– Славный, сильный мальчик, – сказал мистер Хайд, еще больше заинтересовавшись Дэном, после того как выслушал о нем подробный отчет. – Если я через год или два отправлюсь в Южную Америку, то попрошу вас, мистер Бэр, уступить мне его на время.
– Хоть нам и будет жалко расстаться с нашим юным Геркулесом, – ответил мистер Бэр, – но я с удовольствием отпущу его с вами. Такое путешествие принесет ему большую пользу.
Дэн слышал этот разговор, и его сердце забилось от радости – ведь он увидит новые страны и будет путешествовать вместе с мистером Хайдом.
После гимнастических упражнений Деми и Томми разыграли маленькую старинную пьеску "Деньги заставят бежать и лошадь". Деми играл очень хорошо, а Томми в роли старого фермера был просто великолепен. Он так искусно подражал Сайлесу, что зрители смеялись до упаду. И даже сам Сайлес так расхохотался, что Азайя была вынуждена несколько раз ударить его по спине.
Затем Эмиль в костюме моряка пропел песню, в которой много говорилось о "бурных ветрах" и "тихих берегах", а от припева: "Руль под ветер, братцы!", который подхватывали все хором, дрожали стены.
После Эмиля Нед в широкополой шляпе исполнил забавный китайский танец, прыгая при этом, как огромная лягушка.
Так как в Плумфилде никогда не бывало публичных экзаменов, то дети решили воспользоваться случаем, чтобы похвалиться своими познаниями в арифметике, правописании и чтении.
Джек изумил публику необыкновенной быстротой, с какой делал всевозможные вычисления на классной доске, Томми отличился в правописании, а Деми так мило прочел французскую басню, что дядя Тедди пришел в восторг.
– А где же остальные дети? – спрашивали гости, когда занавес опустился.
– Вот это-то и есть сюрприз, да какой! – сказал Деми. Он подошел поцеловать мать и остался около нее, чтобы давать пояснения по ходу представления.
Тетя Джо увела маленькую принцессу – к изумлению ее папы, который еще сильнее, чем мистер Бэр, выражал свое удивление, нетерпение и желание поскорее узнать, что будет дальше.
Наконец, после довольно продолжительного шуршания, стука и слышных всей публике приказаний главного распорядителя занавес под звуки тихой музыки поднялся, и зрители увидели Бесс, которая сидела около очага, сделанного из темного картона. Она была необыкновенно мила в роли Золушки. Ее серое платьице было все в лохмотьях, маленькие башмачки разорваны, а грустное личико, обрамленное длинными золотистыми волосами, было так прелестно, что зрители смотрели на маленькую актрису не только с улыбкой, но и со слезами на глазах. Она сидела тихо до тех пор, пока кто-то не шепнул:
– Начинай!
Тогда она вздохнула и сказала:
– Ах, как бы мне хотелось поехать на бал! – да так натурально, что ее папа отчаянно захлопал, а мама воскликнула:
– Ну что за прелесть!
Эти знаки одобрения вынудили Золушку забыть свою роль, и она, покачав головой, сказала:
– Вы не должны со мной разговаривать.
Тотчас же наступила глубокая тишина, и послышались три удара в стену. Золушка казалась испуганной, но прежде чем она вспомнила, что должна сказать: "Что это такое?", задняя сторона очага открылась, как дверь, и оттуда с некоторым затруднением вылезла ее крестная мать – волшебница. Ее изображала Нэн – в красном плаще, остроконечной шляпе и с волшебным жезлом в руках, взмахнув которым, она сказала необыкновенно торжественно:
– Ты поедешь на бал, моя дорогая!
– Так сними с меня это и покажи всем мое чудесное платьице! – воскликнула Золушка.
– Нет-нет, ты должна сказать: "Как же могу я ехать в таких лохмотьях?" – остановила ее крестная, причем своим обычным голосом.
– Ах, да! – и принцесса, нисколько не смущаясь, повторила эту фразу.
– Я превращу эти лохмотья в великолепное платье, потому что ты хорошая и добрая девочка, – произнесла волшебница уже подходящим к роли тоном и, расстегнув серый фартучек Золушки, сняла его.
Под ним оказался роскошный наряд. Мама одела Бесс как придворную даму – в атласное платье, к которому был пристегнут длинный розовый шелковый шлейф. Крестная надела на Золушку корону с розовыми и белыми перьями и дала ей пару туфелек из серебряной бумаги. Девочка надела их и, приподняв юбку, обратилась к публике:
– Это мои хрустальные туфельки! Какие они хорошенькие, правда?
Она была в таком восхищении от них, что с трудом вернулась к своей роли:
– Но у меня нет экипажа, крестная!
– Он сейчас приедет! – воскликнула Нэн и так взмахнула жезлом, что чуть не сбила корону с головы принцессы.
И тут наступил самый эффектный момент представления. Сначала зрители увидели веревку, которая хлестала по полу. Затем Эмиль громко скомандовал за сценой: "Наклоняй!", а Сайлес пробасил: "Держи так!" Веревка натянулась, послышался хохот, и появились четыре огромные серые крысы с трясущимися ногами и довольно странными хвостами, но с великолепными мордочками, на которых, как настоящие глазки, блестели большие черные бисеринки.
Они везли или, вернее, делали вид, что везут, великолепный экипаж, сделанный из половины гигантской тыквы Роба. Он стоял на колесах от тележки Тедди, выкрашенных желтой краской, под цвет кареты. Впереди было устроено сиденье, на котором помещался прехорошенький маленький кучер в белом парике из ваты, треугольной шляпе, красных панталонах и украшенном позументами кафтане. Он так громко хлопал длинным бичом и так натягивал вожжи, что его кони самым натуральным образом поднимались на дыбы. Кучером был Тедди. Когда он с сияющим от восторга личиком взглянул на публику, все невольно зааплодировали ему, а дядя Тедди сказал:
– Если бы я встретил такого великолепного кучера, то нанял бы его немедленно!
Экипаж остановился. Крестная мать посадила в него Золушку, и та укатила, послав публике воздушный поцелуй. Ее хрустальные туфельки торчали впереди, а розовый шлейф тащился сзади, потому что при всей элегантности экипажа он все-таки был немного тесноват для ее высочества.
Второе действие открылось балом, на котором присутствовали Нэн и Дэйзи, разукрашенные, как павлины. В особенности хорошо изображала старшую сестру Нэн, которая, прохаживаясь по зале дворца, бросала презрительные взгляды на воображаемых дам. Принц сидел в одиночестве на весьма неустойчивом троне и, поглядывая из-под величественной короны, вертел шпагой и с восхищением смотрел на розетки своих башмаков.
Когда вошла Золушка, он воскликнул:
– Ах, кто это? – и тут же пригласил ее танцевать, а сестры нахмурились и стали смотреть в сторону.
Очаровательная парочка танцевала как нельзя лучше. Правда, шлейф принцессы очень мешал ей, а принц Роб несколько раз спотыкался о свою шпагу, но оба они успешно преодолели все затруднения и с блеском закончили танец.
– Урони с ноги туфельку, – шепнула миссис Джо, когда по окончании танца дама хотела сесть.
– Ах, я и забыла, – сказала Золушка и, сняв серебряную туфельку, аккуратно поставила ее посреди сцены.
– Ну, теперь ты должен отыскивать меня! – крикнула она принцу и побежала, а он, схватив туфлю, бросился за ней.
В третьем действии появляется, как известно, герольд с туфелькой. Герольдом был Тедди в том же самом кучерском костюме. Он затрубил в рожок, и надменные сестры попробовали надеть туфельку. Нэн даже сделала вид, как будто хочет отрезать себе большой палец ножом для бумаги, и так хорошо проделала эту операцию, что герольд испугался и попросил ее быть поосторожнее.
Затем позвали Золушку. Она пришла, примерила туфельку и, когда та оказалась ей впору, крикнула:
– Я принцесса!
Дэйзи заплакала и стала просить у нее прощения, а Нэн, любившая трагические сцены, немножко изменила пьесу и в притворном обмороке упала на пол, где и пролежала до конца, с большим интересом наблюдая представление.
До финала оставалось уже немного. Тотчас же вбежал принц, упал на колени и с жаром поцеловал руку Золушке, а герольд так громко затрубил в рог, что чуть не оглушил всех присутствующих.
Не успел опуститься занавес, как принцесса сбежала со сцены к отцу с криком:
– Хорошо я играла?
А принц и герольд, вооружившись жестяным рожком и деревянной саблей, принялись фехтовать.
– Все было великолепно! – в один голос повторяли зрители, осыпая похвалами артистов.
Когда шум затих, появился Нэт со своей скрипкой.
– Т-с-с! Тише! – закричали дети. Все смолкло, и Нэт заиграл.
Бэры думали, что он выберет какую-нибудь из прежних, хорошо разученных пьес, но, к своему удивлению, услышали новую, прелестную мелодию, которую Нэт играл так уверенно и с таким чувством, что они с удивлением переглянулись, не веря своим ушам. Это была одна из тех песен без слов, которые трогают сердце, говорят о тихих семейных радостях и надеждах и доставляют слушателям высочайшее наслаждение. Тетя Мег положила голову на плечо Деми, бабушка вытерла глаза, а миссис Джо взглянула на мистера Лоренса и шепнула:
– Это ты сочинил?
– Я хотел, чтобы мальчик поблагодарил вас по-своему, – ответил, наклонившись к ней, Тедди.
Когда Нэт закончил и хотел уйти, раздались бурные аплодисменты, и его попросили сыграть еще раз. Он повторил песню, причем казался таким счастливым, что все зрители были растроганы. А потом он заиграл веселые старинные танцы, под которые ноги задвигались сами собой, и не было никакой возможности усидеть на месте.
– Отодвинем мебель! – крикнул Эмиль.
В одну минуту стулья были придвинуты к стене, старики уселись в безопасные уголки, а дети собрались на сцене.
– Приглашайте дам! – снова крикнул Эмиль, и мальчики бросились к девочкам, любезно приглашая их на танец. Всем младшим мальчикам хотелось танцевать с принцессой, но она выбрала Робби, и юный принц гордо повел ее на место. Миссис Джо не позволили отказаться от танцев; пришлось подняться и дяде Фрицу. Тетя Эми привела Дэна в неописуемый восторг, отказав Францу и выбрав его. Нэн танцевала с Томми, Дэйзи с Деми, а дядя Тедди пригласил Азайю, которой очень хотелось поплясать и которая была в восторге от оказанной ей чести. Даже Сайлес подхватил в танце Мэри-Энн, и в продолжение получаса весь Плумфилд веселился на славу.
По окончании бала дети устроили торжественное шествие. Впереди ехал тыквенный экипаж с принцессой и кучером; запряженные в карету крысы подпрыгивали самым отчаянным образом.
Позже взрослые долго сидели вместе и говорили о своих детях.
– Какое у тебя счастливое лицо, Джо, – сказал Тедди, присаживаясь к ней на диван. – О чем ты думаешь?
– Я думаю о своей летней работе, Тедди, – с улыбкой ответила она, – и о будущем моих мальчиков.
– И, должно быть, все они выходят у тебя знаменитыми поэтами, художниками, государственными деятелями и храбрыми воинами?
– Нет, теперь я уже не так честолюбива, как прежде, и буду довольна, если из них выйдут просто хорошие, честные люди. Но должна сознаться, что мечтаю о славе для некоторых из них. Деми – незаурядный мальчик, и я уверена, что он совершит что-то прекрасное и великое. С остальными, по-моему, тоже все будет хорошо, в особенности с двумя последними. Слушая сегодня игру Нэта, я пришла к мысли, что из него выйдет выдающийся музыкант.
– Ну, до этого еще далеко, но талант у него несомненно есть, и он скоро будет в состоянии зарабатывать себе на хлеб своим любимым занятием. Оставь его у себя на год или два, а потом я займусь им и, надеюсь, дам ему возможность развиваться.
– Это блестящая перспектива для бедного Нэта. Когда он пришел к нам полгода назад, он был такой одинокий и заброшенный… Будущее Дэна тоже, кажется, определилось. Мистер Хайд возьмет его с собой, и я рассчитываю, что мальчик станет для него верным и мужественным помощником. Дэн один из тех, кто готов служить верой и правдой, если их вознаграждают доверием и любовью. И он такой энергичный, что сумеет сам устроить свою судьбу. Да, я очень рада, что нам удалось справиться с этими двумя мальчиками, из которых один был таким слабым и беспомощным, а другой – таким необузданным. А теперь оба они изменились к лучшему и много обещают в будущем.
– Каким чудом ты этого добилась, Джо?
– Я просто любила их и открыто проявляла свою любовь. Фриц сделал остальное.
– Дорогая моя, глядя на тебя, можно подумать, что "просто любить" очень непросто, – с этими словами Тедди ласково погладил Джо по худенькой щеке и поглядел на нее еще нежнее, чем когда-то в молодости.
– Я отцветающая старуха, но я очень счастлива, поэтому не надо меня жалеть.
– Да, твоя работа с каждым годом идет все лучше и лучше, – сказал Тедди.
– Конечно – ведь все вы так мне помогаете! – ответила миссис Джо, с благодарностью взглянув на своего самого щедрого помощника.
– Я вижу, что воспитывать детей – твое призвание, Джо.
– А помнишь, как ты смеялся вначале, да и теперь ты часто подтруниваешь над моими планами. Не ты ли говорил, что ничего хорошего не выйдет, если я буду брать в свою школу и девочек. А посмотри, как все славно получилось! – и она показала на группу мальчиков и девочек, которые смеялись и дружески болтали между собой.
– Признаюсь, что был неправ, а в доказательство отдам тебе мою златокудрую принцессу, когда она подрастет.
– Что ж, я буду гордиться, если ты доверишь мне свое сокровище. На самом деле, Тедди, влияние девочек оказалось очень полезным. Я знаю, что ты снова будешь смеяться надо мной, но мне все равно – я уже к этому привыкла. И вот я признаюсь тебе, что мне нравится смотреть на мою школу как на маленький мирок. Я люблю следить за успехами маленьких мужчин и наблюдать, как благотворно действует на них влияние маленьких женщин. Дэйзи обещает стать прекрасной женой и хозяйкой, и все мальчики подпадают под очарование ее спокойного женственного обращения. Нэн – энергичная, деятельная девочка, с сильной волей. И посмотри, как мальчики восхищаются ее мужеством, они не мешают ей поступать по-своему, зная, что она обладает не только сильным характером, но и нежным сердцем, и может многое сделать в их мирке. Твоя Бесс – прелестная, грациозная, изящная девочка. Благодаря ее влиянию мальчики становятся менее резкими и грубыми, она бессознательно облагораживает их и помогает сделаться джентльменами в самом лучшем смысле этого слова.
– Не всегда это делают хрупкие леди, Джо. Иногда энергичная, мужественная женщина, поддерживая мальчика своим влиянием, делает из него человека, – сказал Тедди и с многозначительной улыбкой поклонился ей.
– Нет, я думаю, что прелестная девушка, на которой женился тот мальчик, о котором ты говоришь, сделала для него больше, чем необузданная, как Нэн, подружка его юности. А еще вернее, что та умная, любящая женщина, которая заботилась о нем как о сыне, помогла ему сделаться таким, каким он стал.
С этими словами Джо обернулась к матери, которая сидела немного в стороне рядом с Мег.
Тедди тоже обернулся и, взглянув на миссис Марч с сыновним уважением и любовью, сказал:
– Все трое много для него сделали, и я прекрасно понимаю, насколько эти три девочки могут помочь твоим мальчикам.
– Не больше, чем мальчики им самим. Нэт доставляет удовольствие Дэйзи своей музыкой, Дэн справляется с Нэн лучше, чем кто либо из нас, а Деми учит твою Бесс так успешно, что приводит в изумление Франца. Ах, если бы мужчины и женщины так же доверяли и помогали друг другу, как эти дети, – как прекрасен был бы тогда мир!
– Ты, со своей стороны, делаешь для этого все, что можешь, моя дорогая, – сказал мистер Марч, который уже собирался уходить и подошел к дочери вместе с провожавшим его профессором. – Продолжай верить в свое дело и докажи на своем примере, что твоя мечта осуществима.
– Я не настолько честолюбива, папа. Я просто стараюсь привить детям то, что впоследствии сделает их жизнь менее тяжелой. Честность, мужество, привычка к труду, вера в Бога, в других людей и в самих себя – вот все, чему я стараюсь их научить.
– А больше ничего и не нужно. И мне кажется, что независимо от того, добьются они успеха или нет, они в любом случае будут благословлять ваши старания, мои милые дети, – сказал мистер Марч и, простившись со всеми, ушел.
В то время как миссис Джо с мужем спокойно разговаривали между собой, счастливые тем, что хорошо исполнили свою работу, и гордые одобрением отца, по знаку Тедди все дети вбежали в класс и, схватившись за руки, запели и закружились вокруг Бэров. Они пели о том, как счастливо живут дети в Плумфилде, и что в этот День благодарения они хотят поблагодарить папу и маму Бэр за их любовь и заботы и сказать им, как горячо они сами их любят.
Круг все сужался – до тех пор, пока профессор и его жена не оказались посреди букета смеющихся детских лиц – живого символа любви.
Любовь – это такой цветок, который может расти на любой почве, цветет круглый год, несмотря на осенний ветер и зимние морозы, и делает счастливым и тех, кто дарит его, и тех, кто получает.
Примечания
1
О м н и́ б у с (от лат. omnibus – "для всех") – общественный транспорт второй половины XIX века; многоместная (15–20 мест) повозка на конной тяге; предшественник автобуса.
2
К р и к е́ т – командная игра в мяч.
3
П е к л е в а́ н н ы й – хлеб из сеяной ржаной муки.
4
Приставка demi- ( англ. ) означает "половина".
5
C o l e – "капуста" ( англ. ).
6
Капитан Кидд – знаменитый пират XVII века.
7
Г у м н о́ – сарай для сжатого хлеба или площадка для молотьбы.
8
D a i s y – "маргаритка" ( англ. ).
9
Ф и с к а́ л и т ь – доносить.
10
К о л и з е́ й – арена в Древнем Риме, где происходили бои гладиаторов.
11
М а т а д о́ р – участник корриды, боя быков.
12
Ц е л л у л о́ и д – пластик, изобретенный американским ученым Джоном Хайеттом (1837–1920) в 1869 г.
13
"Школьные годы Тома Брауна" (1857) – классическая английская повесть Томаса Хьюза (1822–1896).
14
Post scriptum – "после написанного" ( лат. ) – дополнение к письму; обозначается первыми буквами латинских слов.
15
Э с к в а́ й р – почетный титул в Великобритании; часто употребляется как равнозначный термину "джентльмен".
16
Р и д и к ю́ л ь – дамская сумочка.
17
К а м ф а р а́ – сильнодействующее лекарственное средство.
18
"Крофтонские мальчики" (1841) – школьная повесть английской писательницы Гарриет Мартино (1802–1876).
19
С а с с а ф р а́ с – дерево или кустарник семейства лавровых.
20
К о л ь д к р е́ м – косметический крем для смягчения кожи.
21
Б у́ ш е л ь – единица объема, используемая в английской системе мер (примерно 35 литров).
22
Ч е м е р и́ ц а – лекарственное растение.
23
П и л и г р и́ м – странствующий богомолец, паломник. Отцы-пилигримы – название, закрепившееся в истории за первыми переселенцами, прибывшими из Англии для создания новой колонии в Северной Америке.
24
Г е р о́ л ь д – вестник, глашатай.