- Без тебя никуда! - ответил Колышев и добавил серьезным тоном. - Сегодня нам предстоит грандиозное культурно-просветительное мероприятие.
- Очень грандиозное! - подтвердил Ляшко, складывая в стопку конспекты, книги и учебники Беляка.
- И явка всем обязательная, - добавил Виталий.
- Не понял… - признался Беляк.
- Поясняю специально для отупевших от знаний, - сказал Ляшко. - В нашем клубе грандиозный танцевальный вечер!
- И все? - небрежно спросил Беляк, думая о том, как бы отвертеться от назойливых дружков.
- А разве этого мало? - удивился Ляшко. - Разве каждую субботу выпадает такое радостное мероприятие?
- И мы, как истинные друзья, очень обеспокоены твоим культурно-просветительным и духовным развитием, - произнес назидательно, но с хитрой улыбкою Колышев. - Давай, Сань, собирайся!
Беляк задумался. Учебный настрой улетучился. Теперь и в голову ничего не полезет. И он сказал коротко:
- Лады!
2
Танцы были в самом разгаре, когда они вошли в ярко освещенный зал клуба летного училища. Играл инструментальный оркестр. Кружились пары. Народу было, как говорят, под завязку. Много нарядных девушек и немало гражданских парней, добрая часть из которых вела себя весьма развязно. "Всякое может тут приключиться", - подумал Александр. Он как в воду смотрел. Заварушка по окончании танцевального вечера действительно случилась. Но не с гражданскими…
- Приветик, мальчики!
К ним, словно птички-синички, подпорхнули две девушки. Веселые, нарядные, улыбчивые, глазастые. Губки ало-яркие, ресницы стрелками. Она блондинка, другая шатенка. Мила и Вита.
- Знакомьтесь, девочки! Это и есть тот самый Саня, Александр Беляк то есть, о котором мы вам говорили, - тут же представил им друга Вячеслав Колышев. - Пока он одинокий.
- Одинокий и бесхозный, потому что тупеет от знаний, - добавил Виталий Ляшко.
Мила и Вита стрельнули глазами по Александру, по его открытому мужественному лицу, по ладной спортивной фигуре.
Зазвучали вступительные аккорды плавного вальса "Амурские волны".
- Белый танец! - зазвучал голос ведущего. - Дамы приглашаю кавалеров!
Этого момента, этого дамского вальса, ждали многие девушки, которые пришли без парней и группками стояли у стен. Удобный момент для знакомства с курсантом, можно подойти к тому, кто понравился, а то и попытаться отбить приглянувшегося парня у подружки.
Мила увела танцевать Колышева, а Вита положила руку на плечо Ляшко.
- Санек, не скучай! - сказал Виталий, подхватывая за талию Виту, которая как бы невзначай еще раз стрельнула глазами на Беляка.
Этот мимолетный взгляд ободрил Александра, придал уверенности. Значит, внешность его вроде ничего, не совсем уж деревенская.
И скучать ему не пришлось.
Едва только друзья с подругами чуть отдалились, как к нему подошла миловидная незнакомая девушка и, протянув руку:
- Надеюсь, вы мне не откажите!
Александр ждал этого момента, как и многие курсанты, стоявшие у стен. Втайне надеялся, что его "выберет" и пригласит какая-то незнакомка. Однако это произошло так быстро и внезапно, что он слегка растерялся.
- Танцевать с вами? - в свою очередь спросил он и мысленно ругнул себя за нелепый вопрос.
- Конечно! - не теряя уверенности, произнесла девушка и улыбнулась.
- С большим удовольствием!
Александр сделал шаг навстречу. Она положила свою ладонь на его курсантский погон, а он обнял ее рукой за талию, и они закружились в вихре вальса.
Танцевать с ней было легко и приятно. Она слушалась его, улавливая каждое движение, словно они танцуют не первый раз и привыкли друг к другу.
- Вы прекрасно вальсируете, - сказал Александр.
- А вы хорошо ведете, - ответила девушка.
- Вы меня перехваливаете.
- Совсем нет! - сказала она.
Девушка ему положительно нравилась. Вела она себя свободно, но не навязчиво, а весьма тактично и с достоинством.
Вальс кончился неожиданно. Пары быстро освобождали танцевальное пространство. А они стояли у всех на виду. Им не хотелось расставаться. Но они этого еще не понимали…
- Куда мне вас отвести? - спросил Александр.
- А мне все равно, - ответила она.
- Куда угодно?
- Куда угодно.
- Вас никто не ждет?
- Я пришла одна.
- Тогда я приглашаю вас на следующий танец, - сказал Александр, почему-то чуть смущаясь.
- Согласна, - доверительно кивнула девушка. Ее карие глаза, в которых светилась приветливая доброта, смотрели на Александра, а уголки губ вопросительно и доверчиво улыбались.
Вокально-инструментальный оркестр заиграл чарующее "Аргентинское танго". Снова ее ладонь лежала на его погоне, а он ее держал за талию. Александр молчал, не находил нужных слов для разговора. И она тоже молчала, хотя и улыбалась. Но не было почему-то между ними той беспечной легкости, которая возникла во время веселого и плавного вальса. Появилось нечто другое. Более существенное и важное…
Медленный танец окончился.
- Пойдемте куда-нибудь, - тихо сказала девушка, - Или опять будем стоять на виду у всех?
- Пойдемте, - согласился Александр и добавил: - К нашим.
- А кто эти ваши? - спросила она.
- Мои дружки со второго курса, - сказал Александр и мысленно выругал себя за слово "дружки", вырвавшееся из детства.
- Не возражаю, - согласилась она.
Они подошли к Ляшко, Колышеву и их подругам. Только вместо двух девушек там было уже три. Третья - с огромной копной светлых волос и жгучими темными глазами. Александр сразу понял, что ее привели специально для него.
- Знакомьтесь, - сказал Беляк, представляя свой спутнице друзей, - мои постоянные спутники по учебе Виталий Ляшко и Вячеслав Колышев.
- Можно просто Слава, - с улыбкой добавил Колышев.
- Мила, - сказала блондинка, с натянутой улыбкою.
- Вита, - сказала шатенка, держа под руку Ляшко.
- Тая, - вяло произнесла их подруга, чуть раздраженно тряхнув копной волос.
- Лида, - в свою очередь просто и уверенно назвала себя девушка и, повернувшись к Беляку, тихо спросила. - А как мне вас называть?
Компания дружно рассмеялась.
- Ну, Саня, ты даешь! - хохотал Ляшко.
- Он у нас с юмором, - добавил Колышев. - Имя у него длинное и царственное Александр, а фамилия короткая, как выстрел, Беляк.
- Но не белогвардеец! - дружески добавил с улыбкой Ляшко, не сводя глаз с Лиды.
- Вот мы и познакомились, - произнесла Лида, скорее Александру, чем остальным.
Тая, извинившись, сказала, что "отлучится на минутку", и удалилась. Больше она к ним не подходила.
А во время следующего танца Лида мягко укоряла Александра за то, что он так нетактично поступил с Таей, со своей девушкой, что обидел ее.
- Так я ее сам первый раз вижу! - искренне оправдывался Беляк.
- Трудно в такое верится, но приходится, - улыбалась Лида. - Да и у меня на сегодня нет другого партнера по танцам, кроме вас. Я же сама вас выбрала!
Чем-то неясным, но радостно-воодушевляющим, словно живым магнитом, она притягивала Александра к себе.
После танцев всей компанией направились к проходной. Распорядок дня в училище был строгим: в 22.00 - вечерняя поверка, в 23.00 - отбой.
- Мы проводим вас только до автобусной остановки, - предупредил Ляшко, - чтобы не опоздать на построение.
Александр прощался с Лидой.
- Меня провожать не надо, - сказала она, - я живу рядом.
- Спасибо вам за хороший вечер, - искренне сказал Александр.
- Мы же перешли на "ты"? - улыбнулась Лида.
- Перешли, - кивнул Александр и спросил. - Мы еще встретимся?
- Ты запиши мой домашний телефон, - сказала она, делая акцент на местоимении "ты".
Глава двенадцатая
1
Беляк возвращался в казарму приятно возбужденный. Шагал и насвистывал веселый мотив. Наступающая ночь была по-весеннему теплой. Небо над головой усыпано звездами, похожими на огни далекого большого города. Он думал о Лиде. Она ему понравилась.
Обгоняя его, группами и в одиночку в казарму торопились курсанты. Все произошло внезапно. Резкий и сильный удар по затылку. Второй - в лицо, под глаз.
Александр опешил. За что? Почему?
Однако он не растерялся. Раздумывать было некогда. И отреагировал молниеносно. От третьего удара ловко увернулся и в ответ ударил в стычка, как говорят боксеры, прямым встречным.
- А-а! - глухо завопил один из нападавших и, прижимая ладони к лицу, отвалил в сторону.
Оставалось их еще много.
По нашивкам определил - напали на него старшекурсники. Другие курсанты, с младших курсов, не вмешивались и, делая вид, что не замечают драки, торопливо проходили дальше. А Ляшко и Колышев все еще были на проходной и ничего не видели.
Выяснять причину нападения Александру было некогда. Да его никто бы и не стал слушать. Надо было, как говорили ребята еще в родной Ломовке, быстро и достойно "отмахиваться". Другие аргументы сейчас не принимались. И Александр ловко и вполне "результативно" орудовал кулаками. Отвалили еще двое, а третий, тихо матерясь, уползал в сторону.
- Отставить!
Резкий и властный голос заставил нападавших опустить руки. Но от Беляка они не отступили. Голос принадлежал не офицеру, не командиру, ибо в таком случае все бросились бы в разные стороны.
- Отставить, я сказал!
Александр узнал старшекурсника Витюню по кличке "Жиган". Меж курсантами ходил слух, что он связан с блатным миром и дружен с ворами в законе, которые "крышуют" город. Был Жиган парнем рослым, крепким, заядлым драчуном и местным "авторитетом". Его побаивались и сторонились.
- Санька, это ты? - спросил Жиган.
- Ну, я! - ответил Беляк, готовый в любой миг отразить нападение.
- Что за базар? - спросил Витюня.
- Так надо, Жиган! - твердо ответил один старшекурсник, видимо тот, кто организовал нападение.
- Не темни!
- За дело!
- Санька, ты виноват перед ребятами? - этот вопрос Витюня задал Беляку.
- Ни в чем не виноват! - выпалил Александр. - Напали, как шпана, из-за угла!
- А за шпану еще ответишь! - погрозил главный заводила.
- Санька мой кореш! - объявил Жиган и встал с ним рядом. - Кто его тронет, тот будет иметь дело со мной! Ясно я сказал?
- Ну, ясно, Жиган…
- Так почему базар? - снова спросил Витюня.
- Он на танцах стал кадрить Лидку, а на нее давно глаз положил Серый, - пояснил заводила, - вот мы и порешили отбить у него охоту ухлестываться за чужими девахами.
- Так это было? - спросил Витюня у Александра.
- Я ее не кадрил! До этого вечера я ее вообще не знал. А когда объявили "дамский танец", она подошла и меня пригласила. Вот как было дело! - пояснил Беляк и спросил. - А кто б из вас мог отказать?
- А потом кто с ней весь вечер крутил танцульки? - зло выпалил заводила.
- Если меня приглашает девушка, то я никогда не отказываюсь, - ответил Беляк.
- Тут все чисто, - заключил Витюня и спросил. - А Серый давно с ней кадрится?
- Он положил на нее глаз, а она все время его бортует, - пояснил заводила, - а мы его поддерживаем и отшиваем каждого, кто к ней, к Лидке, подкатывается.
- Понятно! - усмехнулся Витюня. - Ну и дуролобы вы! Насильно любить не заставишь. Пустое это дело!
- А может и не пустое, Жиган, - попытался оспаривать заводила, недовольный таким поворотом событий.
- Кончай базар! - властно произнес Витюня. - Слушай меня! На этом ваше бессмысленное преследование Лидки закончено. Так и передайте Серому. Разве мало девах в Сызрани?
- Пока не жалуемся, Жиган! На всех хватает.
- А она, та Лидка, теперь навсегда свободна! Пусть сама выбирает себе парня. Ясно я сказал?
- Понятно! - почти хором отозвались усмиренные старшекурсники.
- А кто хоть пальцем тронет ее или Саньку, тот будет иметь дело лично со мной! - пригрозил Витюня и тут же, уже другим, мирным тоном, добавил. - А теперь побежали, а то запоздаем на вечернюю поверку!
2
С Витюней Александр познакомился на первом курсе, когда отбывал наказание на гауптвахте. Тогда он умудрился отсидеть на "губе" в общей сложности почти месяц, точнее 27 суток, и стал своеобразным "рекордсменом" по этой части…
Глубокой осенью в ночь с воскресенья на понедельник Беляк находился в карауле по охране стоянки 1-й вертолетной эскадрильи. Противный дождь хлестал в лицо, ветер продувал до костей. Было мерзко и, главное, холодно. Александр присмотрел небольшой контейнер, который стоял с краю. В нем хранили чехлы, масла, ведра и другую нужную мелочь. Бортмеханик, который отвечал за контейнер, забыл его запереть. Из контейнера хорошо просматривалась вся территория стоянки вертолетов.
Обрадованный находкой, Беляк забрался внутрь, спасаясь от дождя и ветра. Устроившись поудобнее, согрелся и незаметно уснул.
Очередная смена караула была глубокой ночью - в четыре часа - и, как ни странно, никто не заметил его отсутствия.
А на рассвете, в половине шестого, сержант бортовой техник как обычно принял у дежурного по стоянке вертолет и стал готовить его к полетам. Стянул с машины мокрые и задубевшие чехлы, потом поснимал заглушки и, как всегда, забросил их в контейнер. Попал Беляку в голову.
- А-а-а! - завопил Александр, просыпаясь от неожиданности и боли.
В следующие секунды он, еще окончательно не проснувшись, с автоматом в руках, выскочил из контейнера и до смерти перепугал ботового техника.
Беляк не успел и слова сказать, как сержант был уже далеко от вертолета. Недолго думая, Александр пустился бежать с не меньшей скоростью, только в другую сторону - к караульному помещению, грустно осознавая какую допустил оплошность, стоя на важном посту. Что же теперь будет?
Добежал. Торопливо нажал на звонок, но дверь не открыли. Пришлось звонить настойчиво и отчаянно, несколько раз, пока, наконец, его не впустили вовнутрь.
Отобрав у Беляка автомат, дежурный офицер долго и нудно допрашивал растерянного курсанта о том, как он смог задержаться на таком важном посту почти на четыре часа…
А когда убедился в его правоте и искренности, выдал коротко:
- Десять суток ареста!
Не знал первокурсник Беляк, что сам дежурный офицер виновен в не меньшей степени, поскольку "потерял" караульного. Именно потому, прикрывая свою нерадивость, он и упрятал курсанта на гауптвахту так поспешно.
Вторая отсидка на "губе" у Александра Беляка произошла зимой.
В начале декабря он был назначен в караул на гауптвахту. Спокойно отстоял ночь. А рано утром Беляка вызвал к себе начальник гауптвахты.
Капитан Стеганов, по прозвищу "Зануда", тощий и длинный хлыст, получал удовольствие, заставляя проштрафившихся солдат и курсантов выполнять тяжелую и грязную работу. Еще он любил, соблюдая законные рамки, мелочными и дотошными придирками довести человека до белого каления. Да так, чтоб тот не выдержал и взорвался. А Зануде это только того и надо. Тут же, пользуясь своей властью, увеличит срок отсидки. Он и приказал:
- Курсант Беляк, поедите на склад охранять арестованных на наружных работах.
На грузовике, крытом брезентом, со склада прибыл мужчина в гражданской одежде. Отобрали арестантов. Уместились в кузове. Мороз стоял крепкий, свыше тридцати градусов. Пока доехали, замерзли. Арестанты - солдаты и курсанты, - чтобы побыстрее согреться, едва прибыли на место начали энергично работать лопатами, расчищая от снега (его намело немало) дороги и подъездные пути к складским помещениям.
Александр, как положено, находился в стороне, неся охрану. Но, потоптавшись некоторое время, стал чувствовать, что коченеет. А арестованные уже раскраснелись, работают весело. Свои же ребята! Не выдержал Беляк. Прислонил автомат к стене, взял в руки совковую лопату и, как бывало у себе в Ломовке, стал вкалывать. Работу закончили досрочно и с песнями поехали обратно.
По прибытию на гауптвахту, арестованных увели в камеры.
- Как работали? - спросил капитан у гражданского.
- Очень хорошо! Все пути расчистили, - доложил он и добавил: - И этот тоже молодец!
- Конкретнее!
- Не ленился! Поставил автомат к стене, взял лопату и работал вместе со всеми.
- Отлично! - сказал начальник гауптвахты, хитро улыбаясь. - Его надо поощрить!
Указательным пальцем подозвал Беляка. Тот послушно подошел. Капитан перед его лицом соорудил конфигурацию из пальцев и спросил:
- Сколько?
- Пять, - ответил Беляк, чувствуя нутром что-то не доброе.
- Неправильно, курсант. Семь!
- Семь, - автоматически повторил Беляк.
- Теперь правильно! - и другим, приказным тоном произнес: - Семь суток ареста, товарищ курсант! Надеясь, пояснять, за что, не надо?
- Нет, - уныло произнес Беляк.
- Оружие и ремень сдать! И - в камеру!
К концу своего ареста Александр Беляк, как ветеран гауптвахты, стал старшим в своей камере. А накануне окончания его срока в камеру водворили Витюню. Рослый, плечистый. Кулаки, как гири. Александр о нем слышал самое разное, а так близко встретился впервые.
- Кто старшой? - развязно спросил Витюня.
- Ну, я! - поднялся навстречу Беляк.
- Где твой лежак?
Александр указал свое место на нарах.
- Его занимаю я, - сказал Витюня, - ты будь рядом. А остальные раздвинься!
Александр не стал перечить. Все равно завтра он уходит, кончается срок пребывания на "губе".
- Ты свой парень, - сказал Витюня миролюбиво и протянул широкую, как лопата, ладонь. - Будем знакомы, Жиган!
- Саня! - ответил Беляк, пожимая ему руку.
Жиган тихо постучал в дверь, о чем-то переговорил с охранником и вскоре ему передали пачку "Казбека". Беляк да и другие сокамерники молча удивлялись. Такие дорогие папиросы даже офицеры не всегда курили.
Но не успел Жиган выкурить папиросу, как лязгнул засов, дверь распахнулась и на пороге выросла длинная фигура Зануды. Капитан повел носом.
- Кто курил?
В ответ молчание.
- Повторяю, кто курил?
Снова гробовая тишина.
Начальник гауптвахты хитро улыбнулся уголками губ.
- Кто старший по камере?
- Я! - шагнул вперед Беляк.
- Кто это - я? - повысил голос капитан Стеганов.
- Курсант Беляк! - отрапортовал Александр.
- Десять суток ареста!
- Есть, десять суток ареста, - растерянно ответил Беляк.
Начальник гауптвахты повернулся и вышел. Лязгнул засов. В камере повисла тягучая тишина.
Все арестанты с жалостью и сожалением смотрели на Беляка. Погорел ни за что. Из-за ерунды. Не выдал курильщика. И на тебе! Десять суток - высшая мера наказания!
- Спасибо, Саня! Ты меня прикрыл и спас, - Витюня положил руку Александру на плечо. - Я твой должник. За мной не пропадет!
Беляку было, конечно, приятно слышать такие слова от Жигана, но от них все равно легче не стало.
Жигана через день выпустили. А Беляка свозили под охраной в училище, в баню. Там он помылся, переоделся в чистое белье. И снова - на "губу".