Когда они добрались до Круга, Линиум убрал руку с плеча Сновидца и шагнул в зыбкий узор. Он купался в электрических струях, как в целебном источнике. Он взбивал электричество в комки информации, погружался в них с головой, а потом выходил и гулял по поверхности Круга, словно по водам цветного озера. Его кожа срасталась буквально на глазах. Его движения больше не напоминали рывки неисправного механизма. Даже одежда сделалась целой, словно ее починил некий невидимый портной.
Встав в центре Круга, он лениво взмахнул рукой.
- Иди сюда, - позвал он Сновидца. - Тебе станет лучше.
Сновидец решился не сразу.
- Если это какой-то трюк, Линиум…
Линиум сердито нахмурился.
- А какой смысл, Сказитель? - сказал он, скривив губы. - Какой смысл мне тебя убивать - теперь? Если бы я хотел от тебя избавиться, я бы вышиб тебе мозги прямо там. Или ты думаешь, я собираюсь тебя утопить в электричестве? - Он рассмеялся. - Это же бред, Сказитель. Или ты судишь обо всех по себе? Да, наверное. Это был бы поступок вполне в твоем духе. В общем, ладно. Не рассуждай и иди сюда. Нам еще многое предстоит сделать, чтобы проникнуть обратно… ну, если ты собираешься спасти мир… Храни их Боже, - добавил он не без сарказма.
Сновидец неохотно вошел в Круг, и с удивлением обнаружил, что там тепло. И хорошо пахнет. Он окунулся в эти приятные ощущения, подставив тело невидимым токам нездешней энергии.
Линиум сидел на границе Круга и смотрел на Сновидца, как хищник, оценивающий добычу. Его черные волосы были как струи самой черноты, колыхавшиеся на ветру. В косых лучах солнца он был похож на окаменевшую марионетку-банраку - на существо, неспособное поглотить даже малую толику света, даже искру надежды.
Закончив с восстановлением тел, двое мужчин уселись на краю Круга. Линиум снова вырастил из пальцев пистолет и подстрелил крупную ящерицу, гревшуюся в лучах заходящего солнца. Ящерицу он зажарил в сгустке огня, тоже выброшенном из руки.
Пока это странное существо, некогда бывшее физиком Питером Линиумом, готовило ужин, Сновидец думал о Талис и о поляне с хрустальным святилищем, где они с Талис соединились в сновидении; у него было странное чувство, что это случилось не с ним, а с кем-то другим, причем очень давно. Он думал о том, что в его собственных историях двое любящих слишком часто не могли прикоснуться друг к другу, ибо они изначально были обречены на разлуку, и когда они умирали на поле боя - каждый сам по себе, в одиночестве, - с пронзенным сердцем, их смертельные раны почти не сочились кровью. Их лица были как пепел. И они улыбались, прощаясь с жизнью.
Он думал о Талис, и она предстала перед ним, как наяву. Подняла глаза, напоенные снами и грезами. Он тоже поднял глаза к небу. Серп новой луны был как улыбка на бледнеющем небе. То ли над Кругом, то ли в мыслях Сновидца. Ее голос звал его, переливаясь густым лунным светом. Помоги мне, Сновидец. Помоги мне. Его трясло - то ли от страха, то ли от возбуждения… она снова воззвала к нему, и голос был как порыв звездного ветра: Сновидец, злая Богиня знает, что я полюбила тебя…
Там, в сознании Сновидца, мерцающий серебром призрак информационных данных принял облик Талис посреди сверкающего леса. Ее окружали какие-то странные женщины, не похожие на людей. Женщины, истекавшие звериными снами. Медленно, не торопясь, она уничтожила их всех, распылила на атомы. При этом ее глаза горели бесстыдным наслаждением. Звериные сны разбежались по лесу - бродить среди древних деревьев.
Сквозь просветы между стволами виднелась долина, вся утонувшая в пышной зелени. Талис направилась туда. Ее пытались остановить, но она уничтожила всех, кто стоял у нее на пути. Потом она остановилась, растерянно огляделась и вдруг поняла, что оторвалась от своего мира - царства звездного света, - и ей стало так страшно и горько, и эта горечь излилась на солнце, на облака в небе, на сочную Землю и на все, что там есть живого.
Сияющая Сенида вышла из бесстыдного наслаждения тьмы, и на этот раз Талис сложила оружие и впила в себя свет Богини, как ослепительное сладострастие.
Она прикоснулась к Сениде, точно призрачная возлюбленная, а потом вдруг обернулась к Сновидцу.
- Ты дурак, - рассмеялась она. - Ты всегда шел в никуда, как про тебя всегда и говорили. А теперь это самое никуда пришло к тебе само. Хотя, наверное, лучше сказать - нигде. Все закончится просто. Ты станешь вымыслом, пагубным наваждением - досадным упущением.
Талис приникла к губам Сениды, а потом вновь обернулась к Сновидцу.
- Ты знаешь многое, что сокрыто за письменами. И отныне всегда будет так, что тебя будут жалить дважды. Дважды в неправильном месте, дважды в неподходящее время.
Она рассмеялась, как гиена…
- Теперь История попытается избавиться от тебя, - сказал Линиум, протягивая Сновидцу кусок бесцветного мяса. - Теперь, когда я решил, что буду тебе помогать.
Вырванный из задумчивости, Сновидец долго смотрел на своего собеседника, словно никак не мог вспомнить, кто он такой.
- Я знаю: она в беде, - сказал он глухим голосом. - Ты тоже видел? Да?
- Ну, может быть, не совсем так, как ты… но - да. Я видел. Только ты не давай себя обмануть. То, что ты видишь в Круге… это то же, что сны… всего-навсего.
- Не понимаю.
- Да, наверное.
Линиум долго молчал.
- Слушай, ты ешь, пока не остыло. Я тебе все объясню, чтобы ты был в курсе. Если хочешь здесь выжить, тебе нужно знать кое-что, что касается этой Истории: что-то, чего ты знать не должен. - Линиум поднес ко рту кусок жареной ящерицы. - Во-первых, давай разберемся с этим паршивеньким эпизодом с моим участием, который ты выудил из тьмы.
Сновидец хотел было заговорить.
- …
- Помолчи, - рявкнул Линиум. - Глупые вопросы задашь потом, когда я закончу. Давай сразу же проясним одну вещь: мне на тебя наплевать, чисто по-человечески ты мне неприятен, и я не убил тебя вовсе не для того, чтобы ты тешил свое самолюбие с этой девчонкой. Все ясно?
Сновидец улыбнулся на грубую реплику Линиума.
- Ты вообще всех презираешь, или это только я удостоился? - спросил он спокойно.
Линиум раздраженно взглянул на Сновидца.
- Как я уже говорил, - продолжал он, - давай разберемся с этим паршивеньким эпизодом с Сенидой. Это было катализатором всей Истории, и, если по правде, твоя способность все это увидеть, извлечь эту сцену из глубин Истории и рассказать об увиденном так, как ты это сделал, и спасла твою никчемную жизнь.
Сновидец задумчиво кивнул.
- До этого случая, - продолжал Линиум, - я заклеймил тебя как неудачника в моей книге. И в этой книге тоже, - сказа он, как плюнул. - Но теперь ты доказал, что действительно обладаешь трансцендентальной силой и способен сознательно переходить границу между фактом и вымыслом, реальностью и гиперреальностью. Я знал, что Сказители видят сны, но я не мог рисковать. И особенно с таким человеком, как ты: невнимательным, легкомысленным и неловким.
Он задумался, подперев подборок рукой.
- Есть еще и вторая причина, почему ты по-прежнему здесь, - сказал он сухо. - Вызвав это видение, ты очень даже успешно меня уничтожил… да ладно тебе удивляться, у нас нет времени на бесполезные великодушные жесты. - Линиум со злобой взглянул на Сновидца. - Мое прикрытие уничтожено, его уже не восстановишь… а это значит, что в этой Истории со мной покончено. И что хуже всего, - он застонал, - теперь ты остался единственным, у кого есть хоть какие-то шансы спасти мир от гибели.
Страх всколыхнулся в сознании Сновидца, спутал все мысли. Нет, подумал он. Почему я?
- Да! - сказал Линиум. - Я тоже об этом подумал. Но, как бы там ни было, мы тут застряли, вдвоем, и самое лучшее, что мы теперь можем сделать… - Он умолк, откусил еще мяса и принялся жевать. Молча, сосредоточенно.
Сновидец последовал его примеру и с удивлением обнаружил, что мясо ящерицы было по вкусу точно таким же, как и плоды с перевернутого дерева.
Линиум взглянул на него:
- Да, я знаю. В том, что касается вкусовых ощущений, эта История достаточно убога. Визуальный ряд - да, выше всяких похвал. Но что касается вкуса… лучше об этом не думать! - Он бросил очередную кость в Круг и смотрел, как она исчезает во взболтанном электричестве.
- Хотя интересно все складывается, - продолжал он. - Очень даже интересно. Но я что-то отвлекся. Давай сразу - к сути. Ты уже знаешь почти всю Историю: Намида, потом встреча с Сен, крах всех надежд, потом - грандиозное представление, в результате которого эта посылочка с радостью отправилась в космос. Потом этот испорченный дар всему человечеству оказался на Земле, и из него вылупились чудовища, которых мы знаем под именем Сирен. - Он улыбнулся. - Кстати, ты оценил иронию? Сенида. Сен-Ида…
Сновидец смотрел на него безо всякого выражения.
Глаза Линиума сверкали в сумраке.
- Ладно… продолжим. И вот тут-то все перевернулось с ног на голову. В этой байке насчет "исцеления", которой тебя собиралась попотчевать Талис, все укладывается в стандартный формат. Сюжет вкратце такой: злая Богиня Сенида воплощается на маленькой, славной Земле, ввергает планету в печаль и страдания, создает некое запредельное царство - Исток, - которое высасывает из мира все волшебство и где ее приближенные наслаждаются вечной жизнью, уничтожая все, что есть в мире хорошего, доброго, светлого, и изобретая новые формы зла.
Он мечтательно улыбнулся:
- А потом, словно по мановению некоей всемогущей руки, Сенида вдруг понимает, что несет в себе часть сущности Сен, Богини исцеления. И - бац!.. Все мгновенно меняется. Мир исцеляется от страданий и боли. Всех, кого Сенида убила в своем ослеплении, она возвращает обратно к жизни и очищает Исток от зла.
Линиум поднял глаза и улыбнулся, словно невидимый ангел коснулся его души.
- И было всем счастье, - сказал он с благостным видом. - И Земля процветала стараниями чуткой и мудрой Сениды, творящей истинные чудеса. Талис рассказала бы все красивее. Ее для того и создали - рассказывать сказки людям твоей профессии. Она умеет найти выразительные слова, правда? Богатая образность, изысканные обороты, все, как положено. - Он опустил взгляд. - Помнишь, в самом начале… все казалось таким волшебным, таким удивительным…
Он вскинул голову:
- Помнишь, как Талис сплетала слова… "Ты видел сцены из другого времени. Времени удивления и чудес. Но это было еще и время безмерных страданий, исступленных желаний… и любви". - Он улыбнулся. - Оцени, как искусно она обронила это самое "и любви". Ну, и дальше, как водится: "Когда мы войдем в эту историю, ты увидишь места, еще более странные и отдаленные, где правит хаос. И ты должен заранее знать, что я не смогу служить тебе проводником в этих зонах. Ты должен найти свои способы собрать Историю…" Гениальный ход, да, - сказал он чуть ли не радостно. - Искусная детализация, проникновенные образы… Талис заставила тебя поверить. Она сделала так, что ты даже не сомневался, что найдешь свой собственный путь сквозь хаос. Признайся, ты ведь действительно преисполнился осознанием собственной исключительности? Бесстрашный Сновидец, который пройдет сквозь погибель и явит миру Историю, что сияет, как солнце, в его руках. Да, она показала тебе и кошмары. Создала препятствия. Помехи. Но это была только видимость. Искусно поставленные сцены.
Он замолчал, а потом вдруг воскликнул:
- Да, чуть не забыл! Все эти скорбные речи на тему "Я не знаю, кто я". Вся такая растерянная, уязвимая… Убедительно вышло, правда?
Сновидец был очень серьезен. Чем сильнее ощущаешь свою принадлежность, тем меньше чему-либо принадлежишь, подумал он.
- Продолжай, - сказал он спокойно. - Не прерывай поток речи.
Линиум кивнул:
- Она бы тебе рассказала своим обворожительным бархатным голоском, как на Земле началось новое великое возрождение искусств и науки. Как образ творящей добро Сениды, сотканный из нездешнего света, воссиял над миром и закружился в невидимых ритмах. Как дети плясали от радости, а довольные, благообразные старики чинно сидели перед огромными картами Истока и уже не боялись смерти, потому что теперь они знали, что смерти нет. Хотя если кто-то хотел умереть, тогда - да. Никто не отказывал ему в этом праве. И все было красиво, достойно и тихо. Без страданий и боли.
Он снова вздохнул:
- Э… да… ну и, разумеется, бриллиант в королеве-; кой короне: Сновидец возвращается в свой беспокойный мир без сновидений и рассказывает удивительную Историю.
Линиум поднял руки, словно сдаваясь:
- М-да… а когда в глазах изумленных слушателей высохли слезы благоговейного умиления, случается еще одно чудо. Рассказывая эту красивую историю, великолепный бесстрашный Сновидец разрушает таинственные чары Круга: Круг, стало быть, раскрывает свою туманную симметрию, и оттуда выходит Сенида, и держит в руках силу снов, и отдает ее миру… Сенида… ТАКАЯ, КАКАЯ ЕСТЬ!!!!!! - вдруг закричал Линиум, забрызгав Сновидца слюной и кусочками непережеванной ящерицы. - О, Господи, - простонал он, - такая, какая есть… святая и злая.
Сновидец резко отшатнулся. А потом снова придвинулся ближе и прикоснулся к руке своего собеседника:
- Послушай, Линиум…
- Не надо, - сказал Линиум. - Мы еще не дошли до ее волшебного объяснения, как эта вселенская скорбь оказалась запертой в Круге… в Круге.
Линиум замолчал, глядя в пространство.
Сновидец вдруг осознал с необычной, пронзительной ясностью, что теперь его судьба сплелась с судьбами всех и всего, что есть сущего в мире. Что все, что сейчас происходит, это уже не зловещая выдумка, за которую придется платить неизбежной потерей себя. Ладно, подумал он, сейчас я должен собраться с стами и призвать все свое мастерство сказителя, чтобы разрешить эту загадку. Его душа преисполнилась новой решимости, взгляд сделался твердым и ясным.
Все вокруг было окрашено в красновато-коричневый цвет. Облака походили на сказочных великанов, купавшихся в море цвета ржавчины. Снова поднялся ветер. Запах мяса привлек многочисленных мух. Энергия растекалась по телу Сновидца и скапливалась у сердца. Сердце билось, и билось, и билось…
Он повернулся и посмотрел на Линиума, глаза - в глаза.
- Ладно, Линиум, а теперь послушай меня, - проговорил он с нажимом. - Ты мне тоже не нравишься… я никогда бы тебе не доверился, будь у меня хоть какой-то выбор. - Его глаза горели огнем. - Но так получилось, что мы теперь вместе, и я тебя очень прошу, давай обойдемся без этих красивых и пафосных слов. У нас есть дело, которое нам надо закончить. Вот и давай делать дело. - Он выдержал паузу. - Для начала хотелось бы выслушать твою версию. Мне нужно знать, почему ваше совокупление с Сенидой стало поворотным моментом во всей истории. В общем, рассказывай все, как есть.
Линиум нахмурился, но все же кивнул.
- Да, Сновидец, конечно, - сказал он тихо.
Он вздохнул и продолжил:
- Все очень просто, Сказитель. Сенида использовала мое смертное тело, чтобы оплодотворить свою духовную яйцеклетку. Кстати, тогда меня и покалечило. - Он поморщился, словно одно только воспоминание обожгло его болью.
Сновидец молча кивнул.
- Ты все видел в деталях. Ты знаешь, зачем ей был нужен этот несчастный ребенок. - Голос Линиума заметно дрожал. - Искра жизни, изначально исполненная запредельного знания, уже содержалась в утробе Сениды, в этом темном пространстве снов; она создала свой собственный, наделенный даром предвидения разум еще до того, как превратилась в утробный плод. Этот ребенок, еще в утробе, был наделен поразительными умственными способностями и врожденными знаниями трансцендентальных технологий… Он уже тогда предвидел и принял свою разрушительную судьбу в пророческом потоке творения. Однако в какой-то момент беременности это гибридное существо соприкоснулось с чистейшим, ничем не запятнанным сознанием. Иными словами, оно причастилось целительной сущностью Сен, частица которой была и в Сениде. Сама Сенида об этом не знала. Как я уже говорил, этот ребенок еще в утробе был наделен поразительными умственными способностями, и он сразу понял, что матери не нужно об этом знать.
Линиум улыбнулся, и в его темных, опустошенных глазах, давно лишившихся радости, вдруг зажегся огонь настоящего чувства.
- Он появился на свет уже взрослым, в теле мужчины. То есть с виду он был человеком. И все-таки каждый, кто смотрел на него, видел тот образ, который хотел увидеть, - его черты не были закреплены.
- Поющий в Истоке, - медленно проговорил Сновидец. - Поющий в Истоке.
Линиум кивнул и указал взглядом на левый карман Сновидца.
- Книга, - сказал он. - Достань, пожалуйста, книгу… хорошо. А теперь думай, о чем я сейчас рассказал, и раскрой ее на любой странице.
Сновидец взглянул на открывшуюся страницу.
- ЗЕМНЫЕ СНЫ ~
Книга мудрости ~ Лексикон Поющего в Истоке.
Поющий в Истоке был единственный в своем роде. Когда он пел, вся Вселенная замирала, и в какой-то момент его слова обретали плоть и выпевали нас в бытие; мы были мистической формой его языка, а не органом, воспринимающим этот язык извне. Часто бывало, что эти слова превращались в движение нового типа сознания. Мы вбирали в себя его мудрость, которая была для нас как путеводная нить в лабиринтах разума.
Внутри его слов содержались обширные области поверхностных абстракций, необъяснимых, горячечных и анархичных по сути; области, где вся структура его голоса становилась неопределенной, экзальтированной и взрывоопасной.
Впадая в такой гипнотический транс, Поющий в Истоке преображал нашу сущность. Мы видели, как он очищает от зла Технологию Духа.
Поначалу его зримый образ был для нас как узор в зыбком пространстве снов. Его тело было земным, человеческим. Его гибкие руки - как ветви древа Любви: этот дар от Истока был для нас, словно мурашки блаженства по коже. Каждый из нас был вплетен в его тело.
Его глаза обнимали весь мир, наподобие прозрачных ангелов, чьи распростертые крылья шелестели всеми оттенками чувственного восприятия. Наши души питались его энергией.
Его голос не умолкал ни на миг, изливая на мир свою мудрость. И куда бы ни шел человек, где бы он ни находился, повсюду был чистый голос Поющего в Истоке, который пронизывал все слои осязаемого мироздания.