Зуйков посмотрел: влево у стены стоял высокий и пышный венок из матерчатых и живых цветов; с верхушки по обеим сторонам спускалась белая шелковая лента с красивой золотистой надписью: "Академику Василию Ивановичу…" И при виде этого нарядного представительного венка Зуйкову стало совсем не по себе.
- Понимаете, - растерянно начал он, - нехорошо получилось… Недоразумение… Заказывали на семьдесят рублей, а мне выдали всего пятьдесят…
И как бы в подтверждение, выложил издательские деньги на край стола.
Иван Семенович, словно не веря или не понимая, недоуменно посмотрел на тоненькую стопку пятирублевок, а затем - на Зуйкова.
- Не смешно! - наконец строго и почему-то с обидой проговорил он, и его румяные щеки покраснели. - Понимаете - не смешно!
Он поднялся из-за стола, задев при этом ногой пачку бумаги, сердито поглядел на нее и оскорбленно продолжал:
- Я вам не мальчик, понимаете!.. Челышева вся Москва хоронит. Только наш магазин шесть венков сделал! А вы… Стыдно!
- Это не я… Это главный бухгалтер… - растерянно бормотал Зуйков; ему сделалось жарко. - А директор на совещании…
- И еще просите "на высшем уровне"! - презрительно, впрочем без злости, передразнил Иван Семенович. - Да вам ветку надо было заказывать! Понимаете, ветку! - с возмущением воскликнул он. - Которую на ноги в гроб кладут!.. А теперь что же с венком прикажете - потрошить?!. Позор!.. Это неуважение к умершему, понимаете, кощунство!
- У меня есть свои… личные… но если надо, - не выдержал Зуйков, торкая руку во внутренний карман пиджака, и, вытащив одиннадцать рублей, положил их на стол рядом с пятьюдесятью издательскими.
И, живо представив себе неизбежное объяснение с женой, вдруг с внезапной надеждой подумал, что, может, директор магазина откажется, в то же время по инерции машинально говоря:
- Вот… возьмите…
- Рубль вы себе на такси оставьте, - строго, однако спокойнее, мягче сказал Иван Семенович, забирая и десять пятирублевок, и зуйковский червонец. - Вы же венок не на себе потащите?.. Анна Петровна! - в голос позвал он, пересчитывая деньги.
Невысокая, в выцветшем синем халате женщина, пожилая и бледная, появилась в дверях.
- Анна Петровна, тут у товарищей неувязка с заказом… - вроде бы оправдываясь, сказал ей Иван Семенович. - Придется облегчить… На десять рублей…
- Химичат, химичат - сами не знают, чего хотят! - проворчала Анна Петровна, вперевалку подходя к венку, и, став сбоку, наготове обернула к директору недовольное усталое лицо. - Ну…
Иван Семенович, положив перед собой счеты, откинулся на спинку кресла и, сощуря глаз, как бы прицеливаясь, оглядел венок.
- Значит, так… роза номер три… хэбэ, с бутоном… четыре штуки по тридцать три копейки… Верхние! - распорядился он и защелкал костяшками. - Один рубль тридцать две… Еще четыре… пониже… поролоновые, красные, по восемьдесят копеек…
Между тем Анна Петровна споро вытаскивала розы - хлопчатобумажные и поролоновые - и откладывала рядом на стул.
- Гладиолус, одна штука… рубль восемьдесят пять копеек... Нижний! - перебрасывая костяшки продолжал директор. - Итого: шесть рублей тридцать семь… Теперь яблоневый цвет… хэбэ… Две ветки по двадцать семь...
Когда венок был "облегчен" до шестидесяти рублей, Анна Петровна все с тем же недовольно-сердитым лицом сразу ушла. Иван Семенович окинул ее работу пытливым взглядом, подойдя, поправил в нескольких местах цветы, отступив назад, посмотрел и с удовлетворением, убежденно сказал:
- Чин чином… Комар носа не подточит…
Через несколько минут Зуйков с чувством некоторого успокоения, что все так уладилось, и стараясь не думать о своем утраченном червонце, предстоящем объяснении и необходимости сегодня же занять деньги, вез злополучный венок в такси, придерживая его рукой, и вежливо поторапливал шофера, хотя до начала панихиды оставалось еще более получаса.
Как только машина остановилась у старинного с колоннами здания, из массивных дверей выскочил заведующий редакцией - без пальто и без шапки, - сбежал по ступенькам, с помощью Зуйкова осторожно вынул венок и оглядел его.
- Вполне! - одобрил он. - И как раз вовремя.
В величественном вестибюле, облицованном мрамором, царила особая похоронная атмосфера, отличная от происходящего вне этого помещения, от столичного шума и оживления.
Двое мужчин в черном, молчаливые, с горестно-суровыми лицами и траурными нарукавными повязками, дежурили у самых дверей; дальше по обеим сторонам, вдоль гардеробных прилавков, теснились небольшими группами десятки людей, медленно разрозненно продвигались, тихонько невесело здоровались и чуть ли не шепотом переговаривались. Некоторые раздевались, другие, сняв шапки, проходили прямо в пальто или шубе. Откуда-то сверху приглушенно доносились печальные звуки скрипки; каждым, кто вступал сюда, сразу же овладевало чувство скорби и непоправимости произошедшего.
Директор издательства и главный редактор в темных строгих костюмах, вполголоса разговаривая, ожидали в стороне под золоченым многорожковым бра, затянутым черной кисеей.
Оглядывая поднесенный венок, они расправили ленту с надписью, причем директор, поморщась, покачал головой, и, заметив его недовольство, Зуйков уже собирался пояснить, что венок-то "облегченный" и стоит не семьдесят рублей, а меньше, когда тот огорченно и с оттенком раздражения сказал:
- Ну неужели трудно было добавить "дорогому"? Или - "незабвенному"? Как у других!
- Да-а, тепла маловато… - помедлив, согласился главный редактор; по привычке брезгливо поджал губы и посмотрел на заведующего редакцией: мол, недоработка; что же вы не сообразили?..
Заведующий редакцией, хотя он сам, а не кто-нибудь другой составлял текст надписи, в свою очередь почему-то обиженно и с укоризной посмотрел на Зуйкова; тому оставалось только покраснеть и потупиться.
Затем директор и главный редактор взяли венок и медленно, чинно ступая по упругой ковровой дорожке, понесли его на второй этаж, где в конференц-зале был установлен гроб с телом покойного и где, будто сдерживая рыдания, печально плакали скрипки.
Жизнь моя, иль ты приснилась мне…
Незавершенный роман
Из книги "Германия, замри!"
Форсирование Одера
1. Исторический формуляр
К 3 февраля 1945 года шесть армий 1-го Белорусского фронта, преодолев за 20 дней до 500-600 километров, достигли правого берега Одера.
Около 10 февраля Одер в среднем течении - за сотни километров от нашей зимней стоянки на Буге - уже начал очищаться от льда.
Весна нагрянула дружная, довольно обильные в тот год снега растаяли прямо на глазах. И с началом ледохода вода стала быстро прибывать...
…20 марта 1945 года: Одер, широкий, мутный, быстрый - еще не сошел весенний паводок, выглядит сурово-темным от отраженных в воде туч, местами пенящаяся вода несет по вспухшей поверхности вырванные с корнями кусты, деревья… Из-за свинцовых туч прорывается солнце...
К вечеру 6 апреля бригада Лялько сосредоточилась вблизи Кюстрина, в пяти километрах от линии фронта. И сразу воздушная разведка обнаружила между Кюстрином и Штеттином какие-то суда.
Над нашим берегом несколько раз появлялись чужие самолеты - явно разведчики.
Вражеский воздушный разведчик, пролетевший над стоянкой бронекатеров - думалось, неплохо замаскированных, - передал открытым текстом: "Их зээ ди энте, хир зинд ди энте!" ("Вижу уток, здесь утки!"). Это услышал следивший за неприятельскими переговорами в эфире армейский радист... Он догадался: утки - это корабли.
...7 апреля начальник штаба 1-го Белорусского фронта изложил основные положения директивы по форсированию Одера командующему Днепровской флотилией и командующим 5-й ударной, 8-й гвардейской и 33-й армиями. Для совместных действий каждой из них было выделено по бригаде кораблей.
Из трех армий, с которыми нам предстояло взаимодействовать, две - 5-я ударная и 8-я гвардейская - входили в главную ударную группировку фронта, им предстояло наступать с кюстринского плацдарма, и, таким образом, к ним подключились две бригады днепровских кораблей.
...12 апреля 1945 года КП Днепровской флотилии был перенесен на окраину прифронтового Кюстрина.
...13 апреля 1945 года. Приказано ночью скрытно от немцев переправить через Одер роту тяжелых танков, которая днем 14 апреля примет участие в разведке боем.
...Одер чуть плещется. Темно: не видно вытянутой вперед руки. Немцы щупают небо прожекторами. Из-за Одера видно пламя разрывов. Километрах в шести вниз по течению - наша переправа. Но по ней ничего не переправляют. Военная хитрость: ночью работают паромы с моторными катерами, а немцы этого не знают и бьют всю ночь по мосту…
...С заглушенными моторами подходят два катера с большим паромом. К берегу подъезжают два танка...
...Моторы тихонько начинают стучать; нечто черное, неразличимое скользит по воде.
Внезапно немцы начинают стрелять по нашему берегу...
…14 апреля войска, развернутые на кюстринском плацдарме, начали разведку боем...
…16 апреля задача на переход формулировалась как прорыв: на многих участках Одер оставался линией фронта - левый берег еще удерживался противником.
...Два мощных рукава - Ост- и Вест-Одер - шириной от 150 до 440 метров, а между ними трехкилометровая пойма, вся переплетенная протоками, каналами и дамбами, среди которых возвышались похожие на казематы быки взорванных мостов. Подует с моря штормовой ветер - и оба рукава соединяются, и создается впечатление, что река имеет четырехкилометровую ширину. Вода прибывает на глазах, затоплены низины, луга, поля превратились в топкую грязь.
16-18 апреля - высокий уровень воды.
Вдобавок переправы и подходы к ним подвергались постоянным налетам вражеской авиации, от которых надо было укрывать корабли.
...17 апреля 61-я армия перешла в наступление и ее передовые отряды вели бои за Одером, где был захвачен небольшой плацдарм. Но на соседних участках закрепиться на левом берегу Одера пока не удавалось. Враг оказывал ожесточенное сопротивление, оборона одерского рубежа была усилена здесь полками немецкой морской пехоты.
Плацдарм обстреливают дальнобойные батареи. Огонь не прицельный, снаряды ложатся с большим разбросом.
…Бурным весенним паводком было снесено несколько десятков низководных мостов и переправочных средств, что поставило войска в затруднительное положение. Наступавшие сухопутные части отдалились от реки, локтевой контакт с ними нарушился.
18 апреля на КП 61-й армии у городка Редорф примчался на полуглиссере, на котором он провел на реке почти всю ночь, командарм П.А. Белов.
На КП выяснилось: переправить требуется всю армию, насчитывавшую 66 тысяч человек, имевшую полторы тысячи орудий и минометов, семь тысяч лошадей, сотни автомашин, тысячи повозок.
Армия Белова нуждалась в быстроходных маневренных средствах форсирования широкой тут реки.
(...Тем временем "студебеккеры" увезли одиннадцать полуглиссеров - отряд лейтенанта Калинина - в район частей 9-го стрелкового корпуса.)
...Переброска войск через Одер возлагалась на 2-ю бригаду кораблей.
…Для высадки войск выделялось 11 кораблей - бронекатера, тральщики, сторожевые катера и 3 полуглиссера для разведки и связи.
Белов приказал:
- Подавайте корабли как можно скорее.
Путь кораблей с войсками составлял около 10 километров. Водный рубеж довольно широкий, и пересекать его предстояло не напрямик. Корабли отваливали от правого берега один за другим, соблюдая дистанцию, было предусмотрено, что при благоприятных обстоятельствах, если враг их еще не обнаружит, они пройдут часть маршрута с выключенными моторами, самосплавом.
…Груз значительно увеличил осадку кораблей.
Узкий лучик сигнального фонаря предупредил катера с десантом о том, что им надо задержаться под берегом, занятым нашими войсками.
Десантироваться через Одер предстояло и нашей 425-й стрелковой дивизии. Тут и были введены в действие катера-полуглиссеры, легчайшие корабли флотилии, по основному своему назначению - связные, посыльные, а по материалу, из которого были сделаны, - фанерные. Они должны были немедленно прикрывать корабли дымовой завесой.
Для форсирования и высадки войск был выбран самый темный час ночи, однако полной секретности переправы достичь не удалось.
Корабли были обнаружены через час после начала движения, немцы начали массированный обстрел, без потерь не обошлось. Два сторожевых катера и полуглиссер из-за полученных повреждений корпусов течением вынесло к прибрежной дамбе. Моряки держали оборону...
Через 2 часа 45 минут после того, как корабли отвалили от правого берега, первый эшелон 425-й стрелковой дивизии под командованием полковника Быченкова высадился на левом берегу и захватил намеченный плацдарм, имея все необходимое для дальнейшего наступления: орудия, минометы, боеприпасы...
2. Документы (действующая армия)
О запрете ношения немцами красных повязок
ИЗ ПРИКАЗАНИЯ КОМАНДИРА 136 СТРЕЛКОВОГО КОРПУСА
12 апреля с. г. передовой отряд … механизированной бригады на развилке дорог в районе Вартенберг был встречен двумя старыми немцами с красными повязками на рукавах, которые, выдав себя за антифашистов, указали направление движения. На расстоянии менее километра от развилки отряд попал в ловушку: шоссе оказалось минированным, головные танки, подорвавшись, закупорили дорогу, а сгрудившиеся за ними грузовые машины с пехотой были прямой наводкой расстреляны замаскированными самоходками немцев, большая часть личного состава передового отряда была уничтожена огнем расположенных поблизости на местности немецких станковых пулеметов.
КОМАНДИР КОРПУСА ПРИКАЗАЛ:
…Всему личному составу частей и соединений раз и навсегда покончить с благодушием и доверчивостью при контактах с немцами, круглосуточно соблюдать предельную бдительность, ни на минуту не забывая, что мы находимся на вражеской территории, и большинство населения относится к нам враждебно.
…Ношение немцами на рукавах красных повязок запретить и впредь ни при каких обстоятельствах не допускать.
О созании паники в войсках противника
ШИФРОТЕЛЕГРАММА
ШТ ИЗ 71 А Подана 17.4.45 г. 10 ч. 20 м.
Командирам корпусов 71а, командующему артиллерией, командирам 116 гв. сд., 425 сд
Во всех документах сохранены их стилистические и грамматические особенности.
На основании приказа Штарма, в целях создания паники в войсках противника и дезорганизации работы его тыла командующий приказал:
1. Выбросить в тыл противника отряды с задачей: занимать переправы, узлы дорог и расстреливать огнем проходящие войсковые и тыловые колонны противника.
2. В отряды назначать лучших бойцов и офицеров, вооружив их автоматами, и для подрывной работы в состав отрядов включать саперов-подрывников со взрывчаткой.
3. В дивизиях создать по одному отряду в 25 человек. Выброску отрядов производить на автомашинах.
В состав отряда включить разведчиков и для связи выделить рации.
Руководство и наблюдение за отрядами возложить на начальника разведки дивизии.
О составе и задачах отряда, время его высылки донести к 21.00 17.4.45 г.
Начальник штаба
генерал-лейтенант Антошин
О подготовке к форсированию реки Одер
ИЗ ПРИКАЗА ВОЙСКАМ 71 АРМИИ
12 апреля 1945 г Всем командирам соединений, частей и подразделений Нач. политотделов
Для обеспечения успешного выполнения наступательных операций и дальнейшего продвижения войск к Берлину перед Армией стоит задача форсирования реки Одер, захвата плацдарма и закрепления на левом берегу.
Передаю Директиву фронта и указания командующего армией по форсированию реки Одер.
1. Тщательно подобрать расчеты в лодках. Все внимание уделить тренировке гребцов. В каждой лодке назначить старшего - хорошего пловца, желательно комсомольца или коммуниста.
2. В каждом полку отобрать по десять лодок-вожаков с экипажами, которые первыми без оглядки ринулись бы вперед и увлекли за собой остальные лодки с экипажами.
3. Размещение людей на плавсредствах производить согласно ордеру. Командиры частей и подразделений, их заместители по политчасти, командиры рот и взводов не должны плыть в одной лодке, а только рассредоточенно.
4. Установить условные знаки опознания своих частей и подразделений на левом, западном берегу Одера для последующих экипажей.
5. Для точного учета и контроля потерь все лодки пронумеровать и по каждой оставить на берегу список плывущих.
6. Убитых из лодок не выбрасывать, иначе это будет морально отрицательно действовать на оставшихся. Трупы для захоронения доставлять на берег.
7. Четко отработать организацию помощи тонущим, в том числе и медицинской на берегу, для чего иметь для пострадавших достаточный запас сухой теплой одежды и спирта.
8. Накануне форсирования провести партийные собрания и политинформации, готовить лозунги и листовки, воодушевляющие на успешное выполнение боевой задачи, и довести их до каждого красноармейца.
Начальник политотдела 71 армии
генерал-майор Козлов
ПОЛИТДОНЕСЕНИЕ
Во исполнение Директивы фронта и указаний командующего армии по форсированию р. Одера доношу:
Во всех частях и подразделениях дивизии проведена углубленная и тщательная работа по подготовке личного состава к форсированию р. Одер.
До каждого командира взвода доведены директивные указания фронта.
Командиры полков и батальонов лично подготовили командиров рот, их заместителей из числа героев форсирования Днепра, Вислы и Нарева в передовые штурмовые отряды.
С красноармейцами проведены тактические занятия на макетах и учения по отработке навыков форсирования крупной водной преграды, проиграны условия для эффективного захвата и удержания плацдарма на западном берегу р. Одер.
Выпущена листовка следующего содержания:
"Товарищ! Перед тобой Одер, последний водный рубеж к сердцу Германии. Наша задача - его перешагнуть, чтобы на западном берегу в решительных последних боях разгромить гитлеровскую Германию!"
Написаны и доведены до каждого красноармейца памятка: "Как форсировать водные преграды" и приложения: "Инструкция по изготовлению и использованию подручных средств во время переправы" и "Самопомощь и взаимопомощь на воде".
Все санинструкторы владеют правилами откачивания и оказания помощи утопающим.
На партийном собрании "Об авангардной роли коммуниста в период форсирования реки" подчеркивалась важность личного примера коммуниста в бою. Каждый коммунист получил конкретное поручение по обеспечению боевой задачи подразделения в ходе переправы и боя.