Военная драма о новогоднем штурме Грозного. Основано на реальных событиях.
Содержание:
Пролог 1
Часть первая 3
Часть вторая - Оставь надежду всяк сюда входящий 33
Примечания 55
Никулин Игорь Владимирович
Добро Пожаловать В Ад
Пролог
Он сидел на скамье задержанных, потирая саднящую скулу. Ссадина кровоточила и при неосторожном прикосновении вызывала неприятное жжение. Поморщившись, он посмотрел на милицейского сержанта, восседавшего с умным видом за столом напротив.
- Назовите свою фамилию, - произнес сержант, облокотившись на столешницу и лениво поигрывая авторучкой.
Он поднялся со скамьи и выложил на толстый журнал в потрепанной корочке, лежащий перед сержантом, студенческий билет.
Сержант развернул удостоверение, пробежался по строчкам, сверил крошечную, заверенную печатью деканата фотографию с разукрашенным лицом задержанного.
- А просто назваться было нельзя, а, Руслан Адиев?
- Там же все написано, - он пожал плечами.
Скривив толстые губы в ироничной ухмылке, сержант переписал данные в журнал. Поднявшись со вздохом грузчика, день таскавшего тяжеленные мешки и присевшего едва на минуту, прошел к компьютеру, стоявшему рядом с пультом дежурного.
- Умничаешь, значит? - спросил, усаживаясь за клавиатуру. - Сейчас посмотрим, что ты из себя за птица. А может, ты и вовсе в Федеральном розыске?
- Смотрите, - осторожно коснувшись пальцами разбитой скулы, покривился Руслан.
Скула опухала. Если в ближайшие полчаса не приложить холод, синяк расползется на пол-лица. Как не исхитрялся, а увернуться не успел от кулака общежитского дебошира…
А ведь еще какой-то час назад ни сам Руслан, ни его одногруппник и сосед по комнатушке Юрка Турбин и подумать не могли, что коротать остаток вечера придется в участке. Обидно не то - с кем не бывает? Но почему наряд, не разобравшись толком на месте, заковал в наручники и приволок сюда только их, не тронув зачинщиков драки, нажравшихся водки до помутнения рассудка и, вдобавок, чуть не изнасиловавших девчонку?..
- Чисто, - проворчал сержант, считав короткую запись с монитора. - В первый раз попался, что ли?
В трения с законом Руслану вступать не доводилось. Как пишут в анкетах - не был, не состоял, не имел… Да и в этом сибирском городе он всего-навсего третий месяц.
Сюда он приехал из Грозного, городка средней руки, угнездившегося у подножья Терского хребта. Еще заканчивая десятый класс, он решился попробовать силы и поступить в государственный университет. Послушал совета отца, согласился на Новосибирск…
Вступительные экзамены дались исключительно тяжело, хотя в школьном аттестате троек у Руслана не было, и над учебниками он провел немало бессонных ночей. Он поступил - и не ценой стада баранов, как подначивал Славка Иванов, нагловатый сынок шишки областного масштаба. Тому и сдавать ничего не потребовалось. Звонок из Областного Совета, и свято место застолблено. Славка, имеющий в котелке одну извилину, и ту переходящую в прямую кишку, умудрился без усилий сдать такие предметы, где сыпались золотые, не ему чета головы…
Сержант прошел мимо него в коридор и поманил пальцем.
- Иди сюда.
- Зачем?
Задавать вопросы в его положении было делом неоправданно глупым. На невольную реплику сержант отреагировал, как бык на красную тряпку. В глазах его мелькнули искры раздражения:
- В коридор! - вспылил он, выдергивая из портупеи резиновую дубинку.
Схлопотав тычок в спину, Руслан проскочил в насквозь провонявший табаком, водочным перегаром и засорившимся сортиром коридор.
- Ты откуда в Россию приехал? - ноздри сержанта возбужденно раздувались, как у загнанной лошади; костяшки пальцев, сжимающих рукоять "демократизатора" побелели от напряжения.
- Из Чечни, - набычившись, ответил в тон ему Руслан.
Дубинка, описав в воздухе кривую, обласкала ему плечо. Зашипев от боли, чеченец отскочил назад, хватаясь за ушибленное место.
- Не горячо? - осведомился, расплывшись в улыбке, сержант.
- За что-о?!
- Было бы за что… - намекнул блюститель порядка. - Все вы скоты! И вы, и братья ваши черножопые - ингуши. Вайнахи хреновы! - сержант ожесточенно сплюнул на грязный пол. - Никогда не забуду кавказского гостеприимства.
- Что мы такого сделали? - держась на безопасном расстоянии, спросил Руслан с опаской.
- В прошлом году я был в командировке. Перевозил беженцев в Назрань. Так, гады… камнями забросали. Такой же урод, вроде тебя, на крышу взобрался с гранатометом. Дескать, только шелохнитесь. А бабье - обезьяны в юбках и шпана ваша сопливая - камнями по стеклам!.. Эх… - вздохнул он, остывая. - Всыпать бы тебе как следует. Так ведь жалобу настрочишь. Ничего, шарик-то круглый. Авось, еще и свидимся. А теперь, марш в камеру. Самая вонючая, с клопами, в твоем распоряжении.
Выдвинув стальной засов, сержант потянул на себя оббитую жестью дверь. Руслана обдало душной волной зловония.
- Давай! - втолкнул его сержант и замкнул запоры.
Часам к трем ночи оперативник, вымотанный за сутки от бесконечных мотаний по кражам, опроса свидетелей и потерпевших, и не успевший даже наскоро перекусить, валился с ног. Все, о чем он сейчас мечтал - запереться в кабинете, упасть на сдвинутые в ряд стулья и хоть немного вздремнуть.
Отдавая дежурному выведенные справки по преступлениям, он с надеждой спросил:
- Большего ничего?
Капитан оторвался от пульта, посмотрел на него мутноватыми от усталости глазами.
- Надо еще двоих опросить.
- По поводу?
- Почитай, - капитан подал скрепленные вместе рапорта. - Ситуация, в двух словах, такова… Позвонили из общежития НГУ, вроде драка. Я выслал для разбирательства папуасов . Есть трое потерпевших, свидетельница. Собрались, мол, компанией. Водочка, музыка. В разгар веселья заваливаются соседи. Начинаются претензии: мешаете заниматься. Компанийка уже навеселе, соответственно и ответили. Слово за слово, за грудки…
- И что? - зевнул оперативник.
- Хулиганочка вырисовывается. Показания потерпевших подтверждает комендант общаги, она и звонила.
- А где потерпевшие?
- Дома дрыхнут. Папуасы заявления сами приняли…
Опер чертыхнулся, сгребая со стола чистую бумагу.
- Миша, давай первого…
Сержант вразвалку прошествовал к клетке, где, навалившись на решетку, дремал худощавый парень лет семнадцати в кожаной куртке и надвинутой на глаза драповой кепочке.
- Подъем! - крикнул нарочито громко, пнул по стальным прутьям.
Парнишка подскочил, растирая слипающиеся глаза.
- Турбин, на выход.
* * *
- Неправда! - горячо воскликнул Юра, выслушав оперативника, зачитавшего заявления. - Полное вранье! Перевернуто с ног на голову.
- Ты не кипятись, юноша! Разберемся.
- Разбираться надо было в общаге…
- Ты учить меня вздумал? - опер угрожающе поднялся из-за стола, нависая над щуплым подростком. - Отвечай только на вопросы. Фамилия, имя, отчество.
- Турбин Юрий Станиславович.
- Дата рождения.
- Десятого апреля семьдесят пятого года.
- Где родился?
- В Омске.
- Ранее судим?
- Нет.
- Какие твои годы… - буркнул сыщик, ставя точку. - Итак, коротко и по существу.
А что, собственно, было рассказывать? Просидев до закрытия в университетской библиотеке, они появились в общежитии около восьми. Перекусив еще теплыми, купленными у уличной торговки, беляшами с горячим чаем, завалились по кроватям. Руслан читал детективный роман, а он, Юра, просто отдыхал, стараясь не думать ни о чем…
За стеной вовсю шла гулянка. К соседям частенько захаживал Славка Иванов, "золотой студент", как нарекли его на курсе, а по большому счету кутила и мот. Деньги, а папаша щедро спонсировал старания отпрыска, "грызущего" гранит науки, у него не переводились, и большей частью тратились на регулярные попойки.
Магнитофон гремел на полную катушку; казалось, даже стены тряслись и позвякивали стекла. Руслан оторвался от книги, читать стало невозможным, и опустил ноги на пол.
- Опять… - пробурчал он, надевая шлепанцы. - Никакого покоя.
- А что сделаешь? - повернулся к нему Юра. - Если даже комендантша боится замечание сделать.
- Ага… А назавтра очутиться на улице.
У соседей пьяно заржали, покатилась со звоном бутылка.
- Черт знает что! - возмутился Руслан. - Надоело…
Юра достал из-под подушки рулон ваты, слепил заглушки и заткнул уши.
- Во! - поднял он большой палец. - Почти не слышно.
За стеной истошно взвизгнули. Визг перекрыл отборный мат, послышался звук сочной пощечины. Еще раз кто-то тонко завизжал, после чего визг перешел в захлебывающийся девичий плач.
- Не вмешивайся! - посоветовал Юра приятелю, видя, что тот, забросив детектив, пошлепал к двери. - Мы же крайними будем.
Руслан презрительно процедил сквозь зубы.
- Ну и сиди. Я тебя не зову…
Он ушел в коридор; донесся стук в соседнюю дверь.
- Как же, сиди, - проворчал Юра, слезая с кровати и обуваясь. - Чую, влипнем с тобой в историю.
Руслан, заметив вышедшего Турбина, не удивился, точно знал, что иначе и быть не могло, и еще раз постучался. Но музыка ревела столь оглушительно, что в комнате его просто не услышали. Повернувшись спиной к двери, он три или четыре раза с силой пнул ее.
Магнитофон немного приглушили. Внутри затейливо выругались, щелкнул отпираемый замок. На пороге возник по пояс раздетый Стас Милованов, нетрезво уставившись на них.
- Че надо?! - с вызовом спросил он.
Юра вошел вслед за Русланом, надеясь уладить назревающий конфликт миром.
Посреди комнаты стоял стол, заставленный пустыми винными бутылками и закуской. В кресле, под красочным плакатом с изображением Сильвестра Сталлоне, таращился на пыхтящую на диване парочку второй жилец, Гаврилов.
На диване же шла неравная борьба. Заплаканная девица с растрепанными волосами, перемазанная потекшей косметикой, отбивалась от пристававшего Иванова. Подмяв под себя, зажимая лапой рот, толстяк жадно шарил у нее под юбкой. С силой рванул, отбросил на пол белые кружевные трусики.
- Сволочь!.. - давилась слезами девушка. - Скотина!
Руслан шагнул к разрывающемуся магнитофону и дернул провод. Дикий рев, даже отдаленно не напоминающий музыку, оборвался.
- Немедленно прекратить!
Славка ослабил хватку, и девица, воспользовавшись замешательством, выкарабкалась из-под него и забилась в угол.
Отдуваясь и растирая по лбу пот, Иванов взял со стола бутылку "Монастырской избы" и принялся пить из горла. С бульканьем вино проливалось в луженую глотку.
- Пшли прочь! - оторвавшись от бутылки, выдохнул он.
- Зря ты так, - сказал Руслан, краем глаза подмечая, что зашевелились подпитые Славкины дружки. Дело пахло заурядной дракой.
Иванов грохнул об стол опустошенную бутылку и обтер ладонью мокрые отвислые губы.
- Слышь, чурка! - пыхтя, проговорил он. - Че ты приперся! Уматывай, пока не началось! - И прибавил. - В натуре…
Руслан оскорблений сносить не привык. Ни брошенных в запальчивости, ни прошептанных с потаенной ненавистью за спиной. Отец учил: "Хочешь, чтобы люди тебя уважали, научись уважать себя сам". Стоит единожды стерпеть унижение, - и неважно, под каким благовидным соусом, - и скоро перестанешь уважать себя…
Кулаком он достал челюсть обидчика. Бритоголовый толстяк с золотой цепью на шее, неуклюже завалился на стол.
Стол был древним и держался на соплях. Не выдержав массы обрушившейся туши, он затрещал и развалился. Посуда посыпалась, захрустело под ногами битое стекло.
Узкоплечий Гаврилов, подлетев с кресла, ринулся на Руслана. Тот увернулся от рассекшего воздух кулака, но неудачно, тут же подставившись под удар Милованова.
Выручил Юрка, схватившийся с ним. Крутанувшись вокруг своей оси, он врезал Стасу по животу. Багровея и силясь продавить в легкие воздух, Милованов сполз по стене.
Пока кипела заварушка, Иванов очухался и, подобрав валявшуюся бутылку за горловину, шарахнул о стенку. Донышко осыпалось, обнажив кривые стеклянные жала.
- Убью!.. - промычал он и двинулся на Руслана.
Потасовка зашла слишком далеко. Руслан исподлобья смотрел на надвигающегося с "розочкой" толстяка и просчитывал возможные ходы. Собственно, можно ретироваться, показав пьяным подонкам спину, а потом костерить себя за малодушие. Или довести начатое до логического завершения…
Он сделал ложный выпал навстречу Славке. Тот отклонился в сторону, махнув перед собой разбитой бутылкой.
Юра полетел на пол, делая ногами круговую подсечку, и потерявший опору Славка опрокинулся на спину, издавая нечленораздельные ругательства…
- Руки за голову! Живо!
Оглянувшись на голос, Руслан взвыл, получив чувствительный удар по спине. В комнату, отдуваясь после бега, ввалились милиционеры. Коренастый старшина в берете с нашитым триколором замахнулся дубинкой.
- Живее, я сказал!
Сцепив руки на затылках, Юра и Руслан уперлись лбами в стену. На правом запястье Турбина немедленно защелкнулись наручники; руку заломили за спину. Туда же последовала левая, в другой браслет.
Под конвоем их вывели на улицу, к стоявшему у входа патрульному воронку. Водитель отомкнул "собачник" и хмуро подтолкнул их.
- Залазьте.
- Вы не тех берете! - возмутился Юра и ойкнул, схлопотав дубинкой.
- Лезь…
С трудом сохраняя равновесие, что довольно сложно, будучи закованным в наручники, они взобрались в железную будку. Дверь с зарешеченным стеклом захлопнулась…
- Ладно… - проворчал оперативник и подал ручку. - Расписывайся здесь и здесь… Миша, - крикнул он сержанту. - Выпускай его.
В дверях Юра нахлобучил кепку и поинтересовался.
- А когда мне явиться?
- По повестке, - буркнул опер, подшивая его объяснение к материалам. Разговор был окончен.
* * *
Немногим позже выпустили Руслана. Выйдя на свежий воздух, под моросящий мелкий дождик, он направился к дороге, где сиротливо маячил Юра.
- Долго же тебя мурыжили.
- Бр-р… - Руслан передернулся от утренней прохлады, сунул руки в карманы. - Идем отсюда… Спать охота…
В общежитии они появились на рассвете. Скинув влажную одежду, забрались под одеяла, мгновенно засыпая.
* * *
Разбудил их требовательный стук.
- Кто там? - высунув из-под одеяла взлохмаченную голову, спросил Руслан.
- Комендант.
Натянув непросохшие джинсы, он допрыгал до двери, застегивая на ходу молнию, и впустил комнату моложавую, полнеющую женщину.
Комендантша хозяйским взором окинула помещение.
- Все цело? - Казалось, она была нимало удивлена. - Наслышана о ваших ночных похождениях. Кто будет в двести первом стол ремонтировать?
- Вопрос не по адресу, - не покидая теплого одеяла, ответил Юра. - Хотя, у Иванова проблем с наличностью не возникало.
- Значит так, - комендантша перешла на повышенные тона. - Идите к декану. Будет вам "Не по адресу", будет вам и "наличность".