- Одевай! - я поднял руки и он нервно дрожа, стал натягивать тряпку на мои плечи, через голову, путаясь. Зацепил за волосы, и сделал больно, я окрысился:
- Аккуратнее, харэ дергать-то!
Ну и хорош же я был в образе девки! Реально хорош! Никогда не замечал, что так похож на женщину. Не зря они меня любят. Не зря в меня влюбился Арто.
- А говоришь, гей! - усмехнулся я, строя глазки бабскому отражению своему. - А сам в девицу влюбился! В девицу-Ветрицу, - я подбоченился, и блядски захихикал. А мне нравится быть шлюшкой, своей собственной, и кому хочу, тому и даю! Прям как Жахни!
- Да уж, мило, - пробормотал Арто нервно, я взглянул на него - он тонко дрожал, укушенная губа припухла, придав лицу трогательную чувственную беззащитность…
- Я люблю тебя, киска! - сказал я ему, играясь. - Чем ты, милый, недоволен?
И завязалась похабненькая игра в госпожу и поклонника. Я развалился в кресле, а Артюша подавал мне сигареты, наливал коньяк, раскуривал гаш, и вздыхал томно, заглядывая в глаза снизу вверх. Я наслаждался, ломаясь и выебываяь, заставляя его страдать и выпрашивать поцелуи. Пиздееец….. Ветер - шлюха. Ветер - гомоблядь. Ха-ха, да и только! Круто?
ххх
Что делаю я с этим дуралеем? - смеясь, спросил я себя. Не знаю. Откуда мне знать? Но с ним так хорошо… он стал воплощением моей лучшей части души. Той, о которой я даже не подозревал, считая себя истинным чудовищем. Если бы я был… хмм… девушкой, я был бы Арто. Я никогда не любил. Александра не в счет. Нет! А вот - влюбился, да, иду по улице, спотыкаюсь, не вижу ничего перед собой, замыкаясь и плавая в состоянии совершенно новом. Любовь… оказывается, она похожа на сладкую асфиксию. Я думал, любовь - это рабство, чушь и унижение. Да нет, это… приятно. Так неудобно и жарко в груди. И так сжимается в животе горячий ком постыдности того, что было уже между нами. Смущенно улыбнулся сам себе и пожал плечами:
- Чтож, пусть будет так, ведь я сам жаждал переступить все извращения… - сказал я вслух, и какая-то девица отшатнулась от меня, процедив сквозь зубы:
- Ненормальный!
- Оу, миледи, если б вы знали, - картинно развел я руками, обернувшись к ней, - насколько вы правы! Насколько…
Все было так чудно… Но вдруг затошнило. Ме-ерзость какая!..
- Пошел на хуй, чума гнойная, чтоб я тебя больше не видел!! - беснуясь, швырнул бутылку, задыхаясь от ярости и четкой злобы.
Он моментально исчез за дверью, а я долго еще дрожал и метался. Тошнило, крутило от всего-всего-всего, и я еле успел до кухни, где меня вырвало, вывернуло желчью от отвратности воспоминаний. О, как же невыносимо, нестерпимо! Я едва разогнулся, утирая вязкую слизь со рта, и воспаленный взгляд режущихся о предметы глаз зацепился за крупную толстую булавку, забытую мамой на столе. Я схватил ее, и со всей дури воткнул в ладонь. Брызнула кровь, злобный мат сам вырвался из глотки, я закашлялся, и сжимая запястье, уполз в ванну, лелеять свою рану. Кровь всегда умиротворяла меня… спать… скукожился на постели и закрыл измученные глаза.
Но ночью не выдержал, будто подбросило - проснулся, и как был, в грязной одежде, помчался к нему… задыхаясь и глотая холодный воздух, гулкая кровь колошматилась в дурной башке.
- Э-э, нет, Гавриил, постой-ка! - вдруг затормозил я сам себя. - А не ты ли вчера блевал нещадно, от отвращения к самому себе и той мрази, что испортила в тебе мужчину?
Нет! Не пойду! Похуй, нахуй и в пизду все эти сраные перепитии, я больше не играю! Куда, вот только куда?! - закружился на месте.
- А что это там, за углом грохочет? Клуб? Чудесно! Вот мне туда и надо.
Блядская аллея, ярмарка дешевых шлюх.
…порвал ей одежду. И мысли рваные, летают клочьями, сплетаясь с обрывками воспоминаний о той, первой изнасилованной мной: а если оборзею от безнаказанности, и стану серийным маньяком?
Фак, будет идти с каким-нибудь своим парнем, пальчиком ткнет, и фэйс мне начистят.
Я когда гашенный, такой ебнутый.
Зло как-то, она орать пыталась, потом шею мне грызла, после того, как я ее по лицу ударил, и сказал, что зубы выбью. Зато молчала, отбиваться пробовала, а я че-то ни боли ни страха, и не возбуждался ни хуя, злой был как черт, и силы откуда-то взялись адские, у меня аж тело болит от напряжения до сих пор…
А прикольно, сначала сухая была совсем, больно ей делал, но буквально через минуту такая мокрая, но ноги сжимала до последнего, пока кончать не начала…
У стеночки в кустах возле дома. Она так на меня смотрела… хрен знает, уже когда колготки рваные стягивать начала, и ненавистью не назовешь, хотя слезы были.
А я блядь, рядом стоял, и блядь, до меня вообще с трудом доходило что случилось вообще, я даже курить не мог.
Я вот думаю
А я не кончил, бросил ее, и убежал к Арто.
Тот вышел…
Кратко изложил ему весь свой ебанутый вечер… он кивал и гладил меня по волосам.
- Я нехороший человек?
- Ты восхитителен, я тебя обожаю! - сказал он так тепло и с самым искренним светом. И я ощутил гордость за себя. Я - настоящая дрянь и сволочь. Так и надо… Арто любит меня за это. Ну надо же… тока я вот думаю - мне ж тогда похуй было. Видел нас кто или нет…
Арто мне все простил. Я свернулся калачиком, на диване, он сел за комп, а я смотрел и смотрел на него, сквозь ресницы, пока веки совсем не ослабели, и окончательно не сомкнулись…
ххх
- Арт, а ты совсем к женщинам никак?
- Да нет, что ты, я их очень люблю и уважаю… но… как тебе сказать… да, я сплю с ними, но это совсем не то.
- А для чего тогда? Почему не соблюсти чистоту жанра, если тебе не то?
- Да блин… понимаешь, они для меня как бы… ну, не душевные что ли. Влюбиться в женщину я не могу, - он серьезно покачал головой. - Просто выебать женщину всегда больше возможностей, особенно мне!
- Ага, у них все-таки тело больше под хуй приспособлено, - усмехнулся я цинично, но голову опустил, боясь обидеть. - А почему тебе особенно?
- Выебать возможностей? Потому что во-первых, я хорошенький, и очаровательный!
- Милашка, - вставил я.
- Точно, ну и вот, они практически сами дают. А если это не помогает, то стоит только сообщить, что я педик, и на! Трахай сколько хочешь, она же ещё и счастлива, что такая крутая!
- Тогда может, выебем Жахни? - схватил я его за руку, озаренный внезапной идеей. - Я ебал двух девиц, одновременно, но одну с другим парнем, это ж круто!
- Жахни? - он нахмурился и посмотрел мне прямо в глаза, будто что-то там высматривая. - А почему Жахни?
- Потому что она доступна, она точно даст!
- Да нам-то даст кто угодно, мы красивые, - самодовольно пожал он плечами.
- Ну а че ты Жах не хочешь, она близко и точно согласится, ты ж знаешь, она шлюха!
- Знаю, - кивнул он настороженно: - Но ведь она друг…
- Арто, - вздохнул я. - Ну хватит выебываться, я же знаю, что ты ее ебал уже, и не раз, и я тоже, вот тебе и друг! Так почему бы не объединиться?
- Ну знаешь… это как-то не так…
- Да как не так-то? - разозлился я. Ломается он тут! Нашел место!
- Просто… - пожал он плечами и отвел глаза. - Но если ты хочешь, тогда пожалуй…
- Тогда я звоню ей? - вскочил я, в радостном предвкушении - наконец-то еще одно извращение станет реальностью!
- Жахни, привет, ты сегодня свободна?
- В каком-таком смысле свободна? - усмехнулась она в трубку.
- Ну, ты ж понимаешь… я хочу к тебе прийти сегодня, если ты дома!
- Я-то дома, тока вот уйти хотела, но если твое предложение будет более соблазнительным, я подумаю, - длинно ответила она. А я возвел глаза к небу - нахватались все широких слов, деловые, блядь!
- Хм… не сомневаюсь, тебе понравится!
- Думаешь? - снова усмехнулась она. - А что именно?
- В общем… а к чему темнить - мы хотим с Арто тебе предложить сегодня встретиться втроем, и…
- И потрахаться? - опередила она.
- Да, - кивнул я.
- Э… ну ты знаешь, сегодня не получится!
- А что ж так?
- Не тот день, дорогуша! - в голосе ее промелькнуло раздражение.
- В каком это смысле не тот?
- Да в таком… а впрочем, я и объяснять не буду, знаешь ли, скажем проще - у меня нет настроения на групповой секс сегодня!
- Вот так вот именно сегодня и нет?
- Да, вот так вот именно сегодня, но ты не обижайся, в другой раз не откажу! - примирительно сказала она.
- Эх, жаль! - вздохнул я. - Ну чтож, подождем!
- Ну чтож, подождите! - ответила она.
- Ладно, звони!
- Ладно, пока! - и она первая повесила трубку.
- Вот так вот, - поглядел я на Арто и развел руки.
- Ну чтож делать… - пожал он плечами.
- Да… - вздохнул я, садясь рядом с ним. - Обломались мы сегодня!
- Ну, я все равно как-то не настроен сегодня!
- А я всегда настроен, например! - сказал я. - Да впрочем, и похуй, жаль только немного!
Чтож, пришлось пить и очень долго целоваться… сжимаясь больно и жарко изнутри, от стыда и злости - не могу себе отказать в нем.
А когда пришла пора расставаться, я не знал, что делать - то ли провожать его домой, то ли нет - ведь он не девка! Блядь, занесло же…
- Ну, пока! - неуверенно махнул рукой, и изредка оглядываясь, пошел прочь, унимая дрожь неуверенности, и лишь когда Арто исчез в темноте, я немного успокоился и перевел дыхание. Страшно все это и глупо. Поднял голову в заволоченное тучами небо, вздохнул, встряхнул лохматой головой, отгоняя тяжкий хмель, и помчался переулками, домой, домой…
ххх
А дома - новая книга Жанны Моуле!
Мама купила и положила мне на подушку… мамочка знает, чему я буду беспредельно рад!
"Танцуй, сволочь!" - и Ее бесподобное лицо, разукрашенное под… монохромного клоуна, цинично улыбается… я схватил книгу, сорвал целофановую обертку с грифом "Детям до 16-ти", и прижал к сердцу, перелистал странички, вдохнул вкусный свежий запах типографской краски… безудержно-робкая дрожь охватила все мое бедное существо - ах, снова Жанна! Читать её - все равно что… что сексом заниматься, с… как бы сказать это… с любимым человеком! И я сам себя застеснялся и прикрыл лицо книгой… спаси меня, Жанна, спаси, богиня моя!
"Блогиня моя", как откомментил я однажды Ее инет-дневник. Она долго смеялась… ставила жирные смайлики, которые я трогал через монитор влюбленными глазами.
"Богиня, как ты все успеваешь, ведь у тебя новые книги выходят с такой скоростью, что в голове не укладывается, когда ты их пишешь!"
"Дружочек мой, да эти книги в основном еще из тех, неиздаваемых, глухих времен, когда я была совсем никому не известна, безавторитетна, и жадно кромсала бумагу в стол, в стол, в стол… сейчас все эти кипы извлекаются оттуда, и все, что неожиданно оказывается совсем не таким уж паршивым, щедро издается!" - ответила моя французская Женщина, моя звезда. Я просто кончил на ее стиль, ее слова, со мной случилась сладостная истерика…
ххх
- Что? - переспросил я холодно.
- Я же говорю, мы вчера с Арто у него дома…
- Это я понял, - оборвал я, - ты с ним спала вчера?
- Ну да, - спокойно пожала плечами шлюха, и продолжила: - Он прикинь…
- Ага, прикинул! - кивнул я, встал и вышел, не в силах выносить больше ни слова из этого грязного рта. Который Арто, оказывается вчера поимел без меня! Внутри все кипело от болезненного возмущения ревности - как? Но ведь это же предательство! Ведь мы же вчера расстались с уговором сделать это втроем позже - ПОЗЖЕ!!
- Разве мало ему, что я позволяю ебать кого угодно, но только с моего ведома! Теперь ещё и за моей спиной, с моим же другом, с нашим общим другом?? Мразь, гадина! И он и она. Хотя, она-то что, она шлюха, но Арто… а впрочем, чего я ждал, я же о нем практически ничего не знаю, кроме того, что он сам мне рассказал. Да, я не первый у него, но он-то у меня… девку - ту я простил бы. Их я никогда не считал и не ревновал, да и не было у меня с ними каких-то любовных мук, но Арто - даже и зная, что я не ревнив, спать с Жахни, когда мы договорились… это подло, по меньшей мере! "Я не настроен сегодня"!! Это просто мерзко.
Я сел на асфальт, обнял колени и заплакал. Мне стало очень горько. И ещё страшно. Как он мог? За что? За то, что я был с ним, отдал ему всего себя? За мою любовь? Игра есть игра, и я же не запрещал ему ебать Жахни при мне, на моих глазах, в моей постели даже! Но вот так по-тихому, по-крысиному, за моей спиной, когда мы договорились принадлежать только друг-другу, и без ведома ничего не делать - это подло! О, это чудовищно подло, это измена!
Захотелось убить его. Убить на хуй, и немедленно. Но как это сделать? Зарезать, наверное, проще всего. Да, точно, так и сделаю. А она? Нет, она не виновата. Она такая какая есть, а вот он - он меня обманул. Он же строил из себя такого чистого и нужного, что мне без него попросту не жить. А я и поверил! Рассмеялся гадливо - да уж, а я и поверил! Где мой холодный цинизм, моя родная обитель? Он лишил меня не только чести и остатков разума, моей мужской сущности, а еще и душевного льда, расчетливости и радости садизма. Я сам стал жертвой! Я - я, Ветер, я позволил с собой такое сделать?! Ууу, это непростительно. Ни мне, ни ему. И физическое здесь вовсе второстепенно, хоть и важно, но самое поганое - как же я позволил ему пролезть мне в душу? Он совершил диверсию, и должен быть убит по закону. Ему нельзя оставлять жизнь после того, что он сделал. Да-да, его нужно убить… я лихорадочно заходил по комнате, ища нож - где, где мой нож? А, это же не мой нож, это у моей подруги, Алисы, что заперта сейчас в психушке за свою страсть к убийствам, был нож. А у меня же лезвие… любимое лезвие, которым я то и дело режу руки… о, черт, нужно сделать это как можно скорее, пока я не передумал.
ххх
- Я… вот! - показал ему нож. - Я пришел тебя убить!
- Хорошо, я уже труп! - кивнул он послушно. - Выеби меня!
…упал на пол, куклой, мертвой куколкой… Я лизал и целовал его везде, а он был трупом. Круто… вспоминалась Саша… но я ему ничего не говорил о ней. Соврал, что и у меня эти игры впервые.
Его ласковые ресницы подрагивали, когда я…
Его тонкие руки взлетали, будто крылья, когда я…
Он кусал и без того пухлые губы, когда я…
И он пил, пил мое сердце, которое я…
ххх
Мы сидели в ванне, полной грязной воды и мыльной пены, лицом к лицу, в женских платьях, целовались и курили, как две жуткие красотки, с размазанной косметикой. Он кокетливо щерился, думая, наверное, что улыбается, и что ему очень идет. Я хихикал и ломался. Если бы я мог соображать. Наверняка, убежал бы подальше от позора, но я не мог соображать практически ничего. Я мог лишь позволить себя трахнуть. Я даже хотел этого. Но он наверняка ждал от меня того же самого, и никто не хотел брать инициативы на себя. Потому просто плескались, делая некие полунамеки, вскользь. Вроде "давай ты", "нет ты"… идиотизм. Милый, очаровательный идиотизм.
… я проснулся внезапно от сырости и липкого, ужасающего холода. Я весь дрожал, и когда поднял руку, она хлюпнула. О, черт - я в ужасе попытался вскочить - и понял, что все еще в ванне, полной ледяной воды. Платье влипло в тело, и больно врезаются лямочки в набухшую кожу. Арто дремлет напротив меня, свесив голову, и из уголков его губ стекает слюна. На воде плавают кружочки пены от нее.
- Сукаблядьнахуй, - тихо сказал я в одно слово. Меня всего трясло и ломало. Что же здесь произошло? Не помню. Хочу домой. Хочу горячего вина, или хотя бы водки, и под толстое одеяло. Надо отсюда выбираться.
- Арто… - прошептал я, пытаясь встать, и не находя в себе сил на это: - Артюша, плиз… - я протянул негнущуюся руку, и как деревяшкой, похлопал по лицу любовника. Ох, дурдом! Он не реагировал.
- Слышь, ты! - грубо пихнул я его в плечо, начиная злиться. Мне нужно срочно встать и перебраться под одеяло, а он мне не помогает!
- А? - он резко распахнул глаза - ужас и мутное непонимание застыли в них. - Ты чего?
- Ничего, блядь, - сказал я злобно, барахтаясь. У меня все не получалось встать, и я почти бесился. - Ну помоги мне встать-то, бля, че пялишься? - проорал я возмущенно.
- А че ты орешь-то? - растерянно заморгал он.
- Да блядь ниче! - окрысился я снова, и оперся о его плечи, не спрашивая. - Держи меня.
- Ну давай, - примирительно сказал он. Я встал наконец, хлипко покачиваясь вылез, едва не пизданувшись о сушилку для полотенец головой. Отряхнулся, взял полотенце, принялся коряво вытираться, и тут только посмотрел на Арто. Он смотрел на меня с нежной и виноватой улыбкой, и злость моя мгновенно улетучилась. Все же этот мальчишка имеет на меня такое умиротворяющее действие, как ни один транквилизатор.
- Ну ладно, все, проехали, не сердись, - сказал я, похлопывая его по плечу и отворачиваясь - не могу на него смотреть, чувствую себя виноватым.
- Слуш, ну а мне-то помоги встать, - жалобно проскулил он.
- Да, точно! - пробормотал я, и протянул руки к нему. Все так же не глядя - стыдно. И чего я наорал на него? Вот дерьмо… как же холодно!
Мы сохли в постели, замотавшись с головой, и прямо там, в домике из двух толстых ватных одеял, в духоте пили виски, за которым голенький Арто мужественно сбегал на совсем уж ледяную кухню. О которой мне и подумать страшно! Он жался ко мне как девчонка, а я все старался не пролить на простыню алкоголь. Нежный, весь в пупырышках Арто пытался целовать меня, а я отбрыкивался, мол, виски прольем… а он вдруг сказал - ну все, теперь можно, проливать-то нечего! И голос у него был совсем пьяный. Я удивился - как, уже все чтоль? Перевернул бутылку себе в рот, и лишь две жгучие капли упали мне на язык.
- А, ну тогда и правда можно! - сказал я, и мой голос тоже был совершенно пьяный. Вот те раз, а я не чувствую ничего такого… в смысле пьяным себя.
- Если только… - начал было я, но Арто нашел мои губы, слюна его смешалась с моей, и звон бутылки, упавшей на пол, отозвался гулкими ударами в сердце…
Переживая - никак не свыкнусь с любовью! - пока он спал, я дико накурился, обычных сигарет, две пачки сразу, одну с ментолом… Лежу тихонечко и подыхаю, проклиная мерзкий табак…
А он подошел и аккуратно лег рядом. Я шепчу:
- Я щас сдохну, Арто…
А он говорит:
- Давай в названия групп поиграем!
- Мне плохо…
- Ну вот, заодно и развеешься!
Он не обнимал меня, просто лежал рядом, за моей скрюченной спиной. Знал, что трогать меня сейчас нельзя, не вынесу!
И я начал:
- Раммштайн…
- Неспящий Пиздец
- Цепеш
- Шмели
- Икра
- Акустика секса
- АУ
- Ульи
- И?.. ну… - я, кажется, действительно, здорово отвлекся! Мне куда легче, только вот на И ничего не помню…
- Сказать за тебя? - лукаво спрашивает Арто.
- Не надо… ну… Ирокез!
- Точно! - хвалит он, и продолжает: - Зимовье зверей!
- Ну, это твоя стихия, музыка… - смущенно говорю я: - Что там было последнее?
- И краткая, - хихикает он.
- Че хихикаешь, Йорш!
- Ах ты, че он знает! - деланно удивляется он.