Затем французский лейтенант приказал своим людям быстро войти в хижину, а Сайкс и Таннер тем временем разбинтовали голову Риггса. После того как несколько капель из его раны упали в снег, они вместе со своими солдатами тоже вошли в хижину. В задней стене ее было разбитое окно, выходившее прямо на горный поток. Шеванне разделил солдат, отправив своих "альпийских стрелков" на стену ущелья, которая нависала над хижиной, и приказав Таннеру расставить его людей к югу от нее.
- Пока я не выстрелю, огонь не открывать, понятно? Vite.
Солдаты Шеванне вылезли в окно первыми, норвежцы последовали за ними. Когда же следом собрались отправиться и люди Таннера, он остановил их:
- Послушайте, парни, выберите позиции, на которых вас никто не увидит. Оружие держать наготове. Не стрелять, пока не прикажет лейтенант Шеванне.
Таннер понимал, что они и побаиваются предстоящего и ждут его с радостным нетерпением.
- И не бойтесь промочить ноги, потому что, уложив этих ублюдков, мы получим их башмаки.
Солдаты начали один за другим вылезать в окно. Но тут Сайкс подергал его за лямки рюкзака.
Встретившись с Таннером глазами, Сайкс улыбнулся:
- Мы можем прищемить этим ублюдкам хвост еще и посильнее, сержант. Я прихватил с собой немного взрывчатки.
Таннер улыбнулся в ответ.
- А я, по-твоему, что в этих мешках таскаю? - спросил он.
Сайкс фыркнул:
- Вот черт, сержант, а мне-то казалось, что я тут один такой умный. - И он с заговорщицким видом оглядел внутренность хижины. - Может, привесим что-нибудь этакое к двери?
- А время у нас на это осталось? - спросил Таннер и выглянул в щель на сколоченной из досок стене.
Сайкс, не обращая внимания на его слова, уже доставал из ранца моток бикфордова шнура. Отрезав от него складным ножом короткий кусок, он привязал один его конец к ушку засова, прибитому к косяку, а остальное пропустил сквозь дверную ручку. Потом вытащил ручную гранату и привязал шнур к ее чеке.
- А вот это им на добавку, - сказал он, вытащив из ранца упаковку гелигнита и привязав ее другим куском шнура к дверной ручке. - Все, пошли отсюда.
Они спрыгнули в поток и заковыляли по его каменистому дну, молясь про себя, чтобы фрицы их не заметили. Таннеру очень хотелось перейти на бег, однако это создало бы слишком много шума, хотя, если враг появится прямо сейчас, они с Сайксом будут видны как на ладони. Затем он заметил ярдах в пятнадцати впереди склонившуюся над потоком сосну. Если успеем добраться до нее, все будет хорошо, подумал он. "Стэн!" - прошептал он и указал пальцем на сосну. Сайкс кивнул.
Первым выбравшись из воды, капрал протянул Таннеру руку. Недалеко от сосны возвышался холмик, за которым можно было укрыться. Таннер и Сайкс бегом бросились к нему. Обогнув холмик, Таннер упал на спину и некоторое время пролежал неподвижно. Снизу из долины еще доносились звуки боя, но здесь стояла тишина, которую нарушала лишь бурлящая среди скал вода.
Таннер перекатился на живот, подбородком прижал приклад винтовки к плечу. Теперь их отделяло от хижины ярдов шестьдесят, а от глаз врага они были надежно укрыты. Всего в нескольких ярдах от них лежали Эрвуд с пулеметным расчетом.
Минуты шли. Таннер гадал: где же немцы?
- Приходите же, черт бы вас подрал, - пробормотал он.
- Вон они, сержант! - вдруг прошептал Сайкс. - Смотри! Видишь того фрица?
Немецкий солдат стоял, вглядываясь в ведущие к хижине следы. Таннер стиснул ствол своей винтовки.
Гауптманн Целлнер увидел, как остановилась головная группа.
- Там следы, герр гауптманн, - вскоре доложил его сержант, - ведут в хижину. И кровь на снегу.
Целлнер вытащил пистолет. Затем покружил рукою над головой - сигнал для солдат, означавший, что им надлежит растянуться в стрелковую цепь. Два пулеметных расчета побежали между деревьями в разные стороны и залегли ярдах в шестидесяти по сторонам от него. Третий упал в снег рядом с ним. Одновременно и остальные его люди заняли позиции за деревьями. Все подступы к хижине оказались перекрытыми. Целлнер почувствовал гордость за своих солдат.
- Думаете, они там? - спросил сержант.
Полной уверенности в этом у Целлнера не было. Следы вели только в хижину. Он поднял к глазам бинокль. Ничего необычного не видно. А если это ловушка? Нужно что-то предпринять. Его задача - взять Одина. И действовать он должен решительно.
- Я предложу им сдаться, - сказал Целлнер сержанту, - и, если они не выйдут наружу, пошлю туда вас.
Таннер увидел, как немецкий офицер поднял к глазам бинокль. Проходили секунды. Обнаружить их офицер не мог. И Таннер облегченно вздохнул.
- Ergebt euch! - вдруг услышал он. - Waffen neider!
- О чем это он? - прошептал Сайкс.
- По-моему, хочет, чтобы мы вышли наружу.
- Выходите с поднятыми руками! - по-английски крикнул немец.
Таннер чуть приподнял голову. Немецкий офицер уже приказал своим солдатам приблизиться к хижине. Четверо встали по сторонам от двери, еще двое в нескольких ярдах от нее.
- Момент истины, сержант, - прошептал Сайкс.
Один из солдат подошел к двери и резко ударил по ней ногой.
Дверь распахнулась. А следом грянул оглушительный взрыв, и хижина обратилась в шар оранжевого пламени. Послышался выстрел - и тут же застрекотал "брен" Дана Эрвуда. Немцы, казалось, вмерзли в снег. Таннер открыл стрельбу. Он видел, как упал один из немецких солдат. "Где офицер фрицев?" Воздух уже заволакивался покатившимся по поляне дымом. В этой дымке светились языки пламени и следы трассирующих пуль, заставлявших французов и британцев вжиматься в землю.
- Нужно заставить их пулеметы замолчать, - сказал Таннер Сайксу. И окликнул Дана: - Дан! Продолжай бить очередями. Прикроешь меня и Сайкса.
Он повернулся к капралу, ткнул пальцем себе за спину:
- На счет "три" отходим на двадцать ярдов вон туда, к склону, потом спускаемся ниже зоны огня. Идет?
Сайкс кивнул.
Таннер набрал воздуха в грудь.
- Один, два, три!
Пули преследовали их, точно пчелиный рой, однако удача, похоже, была на стороне сержанта и капрала. Они пробежали двадцать ярдов, потом земля пошла вниз, и скоро пули уже уносились над их головами в лес. Таннер оглянулся и, к своему облегчению, увидел рядом Сайкса.
- Ад кромешный! - выдохнул капрал. - Малость жарковато было, сержант!
- Тепло, - согласился Таннер. - Где все остальные?
Тут он увидел Хепуорта, Кершоу и Белла. А следом - на другом берегу потока, прямо напротив Белла, - и Макаллистера. Хорошо, подумал он. Вы-то мне и нужны.
Он скатал снежок и запустил им в Хепуорта, тот обернулся, увидел Таннера и заспешил к нему. Еще несколько снежков привлекли внимание трех других солдат.
- Нам нужно покончить с пулеметами, - сказал пятерым своим людям Таннер. - Переходим поток в стороне от линии огня, продвигаемся на шестьдесят ярдов и подбираемся к ним сзади.
Солдаты, замерев, слушали его.
- Порядок вы знаете, - сказал Таннер. - Действуем парами. Двое идут вперед, двое их прикрывают.
Они перешли поток и начали продвигаться вперед. Таннер надеялся, что неприятель будет слишком занят теми, кто обстреливает его спереди, а о возможности удара сзади не подумает. И вскоре с радостью убедился в том, что был прав. Взмахом руки приказав всем приблизиться к нему, он подтянул к себе за плечо Макаллистера, затем приказал Хепуорту присоединиться к Сайксу, а Кершоу к Беллу.
Таннер достал из рюкзака три гранаты, быстро оглядел пространство впереди. Они находились за левым краем цепи немцев. Один из пулеметов виднелся ярдах в сорока отсюда, впереди, второй - ярдах в шестидесяти справа. Где-то вдали бил очередями третий. Нужно было приблизиться к первым двум на расстояние двадцать ярдов и забросать их гранатами. Опасность будет грозить им, только если пулеметчики успеют их заметить.
- Стэн, ты и Хепуорт подбегаете вон к тому, первому пулемету и бросаете пару гранат, - прошептал он. - Мак, мы с тобой берем на себя другой. Белл следует за Сайксом и Хепом, прикрывая их, Кершоу, ты прикрываешь меня и Мака. По счету "три".
Он зажал в правой руке первую гранату, пальцами другой отсчитал, распрямляя их, "раз, два, три" и помчался по снегу, молясь о том, чтобы пули миновали его и на этот раз. До пулемета осталось тридцать ярдов. Двадцать. Выдерни из гранаты чеку. Раз, два, бросай. Один из стрелков увидел гранату и в ужасе озирался по сторонам, но сделать ничего не успел. Она взорвалась, осыпав пулеметчиков смертоносными осколками. Через долю секунды взорвалась и вторая, а Таннер уже вжал приклад винтовки в плечо, передернул затвор и выстрелил, заставив замолчать одного из немецких стрелков. Над головой Таннера запели пули. Он пригнулся и закричал: "Hände hoch! Hände hoch!"
К большому его изумлению, несколько немецких солдат побросали винтовки и подняли руки над головой.
- Где ваш чертов офицер? - заорал Таннер и тут же увидел его за стволом сосны с пистолетом в руке.
- Hände, чтоб тебя, hoch, приятель, - сказал ему Таннер, целясь из винтовки в грудь офицера.
Целлнер с искривленным от ярости лицом выпустил пистолет из руки.
- Прекратить огонь! - завопил Таннер. Пуля ударила в дерево справа от него.
- Прекратить, к чертям собачьим, огонь! Они сдались! - снова закричал он и поднял со снега пистолет Целлнера.
Перестрелка, происходившая на горе над деревней Треттен, прекратилась, однако внизу, в долине, все еще бушевал бой. Было уже почти восемь вечера, когда в штаб к бригадному генералу Моргану явился майор Дорнли.
- Какие новости?
Дорнли был мрачен.
- Немецкие горные войска ворвались в деревню. Наши люди, сражавшиеся там, предположительно взяты в плен. Линии обороны перед нами уничтожены.
Морган прислонился к дверному косяку, потер ладонью лоб.
- Боже милостивый, - пробормотал он. - От бригады почти ничего не осталось.
Неожиданно послышалось гудение самолета. Дорнли и Морган подняли глаза к небу и увидели с воем пикировавший на них бомбардировщик.
Оба упали на землю. Вслед за свистом бомб послышались оглушительные разрывы. Морган почувствовал, как его подбросило вверх и снова ударило о землю.
Потом бомбардировщики улетели, однако, едва поднявшись на ноги, Морган услышал, что звуки пушечной и ружейной стрельбы приблизились. "Моя бригада", - подумал он.
- Дорнли, - сказал он, - те, кто еще цел, пусть удерживают дорогу. Нагрузите весь транспорт, какой у нас остался, а потом прикажите им отходить.
Дорнли кивнул.
Морган торопливо вернулся в свой кабинет, чтобы собрать документы. Его бригада, как боевая единица, существование свое прекратила. Ей следует отойти к деревне Квам, в которой, по словам генерала Руге, она должна будет встретиться со свежей 15-й бригадой генерал-майора Паджета.
4
Таннер прислонился к ближайшему дереву, уперся лбом в ствол. Бой закончился, и приток адреналина в кровь, который давал сержанту силы, сменился оттоком.
- Сержант, - услышал он. К нему подошел Сайкс, - у нас потери, три человека. Гибсон убит, Саксби и Риггс ранены.
- Снова Риггс? - переспросил Таннер.
- Получил пулю в плечо. Сейчас парни перевязывают его.
- А Саксби?
- Опять же пуля в плечо. Жить будет. Но далеко им теперь не уйти, ни тому, ни другому.
- Надо будет прикинуть, как бы устроить их получше. А что Сандвольд?
- Ни царапины. Один из лягушатников убит, еще один ранен. Ларсен и Нильсен невредимы.
- А Шеванне?
- С этим все в порядке, - ответил, криво улыбнувшись, Сайкс.
Таннеру следовало бы радоваться. А между тем он ощущал отчаяние - и еще более сильное, чем прежде. Половина девятого вечера, звуки шедшего в долине боя с каждой минутой отступали все дальше, а с ними и шансы Таннера и его солдат сохранить свободу. Они снова подошли так близко - на милю или две - к своим. Теперь же финишная черта отдалилась настолько, что до нее и не дотянешься. И виноват в этом был Шеванне. Господи, до чего же Таннер ненавидел его.
- Сержант Таннер!
Шеванне.
- Замечательная победа, - сказал француз. - Хотя взрывать хижину без моего разрешения вам все же не следовало.
Таннер тяжело вздохнул:
- Это позволило нам нанести им серьезный урон.
- У вас всегда находится какая-нибудь отговорка, - резко ответил Шеванне. - Нужно связать пленных и похоронить убитых. Займитесь этим, и побыстрее, а я пока допрошу их офицера.
Таннер отошел от француза, созвал своих солдат:
- Вы хорошо поработали, парни.
Он вглядывался в их лица. Они сражались в первом своем бою, смерть была совсем близко, однако они уцелели.
Он приказал шестерым из них собрать тела убитых, сложить их на снегу у потока, снять с них всю одежду и снаряжение, какое еще пригодно к использованию. А затем засыпать снегом и камнями из русла потока. Погребение мертвых - задача невеселая.
Затем Таннер, взяв с собой Макаллистера и Хепуорта, направился к пленным, стоявшим под охраной двух "альпийских стрелков" Шеванне у почерневшей воронки - единственного, что осталось от хижины. От продолжавших гореть досок поднимался в небо густой дым - хороший маяк для любого самолета. Нужно было убираться отсюда.
- Быстро, парни, - сказал Таннер. - Уходим в лес.
Когда они отошли от хижины ярдов на сто, Таннер приказал всем остановиться.
- Что это такое? - спросил он у молодого темноволосого немца, ткнув пальцем в вышитый на его рукаве цветок. Такой же украшал кепи немцев.
- Ein Edelweiss, - ответил пленный. - Символ всех частей Gebirgsjäger. Мы - горные стрелки.
По-английски он говорил с сильным акцентом.
- Снаряжение у вас как - хорошее? - спросил Таннер.
- Да. Мы оснащены лучше всех.
- Отлично, - отозвался Таннер. - Скажите вашим солдатам, что я приказываю всем раздеться. Мне нужны ваши куртки, гимнастерки, башмаки и шапки. И защитные очки.
- Разве это не нарушение Женевской конвенции, сержант? - спросил Макаллистер.
- Ты хочешь выйти отсюда живым? - огрызнулся Таннер.
- Хочу, сержант.
- Тогда выбрось эту дурь из головы. Что касается Женевской конвенции, то нет, я не думаю, что мы ее нарушаем. Да, и пусть выложат все из рюкзаков.
- Вы не имеете права так поступать, - сказал говоривший по-английски немец.
- Имею и поступлю, - ответил Таннер. - А теперь, отдайте мне ваш рюкзак и раздевайтесь.
Немец медленно снял с плеч рюкзак. Таннер высыпал его содержимое на снег. И очень обрадовался, увидев большой ломоть хлеба и кусок колбасы. А также фляжку со шнапсом. Он торопливо утолил голод, приложился к фляжке и почувствовал, как жгучая жидкость потекла по его горлу. Затем Таннер отдал еду и фляжку Хепуорту, а сам переобулся в ботинки немца.
- Отлично, - громко сказал он и бросил свои башмаки бывшему владельцу ботинок. - Вот, держи.
После чего отправился на поиски Сайкса и других солдат и нашел их на берегу, укладывающими камни на могилу Гибсона.
- Сходите по очереди к пленным, поменяйтесь с ними одеждой и заберите снаряжение, - сказал он. - Кершоу, ты первый.
- Что будем делать дальше, сержант? - спросил Сайкс.
- В Треттен мы опоздали, - со вздохом ответил Таннер. - Нужно найти место, где мы сможем отдохнуть.
- А не лучше ли просто взять наших парней да и смыться? - спросил Сайкс.
Таннер покачал головой:
- Если Сандвольд и вправду важен так, как сказал полковник, мы должны вытащить и его. Я не могу оставить его с Шеванне.
Погребение мертвых завершилось, распределение имущества пленных тоже. Пленные, дрожа, жались друг к другу.
Наконец явился Шеванне и с ним немецкий офицер.
- Это капитан Целлнер, - сообщил Шеванне.
- Что вы от него узнали? - спросил Таннер.
- Он отказывается отвечать на какие-либо вопросы.
Таннер хотел кое-что сказать, но тут появился лейтенант Ларсен. Едва он увидел немца, глаза его расширились.
- Вы! Это вы были на ферме. В Оксете. К северу от Эльверума. Что вы сделали с фермером?
Целлнер взглянул на Шеванне.
- Ничего, - ответил он. - Ничего не сделали.
- Лжете! - крикнул Ларсен и двинул Целлнера кулаком в живот. Немец согнулся вдвое и повалился на снег.
- Что вы себе позволяете? - завопил Шеванне.
Ларсен схватил Целлнера за шиворот, рывком поставил на ноги.
- Я хочу знать, что он сделал с моим двоюродным братом!
Шеванне обратился к Целлнеру.
- Capitaine, - произнес он, - можете ли вы дать мне честное слово офицера, что не причинили вреда двоюродному брату лейтенанта Ларсена?
Целлнер провел рукой по вороту.
- Конечно.
Ларсен уставился на него полными гнева глазами:
- Вы лжете.
Таннер положил руку на плечо Ларсена:
- Оставьте его, сэр.
Ларсен, покачивая головой, ушел.
- Сэр, - спросил у Шеванне Таннер, - неужели вы думаете, что его слово хоть что-нибудь значит? Это же паршивый нацист.
- Что не мешает ему оставаться офицером, - ответил француз. - Вы, возможно, и не понимаете, что такое честь, сержант Таннер, а вот я понимаю.
- Не думаю, - сказал Таннер и пошел к своим солдатам.
Тут немец увидел среди деревьев своих солдат и что-то сердито сказал Шеванне, немедленно окликнувшему Таннера:
- Сержант! Вернитесь! Что вы сделали с пленными? Они же замерзнут до смерти, если мы оставим их в таком виде.
- И в этом случае у нас будет меньше поводов для беспокойства. На самом деле, сэр, - продолжил Таннер, не обращая внимания на едва скрываемый гнев лейтенанта, - я гадал, как собираетесь поступить с ними вы. Тащить их с собой мы не можем, отпустить тоже. Есть, конечно, один способ сбыть их с рук…
- О чем вы, сержант? Вы предлагаете расстрелять их?
- Разумеется, нет, сэр. Я думал о том, чтобы найти еще одну хижину и оставить их в ней связанными. Если устроить их поуютнее, они, возможно, уцелеют. Сейчас уже не очень холодно.
- Или вы могли бы вернуть им, руководствуясь честью, их одежду.
Терпение Таннера лопнуло.
- Похоже, вас ничего, кроме чести, не заботит. Это не рыцари в сияющих доспехах, это солдаты, и мы с ними воюем. На то, что эти фрицы испытывают неудобства, мне плевать. Мне важно сохранить жизнь моим солдатам. А кроме того, я дал слово обеспечить безопасность господина Сандвольда и собираюсь сделать для этого все возможное. Если же вам это кажется неправильным, значит, вы еще глупее, чем я думал. Сэр.
Шеванне пошевелил губами, словно собираясь что-то ответить, но вместо этого лающим тоном приказал своим солдатам выступить в путь, взяв с собой пленных.