Немецкий писатель Ганс Фаллада (1893–1947) вспоминает в этой поэтичной книге о годах своего детства и юности. Он рассказывает об этом времени подробно, очень искренне, смешивая в повествовании подлинные факты и художественный вымысел. Книга проникнута большой теплотой, любовью и тонким юмором.
Содержание:
Ганс Фаллада и его книга "У нас дома в далекие времена" 1
У нас дома в далекие времена 4
ПИРШЕСТВА 4
ПОРКА 10
ШКОЛЯРНЯ 14
СУДЕБНЫЕ ПРОЦЕССЫ 17
ПРИГОТОВЛЕНИЯ К ЛЕТНЕМУ ОТДЫХУ 22
СЕМЕЙСТВО В ПУТИ 26
ЛЕТНИЙ ОТДЫХ 31
БАБУШКА 36
СЕМЕЙНЫЕ ОБЫЧАИ 42
МАМА 50
СТРАНСТВУЮЩИЙ ШКОЛЯР 53
ДЯДИ И ТЕТИ 57
ГОРЕМЫКА 61
БРОЖЕНИЕ 66
Примечания 68
Ганс Фаллада
У нас дома в далекие времена
Пережитое, увиденное и сочиненное
Ганс Фаллада и его книга "У нас дома в далекие времена"
Ганс Фаллада принадлежит к наиболее значительным и наиболее своеобразным немецким писателям XX века. Творил он сравнительно недолго. Зрелое творчество Фаллады обнимает всего два десятилетия - с конца двадцатых годов до его смерти, которая последовала в 1947 году в Берлине. Но на эти два десятилетия приходятся крутые повороты немецкой истории - мировой экономический кризис, поразивший Германию больше других стран Запада, затем - приход к власти гитлеровцев, террор внутри страны и преступная война, закончившаяся разгромом и освобождением Германии от гитлеризма. Это время дало себя знать в книгах Фаллады самым непосредственным образом, насытив их сложнейшими проблемами века и острейшими конфликтами. В немецкой литературе трудно назвать другого писателя, книги которого передавали бы чувство зыбкости бытия с такой силой и щемящей тоской, как это умел делать Ганс Фаллада. Но в скрытой катастрофичности существования, которое ведут герои его книг, нет ничего таинственного или метафизического. Писатель-реалист, Ганс Фаллада видел общественную обусловленность судеб своих героев, хотя далеко не все в общественных процессах представлял себе и оценивал правильно. Творчество его проникнуто стихийной силой и не столь интеллектуально насыщено, как у некоторых его собратьев по немецкой литературе, но он больше других владел умением изображать современную ему действительность в движении - дар редкий и примечательный - и в ней жизнь простых людей, рядовых тружеников, которую он познал не умозрительно, а на своем нелегком опыте.
Личная и творческая судьба Фаллады была трудна. Трудными были и его детские годы, хотя они прошли в условиях внешне благополучных и даже привилегированных. Рудольф Дитцен (таково настоящее имя писателя; Ганс Фаллада - псевдоним) родился в семье судейского чиновника в 1893 году в городе Грайфсвальд.
В дальнейшем ему пришлось жить в разных городах, в том числе в Берлине и Лейпциге, куда семья переезжала вслед за отцом, менявшим место службы. Отец его неуклонно, хотя и медленно, поднимался по иерархической лестнице, пока не достиг поставленной себе цели и не стал советником имперского суда. Он стремился воспитать сына в верности своим строгим жизненным принципам. Но неуравновешенный, импульсивный мальчик не хотел или не умел "врастать" в эту устойчивую, мертвящую своим педантизмом действительность и рано оказался в разладе с семьей и школой, а затем и с государством. Непостижимым, казалось бы, образом жизнь постоянно выбивала его из привычной колеи, делала одиночкой, заставляла замыкаться в себе. Фаллада пишет, что, по рассказам матери, он в детстве, по крайней мере, один раз в году бывал тяжело болен. Болезни не могли не сказаться на его неустойчивой психике. Подростком он дважды покушался на самоубийство; второй раз - вместе со школьным товарищем, инсценировав дуэль, и снова лишь чудом остался жив. Он был помещен в закрытое исправительное заведение для несовершеннолетних, из которого вышел в 1913 году, незадолго до первой мировой войны.
В годы пребывания в исправительном заведении Фаллада сделал первые шаги в двух профессиях, которыми будет отныне заниматься всю свою жизнь, - в сельском хозяйстве и в литературе. Он много работал в саду и после того, как был наконец выпущен на свободу (так и не получив диплома о среднем образовании), учился сельскохозяйственному делу; эта специальность впоследствии давала ему необходимый заработок. В те годы он начал пробовать себя в литературе - занимался переводами, сочинял стихи, начинал писать прозу. И та и другая профессия означали окончательный разрыв со средой, в которой он вырос, и если с первой из них отец его примирился, то писательство сына он не одобрял никогда.
Разрыв с высокопоставленной чиновничьей средой не привел Фалладу в ряды тех, кто в годы первой мировой войны и Ноябрьской революции искал реального выхода из противоречий действительности. Непосредственный фронтовой опыт его миновал (в отличие от многих немецких писателей того времени), поскольку по состоянию здоровья он был непригоден к военной службе. Во время войны он вел полубогемную жизнь, в годы инфляции и разрухи нанимался на работу к крупным землевладельцам в Померании, Мекленбурге, Силезии, Восточной Пруссии, был агентом рекламного бюро, репортером, зарабатывал на хлеб надписыванием адресов на конвертах и т. д. В 1923 году Фаллада был арестован и осужден на несколько месяцев заключения по обвинению в растрате, через несколько лет снова оказался в тюрьме. В условиях Германии тех лет это значило превратиться в отверженного, могущего существовать лишь на случайный нищенский заработок. Только к концу двадцатых годов судьба стала милостивее к нему - издатель Ровольт пригласил Ганса Фалладу работать у него консультантом.
Военные и послевоенные годы были для Фаллады временем разнообразного жизненного опыта, который будущий писатель приобретал в самой гуще народной, часто оказываясь сам в роли того "пролетария в крахмальном воротничке", о котором он будет писать в своих знаменитых романах. Позднее, в автобиографических заметках, он говорил о том, какой колоссальный запас впечатлений и знания жизни дали ему годы скитаний: "…И однако же все это время - правда, догадался я об этом лишь десятилетия спустя - я обучался, обучался той профессии, которую мне суждено было приобрести в будущем, профессии писателя. Дело в том, что я почти всегда был среди людей, я стоял позади бесконечных верениц болтливых женщин, когда те мотыжили брюкву или окучивали картошку, я слушал болтовню девушек и женщин, а болтовня за работой не прекращалась у них с утра до вечера… Если за целых полгода тебе почти ни на минуту не удается удрать от этой проклятой сахарной свеклы, тебя начинают считать своим, пусть даже ты родом из добропорядочного и тихого буржуазного дома, все равно, теперь ты ничем не отличаешься от полевых рабочих…. Понимаете, именно это дала мне моя сельскохозяйственная деятельность: я был вырван из одиночества, я принадлежал к ним, к их радостям, нуждам, заботам".
В начале двадцатых годов Фаллада опубликовал два романа - "Юный Годешаль" (1920) и "Антон и Герда" (1923), отмеченные экспрессионистскими мотивами, к тому времени уже эпигонскими, хотя Фаллада и вложил в эти свои первые творения многое из личного жизненного опыта (его отношения с отчим домом были весьма созвучны обычным для экспрессионизма проклятиям по адресу "отцов"). Успеха романы не имели. Впоследствии он скупил весь тираж и пустил его на макулатуру. В автобиографической книге "У нас дома теперь" (1943) он писал, что это были "совсем незрелые сосунки". "Давно я изъял их из книжных магазинов, они уничтожены; даже самые закадычные мои друзья напрасно будут становиться передо мной на колени, они не увидят ни одного экземпляра".
Первой книгой, которая означала вступление в немецкую литературу нового сильного художника, был роман "Крестьяне, бонзы и бомбы" (1931). Это была в прямом смысле слова злободневная книга - и по материалу и по проблематике; в основу ее Фаллада положил события крестьянского мятежа в Голштинии в 1929 году, широко использовав свои наблюдения репортера провинциальной газеты, в которой он служил в то время. В этом романе уже видны характерные особенности писательского почерка зрелого Фаллады - умение резкими штрихами рисовать достоверные характеры и сталкивать их друг с другом, создавать острые конфликты, выражающие важнейшие конфликты времени, строить занимательную фабулу, полную острых поворотов. Роман пронизан состраданием к беднякам и ненавистью к угнетателям, но за кровавой драмой, описанной автором, стояла мысль о неизменности жизненного порядка, ограничивавшая и реалистическую глубину книги, и радикальные политические выводы, которые из нее напрашивались.
Подлинный успех, теперь уже мировой, принес Гансу Фалладе следующий его роман - "Что же дальше, маленький человек?" (1932). Само это название принадлежит к тем редким удачам, рожденным талантом и опытом, которые дают жизнь формулам времени. О простых, рядовых людях, на чьи плечи была переложена вся тяжесть военного поражения, инфляции, безработицы, разрухи, писали многие немецкие писатели. Но книга Ганса Фаллады, рассказывавшая о безнадежной борьбе за существование и простое человеческое счастье мелкого берлинского служащего Иоганнеса Пиннеберга и его подруги Лемхен, острее других ставила этот болезненный вопрос. Отныне понятие "маленький человек", не умирающее ни в жизни буржуазного общества, ни в мировом искусстве, всегда будет связываться с именем Ганса Фаллады и его знаменитым романом, которому оно во многом обязано своей устойчивой популярностью.
Современное буржуазное общество, особенно в его рекламном варианте, общество "экономического чуда", мало похоже на изображенную в книге Ганса Фаллады картину предельного обнищания, в условиях которого существовали в двадцатые годы нашего века массы немецкого народа. Но роман Ганса Фаллады - произведение большой силы обобщения, выходящего за пределы бытописания трагического бытия немецких бедняков в лабиринте города-спрута. Как бы ни менялись условия жизни "среднего класса" современного буржуазного общества, неизменным для него остается ощущение непрочности жизни, зависимости от "высших сил", "боссов" буржуазного мира, неизменным остается и механика взаимоотношений мелкого служащего с теми, кому принадлежит реальная власть, и его страх перед будущим. Мало что изменилось и в характере самого героя - одиночки, ищущего опоры во враждебном мире, того "маленького человека", в котором Ганс Фаллада при всем своем сочувствии и любви к нему, не лишенной идеализации, не только показывал жертву, но и угадывал возможность социальной агрессивности.
Пиннеберг, любимый герой Ганса Фаллады, которому он бесконечно сострадает, стоит в центре нарисованного им мира, и все другие персонажи расположены вокруг него. Но не только в его судьбе заключена философия книги. Важнейшую роль в ней играет Лемхен, спутница жизни Пиннеберга, один из наиболее обаятельных женских образов в современной немецкой литературе. Выросшая в рабочей семье, она обладает натурой более цельной, чем ее наивный супруг, и писатель недвусмысленно дает понять, что ее жизненные принципы близки коммунистам. Именно она поддерживает Пиннеберга в критические минуты. "Мой ответ, - говорил Ганс Фаллада, имея в виду вопрос, заключенный в названии романа, - Лемхен". Ответ этот, однако, подразумевал всего лишь надежду на маленькое счастье посреди "дикого, далекого, злого мира", не более того: "Лемхен - вот мой ответ, и я не знаю ничего лучшего. Счастье и бедность, заботы и ребенок. Колебания жизни - не больше и не меньше".
Но вопрос - "Что же дальше?" - имел в условиях Германии тех лет неизмеримо более широкий смысл. После прихода Гитлера к власти Ганс Фаллада остался в фашистской Германии, и это надолго определило отношение к нему прогрессивной мировой общественности. Шаг этот имел роковые последствия и для него, как художника: многие книги, созданные им в последующие годы, недостойны его славы. Но Фаллада вовсе не принадлежал к тем "внутренним эмигрантам" на словах, кто на деле примирился с гитлеровским режимом и пошел к нему в услужение; он пытался отстаивать независимость суждений и в своем творчестве быть верным жизненной правде. Избавленный от нужды благодаря успеху своих книг, он купил небольшое имение Карвиц на севере Германии и поселился там с семьей, надеясь вдали от Берлина найти покой и возможность писать. Первые годы, когда гитлеровцы всеми силами старались привлечь на свою сторону людей с мировой славой, Фаллада мог еще сохранять иллюзию независимости. Однако уже роман "Кто однажды отведал тюремной похлебки" (1934) оказался в "черном списке" запрещенных книг, а следующее произведение Фаллады - "И у нас был ребенок" (1934) - подверглось грубой критике в фашистской печати. Вышедший в 1937 году большой роман "Волк среди волков", публикация которого в условиях фашистской Германии представляла собой акт немалого гражданского мужества, встретил сначала одобрительный прием, поскольку содержал резкую критику Веймарской республики, вскоре, однако, был изъят из продажи. Еще большие сложности возникли с вышедшим в 1938 году романом "Железный Густав". Фаллада начал его по прямому заказу ведомства Геббельса, которому требовался материал к сценарию для кинобоевика. Увлекшись работой, Фаллада создал одно из наиболее сильных своих произведений, которое по гуманистической направленности никак не подходило для "эпохального" фашистского фильма. Фаллада был вынужден приписать к книге слащавый и надуманный финал, в котором приводил своих героев в ряды фашистской партии. Но фильм все равно не вышел на экраны. "Господин министр Розенберг, - вспоминал впоследствии Фаллада, - заявил, что репрезентативный немецкий фильм с упоминанием имени Фаллады в программе недопустим. Фалладу следует рассматривать как культурбольшевика, и его ликвидация была бы в высшей степени желательной".
Годы войны были едва ли не самыми трудными в жизни Фаллады. Чем ближе фашистский режим подходил к окончательному краху, тем труднее становилось сохранять последние остатки независимости. Фаллада тяжело переживал невозможность писать так, как он считал нужным. Полностью разошлись его пути с женой, которая долгое время служила ему опорой в жизни. По ее настоянию писателя поместили в клинику для принудительного лечения, больше похожую на тюрьму, чем на больницу. Эти годы описаны им в двух романах, вышедших посмертно, - "Кошмар" (1947), "Пьяница" (1950).
Разгром гитлеровского фашизма и приход Советской Армии Ганс Фаллада встретил с надеждой и верой. Некоторое время он занимал пост бургомистра города Фельдберга, около которого было расположено его имение, затем переселился в Берлин и принял предложение сотрудничать в газете советской военной администрации "Тэглихе рундшау". Иоганнес Бехер привлек его к работе в Культурбунде - организации, призванной служить делу обновления Германии. Несмотря на тяжелую болезнь (Иоганнес Бехер пишет: "…тот, кто был ему близок, был свидетелем трагической борьбы: два года он отчаянно боролся за свою жизнь"), Ганс Фаллада за время жизни в Берлине создал свое самое значительное произведение - роман о гитлеровских временах "Каждый умирает в одиночку". В немецкой литературе нет другой столь выразительной картины гитлеровского рейха, столь убедительной анатомии преступного режима, построенного на всеобщем страхе, доносительстве, обмане, жестокости. Эту книгу, создавшуюся буквально на второй день после падения преступного режима, отличает реалистическая трезвость. Образы гестаповцев начисто лишены в ней намека на демоническую исключительность (которая иногда окружала их в прошлых книгах Фаллады), это вполне заурядные люди, и зло, которое они творят, носителями которого они стали, привито им и воспитано в них обществом, а не коренится изначально в человеческой природе. Но подлинно новой была пронизывающая книгу мысль о нравственной необходимости сопротивления социальному злу, воплощенная, прежде всего, в центральном герое, Квангеле. Его стойкость, весь облик его, полный достоинства трудового человека, знающего себе цену, уже не позволяет назвать его "маленьким человеком" в традиционном для Фаллады смысле. Роман "Каждый умирает в одиночку" - это не только "расчет" писателя-гуманиста с фашистским прошлым; это и его расчет с иллюзиями идиллического "маленького" счастья посреди "дикого, жестокого, злого мира". Этот роман, который, как говорит автор, "посвящен жизни, все вновь и вновь торжествующей над позором и слезами, над скорбью и смертью, непобедимой жизни", принадлежит к тем книгам, которые стоят у истоков новой немецкой литературы, литературы Германской Демократической Республики, пошедшей по социалистическому пути.