вошел в то время, не почувствовал его. Вот скажи, во что был одет петровский солдат?
- В мундир, - с улыбкой ответил Игорь.
- Из каких частей состоял мундир? - продолжал спрашивать учитель.
- Камзол, ну... и то, что ниже, - замялся Игорь.
- Что ниже?
- Эти, как их... портки!
Все засмеялись.
- Во-первых, порты, - поправил Максим Иванович. - А во-вторых, неправильно - короткие панталоны и чулки. Вот видишь? Как одет был купец, как чиновник, как мужик? Все это надо видеть, а речь их слышать. Тогда будет легче понять и строй их мыслей.
- Это ж сколько надо читать, - уныло протянул Андрей.
- Конечно, - кивнул Максим Иванович. - Причем просто так читать, бессистемно, толку мало. И я подумал, что лучший способ узнать ту или иную эпоху - это заняться разгадыванием какой-нибудь одной из многочисленных исторических загадок.
- Многочисленных? - переспросил с оживлением Борис.
- Да, они есть в каждой эпохе, - кивнул Максим Иванович. - Пожалуйста, с ходу могу назвать несколько - убийство царевича Дмитрия, княжна Тараканова, Железная Маска во Франции, библиотека Ивана Грозного... Можно продолжать до бесконечности.
- Давайте Железной Маской займемся, - загорелся Игорь.
- Лучше библиотеку Ивана Грозного найти, - завозражал практичный Андрей. - Это полезнее.
Максим Иванович с улыбкой посмотрел на учеников.
- Я тоже не знал, что выбрать. Но нам помог... его величество случай!
Он помахал обыкновенным почтовым конвертом.
- Что это? Письмо из прошлого? - сострил Игорь.
- Почти, - кивнул Максим Иванович и, поправив массивные очки, принялся читать письмо, извлеченное из конверта: - "Уважаемая редакция! Пишет вам краевед Ефимов из Зауральска. В течение многих лет я собираю все материалы по истории родного города. Прошу оказать содействие вот в каком вопросе. Мне при разборе архива попалась записка (фотокопию прилагаю). Судя по делу, в котором она находилась, автор писал ее осенью 1912 года. Как мне известно, в это время были арестованы все члены подпольного кружка при железнодорожной станции. Предполагаю, что донес на них предатель. Об этом же говорит и текст записки.
К сожалению, в оставшихся воспоминаниях городских подпольщиков об этом почти ничего не говорится, а никто из арестованных позднее в Уральск не вернулся. Все они были осуждены на каторжные работы, затем началась первая мировая война, перешедшая в гражданскую, и оставшихся в живых, по всей видимости, разметало по всей России.
Очень прошу опубликовать эту записку. Вдруг откликнется кто-нибудь из детей или внуков этих революционеров и поможет нам ликвидировать еще одно белое пятно в истории родного края. Заранее благодарный Ефимов". Вот так-то! - закончил Максим Иванович.
- А что в записке? - Кружковцы вскочили с дивана и бросились к столу. Максим Иванович протянул плотный лист фотокартона. Это была репродукция с небольшого клочка бумаги, где неровными буквами было написано:
"Передайте на волю, среди нас - предатель".
- И все? - разочарованно протянул Андрей, крутя фотографию.
- И все, - подтвердил Максим Иванович. - Так что вы скажете, месье Мегрэ?
- Улик маловато, - вздохнул Андрей. - Ну и знания конкретной обстановки.
- О! В самую точку. Браво, Андрей!
- Ну и что вы собираетесь делать? - спросил Игорь, уже догадываясь о намерении учителя.
Максим Иванович вздохнул и, сняв очки, потер переносицу.
- Наш журнал академический. Такого рода частности нас не интересуют. Будет вежливый отказ с советом обратиться в какую-нибудь молодежную газету. Хотя и там вряд ли опубликуют. Вот так.
- Значит, в корзину?
- Ну не совсем так. - Максим Иванович лукаво взглянул на ребят. - Можно организовать, так сказать, частный розыск... Скажем, четверо молодых людей из любви к истории берутся за этот клубок и распутывают его до конца. Не слышу криков ура.
- Ура, - сказал неуверенно Игорь, - ура-то ура, но с чего начать?
- Слова "следователь" и "исследователь" - одного корня, наверное, не случайно, - нравоучительно заметил учитель. - Что бы сделал комиссар Мегрэ, начиная следствие?
- Выехал бы на место преступления! - не задумываясь, воскликнул Андрей.
- Вот-вот! - ликующе заметил Максим Иванович. - Уже становится горячо.
- Так Зауральск - это черт знает где! - угрюмо сказал Игорь.
- Могу сказать точно - двое суток на поезде, - дала справку молчавшая до этого Лариса.
- Откуда такая точность? - поинтересовался Максим Иванович.
- Ездила. Это же на Транссибирской магистрали. Вообще, мальчики, нельзя хорошо знать историю, плохо зная географию.
- Ишь ты! - восхитился Максим Иванович. - Ай да Ларочка.
- Двое суток туда, двое суток обратно, хотя бы день там - пять дней, - подсчитывал Игорь. - Ничего не выйдет, придется ждать каникул.
Лариса решила удивлять их весь вечер. Могу я, - заявила она спокойно. - У меня есть неделя отгулов. Договорюсь с бригадой, до Зауральска им помогу…
- Мегрэ в юбке, - покатился Андрей.
- Скорее уж - Пуаро, - заметил Игорь. - Тот все следствия то в поезде, то на пароходе вел.
- Ничего смешного не вижу, - Лариса поджала губы.
- Давай-давай, - замахал испуганно руками Андрей, - веди следствие. Только ведь есть еще одно препятствие...
- Какое? - Лариса повернулась к нему с таким задором, что было видно - ей сейчас море по колено.
- Семьдесят лет прошло, - притворно вздохнул Андрей, - а отпечатки пальцев держатся только две недели.
- Тебе только шуточки... - отмахнулась Лариса.
- Нет, в самом деле, сложно, - кивнул серьезно Игорь. - Если подпольщикам тогда было даже по двадцать, значит, сейчас им - девяносто. Вряд ли кто есть в живых.
- Зато краевед Ефимов жив, - под общий смех отпарировала Лариса.
- Правильно, девочка, так их, - одобрил Максим Иванович. - У краеведа наверняка есть какие-то еще ниточки. Краеведы - они хитрые...
Лариса вдруг задумалась.
- Что, испугалась? - заметил ее смущение Андрей.
- Нет, просто пытаюсь представить, как это было. Семьдесят лет назад.
- Ну что ж, давайте попробуем вместе вспоминать, - неожиданно предложил Максим Иванович, - что происходило в одна тысяча девятьсот двенадцатом году...
Кружковцы вновь уселись на диван, предвидя путешествие во времени.
СЕМЬДЕСЯТ ЛЕТ НАЗАД
- Прямо скажу, в российской истории, да и не только в российской, год выдающийся, - начал Максим Иванович. - Представьте себе: прошло пять лет после разгрома первой пролетарской революции и осталось пять, всего пять лет до второй революции, до окончательной победы. Время тревожное, сложное. Одни с радостью, другие в паническом испуге отмечают, что революционные силы в России вновь на подъеме. Поскольку историю в школьном объеме, надеюсь, вы еще помните хорошо, - с лукавинкой поглядел на кружковцев Максим Иванович, - прошу назвать наиболее важные события этого года. Ну, кто смелый?
Игорь по школьной привычке поднял руку.
- Так, слово нашему Нестору-летописцу, - кивнул, приглашая к выступлению, Максим Иванович.
- Пражская конференция, - выпалил Игорь. - Это, пожалуй, самое важное событие года.
- Несомненно, - согласился Максим Иванович. - Ну а все-таки, нельзя ли поподробнее?
Игорь нахмурил лоб, вспоминая:
- Состоялась она в январе двенадцатого года в Праге, потому и названа Пражской.
- Свежая мысль, - усмехнулся Борис.
- Не перебивай, - нахмурился учитель.
- На ней было представлено более двадцати партийных организаций России, то есть практически все уцелевшие и активно действовавшие подпольные организации, - уже увереннее продолжал Игорь. - Поэтому с полным основанием на конференции было заявлено, что она является верховным органом партии. Работой конференции, как известно, руководил Владимир Ильич Ленин, выступивший с рядом докладов и являвшийся автором проектов резолюций по всем важнейшим вопросам. На конференции был избран Центральный Комитет, который возглавил Ленин. Был образован также центр по руководству революционной работой в России - Русское бюро ЦК...
- Ну а в чем все-таки главное значение Пражской конференции? - спросил Максим Иванович.
Игорь кивнул, показывая, что он понял вопрос:
- Дело в том, что она положила конец формальному объединению с меньшевиками, требовавшими ликвидировать подпольные партийные организации, создала боеспособный Центральный Комитет. Все это помогло сплочению и активизации местных партийных социал-демократических организаций и идейно вооружило российский пролетариат, готовившийся к новой революции.
- Может, несколько конспективно, но в общих чертах верно, - согласился Максим Иванович. - Могу только добавить, что конференция была созвана в момент жесточайших репрессий. Царская охранка с помощью провокаторов пыталась сначала сорвать проведение конференций на местах, где выбирались посланцы в Прагу, а затем делала все, чтобы захватить делегатов при переходе границы. Однако, как ни старались, ни свирепствовали жандармы, лишь незначительная часть делегатов была арестована, и конференция состоялась... Так, какие еще события вспоминаются вам? - спросил учитель, прерывая свой рассказ.
- Ленский расстрел... - робко заметила Лариса.
- Правильно, Ларочка, - ободрил ее Максим Иванович. - Рассказывай.
- Рабочие Ленских приисков, измученные нечеловеческими условиями труда, скверным питанием, решили обратиться с жалобой в дирекцию прииска. В мирной процессии участвовало более трех тысяч рабочих. Однако когда они подходили к главной конторе, их встретили солдаты и без предупреждения начали стрелять... Было убито и ранено больше пятисот человек.
- Да, прогрессивная печать сравнивала тогда это злодеяние, - заметил Максим Иванович, - с расстрелом петербургских рабочих девятьсот пятого года.
- В ответ на это повсеместно вспыхнуло забастовочное движение, - продолжала Лариса. - С этого момента и начал нарастать подъем революционного движения.
- Так, что еще вспомним? - снова спросил Максим Иванович.
- "Правда", - пробасил Борис. - Первый номер "Правды" вышел пятого мая двенадцатого года!
- Совершенно верно, - согласился Максим Иванович. - Газета фактически стала легальным штабом революционного движения. Ну, раз уж ты, Борис, вспомнил, не поленись, достань вон с того стеллажа папки. Да, да. Вот эти, толстые.
С кряхтением Борис вытащил с полки несколько объемистых папок.
- Что это? - спросил он, сваливая их на письменный стол.
- Это комплект номеров "Правды" за двенадцатый год, - объяснил Максим Иванович, раскрывая первую папку. - Давайте почитаем вместе.
Ребята окружили стол.
- Ух ты! Неужели подлинные? - спросил Красовский.
- Нет, это издание предпринял Институт Маркса - Энгельса - Ленина в тридцать третьем году, но оно также достаточно редкое сегодня. Вот так выглядел первый номер.
- ""Правда". Ежедневная рабочая газета, - вслух начала читать Лариса. - Воскресенье, 22 апреля 1912 года". Как же так? Ах да, пятое мая - это же по новому стилю. Почитаем. Так, статья "Наши цели". Вот что написано: "Освещать путь русского рабочего движения светом международной социал-демократии, сеять правду среди рабочих о друзьях и врагах рабочего класса, стоять на страже интересов рабочего дела - вот какие цели будет преследовать "Правда"".
- Гляди, - перебил ее Игорь, - стихи Демьяна Бедного!
Он с выражением стал читать:
Полна страданий наша чаша.
Слились в одно и кровь, и пот.
Но не угасла сила наша:
Она растет, она растет!
Кошмарный сон - былые беды,
В лучах зари - грядущий бой.
Бойцы в предчувствии победы
Кипят отвагой молодой!
Пускай шипит слепая злоба,
Пускай грозит коварный враг.
Друзья, мы станем все до гроба
За правду, наш победный стяг!
- Смело, - отозвался Борис. - И это ведь в легальной газете. Как же цензура пропустила?
- Этот номер был арестован, - пояснил Максим Иванович. - Но придрались, кстати, не к этому стихотворению, а вот к этому - "Завод" В. Невского. Послушайте концовку:
...Так старый мир, землей владея,
В оковах рабских держит труд.
Но звенья тех цепей, ржавея,
Уж скоро, скоро упадут.
В дыму, облитый потом, кровью.
Завод в мир вызван для борьбы.
Чтобы железом и любовью
Разбил оковы злой судьбы.
- Да, уж прямее не скажешь! - прокомментировал Игорь. - А вот, глядите, статья "Лена" - о ленских событиях.
- Поглядите, сколько "Правда" писала о стачечном движении! - воскликнула Лариса и стала цитировать: - "Телеграммы. От собственных корреспондентов.
Забастовки.
Пермь. По слухам, в Нижнетагильском округе забастовали рабочие на платиновых приисках.
Аресты.
Рига. За подстрекательство к забастовке пятеро рабочих губернатором подвергнуты аресту на сроки от 2 до 3 месяцев".
- А вот глядите - перестрелки с разбойниками, - перебил ее Андрей и зачитал: - "Тифлис. Стражники Шоропанского железнодорожного моста и часть роты Горийского полка, преследуя шайку 10 разбойников, настигли таковую в 2-х верстах от станции Шоропан. В результате 2-часовой перестрелки убиты один разбойник и один солдат, ранен один разбойник. Остальные разбойники скрылись в лес". А вот в разделе "Происшествия": "Самоубийство. Вчера утром в д. № 40-а по 17 линии В. О. на площадке лестницы обнаружен повесившимся на ручке двери неизвестный мужчина, по виду чернорабочий".
- Вот видите, сколько информации дает только один номер газеты, - сказал Максим Иванович. - Время уже позднее, поэтому решим так: забирайте весь комплект и не торопясь почитайте дома. Пусть каждый выберет себе сообщения по определенной тематике, что ему покажется наиболее интересным. Потом обменяемся мнениями. Идет? А пока давайте пить чай. Казимира Францевна!
Няня уже вносила в комнату поднос с чашками.