- Ёбаный! - продолжил он, такой счастливый, будто летать научился… милый, любовь моя. Я положил руку ему на плечо. Не решаясь на большее.
- Жратва!
А про себя вздохнул - жаль, что ты не упал…
- Заебательско! - сказал он, а я ненавязчиво подтолкнул его. Он вскрикнул, и я снова подхватил его… не могу. Живи пока.
ххх
Жду, жду… что скажет она - богиня моя? Пока ничего… у нее наверняка времени нет, а может на гастролях сейчас. Ох, поскорее бы знать, как ей - понравилось, нет? Лишь ждать и листать свежие страницы ее сайта!
"Стоит вам завести женщину - не обязательно любимую и очень близкую, а хоть бы даже просто подругу! - и вот вам, пожалуйста, уже по всему дому ее лифчики, забытые помады, длинные волосы на вашей расческе, ваши новые бритвы нагло поюзаны, и гандоны за кроватью. Даже если это вовсе и не ваша девушка, а ваш лучший друг в юбке, гандоны все равно будут - она притащит своего бой-френда в два часа ночи и пьяным вдрызг голосом мило попросится переночевать" - пишет Жанна, и совершенно верно. Жахни - она самая такая. Хоть я и ебал ее некоторое время назад, но теперь в этом отношении полный нейтралитет. Нет, она может, конечно, погреть ладони у меня в штанах на самой-самой грани, или среди ночи тянется целоваться, и я не отказываю, но она единственная, кто знает про нас с Арто… Иногда я немного жалуюсь ей на него, и она вопит - ну вот, теперь-то я согласен, что все мужики сволочи! Я смеюсь и соглашаюсь. Очаровательная мразь, околдовал он меня чтоли? Покоя не дают его ласковые глазки… лишь полутень полумысли о нем - и сердце изнутри так толкает, что едва не спотыкаюсь!..
Что делать мне, мечусь, как загнанный больной зверь, и стыдно мне, и больно, и боюсь… и жить не могу без него.
Я знаю, это долго не продлится. Но… стараюсь протянуть как можно дольше!
ххх
- Ой, ребят, пошли вы нахуй, а? - совершенно добродушно бросаю я им. Они смотрят на меня как на идиота, два гребаных интеллектуала - обсуждают переписку Энгельса с чертом, как же! А тут я - желающий лишь дыма лишний раз вне круга глотнуть, да утех неправедных с дружком под одеялом…
- Ну а отчего же под одеялом-то сразу? - выдыхнул я дым вслух.
- Какого одеяла? - спросила Жах, пытаясь отобрать у меня мундштук, но конечно, безуспешно - даже в таком состоянии травяного расслабления, я остаюсь парнем, а значит сильнее любой женщины.
- И это совершенное ИМХО, друзья мои, и вам нечего мне возразить, не выходя за пределы разумного!
- Или формальной логики, если ты это имел в виду! - с важным видом кивает Арто. Жахни переводит офигелый взгляд с одного на другого, но через затяжку глаза её приобретают осмысленность и интеллект.
- Но товарищи, объясните мне тогда квинтэссенцию самопознания в теории хаоса!
- А это, милая барышня, лежит за пределами вышесказанного, - поворачивается к ней Арто, разводя руками.
- И соответственно, грамотно взвесив все вышеприведенные позиции, получаем - путём нестандартного решения, по упрощенной однако формуле! - что нам крайне необходимо элементарно… выпить! - и ловко извлекаю из-под стола баллон пива.
- О, незаслуженно забытый сосуд мира и любви! - вопит Арто, а Жахни аплодирует…
А я быстро отвернувшись, подавляю готовый вырваться шумный вздох - о, Жанна, ответь же мне! Я жду-жду-жду твоего слова о нашем клипе… ну пожалуйста, поторопись!..
Лежу и брежу в темноте, перебирая в голове жирных червей навязчивых детских фантазий - хочу пулевое ранение в плечо… ощутить адскую боль, говорят это будто очень сильный ожог, и потом наверняка такая въедливая, неутолимая тянущая жгучая боль… а рана заживает очень медленно, и вся рука отнимается, и половина бока, и в сердце отдает дергающими импульсами муки. И гноится, и кровищи ужас сколько… куда как страшней, чем перерезанные вены! Ух, я бы испытал это! Готов даже заплатить, чтоб мне прострелили плечо! Но кто бы оказал такую услугу? Кому платить?.. я не знаю. И продолжаю страдать безудержным бредом - хочу пулевое ранение… а потом, когда оно затянулось наконец, закрыл бы его татухой. Мне и так придется однажды покрыть все руки ниже локтей тату, чтоб скрыть позорные детские шрамы - унижение слабостью.
Да! Еще… Хочу вырвать любимому прекрасные глаза… и дать ему в руки, чтоб ощутил какие теплые и липкие… аж скорчился на постели. Зажимая одеяло коленями и рот рукой, чтоб не закричать непроизвольно на всю квартиру! Стон все же вырвался и просочился сквозь сжатые зубы, сквозь укушенные пальцы… глухой и болезненный, и спазм горло стянул - не сглотнуть, слюни текут. Ах, едва не оргазм - вырвать глаза… хлюпает кровь, течет по лицу… прекрасному нежному лицу! Я едва не кончаю, сознание мутится - и дать ему в руки, теплые и липкие его глаза… а-ах… сжимаю колени все сильней… шипение вырывается сквозь сведенные зубы, от едва терпимой боли - пережал себе хуй, корчусь, узлом завязываюсь, возбуждение…
- Глаза, - шепчу одними губами, и вижу Арто, у школьной доски, с кружевной лентой на шее, милый и аккуратный он пишет кровью - "гла-за", а я протягиваю руку и пальцами в воздухе вывожу "гла-а-а-за"… Он кивает и улыбается. Пишет "Вермишель", и достав из учительского стола кастрюлю, мешает в ней руками жирных склизлых червей.
О, как же полезно было научиться еще в школе неслышно, без единого вздоха кончать… сидя за последней партой. И даже трогать себя не надо… я умею одними лишь мыслями доводить себя.
Мама тихонько открыла дверь, и заглянула, а я истекал спермой и слезами (умея к тому же плакать так же бесшумно, чтоб нянька не позвала доктора с бОльным шприцем…), а мама стояла и смотрела вздыхая, а я даже не дрогнул, в оргазме.
ххх
Что-то знакомое… памяти у меня нет совсем, ведь с кем-то я уже играл? Вот черт, кругом то и дело дежа-вю, и чей-то отчетливый голос с прокуренной хрипотцой произносит:
- А давай поиграем в словарь извращенца!
- Совсем не помню, как провел детство… за что я лежал в диспансере. Загадка для меня, неразрешимая. Но наверное так лучше - витаю иногда какие-то обрывки и огрызки кошмаров прошлого. Да такие, что не хочу вспоминать, даже из интереса. Единственное, что отчетливо впечаталось - это прекрасный красный цвет… я очень хотел красного цвета. Все было некрасиво кроме него. А почему?..
- Русский ты потому что, - неуклюже пошутил Арто.
- Ерунда и чушь, ты же знаешь! - раздражился я. Вот блядь ведь какая! - Знаешь же, что никакой не русский я, а поляк в основном и литовец с немцем пополам!
- Ну что ты сразу злишься, - раздражился он в ответ.
- Да пошел ты, зачем меня все время доставать тупыми высказываниями!
- А я что, всегда высказываюсь тупо? И больше никак? - вызверился он. Смотри-ка ты - я аж присвистнул, уставившись на него огромными глазами - малыш умеет психовать? Шикарно! Надо бы его довести как следует, ему очень идет эта злость, с расширенными зрачками и гневными крыльями ноздрей. И изломанная бровь - однако!..
Но я становлюсь бессилен, и ничего не могу, лишь вяло отмахнуться. Накрыла гадостная волна ощущения собственной беспомощной никчемности. Опустошает и заставляет чувствовать себя бездарным тупым ничтожеством его даровитость. Ведь он же еще и изобретательно танцует… и поет отлично, слух абсолютный, в шесть уже флейту держал. А я в шесть в дурке лежал… вот и всех достижений. Чем тут гордиться? Ревную его к творчеству. Я-то ни к чему не пригоден. Малыш тащит меня, убеждая, что из меня получится музыкант… но я-то знаю, что из меня получится хуй собачий. И лишь извращения - мой верный козырь против его великих талантов.
- Танатофилия, а нет, лучше тентакли!
- А это что?
- Ты хентай смотришь? - я вздохнул терпеливо. Придется снова объяснять.
- Ну, - кивнул он.
- Ну и вот, это такая хрень, щупальца короче. Но мне он не очень, если честно… кроме самого факта изнасилования.
- Аааа, а лесбиянки как называются?
- Юри, - снова поясняю я.
А сам думаю - да, далеко по времени назад, в пятнадцать - хотя, выходит не так-то давно, но кажется… так вот, была у меня игра с самим собой. Я тогда еще был тотально одинок - и не было у меня удобных подружек, всяких интересных знакомств, и тому подобного. Я скрупулезно выписал в тетрадку по алгебре (где зачеркнул все формулы, и перевернув, вписал совсем другие упражнения для себя). На уроках, куда я еще захаживал, я задумчиво глядел в эту тетрадь, и пока другие школяры списывали с доски всякую цифровую муть, я всячески прикидывал планы по воплощению извращений в алфавитном порядке. Одноклассники думали как решить задачи, и я тоже. Но свои. Я сам себя обязал попробовать все доступные перверсии. Даже те, которые не привлекают. Вроде зоофилии. Но как-то не сложилось у меня с ней. Совсем она мне никак. И педофилия тоже неактуальна - сам еще дитеныш был… а сейчас уже неинтересно. Я нашел себя в садомазохизме… труп?.. о, да… бывало… почти не считается? Ну… тогда нет. Но до сих пор очень хочется, гложет любопытство - а как это? Начал я конечно, как водится с А - анальный секс. Довольно простая вещь… но в то время трудновато было найти девицу даже для простого секса - я многим нравился, но отпугивал своей замкнутостью, и мрачностью. Однако ж, интернет здорово выручил меня… бондаж… усмешка сама наползает на лицо - как вспомню свои тренировки, на своей же правой руке… пыхтел и возился по два часа! Схемы все эти непонятные… толковую схему трудно найти. Но наловчился довольно прилично - как не крутись, не выкрутишься. Вот только проверить никак не удается… И все же, я домин, я так считаю. Безжалостный правда, и игнорирующий правила… но власть - власть! О, даже от одного этого слова в животе скручивается и вспыхивает горячий ком… обожаю власть!
Да, а на букву В…
Где Арто? - вдруг будто сильно пихнули в бок. Я поднял голову и осмотрелся по сторонам - нет! Куда ушел?..
- Арто! - позвал я, вскакивая. Холодом обдало - только что был здесь!
- Да, что? - вошел он, руки на груди, встревоженный взгляд.
- Уф, я что-то… - смущенно выдохнул я.
Оказывается, снова так глубоко ушел в себя, что напугал Арто, и он предпочел тихонько выйти.
Мягко подошел, сел рядом. Как он беззвучно умеет ходить! Это я неуклюж с моими коцанными суставами, а он…
Взял за руку.
- А давай с тобой попробуем воплотить все это?
- Что? - офигело посмотрел на него я. - Словарь?
- Ну… да! ведь для чего и нужен любимый человек, разве не для того, чтоб сбывались мечты?
- А тебе разве все это интересно? - осторожно посмотрел на него я.
- Ну, тебе же интересно, я знаю, - горячо закивал он - Значит, мне тоже! Я очень хочу попробовать… ну… - тут он залился румянцем, так хорошо видном на его бледном готском лице.
- Хм… что ж, когда приступим? - взял быка за рога я.
- Сейчас! - запальчиво выкрикнул он.
- Что, тебе прям так уж неймется, - настала моя очередь стесняться. Немного странно все это выполнять с ним…
- Ну… да! А что нам мешает, быстрей начнем, быстрей свершим, и…
- Нет, но для чего же тебе это все надо, я то ясно, я больной дурак, а ты? - схватил я его за руку.
- Нужно, Ветер! - умоляюще заглянул он мне в глаза.- Я тоже хочу как ты, а то ты крут, а я как котёнок какой-то рядом с тобой!
- Ну уж прям так, - польстился я.
- Да, давай же, у меня и веревка есть, с того раза правда!
Я лишь кивнул, предпочтя не уточнять, с какого там раза… горячка схватила за сердце с той стороны - ох, какие перспективы!
- Да, давай, а с какой позиции?
- Ну… на "А" уже было… бля, кажется, нам надо напиться для начала, я так не смогу, - взмахнул он руками. Я кивнул - это точно, такие вещи без бухла, просто не осилить! Но - а вдруг я нажрусь и убью его в порыве черной страсти? Блядь, вот дилемма! Тяжело быть параноиком… все-то мне страшно. Ничего, если убью - туда и дорога! - зубы аж сами сжались. Похуй. Сам хотел - так пусть не плачет! Или нет, пусть плачет! Пусть кровью пачкает мне стопы… а, черт, и глаза, глаза ему бы вырвать! Ебаная навязчивая страсть. На "Б" - что же там на "Б"-то было? Кроме бандажа от волнения ничего не могу придумать. Ну хорошо, только это будет очень жестокий бандаж!
- Вот…- моя жертва стоял передо мной в расстегнутой черной шелковой рубашке, с бутылкой водки в одной руке, и веревкой в другой. И оба предмета он протягивал мне…
…Но он не выдержал и трети… жалкая сучка - аж губы кривятся в презрении. Тоже мне, извращенец. Не знает слово "фелляция".
И не выдерживает скакалки по рукам - едва-едва коснешься - сразу ну все, хватит, больно, не могу-не хочу. Но ведь Сашка хотела и могла! Блин. Как бы все свои любови объеденить в одном человеке? Вот это был бы идеаааал… тех, кто крут в сексе - не любил. Того, кого люблю, не могу заразить страстью исследователя! Только вспыхнув - уже и заканчивать пора. Сижу на кровати, мусолю сигарету. И курить не хочется, и пустые руки занять надо. Арто закрылся на балконе, переживать неудачу…
Уф. Что за хуйня, а? Если б все вместе, лучшее из лучших собрать в одном - "вот это вот я понимаю, блядь, вот это любовь настоящая! Любовь, которой нет равных, ой как меня прет-то ебаный!!"
Надо встать, пойти к нему. Переломить себя ради него. Он еще хуже меня параноик. Сейчас совсем свихнется от страданий, что не сумел, не смог, обманул надежды…
- Арто… - тихо постучался к нему. Он неожиданно быстро открыл.
- Да?.. - а глазки сухие. Умница, не плакал.
- Да ладно, ты не парься, хуйня это все, нам и так с тобой хорошо, а секс… это так, не самое важное!
- Ну… я просто хотел… чтоб ты… чтоб я… - судорожно вздохнул он и отвернулся.
- Да забей же, ну нахуй это все, подумаешь, блядь, чушь какая! - я хотел обнять его, но не стал. Как-то все неуклюже… черт. Нет, все-таки, было бы лучше как-то больше не встречаться. Только вот не знаю, как… нарушил мою извращенскую жизнь. Разбил тотальное привычное одиночество. А дать то, что отнимает - не может. Сам понимает. Злость подспудно подпирает. Но жалко его все равно… а он вдруг раздражился, плечом дернул. Аж волной обдало от него. Я хотел было уйти - ну ладно, хуйли, раз мои откровения здесь ни к чему! - но он не глядя на меня, поймал за руку. Блядь, да теперь-то что надо?
- А почему все-таки Арто, а не Артур? - спросил давно интересующую вещь. Надо же что-то спросить, вот и повод.
- А потому что средний род, заканчивается на "о"! - презрительно, с каким-то едким сарказмом бросил он мне под ноги, не поднимая головы. Это его "о" как ком грязи шлепнулось и размазалось по полу.
- А… - только и ответил я.
- Бэ, мать твою за ногу. И все остальное!
- Да пошел ты нахуй вообще! - я резко вырвал руку и утопая в злобе и ненависти вышел вон. Издевайся над собой, ебаный ты трижды средний род!