Таннер отошел от Гулбранда. Ну и каша, думал он. Он вспомнил о капитане Картрайте и лейтенанте Дингуолле, оказавшихся в плену. Хотелось бы знать, уцелел ли хоть кто-нибудь из всей его роты. Совершенно идиотская трата человеческих жизней. А теперь на него свалилась новая обуза - Хенинг Сандвольд. Что в нем такого особенного? Ученый, наверное, решил Таннер. Изобретатель.
Таннер вышел из хижины и обнаружил, что снег валит вовсю. Он помолился, чтобы в долине было то же самое - тогда и линия фронта останется на месте.
- Долго же ты трепался с полковником, сержант. - Это был Сайкс, вставший в свой черед на часы.
- Нам придется взять с собой норвежцев, - сказал Таннер. - Этот штатский - особый случай. Изобретатель или еще кто. Мы должны переправить его в Британию.
- А где линия фронта?
- Во всяком случае, не в Ойере.
Сайкс прищелкнул языком:
- Так где же теперь наши парни?
В лапах у фрицев, подумал Таннер.
- Недалеко. В нескольких милях отсюда. И я бы с удовольствием направился сейчас в их сторону.
- Ну, по такой погоде далеко не продвинешься, - сказал Сайкс.
И в тот же миг капрал услышал, что от деревьев, стоявших в сорока ярдах от хижины, раздаются голоса. Таннер тоже услышал их. Шаги. А затем и увидел - темные фигуры направлявшихся к хижине солдат.
Бригадный генерал Гарольд де Реймер Морган, командир британской 148-й бригады, вернее, того, что от нее осталось, постучал указательным пальцем по карте, по точке, находящейся примерно в трех милях к западу от деревни Ойер.
- Вот здесь стоят объединенные силы союзников. Утром они удержать эти позиции не смогут. Остальные наши силы здесь, - добавил он, указав на узкое ущелье, лежавшее к югу от деревни Треттен, от Ойера ее отделяли две мили извилистой дороги. - И должен сказать вам, генерал, я не могу гарантировать, что без подкрепления нам удастся долгое время удерживать Треттен.
Генерал Руге вгляделся в карту:
- А где еще одна рота "лестерцев", высадившаяся в Ондалснесе? Она уже в Треттене?
- Да, но у нее мало боеприпасов. Треттенское ущелье - это хорошая естественная позиция, однако меня беспокоят наши фланги. "Горные стрелки" неприятеля уже смогли обойти нас на Балбергкампе с тыла, и боюсь, они сделают это снова.
- Хорошо, я вас понял, - ответил Руге. И сказал сидевшему рядом с ним за столом штабному офицеру: - Найдите полковника Янсена, Бейхман. Прикажите, чтобы он отправил туда своих драгун, и скажите, что он поступает в непосредственное распоряжение бригадного генерала Моргана.
Полковник Бейхман отсалютовал и вышел из комнаты.
Генерал Руге устало вздохнул:
- Что еще мы можем сделать?
- Если бы мои люди смогли поесть, это очень помогло бы им, сэр.
- Хорошо, Морган. Я позабочусь об этом.
В Треттен бригадный генерал Морган возвращался в реквизированном "пежо", сидя на заднем сиденье с начальником бригадной разведки майором Дорнли. Было холодно, Морган поднял воротник шинели, и теперь ее грубая шерсть терлась о его щеки. Ему уже стукнуло пятьдесят два года, для бригадного генерала возраст не такой уж и преклонный - в мирное время. А вот для войны он был уже староват. Холод ощущался острее, чем в молодости, и чувствовал он сейчас такую усталость, какой не знал за все годы проведенной в окопах юности.
- Вы хорошо себя чувствуете, сэр? - спросил майор.
- Да вроде бы, Дорнли. Трудно, знаете ли, командовать бригадой, когда тебе дышит в затылок кто-нибудь вроде генерала Руге.
- Мне казалось, вы с ним ладите, сэр, - сказал Дорнли.
- Да я не об этом. Он достойный человек, делающий все, что может, в очень сложных обстоятельствах. Но факт остается фактом, Руге только что произвели из полковников в генералы, и своей крошечной, мало на что способной армией он командует всего десять дней. Две недели назад он был ниже меня по званию, а теперь мы подчинены ему. Все это довольно нелепо.
- Но с другой стороны, он предоставил вам полную свободу действий, не так ли, сэр?
- После того, как загнал нас сюда, вы это хотите сказать? - Морган тяжело вздохнул. - Мне начинает казаться, что я принял неверное решение. Нам следовало бы стоять сейчас в Тронхейме.
- Так ведь вам и выбирать было практически не из чего, сэр. Из Лондона не поступало ни слова, а поскольку именно Руге командует норвежской армией, все офицеры союзников находятся в его подчинении. Вот он и приказал усилить его здешние части.
- Мне, конечно, приятно слышать это от вас, Дорнли, однако я должен все-таки был дождаться ответа Лондона. Правда, я и представления не имел, в каком состоянии находятся части Руге, да и он явно ожидал от нас большего. Думал, наверное, что у нас полным-полно пушек, самолетов и военного транспорта.
- Но ведь в том, что мы потеряли судно со снаряжением, вашей вины нет, сэр.
Морган сердито хмыкнул:
- Моя вина, Дорнли, состоит в том, что я позволил Руге уговорить себя переместить бригаду на юг. Черт побери, у нас же нет ни одной зенитки. Летчики люфтваффе, наверное, бока надрывают от смеха.
Он взглянул на Дорнли - на этот раз его начальник разведки промолчал. Возможно, я слишком много говорю, подумал Морган. Он уже начал понимать, что немцы, с которыми столкнулась здесь его бригада, враг опасный - и по силе, и по тактике.
Вера Моргана в свою страну, в армию, которой он отдал многие годы жизни, пошатнулась. При такой постановке дела о том, чтобы победить Германию, нечего было и мечтать. Вести войну без поддержки с воздуха и без современного вооружения и транспорта теперь уже невозможно.
Треттен. Интересно, появился ли уже там полковник Янсен с его драгунами? Впрочем, даже если и появился, в том, что эту позицию удастся удержать больше чем на день, Морган сильно сомневался. Надеяться оставалось лишь на одно - на 15-ю бригаду, которая должна появиться в Ондалснесе в ближайшие сорок восемь часов. А с 15-й бригадой прибудет и генерал-майор Паджет, который, слава богу, возьмет командование на себя.
Фигуры, ковылявшие по снегу в сторону Таннера и Сайкса, подошли слишком близко, не оставив им времени на то, чтобы предупредить остальных. Таннер шепотом приказал Сайксу переместиться за хижину и держать наготове ручную гранату. Сам же он, чувствуя, как внутри у него все напряглось, стянул с плеча винтовку и передернул ее затвор.
Теперь приближавшиеся солдаты были хорошо видны.
- Halt! Hände hoch! - крикнул Таннер. Руки перепуганных солдат взвились вверх.
- Vous toas, vite faites ce qu’il vous dit! - прокричал один из них.
У Таннера отлегло от сердца. Французы. Он направился к ним, посмеиваясь про себя и по-прежнему не опуская винтовки.
- Вы англичане? - спросил один из французов.
- Вы чертовски правы, - сказал, выйдя из-за хижины Сайкс. В этот же миг дверь хижины распахнулась и из нее выглянул встревоженный Ларсен.
- Французский патруль, сэр, - сказал ему Таннер.
- Сколько их? - спросил Ларсен.
- Семеро. Я и шесть моих солдат, - последовал ответ. Командир французов вгляделся в Таннера. - Это вы! Томми, который любит бросаться лопатами в своих союзников.
- "Альпийские стрелки", - сказал Таннер. - Я понимаю, что вы - элитная часть, но раз уж вы сдались мне в плен, может, скажете, что делаете здесь вы и ваши солдаты?
- Как вы смеете разговаривать с офицером в подобном тоне? И как смеете намекать на то, что я вам сдался?
- Так ведь сдались же, сэр, - ответил Таннер. - Я сказал: "Стой, руки вверх", и вы подняли руки вверх.
- Будьте любезны, назовите мне ваше имя, - попросил француза Ларсен. - Я - Фенрик Хенрик Ларсен из Королевской гвардии Его Величества.
Француз повернулся к Ларсену:
- Лейтенант Ксавье Шеванне, вторая рота "альпийских стрелков". Мы вели в этих горах разведку после отхода британцев к деревне Ойер. Но похоже, наши союзники отступили еще дальше, бросив нас здесь.
Шеванне и шестеро его солдат вошли вслед за Ларсеном в хижину. Таннер положил руку на плечо Сайкса:
- Вот ведь заноза в заднице.
- Поосторожнее, сержант. Он может здорово испортить тебе жизнь.
- Все, что он умеет, это нос задирать, - раздраженно ответил Таннер. - Ладно, скоро мы избавимся и от него, и от его патруля. Глянь-ка вверх. Что ты там видишь? - указал он на небо.
- Звезды, сержант.
- Вот именно. И снегопад почти прекратился. Поэтому будим всех и убираемся отсюда. Глядишь, и для лягушатников больше места останется.
Таннер и Сайкс с шумом ввалились в хижину и принялись трясти своих спящих солдат за плечи.
- Что это вы задумали, сержант? - поинтересовался Шеванне.
- Мы уходим, - коротко ответил Таннер. - Нам пора.
- Вы этого не сделаете, сержант. - В полумраке хижины Шеванне злобно уставился на Таннера, почти подстрекая его к тому, чтобы он затеял спор со старшим по званию.
- Моими солдатами командуете не вы, сэр. Ими командую я. И более того, полковник Гулбранд приказал мне доставить мистера Сандвольда - вон он - в расположение союзников - живым и невредимым. Поэтому мы должны выступить в путь немедленно.
Шеванне рассмеялся:
- А, так вам, значит, полковник приказал? А не объясните ли вы мне, сержант, почему полковник норвежской армии отдает такие приказы простому сержанту, когда рядом с ним находятся двое его соотечественников, которые старше вас по званию и в большей мере пригодны для выполнения его приказа?
- Он отдал мне этот приказ пятнадцать минут назад. Задайте ваш вопрос ему.
Губы Шеванне искривились в улыбке, скрыть которую он почти не попытался.
- Да, действительно, почему бы нам не задать ему этот вопрос? - Он присел рядом с полковником на корточки. - Полковник Гулбранд? Вы меня слышите?
Гулбранд пробормотал что-то невнятное.
- Полковник! - повторил Шеванне, а затем встал: - У него жар, он бредит.
Таннер подступил к полковнику, опустился на колени:
- Полковник!
Глаза Гулбранда открылись. Он схватил Таннера за плечо и быстро-быстро залопотал по-норвежски.
- Ему кажется, что он говорит с королем, - негромко пояснил Ларсен.
Таннер почувствовал, что сжимавшие его плечо пальцы полковника слабеют.
- Полковник! - снова произнес он, с отчаянием вглядываясь в лицо Гулбранда и пытаясь отыскать в нем признаки жизни.
- Сержант! - сказал подошедший к Таннеру Сайкс. - Он умер, сержант.
- И следовательно, - прибавил Шеванне, - теперь здесь командую я.
- Тем не менее нам нужно уходить, и прямо сейчас, - сказал, поднимаясь на ноги, Таннер.
- А нам нужно отдохнуть.
- Сэр, за полчаса до наступления темноты немцы атаковали наши позиции в четырех-пяти милях к западу отсюда. Думаю, они и сейчас там, и готов поспорить на что угодно: остальные наши силы находятся в деревне Треттен. До нее не больше шести-семи миль, мы пройдем их за три часа. Вот тогда и отдохнем.
- На улице темно, сержант, там лежит глубокий снег, а горных ботинок, в которые обуты мои люди, у ваших солдат нет. Там очень холодно, между тем мои люди - и ваши тоже - изнурены. Если мы сейчас выступим в путь, нас будут ждать серьезные неприятности.
- Еще большие мы получим, если не успеем добраться до Треттена раньше немцев.
Шеванне улыбнулся:
- Похоже, вы плохо знакомы с немецким modus operandi, сержант. Позвольте мне вас просветить. Каждое утро, как только рассветает, они высылают самолеты-разведчики. Затем, попозже, открывают артиллерийский огонь. В полдень самолеты люфтваффе начинают бомбить и обстреливать позиции, на которые немцы собираются пойти в атаку. А ближе к вечеру, когда наша пехота достаточно изматывается, начинается атака силами пехоты и бронетехники. То же самое произойдет и завтра. Поэтому мы можем остаться здесь и выйти поутру.
Таннер обратился к норвежцам:
- Вы же не собираетесь слушать его?
Однако Нильсен, услышав этот вопрос, отвел глаза в сторону, да и Ларсен не шелохнулся. Солдаты Таннера уже проснулись, но никто его не поддержал. Впрочем, они и не могли этого сделать: рядовым и младшим капралам с офицерами спорить не положено.
- Сержант, - умиротворяющим тоном произнес Ларсен, - мы провели на ногах больше недели. Ни я, ни Нильсен за последние двое суток ни разу не спали. Я считаю, что лейтенант Шеванне прав. - Он повел подбородком в сторону забившегося в угол Сандвольда. - Видите, и он спит. Пусть отдохнет еще немного.
И Таннер понял, что потерпел поражение.
- Очень хорошо, - пробормотал он и вдруг почувствовал, как и на него наваливается усталость. - Только надо будет похоронить полковника.
Шеванне сказал что-то двум своим солдатам, они подошли к телу Гулбранда, подняли его и вынесли из хижины. Таннер отошел к сидевшему у дальней стены Сайксу, тяжело опустился на пол.
- Нам всем отдохнуть не помешает, - прошептал Сайкс.
- Плевал я на это, - пробормотал Таннер. - Мы солдаты, идет война. Наша задача - как можно быстрее добраться до своих. И если мы не сможем сделать это по вине французского ублюдка, я его убью.
К семи они уже шли, согрев желудки кофе, по снегу. Небо было ярким, синим, воздух морозным, снег глубоким. Пейзаж изменился. Шеванне выслал троих своих людей вперед, а сам вместе с норвежцами возглавил отряд. Таннер и его солдаты молча тащились следом. Сон взбодрил Таннера, однако гнева его не умерил. Не улучшало настроения сержанта и то обстоятельство, что французский лейтенант и норвежцы шагали быстрее, чем его солдаты.
- Поторапливайтесь, парни, - попытался подстегнуть своих солдат Таннер. - Шевелите ногами.
- Мы не так хорошо одеты для прогулки по снежным горам, как они, сержант, - сказал Сайкс. - Посмотри, как выряжены эти лягушатники.
Это было верно, на обмундирование "альпийских стрелков" Таннер поглядывал с завистью. Каждый из них был одет в плотную куртку из овчины. Под куртками - непромокаемые брезентовые анораки и толстые свитера. Крепкие башмаки с шипами сохраняли ноги в тепле, непромокаемые гетры защищали лодыжки и голени. И Таннер в который раз мысленно обругал начальника, который планировал норвежскую экспедицию англичан. Ступни у него уже ныли от холода; ботинки промокли, подошвы их скользили по снегу. Что уж тут говорить, удивляться тому, что его люди отстают от французов, не приходится.
И когда наконец, гадал Таннер, мы уйдем под деревья?
- Какого дьявола мы тащимся по открытому месту? - пробормотал он Сайксу. - Надо поговорить об этом с Шеванне.
- А, сержант, - сказал Шеванне, когда Таннер нагнал его. - Похоже, вашим солдатам приходится туго. Мне не хочется даже думать о том, скольких из них мы могли потерять в темноте.
- Почему мы не приближаемся к деревьям, сэр? Если спускаться к долине лесом, то там и снег не так глубок, и деревья нас прикроют. А здесь мы бросаемся в глаза, как нарыв на пальце.
- Вы снова оспариваете мои решения, сержант? Мы продвигаемся кратчайшим путем. Возвращайтесь лучше к вашим солдатам и прикажите им пошевеливаться.
Тут до ушей Таннера донесся ставший уже привычным звук авиационных моторов, и он остановился, подняв глаза к небу. И через миг отыскал в нем темные очертания немецкого самолета.
Шеванне тоже увидел его.
- Быстро! Всем лечь!
"Юнкерс" пролетел над ними на высоте футов примерно в тысячу, сделал над их головами два круга и ушел на запад. Оставшийся стоять Таннер смотрел, как Шеванне поднимается на ноги, как он стряхивает с куртки снег.
- Вы были правы, сэр. Самолет-разведчик, - сказал Таннер. - Интересно, сколько времени ему потребуется, чтобы доложить о нас?
- Вернитесь к вашим солдатам, сержант, - прошипел Шеванне.
Вскоре шедшие впереди разведчики повернули на запад, к лесу. Наконец-то, подумал Таннер. Может быть, теперь дело пойдет быстрее. Чем раньше доберутся они до позиций союзников, тем лучше. Там он сможет избавиться от норвежцев и, что будет особенно приятно, от Шеванне и "альпийских стрелков".
3
Рейхсамтсляйтер Шейдт добрался до Лиллехаммера перед самым полуднем, проехав сто миль без каких-либо осложнений. Понимая, что ему предстоит иметь дело с военными, он счел разумным сменить гражданский костюм на партийный. Нашивка амтсляйтера на вороте, партийный значок на правом нагрудном кармане и армейский ремень представлялись ему нарядом более уместным в такой ситуации.
Перед отъездом из Осло ему удалось получить короткую аудиенцию у рейхскомиссара. Тербовен снабдил Шейдта предписанием, дававшим его обладателю право требовать любой помощи от любых властей.
Это лежавшее в кармане гимнастерки предписание и позволило Шейдту миновать двух эсэсовцев, охранявших вход в новую штаб-квартиру штурмбанфюрера Курца - уютный особняк, который до вчерашнего дня принадлежал местному адвокату.
Когда Шейдт вошел, Курц разговаривал по телефону. Светлосерая форма общевойсковых частей СС и закинутые на стол, перекрещенные ноги в черных сапогах - таким был Курц. Увидев Шейдта, он сбросил ноги со стола и прервал разговор.
- А, рейхсамтсляйтер Шейдт, - улыбнувшись, сказал он. - Собственной персоной!
- Вы схватили его? - спросил Шейдт.
- Увы, нет. - Курц наклонился над столом, выщелкнул из пачки сигарету и протянул пачку Шейдту. - Сигарету? Кофе? Или чего-нибудь покрепче?
Шейдт, игнорируя болтовню Курца, спросил:
- Но ваши "горные стрелки" хотя бы взяли его в кольцо?
- Мой дорогой Шейдт, - ответил Курц, - присядьте.
Он указал на стоявшее перед столом кресло. Шейдт сел. Люди наподобие Курца ему не нравились, очень.
- Вчера был сильный снегопад, - продолжал Курц. - Белая мгла, ни зги не видно. Действовать в подобных условиях никакие солдаты не способны. Но ведь и Один с его друзьями далеко уйти по такой погоде не мог.
- А сейчас?
- Мы отправили на их поиски самолет-разведчик.
Кто-то легко стукнул в дверь.
- Да? - отозвался Курц.
- Только что поступило донесение от люфтваффе, герр штурмбанфюрер, - доложил, войдя в комнату, младший офицер.
Курц прочитал донесение, улыбнулся, протянул его Шейдту:
- Их нашли. Правда, теперь у них появились спутники - похоже, британский патруль. Весьма предусмотрительно с их стороны. Отыскать двадцать человек намного легче, чем трех.
Курц развернул карту.
- Эти дураки шли здесь, по открытой местности, - усмехнулся он, стукнув по карте пальцем. - Не таясь.
Шейдт нетерпеливо схватил карту.
- Где сейчас ваши "горные стрелки"? Они могли бы перехватить этот отряд на спуске к Треттену.
- Несомненно. Сейчас мы с вами поедем в штаб Энгельбрехта.
Он, улыбаясь, распахнул дверь.
Они поехали по Лиллехаммеру в машине Курца. Груды мусора показывали, что днем раньше в городе шел бой. У железнодорожной станции еще дымилось большое складское помещение.
- Здесь были свалены боеприпасы англичан, - сказал Курц. - К несчастью, когда пришли наши, двое томми его взорвали.
- Разве они в это время не отступали?