Глава пятая
1
Второй отряд третьей эскадрильи летал по маршрутам. У каждого курсанта через плечо на длинном ремне висел планшет, в нем - карта с начерченным красным карандашом треугольником полета. И в уголке планшета на бумажке выписаны расчеты: магнитный курс, компасный курс, истинный курс, время прохождения главных ориентиров, скорость, высота полета. Когда летали по маршрутам с инструкторами, все было легко и просто. Пролетел сорок минут, взглянул на карту, взглянул на землю - все в порядке, делаем разворот. Развернулся, лег на новый курс и полетел дальше. Инструктор молчит, значит, все в порядке. Иначе он сказал бы: "Подверните влево на два градуса…" Мелькают под крылом речушки, дороги, села, деревни. Ровно поет мотор, поет от радости сердце… Хорошо лететь, как этого многие не по нимают!
Нечмирев, к инструктору на КП! - крикнул Яша Райтман.
Вася подтянулся и, поддерживая рукой планшет, по бежал на КП.
Расскажите подробно этапы маршрута и расчет полета, - приказал инструктор.
Вася потянул за ремень планшет, но инструктор остановил его жестом руки:
На память!
Есть, на память! Первый этап - от центрального аэродрома до села Гравий, компасный курс - сто двенадцать градусов, высота - шестьсот метров, по метеосводке, угол сноса - минус четыре, скорость - сто семнадцать. Пролетаем ориентиры: шоссейную дорогу от А к Т под углом сорок градусов; влево, на расстоянии четырех километров, два озерца; справа петля реки Ольховки…
Вася говорил быстро, четко, без запинки. И он не только говорил, он видел перед своими глазами и два небольших озерца, засмотревшихся синими глазами в высокое небо, и речку Ольховку, петлей огибающую зеленый луг, и село Гравий, где машут крыльями два ветряка. Он ясно представлял себе, как изменит курс от первого пункта и полетит вдоль трактовой дороги через треугольную рощу к следующему пункту. В радиусе сорока километров слева и справа от его маршрута нет больше ни одного озерца, ни одной треугольной рощицы. И Вася был уверен: хотя и полетит он самостоятельно по маршруту всего лишь первый раз, с курса не собьется. Инструктор может в этом не сомневаться.
Хорошо, - выслушав Васю, сказал инструктор. - Курсант Степной!
Андрей подбежал, бросил руку к шлему:
Слушаю вас!
Вы полетите с Нечмиревым. Запомните: вы - только пассажир. Что бы ни случилось, вы остаетесь пассажиром, Никакого вмешательства. Никаких подсказок Вам все понятно?
Так точно, товарищ инструктор!
Курсант Нечмирев, выполняйте задание!
Есть выполнять задание!
И через две минуты раздалось знакомое;
Внимание!
Есть внимание!
Контакт!
От винта.
Пройдя через центр аэродрома, Вася лег на заданный курс и покачал крыльями. Теперь вперед! Он быстрым взглядом окинул приборную доску и в одну секунду запечатлел показания главных приборов: альтиметра, тахометра, компаса, указателя скорости. В одну секунду, не больше! Два года назад ему потребовалась бы на это целая минута.
Два года назад! Тогда он был желторотым птенцом, а теперь молодые курсанты с завистью и почтением говорят про него: "Это пошел курсант Нечмирев, выпускник третьей эскадрильи!" Да, он выпускник, и это здорово, миллион чертей! Через два-три месяца он будет настоящим пилотом авиаотряда и полетит с настоящим заданием по какому-нибудь сложному маршруту, может быть, отыскивать затерявшуюся в морском просторе льдину с замерзающими рыбаками… Ого, это будет маршрут, а не маршрутик с шоссейной дорогой, которую он сейчас пересек под углом в сорок градусов. Инструктор требовал от Андрея: "Что бы ни случилось, вы остаетесь пассажиром. Никакого вмешательства!" Хороший парень инструктор, но иногда чудит. Вот и сейчас: о каком вмешательстве может быть разговор? Помочь ему, курсанту-выпускнику Нечмиреву, отыскать два синих озерца? Ха! Да вон они лежат внизу, в четырех километрах слева, их найдет даже мальчишка, который сядет в машину первый раз!..
Над селом Гравий Вася поднял руку с часами и обернулся к Андрею: "Понял?"
Андрей кивнул головой: да, он понял. Молодец, Вася. По расчету он должен был прилететь сюда в десять тридцать две. Сейчас ровно десять тридцать две.
Нечмирев сделал круг и лег на курс второго маршрута. Все в порядке. Курс - триста десять, высота - шестьсот метров. Вася видит, как с земли мальчишки машут ему фуражками, прыгая от восторга. "Шкетики милые, миллион чертей, - смеется Вася. - Может быть, через несколько лет и многим из вас улыбнется счастье и вы будете пролетать по этому самому маршруту, приветствуя село Гравий. Астарый летчик Василий Нечмирев в это время будет разыскивать научную экспедицию в злой Антарктиде, вслушиваясь в тревожные, как набат, сигналы: SOS, SOS, SOS… Под ним будут плыть угрюмые айсберги, шторм в десять баллов будет бросать, как спичечную коробку, его воздушный корабль, и бледный бортмеханик с закоченевшими руками будет кричать: "Товарищ командир корабля! Отказал. левый мотор!.." Что ж, летчик Нечмирев не растеряется и спокойно скажет: "Выпустить шасси, идем на посадку вон на ту льдину!" И ни один мускул не дрогнет на его лице, будьте уверены! Не в таких переплетах бывали, начав путь от села Гравий и треугольной рощи…"
Нечмирев взглянул на часы: десять часов сорок девять минут. Над треугольной рощей он должен был пролететь в десять пятьдесят. Где же она? Вася посмотрел влево, вправо. Черт! Ни одного деревца, ни одного кустика… Поля и поля до самого горизонта. Проклятая роща как сквозь землю провалилась… Вася оглянулся назад, к Андрею. Андрей, положив голову на борт, дремал. Или делал вид, что дремлет… "Спросить у него? - подумал Вася. - Не скажет. Он дал слово инструктору не вмешиваться. А уж его слово!.. Да и вообще, разве я, курсант-выпускник Нечмирев, признаюсь, что потерял ориентировку? Черта с два! Нет уж, как-нибудь выйду из положения сам. Главное - спокойствие! Когда смотрел на этих сопливых шкетов, не сбился ли с курса? Нет, триста десять градусов, как часы. От села Гравий влево уходила дорога. Пролетал я ее? Кажется, пролетал… Кажется!.. Миллион чертей! А точно?.. Через две минуты должен был быть второй пункт маршрута - крупное село Ольгинок с большой церковью. Кругом поле, только впереди - маленький хуторок и около него - группа женщин, наверно, что-нибудь пропалывают. А Андрей спит, идиот, и в ус не дует. Мог бы, кажется, как-нибудь незаметно подсказать, чтобы и совесть чиста была, и помощь…"
Вася упорно смотрел на карту и на землю, сличал местность. И все больше и больше убеждался, что потерял ориентировку, "блуданул", как говорят летчики. Выход теперь был один: садиться и спрашивать. Восстанавливать ориентировку "опросом местных жителей". Факт сам по себе позорный, но, может быть, удастся как-нибудь выкрутиться…
Подпрыгнув на кочке, самолет, сбавляя скорость, покатился и стал. Вася ударил по лапке зажигания и выключил мотор. Наступила тишина. Андрей, словно очнувшись от сна, потянулся, отстегнул ремни и вылез из кабины. За ним спустился на землю и Вася. К самолету бежали женщины, которых Нечмирев видел с воздуха.
Что случилось, Вася? - равнодушно спросил Андрей.
Ничего особенного. - Вася сделал вид, что разминается. - Устал чертовски, решил отдохнуть. Минут пяток отдохнем и полетим дальше.
Можно и отдохнуть, - согласился Андрей.
К самолету подошли женщины. Одна из них, молодая, с загоревшим лицом, с лукавыми глазами, спросила:
Издалека летите, товарищи летчики?
Вася хлопнул крышкой портсигара, не спеша закурил, потушил спичку и только после этого ответил:
Осматриваем местность, бабоньки. Изыскательная экспедиция. А вы что делаете?
Сделав вид, что опасается курить близко у самолета, он отошел подальше от Андрея и сел на землю. Несколько женщин остались около Андрея, а трое приблизились к Васе.
Мы на прополке тут, - весело ответила молодая. - А что же вы изыскиваете, если не секрет?
Да уж какой тут секрет, - улыбнулся Вася. - Скоро все равно сами увидите. Будут здесь прокладывать большую шоссейную дорогу. Хватит вам на волах по кочкам ездить.
О, это дуже гарно, - сказала пожилая женщина. - И прямо через наш хутор?
Да вот смотрим местность. Через село Гравий шоссейку тянуть решили, а вот как дальше…
Так село Гравий то ж далеко! - сказала молодая. - Оно ж в стороне.
Ну уж и далеко, - насторожился Вася и положил карту на колени. - Вот оно где, село Гравий, видите? - Он показал пальцем на петлю реки. - Видите?
Молодая с интересом посмотрела на карту и вдруг спросила:
А наш хутор на карте обозначен?
Да, должен быть, - спокойно ответилВася. - Смотрите сюда. Вот Гравий, вот село Ольгинск, видите? А теперь поищем и ваш хуторок…
Он не знал, в какой стороне от Ольгинска находится тот хуторок, с ужасом думал о том, что время уходит, а он сидит тут и ожидает, что "бабонька" сама покажет ему, в каком месте он сел. Он нервничал, но с завидным спокойствием продолжал наблюдать за пальцем женщины, которым она водила по карте…
Вдруг женщина радостно воскликнула:
Вот они, наши Чернушки! Глядите, бабы! Вот они. Чернушки! Одна точечка.
Черт! - неожиданно выругался Вася, увидев, где остановился палец женщины. Он быстро прикинул и решил, что отклонился в сторону от маршрута не Меньше, чем на тридцать километров.
Женщины удивленно посмотрели на курсанта.
Чего ты, парень? - спросила одна.
Да вот видите, дело какое… Не пойдет, наверно, шоссейка через ваши Чернушки. Далеко от Ольгинска. Ну, бабоньки, до свиданьица, - заторопился он, - лететь пора.
Теперь он был уверен в том, что летит точно по маршруту. Незаметно для Андрея он проложил линию от Чернушек прямо к Ольгинску, высчитал курс, примерно учел угол сноса и строго по компасу вел самолет. Нет, теперь он не собьется с курса. Любой шкет долетит с закрытыми глазами. А уж он, летчик Нечмирев, и подавно. Надо только строго выдерживать курс по компасу. По компасу!.. Вася вдруг почувствовал, что у него на лбу выступил пот. Он поднес планшет к глазам и посмотрел на расчеты. Вася на секунду закрыл глаза, потом опять открыл и еще прочитал: "Село Гравий - Ольгинск КК-222 градуса". "Двести двадцать два, а не триста десять, гром и молния, сто миллионов чертей! Выходит, я летел совсем в другую сторону. Растяпа, лапоть, раззява! Швабра, а не курсант летного училища! А еще чуть ли не каждый день повторял мудрые чкаловские слова: "Полет - это математика!"
Вася снова взглянул на компас и заскрипел зубами: пока он размышлял над своей непростительной ошибкой, самолет отклонился от курса на девять градусов. С небывалой злостью Вася толкнул левую педаль, самолет рванулся влево, накренился, и курсант почувствовал, как резкий ветер хлестнул его по щеке. Выругавшись, Вася посмотрел сначала на карту, а потом вниз. На земле синела речушка, на карте ее не было. На карте зеленел лесок, на земле его не было. Вася оглянулся на Андрея: тот по-прежнему дремал, положив голову на борт самолета. Никакого участия. "Издевается? - подумал Вася. - Ждет, что я признаюсь? Или сам ни черта не знает?" Он снова посмотрел на землю. Услышав гул мотора, стадо овец сбилось в кучу. Пастух поднял голову и приветственно взмахнул рукой. Вася со злостью плюнул на него с высоты шестьсот метров: не до приветствий, миллион чертей! Ориентировка снова потеряна, нечего и сомневаться. Где-то слева должно быть село Гравий, которое он уже пролетел. Где оно? Неужели осталось сзади? Вася принял решение найти это село и от него взять курс на центральный аэродром. "Домой! Иначе пройдет еще целый час, пока он найдет Ольгинск.
Развернув самолет на сто восемьдесят градусов, курсант словно ощупью обшаривал землю. Там, где село Гравий, озерца. Их должно быть хорошо видно, но внизу нет этих озер и в помине.
Вася несколько раз менял курс и вдруг увидел впереди небольшой хуторок.
"Сяду еще раз, - подумал он, выбирая площадку для посадки. - Уточню - и домой. Андрюшка, кажется, ничего не замечает. Как-нибудь выпутаюсь".
Он выбрал подходящую площадку около хуторка и сел. Выключив мотор. Вася вылез из кабины и сказал Андрею:
Сам не знаю, отчего так хочется пить. Пересохло в горле, прямо дышать нечем. Попьем, потом полетим.
Он выжидательно смотрел на Андрея: что скажет?
Можно и попить, - ответил Андрей. - А все же зря ты часто садишься, человече. Это ведь в задание не входит.
Вася вспылил:
Ты, кажется, давал кое-кому слово не вмешиваться. Или тебя уполномочили следить за тем, как я выполняю задание?
Никто меня не уполномачивал, Вася. Но все же…
Что, будешь докладывать инструктору?
Я? - Андрей удивился. - Почему я? По-моему, ты и сам в состоянии обо всем доложить.
Да тут и докладывать-то особенно не о чем, - примирительно сказал Вася. - Подумаешь… Сели, напились и благородненько полетели дальше. Вот женщины бегут, сейчас попросим напиться - и в воздух!..
Подошли к самолету, колхозницы. Вася закурил, снял шлем и стал протирать очки.
Здравствуйте, товарищи летчики! - поздоровались женщины.
Добрый день, бабоньки, - весело ответил Вася. - Вы нас водичкой холодненькой не угостите?
Почему ж не угостить? - сказала девушка в красной косынке. - Сейчас принесу.
Она побежала к бричке, а молодая женщина, стоявшая ближе, спросила:
А вы все шоссейку прокладываете?
Вася в недоумении поднял голову и встретился взглядом с глазами женщины. Конечно же, это она! Та самая, которая водила пальцем по его карте. Неужели опять Чернушки? Миллион чертей! Так можно влипнуть только раз в сто лет! Что они, заколдованные, что ли, эти Чернушки? Но надо было выходить из положения.
Решили мы все-таки указать место для шоссейки именно здесь, - спокойно ответил Вася. - Поэтому и вернулись еще раз посмотреть. Спасибо! - Он взял кружку с водой, которую принесла девушка в красной косынке, и начал шумно пить. Потом выплеснул остатки воды на землю и проговорил - Дай бог тебе такого жениха, как я. Ну, пока, бабоньки, пора лететь…
Вот наконец показался и аэродром. Вася приготовился идти на посадку. Взглянув на часы, он отметил: "Задержался на маршруте всего на двенадцать минут. Можно сказать, что отклонился на втором отрезке, восстанавливал ориентировку. Андрей, конечно, не выдаст. Будет дуться, может, перестанет разговаривать, но не выдаст. Буду врать до конца! - решил Вася. - Иначе затуркают, миллион чертей!"
Они одновременно вылезли из самолета - Вася впереди, а Андрей на шаг сзади, - пошли к инструктору.
Товарищ инструктор, - четко начал докладывать Вася, - курсант Нечмирев задание выполнил. На втором отрезке маршрута отклонился влево на шесть градусов. Тщательно сличив карту с местностью, самостоятельно восстановил ориентировку и продолжал полет. От села Ольгинска, на третьем отрезки маршрута…
Он на секунду остановился, словно для того чтобы набрать в легкие побольше воздуха, и взглянул на Андрея. Андрей стоял по команде "смирно" и смотрел на инструктора. "Черт какой-то, а не человек, - подумал Вася. - Смотрит вроде спокойно, а что там, у него в душе делается - сама мама родная не разберет".
…- На третьем участке маршрута никаких отклонений не было! - закончил он и снова взглянул на Андрея.
Ваши замечания, курсант Степной? - вдруг обратился инструктор к Андрею.
Я ведь был пассажиром, товарищ инструктор, - уклончиво ответил Андрей.
Но пассажиры тоже иногда делают замечания летчикам.
Вася нетерпеливо переступил с ноги на ногу: неужели выдаст? Неужели такой человек, как Андр Юшка, может быть подлецом?!
Что же вы молчите, Степной? - спросил инструктор.
Я еще не настолько опытен, товарищ инструктор, чтобы делать замечания таким же курсантам, как я сам. Может быть, со временем…
Хорошо, можете быть свободны. Оба.
Они четко повернулись и в ногу отошли от инструктора. Навстречу бежал Яша Райтман.
Ну, как, Вася? - весело спросил он. - Все в порядке?
Андрей, дай я пожму твою руку, миллион чертей! - остановился Вася.
Нет! - коротко отрезал Андрей и, наклонив голову, пошел в сторону.
3
Приближались государственные экзамены. В училище уже прилетели на самолете "ПС-40" начальник учебных заведений ГВФ полковник Зотов, старый, прославленный летчик, полковник Грабов. Учебные полеты выпускных эскадрилий закончились, шла предэкзаменационная "шлифовка" высшего пилотажа. День и ночь над аэродромами гудели самолеты. Курсанты заметно подтянулись, меньше слышалось шуток, и даже такие балагуры, как Вася Нечмирев, стали вдруг серьезными и строгими, чувствуя, что приближается самый ответственный момент. Правда, Васю Нечмирева тяготило и другое обстоятельство: с тех пор как он солгал инструктору, Андрей не сказал ему ни слова. Будто никогда они не были товарищами, будто долгие месяцы не сидели за одним столом, не спали в одной комнате. Вначале Вася делал вид, что ему на все наплевать и что он нисколько не жалеет о том, что произошло.
Подумаешь, детские нежности, миллион чертей! - сказал он как-то Никите. - Не он соврал, а я. И нечего ему строить из себя благородную девицу…
Но ты заставил лгать и его, - ответил Никита. - Он ведь должен быть рассказать инструктору о твоем полете, но промолчал. Вот это его и тяготит.
Ха! Если бы меня тяготило каждое мое вранье, я давно околел бы, - не сдавался Нечмирев. - Да и вообще вы с Андрюшкой шибко честные. А мне наплевать. Я никому больно не сделал.
Бравируешь ты, Вася, - сказал Никита. - Мне кажется, что тебе самому от всего этого больно. И не стоит казаться хуже, чем ты есть на самом деле.
Мне больно? - засмеялся Нечмирев. - Чудишь ты, парень. Больно, это когда кто-нибудь стукнет по затылку. А я чувствую себя сейчас прекрасно, хоть бы вы все перестали меня узнавать.
Есть восточная пословица, Вася, - проговорил Никита - "Сколько ни кричи рахат-лукум, во рту от этого сладко не будет". Дошло?
Не дошло, - признался Вася.
Сколько ты ни кричи, что тебе на все наплевать, легче тебе не будет, и ходишь ты, как в воду опущенный. Поговорил бы ты лучше с Андреем.
На твой совет мне тоже наплевать с высоты тысячи метров! - сказал Нечмирев. - Пока, Никита. Я пошел.
Он пошел не к Андрею, а к инструктору Быстрову. Пошел с твердым намерением рассказать ему обо всем, чего бы это ни стоило. Потому что ему действительно было больно и за то, что он солгал инструктору, и за то, что Андрей презирает его за малодушие.
Выслушав признание курсанта, Быстров не удивился. Он только спросил:
Почему же вы молчали до сих пор, Нечмирев?
Пороху не хватало, товарищ инструктор. И, правду сказать, думал: "Пройдет все как-нибудь, худа от этого никому не будет". А сам-то я свою ошибку понял давно, еще тогда…
Хорошо, Нечмирев. - Инструктор подумал с минуту и предложил: - Вы расскажите о своем поступке всему отряду. Ведь знают об этом только Степной и Безденежный?
Да.
А надо, чтобы знали все. Все, понимаете?
Все? - переспросил Вася и опустил голову.
Да. Если хотите, чтобы ваш инструктор Быстров относился к вам с прежним уважением.
Сделаю! - решительно согласился Вася. - Об этом будут знать все. Даю вам слово.
Я верю вам, Нечмирев.
"Вот черт! - подумал Вася, отходя от инструктора. - Удружил мне Непоседа".