Глянув на высотомер, стрелка которого как раз подбиралась к отметке "1000 футов", капитан, не раздумывая, убрал ноги с педалей и потянулся к полосатым желто-черным петлям, висевшим по бокам от заголовника его кресла. Они приводили в действие обе катапульты - его и операторскую.
С силой дернув за них, Уатт услышал хлопок пиропатронов, отстреливающих фонарь кабины, а потом страшный удар снизу выбросил его из самолета, и шум искалеченного двигателя мгновенно стих, сменившись свистом ветра. Несколько секунд спустя капитан открыл глаза - он покачивался под куполом парашюта, чуть выше и впереди раскрывался парашют оператора, а еще дальше падал в джунгли его горящий "Фантом". Далеко на горизонте виднелись две темные точки - "Тандерчифы" поспешно уходили к себе, на авиабазу Тахли в далекий Таиланд.
…Томительные секунды ожидания - и вот отметка цели на экране радара разделилась на несколько быстро гаснущих точек. Остальные продолжали удаляться на юго-запад.
- Сбили, - хрипло сказал Москаленко.
- Сбили, - подтвердил Горелов. - Сворачиваем удочки, пока егеря не нагрянули…
Эта поговорка на "свободной охоте" служила знаком к покиданию позиции. Тягачи, которым предстояло перевозить пусковые установки, неиспользованные ракеты и кабины с оборудованием, до поры до времени стояли в овраге неподалеку. За какие-то двадцать минут все было свернуто и погружено, - и дивизион покинул позицию.
…Под Уаттом расстилались густые джунгли; чуть южнее он разглядел небольшую деревеньку и заболоченные рисовые поля. Приземляться в чащу капитану вовсе не улыбалось, и потому он, высмотрев полянку чуть впереди и левее, потянул за стропы, чтобы развернуться. Легкий ветерок теперь подталкивал его в спину, и оставалось только не перелететь намеченную площадку…
Что последует за приземлением на вражеской территории, капитан мог только гадать. В теории ему следовало ожидать спасательные вертолеты, но на практике они до сбитых добирались далеко не всегда, и тогда тем приходилось рассчитывать лишь на себя.
До земли оставалось каких-то полсотни метров, и Уатт приготовился к приземлению. Лес набегал под ноги, поляна стремительно приближалась, летчик уже видел место, где он вот-вот коснется земли… секунда… другая… десять метров до земли… пять… Все! Не удержав равновесия, Уатт плюхнулся на живот. Купол с мягким шелестом осел в траву. Капитан вскочил на ноги и, отстегнув парашют, побежал в ту сторону, где по его расчетам должен был приземлиться оператор. В небе раз и другой прошумели двигатели самолетов, но Уатт не обратил на них внимания. Он продирался сквозь колючие заросли, спотыкался о кочки, задыхаясь, скатывался в овраги и поднимался вверх по склонам, не просохшим еще после позавчерашнего дождя, пока, наконец, не нашел раскидистое дерево, за ветки которого зацепился парашют напарника. Еще сквозь заросли Уатт разглядел, что тот безвольно висит в метре от земли, уронив голову на грудь. Руки его плетьми висели вдоль тела. На комбинезоне расплывалось кровавое пятно. Было похоже, что он тяжело ранен или убит.
- Билл! - завопил Уатт, выбегая из леса. - Билл, жив?! Потерпи немного, я сейчас! Сейчас я тебя отсюда вытащу…
Он подбежал к молчавшему оператору и принялся расстегивать карабины подвесной системы его парашюта. Когда он наконец-то справился с последним из них, Билл мешком свалился на командира, и тот, еле удержав бесчувственное тело, бережно положил его на землю.
- Сейчас, Билл, сейчас… - бормотал он, опустившись на колени рядом с напарником и расстегивая трясущимися пальцами застежку его шлема. - Держись, дружище, я уже маяк включил, скоро наши тут будут…
Он стащил с Билла защитный шлем с затемненным забралом-светофильтром - и похолодел, увидев искаженное удивленной гримасой лицо и остекленевшие глаза. Затылок лейтенанта был весь в крови и чем-то грязно-сером. Капитан зачем-то пощупал у него пульс (разумеется, по нулям) и осмотрел его шлем. И сразу нашел то, что искал - аккуратную маленькую пробоину, не больше щели для монет в таксофоне…
Капитан не раз был свидетелем того, как гибнут в воздушных боях его товарищи, но так близко смерть видел впервые. Казалось невероятным, что этот двадцатидвухлетний парень, лежащий сейчас перед ним, уже никогда не встанет и не скажет:
- Эй, кэп, нифига себе, а я еще жив! Пойдем-ка отсюда, пока косоглазые не появились…
Уатт в оцепенении сидел на корточках возле тела оператора и вспоминал, как они вместе сражались с МиГами, как бомбили Хайфон и Ханой… Билл всегда вовремя докладывал о целях на радаре и готовил к бою вооружение.
- Эй, кэп, есть контакт с одним МиГ-17 на четыре часа, удаление десять миль, идет к нам! Готовлю ракеты…
Замеченный им самолет еще был далеко, и даже обладавший превосходным зрением Уатт не всегда мог сразу увидеть его. Но если Билл говорил, что это МиГ-17, это непременно оказывался именно он, а не что-то иное.
- Интуиция! - усмехался Билл, когда его расспрашивали, как он определяет тип цели.
Все это было совсем недавно. А теперь Билл погиб.
…За спиной капитана громко хрустнула сухая ветка. Он обернулся, даже не пытаясь достать из кобуры пистолет. Низкорослый вьетнамец в лохмотьях, вооруженный автоматом "Калашников", стоял всего в трех или четырех шагах от американца.
- Ты идти со мной, - на ломаном английском сказал он. - Не быть глупый… застрелю.
Уатт медленно поднялся на ноги и повернулся к вьетнамцу, который едва доставал ему до плеча. В этот момент из зарослей появилось еще трое в таких же одеяниях. Двое были вооружены русскими карабинами, третий - огромным ножом. Этот, радостно ухмыляясь, тащил на плече скомканный парашют Уатта. Случись капитану драться с ними в рукопашной, - он бы наверняка уложил всех четверых. Однако ни до ножа, ни до пистолета теперь было не дотянуться, - на него смотрели сразу три ствола.
Заскрипев зубами от злобы, Уатт поднял руки…
…Часом позже он сидел на краю поля, раскинувшегося возле деревушки, и молча наблюдал, как крестьяне хоронят его напарника. В нищей деревне все-таки нашлись доски для простенького гроба, в который положили тело лейтенанта. Двое крестьян вырыли могилу, потом к ним присоединилось еще двое, которые помогли им опустить туда гроб. Кто-то принес фанерку и черную краску, начертал на фанерке слова и приколотил ее к установленному возле могилы столбику. Закончив работу, вьетнамцы как ни в чем не бывало вернулись на заболоченное рисовое поле и продолжили возделывать его.
- "Тут лежит американский летчик Билл Джей Роджерсон", - перевел вьетнамец, когда Уатт спросил его о табличке.
- Откуда вы знаете его имя?
- Нашивка на комбинезоне.
Капитан сидел и размышлял, что теперь делать. Оружие и радиомаяк у него сразу отобрали, рядом постоянно находился автоматчик… Руки, правда, не связывали - бежать ему все равно было некуда. Вьетнамец даже не снимал автомат с предохранителя. Черный дым на западе от деревни, обозначавший место падения его самолета, превращался в тоненькую струйку, таявшую над самыми вершинами деревьев. А вертолеты все не появлялись. На душе Уатта скребли кошки.
- Чего мы ждем? - спросил он.
- Машину, - пожал плечами автоматчик. - Везти тебя в лагерь.
- В какой?
- В какой скажут…
На этом разговор закончился. Вскоре подъехал потрепанный грузовик, и крестьянин передал Уатта сидевшим в нем солдатам.
- Поехали, Чарли! - сказал один из них, указав стволом на кузов. Уатт забрался в машину, конвой влез следом, и грузовик, фырча стареньким мотором, потащился по пыльным вьетнамским дорогам.
Глава 14
Пленный призрак
…Когда зенитные ракеты настигли самолет Хадсона, Джелли находился в нескольких километрах позади остальных. Он увидел далеко впереди яркую вспышку взрыва и вызвал по радио остальных.
- Том сбит, - ответил Маккензи. - Капитан еще держится, но не отвечает, видать, рацию повредило… А, черт, он катапультировался!
- Передай на базу его координаты, - приказал Джелли. Как ни крути, командовать группой теперь предстояло ему. - Следуй дальше, за "Ласками". Я скоро догоню тебя.
- Есть.
- Пит, у нас проблемы! - встрял в переговоры оператор Джелли, Мэтью Робинсон. - МиГи…
- Где? - Джелли покрутил головой и вдруг наткнулся взглядом на самолет, летевший параллельным курсом. Острый нос, стремительный профиль, - "двадцать первый" МиГ было трудно не узнать или спутать с каким-то другим самолетом.
- Дерьмо… - процедил сквозь зубы лейтенант.
- Еще двое слева!
Джелли посмотрел влево и чертыхнулся - там тоже маячили МиГи. Ровно два.
Ситуация была хуже не придумаешь - их взяли в клещи. Можно было, конечно, попробовать сбросить громоздкий топливный бак, висящий под фюзеляжем, и попробовать удрать от них на форсаже, - но Пит не был уверен, что сумеет оторваться, потому что МиГ-21 разгонялся чуть быстрее "Фантома". А ввязываться в маневренный бой Джелли было не с руки - его более тяжелый истребитель хуже маневрировал, чем русская машина, да к тому же не имел встроенной пушки и был вооружен одними ракетами. Их, увы, по вражескому самолету пускать можно было не всегда - тепловые головки самонаведения не "видели" цель ближе пятисот метров, а также на фоне земли и против солнца…
- Пит, они нас зажимают! - с тревогой в голосе заметил Мэтью.
- Вижу, - огрызнулся Пит. - Готовься к бою!
Пит резко убавил газ и на секунду выпустил воздушные тормоза. МиГи выскочили вперед, и Джелли, резко добавив газу, поддернул нос самолета, ловя в прицел того противника, что оказался левее него.
- Мы слишком близко! - заорал оператор. - Нет!!!
Если цель находилась ближе, чем в пятистах метрах, ракета, даже захватившая ее, не успевала разогнаться и довернуть в сторону цели. И тратилась зря. Поэтому все правила строго-настрого запрещали пуск, если дистанция между противниками была меньше минимально разрешенной.
- Заткнись! - Пит нажал на кнопку "Пуск" еще до того, как зуммер оповестил о захвате ракетой цели. Однако "Садвиндер" даже не сошел с пилона - то ли оказался неисправен, то ли бортовая аппаратура блокировала запуск. Стрелка указателя скорости подползала к красной отметке, за которой следовал срыв в штопор. А из него "Фантом" на такой высоте не выходил - требовалось минимум два километра…
- Черт! - Пит сбросил подвесной бак и врубил форсаж. Стрелка на секунду замерла, потом двинулась обратно, показывая, что скорость растет. МиГи также выпустили на мгновение воздушные тормоза, и теперь снова летели рядом. Их разделяло метров пятнадцать-двадцать, не больше.
- Уф! - выдохнул лейтенант.
- Пит, берегись, сверху! - заорал оператор. Рискуя повредить себе шею, лейтенант обернулся и с ужасом увидел брюхо четвертого МиГа, летевшего прямо над ними; было похоже, что он до сих пор летел позади них, а когда Джелли выпустил тормоза, вьетнамец едва успел уйти от столкновения и оказался над ними. С перепугу Пит резко двинул ручку от себя, да так, что к горлу подкатила тошнота, а самолет перешел в пикирование. Чертыхнувшись, лейтенант выровнял машину и осмотрелся. Вьетнамцы снова взяли его самолет в клещи. С того момента, как он увидел первый МиГ, прошло секунд пятнадцать-двадцать.
- Мэт, ты в порядке? - спросил Пит.
- В порядке… - простонал оператор. - Мягче маневрируй, черт тебя дери! Меня стошнило!
- В смысле?
- В прямом! Еще раз так сделаешь - я облюю всю кабину, и у тебя замкнет проводку!
- Извиняй, парень… - натянуто усмехнулся Джелли.
Едва он это сказал, как один из МиГов пристроился вплотную к левому крылу. Его пилот накренился влево, чтобы американцы увидели подвешенные под крыльями ракеты, а потом начал делать руками какие-то знаки.
- Что он хочет от нас? - с недоумением спросил Мэт.
Внезапно Пит понял, что им показывал вьетнамец. Догадка была столь простой и страшной, что лейтенанта прошиб холодный пот.
- Он требует, чтобы мы следовали за ним и приземлились там, где он скажет… - произнес Джелли, облизнув пересохшие губы. Такого позора он не пожелал бы никому. Вряд ли может быть что-то хуже для солдата, чем без единой царапины оказаться в плену, да еще отдать врагам исправное оружие.
- А не пошел бы ты к черту, сраный Вьетконг?! - заорал Мэт, показывая вьетнамцу оттопыренный средний палец. Тот в ответ показал кулак - и тут же перестроился правее, оказавшись точно перед носом "Фантома", а потом включил форсаж. Сопло его двигателя засияло так, что даже при свете дня был виден факел пламени, тянущийся за самолетом. Истребитель Джелли, летевший метрах в тридцать позади, почти сразу начало ощутимо трясти, как на ухабах - реактивная струя МиГа стала создавать дополнительное сопротивление, и скорость угрожающе падала, приближаясь к минимальной.
- Он нас в штопор сейчас вгонит! - не выдержал Мэтью.
- Вижу… - Пит клацнул зубами, потому что "Фантом" трясло все сильнее и сильнее. Впечатление было такое, будто он на полной скорости ехал по разбитой вдрызг дороге. Летчики уже с трудом различали показания приборов.
МиГ впереди покачал крыльями и стал отворачивать влево. Этот сигнал во всем мире означал только одно - "следуй за мной". Пит почувствовал, как его снова прошибает холодный пот. "Может, катапультироваться, и все? - подумал он. - Черт, да партизаны меня в тюрьме сгноят! Где мы, черт дери, - над Вьетнамом или уже над Лаосом?".
- Медведь пять ноль семь, это Бешеный Пес, где вы? - спросил руководитель полетов.
- В заднице! - честно ответил разгоряченный Пит, после чего связь прервалась. То ли экипаж самолета радиоэлектронного противодействия, кружившего над Лаосом, поставил помехи не на тех частотах, то ли еще что - но в наушниках теперь раздавался нескончаемый треск разрядов.
- Рация сдохла! - Джелли бросил взгляд на топливомер и опять похолодел - керосина осталось всего на десять минут. Всего на десять - а потом катапультирование и плен. "Черт, мы же по плану должны были сейчас дозаправляться над Лаосом…", - некстати вспомнил он.
Один из МиГов, летевших слева, видимо, устал ждать и бросился наперерез американцам. Его хвост, украшенный золотой звездой на красном фоне, промелькнул почти вплотную к лобовому стеклу "Фантома", и Джелли, выругавшись, взял вправо, чтобы не столкнуться. Другой вьетнамец тотчас подлетел поближе, вынуждая Пита забирать еще правее. Они играли с ним, как кошки с мышкой, не позволяя приблизиться к границе с Лаосом или отвернуть в сторону Южного Вьетнама и отгоняя вглубь страны.
Пит в эти минуты успел отчаяться и подчиниться им, потом разозлиться и решить драться, потом снова отчаяться. Ему не хотелось оказаться в плену вместе с самолетом, - за это в любом случае грозил трибунал и лишение воинского звания. И в то же время он боялся просто катапультироваться, потому что в этом случае его могли сразу убить. А убежать не получалось.
Наконец, когда стрелка топливомера показала, что керосина в баках осталось всего на три минуты, Джелли сдался окончательно. "Я сделал все, что мог", - сказал он себе, словно оправдываясь. "Была бы пушка - я бы пострелял по ним, а что толку с ракет? Они на такой дистанции бесполезны…".
И покачал крыльями, давая понять вьетнамцам, что он готов следовать за ними. В душе теплилась надежда, что до их аэродрома он не дотянет, и тогда можно будет с чистой совестью покинуть самолет. А там будь что будет.
- Мэт, у нас керосина на несколько минут. Будь готов катапультироваться, как только встанут двигатели, - предупредил он оператора.
- А можно, я прямо сейчас? - по голосу Мэтью Пит понял, что тот вот-вот сорвется и натворит делов.
- Валяй… - вздохнул летчик. - До встречи в Чикаго!
- Бывай!
За спиной Джелли глухо хлопнули пиропатроны; самолет слегка тряхнуло, когда кресло с оператором вылетело из кабины. Пилот одного из летевших рядом МиГов проводил его взглядом и, подлетев почти вплотную к Джелли, выразительно чиркнул ребром ладони по горлу, указав назад. Пит торопливо кивнул - мол, не буду, понял…
Два МиГа пристроились справа и слева от "Фантома", один впереди, а последний - сзади и выше. В таком виде американца и погнали на северо-северо-восток. Когда керосина в баках оставалось секунд на тридцать, МиГ впереди вдруг покачал крыльями, выпустил шасси и стал разворачиваться влево со снижением. Пит поспешно выполнил его маневр - и только тогда увидел впереди взлетно-посадочную полосу.
"А если сейчас перелететь ее и разбить самолет об деревья?" - мелькнула у него шальная мысль. Но лейтенант тут же отмел ее, понимая, что тогда церемониться с ним никто не будет. Вот если посадит самолет целым - тогда ладно. А за разбитый могут и при попытке к бегству застрелить…
Он приземлился и покатил по полосе. Двигатели захлебнулись как раз на ее середине, но лейтенанта это уже не волновало. Остановившись, лейтенант остался сидеть в кабине, не открывая фонаря. На душе у него было удивительно пусто и отвратно.
К самолету подъехал темно-зеленый джип, набитый автоматчиками в черных комбинезонах. Пит про себя отметил, что лица у них совсем не азиатские - скорее, европейские. Что ж, слухи об участии русских в войне ходили давно…
Парни работали быстро и четко: вытащили из джипа раздвижную лестницу, приставили ее к борту, потом один из них поднялся по ней и знаком приказал открыть фонарь. Двое других стояли рядом с автоматами, держа кабину на прицеле.
- Open the cockpit! (Открой кабину!) - парень, стоявший на лестнице, рявкнул так громко, что Джелли услышал его даже сквозь толстенное стекло фонаря. Сразу вслед за тем один из автоматчиков дал очередь в воздух.
Фонарь Пит открыл нарочито неторопливо, выказывая свое презрение к этим ребятам, - но поджилки у него все-таки мелко тряслись. Он очень хотел жить. В кабину ворвался жаркий воздух, и Джелли вдруг ощутил, как он устал.
- Hurry up! (Пошевеливайся!) - приказал парень. - Where is your copilot? (Где твой второй пилот?).
- Ejected a few minutes ago (Катапультировался несколько минут назад), - произнес лейтенант, расстегивая привязные ремни. - Get out from ladder, oaf, I need it. Where is your boss? (Уйди с лестницы, придурок, она мне нужна. Где твой командир?).
"В конце концов, - подумал он, - теперь главное вести себя нагло. Без меня этот самолет бесполезен, только я тут знаю, как на нем надо летать… Глядишь, еще и обратно улечу… если прикажут перегнать его куда-нибудь и заправят… А нет - так подожгу его, а сам в лес сбегу…".
- Shut up (Заткни пасть), - парень неожиданно сильно двинул летчику под дых. У Пита аж дыхание перехватило, и он согнулся, ухватившись за стекло фонаря, чтобы не свалиться с самолета. - Follow me, hurry up! (За мной, живо!) - он быстро спустился с лестницы. Пит с ненавистью посмотрел на широкоскулое лицо бойца.
- I will pay you back for it… (Ты ответишь за это…) - прошипел он.
Парень расхохотался и поднял автомат:
- Come on, or I will shoot. One… Two… (Вылезай, или я стреляю. Раз… Два…).