- Ну, тогда доброй ночи, - произнес Джинкс.
Вот и все.
Она шагнула внутрь и какое-то время ждала Маргарет. В холле никого не было. Кэтлин сбросила туфли - они были ей велики, да и каблук высоковат.
Устав ждать, она в одних чулках поднялась к себе наверх, неся туфли в руках. Затем сняла с себя комбинацию - тоже не ее, а Маргарет, - после чего отстегнула чулки, опять-таки не свои, и аккуратно сняла, чтобы не сделать затяжек.
Маргарет задерживалась. Кэтлин ничего не оставалось, как лечь спать. Она лежала в постели и ломала голову над тем, что могло задержать ее подругу. Что есть такого, чего она еще не знает?
А вот Маргарет наверняка знала, только не хотела рассказывать. В общем, она в очередной раз исчезла.
Миновала неделя, а Маргарет так и не вернулась.
Впрочем, Кэтлин не особенно переживала по этому поводу. Она уже успела привыкнуть к подобным исчезновениям своей товарки. Мужчины лишь на какое-то время вторгались в их девичью дружбу. Вот и на этот раз, ожидая, когда очередной ухажер подруги отбудет на фронт, Кэтлин пыталась стряхнуть с себя чувство одиночества. Она даже рискнула спуститься вниз, в холл.
В их гостинице обитали стенографистки, телеграфистки и такие же, как и она сама, начинающие официантки из пабов на Стрэнде и Оксфорд-стрит. Эти рослые, мужеподобные девицы вселяли в Кэтлин ужас. Правда, теперь девушка знала, когда нужно улыбнуться, что сказать, входя в гостиную, понимала, какие жесты здесь приняты. Она обожала слушать их разговоры. Здесь разговаривали совсем на другом языке - примерно на том же, что и Маргарет.
- И тут я ей говорю…
- А он мне говорит…
По ночам обрывки их странных бесед кружились над Кэтлин, вторгались в ее сны подобно словесной шрапнели - яркие, резкие и нереальные. Билли сбрасывает на Берлин листовки, Бекки крутит любовь с пожарными, причем сразу с двумя. Дэвид хочет, чтобы я ему дала. Джеймс купил мне кольцо…
Каждый вечер, собираясь кто в кино, кто на танцы, кто на свидание то с одним парнем, то с другим, они обычно слушали по радио сводку новостей. И тогда наименования городов, павших под натиском фашистов, звучали почти как сценические монологи. Капитулировала Норвегия. В Датском королевстве тоже не все ладно. Вылетая из приемника, названия стран взрывались невероятными фантазиями, а сам приемник - огромный ящик красного дерева - гордо красовался на самом видном месте.
Однажды ранним вечером Кэтлин сидела в гостиной, слушая радио и вдыхая пары ацетона, пока другие девушки красили лаком ногти. Неожиданно в дверь постучали.
Как оказалось, пришли к ней.
- Помнишь меня? - прогремел мужской голос, за которым последовал взрыв хохота.
На пороге стоял Дик Джинкс - мощный, приземистый, краснолицый матрос намного старше ее годами. Тот самый, что пару недель назад провожал Кэтлин до дому.
Девушка растерянно заморгала. Она уже давно решила, что Дик сейчас бороздит просторы Атлантики, сопровождая военные конвои или что-то в этом роде.
- Ну как, не ожидала меня увидеть?
Голос Джинкса, такой нахальный и самоуверенный, никак не гармонировал с волнением в его глазах. Он протянул руку - то ли для рукопожатия, то ли для того, чтобы сделать приветственный жест, однако замер, не доведя намерение до конца. Кэтлин показалось, что он просто не знает, как себя вести. Кстати, рука дрожала.
- Хо-хо! - хохотнул Джинкс. - Ты у меня как тихая гавань во время шторма!
Лондонские закаты были просто чудесны, особенно после того, как немцы начали бомбить столицу Британии по-настоящему. Город в клубах дыма, прощающийся с городом в камне.
- Дик?
- Хо-хо-хо! - пропел он.
- А где твой приятель?
Красная физиономия Дика потемнела. В сумерках она казалась куском полированного красного дерева.
- Этот педик? Этот голубой? Да черт с ним, с этим педрилой! - воскликнул он и вновь добавил неизменный смешок, не иначе как для того, чтобы смягчить впечатление от своих слов.
- Дик?..
- Как ты смотришь на то, чтобы прошвырнуться со мной? - Собственные слова явно рассмешили Джинкса. - Прошвырнуться! Это надо же!
- Дик?
- Ну так как? Я бы тебе чего-нибудь купил промочить горло. - Моряк подмигнул Кэтлин. - Ну что, согласна?
Девушка пристально посмотрела на него. Дик был готов к тому, чтобы прошвырнуться по городу, в ничуть не большей степени, нежели она сама. Матросская форма заношена до такой степени, что скорее напоминала лохмотья поденщика. С рукавов свисают обрывки позумента, из-под которых выглядывают выцветшие полоски ткани. Клеши, невыглаженные и бесформенные, подметают пол.
Кэтлин повела его за собой внутрь гостиницы, но он обогнал ее и вразвалочку зашагал первым. Девушка уловила его запах - это был запах чистоты, но какой-то отталкивающий: кажется, так пахнет карболка.
Кэтлин оставила моряка в холле, а сама побежала наверх переодеться. Она нервничала и потому торопилась. Неизвестно, что в ее отсутствие Дик наговорит другим девушкам. Время от времени у нее под ногами сотрясались доски - не иначе тому причиной его вечное "хо-хо!". Он словно находился прямо под ней, звал ее, присосавшись кроваво-красными губами к потолку наподобие огромной резиновой присоски.
Когда Кэтлин спустилась вниз, Дик сидел в кресле у радиоприемника. На его лице застыла омерзительная улыбка, губы - мертвенно-белые, костяшки пальцев - такого же цвета.
- Дик?.. - проговорила девушка испуганно.
Джинкс повернулся к ней, и его улыбка сделалась еще более отталкивающей.
- А! Ха-ха!..
Это был даже не хохот. Такое впечатление, будто ему не хватало воздуха. В следующее мгновение Дик, словно перочинный нож, резко разогнулся в талии, выпрямил спину и, слегка качнувшись на толстых подметках, направился к выходу. Кэтлин засеменила следом.
Мимо них прошуршало колесами такси. Дик остановил его.
- Ну как, дадим стране жару?..
Сидя в такси, Джинкс попытался немного расслабиться.
- Ух! - выдохнул он.
- Ах! - вздохнула она.
- И чем ты без меня занималась, киска? - поинтересовался Дик.
- У нас на прошлой неделе бомбой пробило крышу, - сказала Кэтлин. - Плиты вышли из строя на целый день.
- Ха! - отозвался он.
В прошлый раз, провожая ее из паба, Джинкс поинтересовался, чем она зарабатывает на жизнь. Кэтлин поначалу было стыдно признаться, что она, по сути дела, никто - девушка еще не оставила надежды стать той, кого в ней разглядел Мудрец, - но потом она решила, что разумней всего сказать правду. Да, она учится на официантку.
- Сначала пришел пожарный, чтобы ее обезвредить, а после него - солдат…
- Хо! - прокомментировал Дик. Он приоткрыл рот, чтобы вновь хохотнуть, но тот сегодня был каким-то бесформенным, словно рваная рана.
- Повсюду валялась осыпавшаяся штукатурка, - продолжала тем временем Кэтлин. - Но мы не закрывались, даже подавали суп…
Джинкс что-то промычал себе под нос. Девушка оборвала свой рассказ на полуслове.
- Так что там?
- Ты о чем?
Он решительно тряхнул головой и сказал:
- Ничего особенного. Продолжай. Значит, суп. Это надо же.
Кэтлин для смелости набрала полную грудь воздуха.
- Все обойдется, - произнес Джинкс.
- Что - все?
Он непонимающе посмотрел на девушку.
- Все. Я, например. Мы. - Дик попытался изобразить улыбку. Впрочем, улыбка получилась и не улыбка вовсе. - Ха! - Кажется, к нему вернулась прежняя игривость. - Пройдемся и обойдемся.
Они свернули на Сент-Джайлз-стрит.
- Приехали, - сказал Джинкс таксисту.
В восточном направлении было страшно смотреть - куда ни глянь, сплошные развалины. Вдоль улицы к собору Святого Павла тянулись ряды одинаковых кирпичных домов, белесых от обвалившейся штукатурки. Дик и Кэтлин старались не ступать на тротуар. Кое-где полуразрушенные стены еще не успели снести, и они стояли, покосившись и грозя обрушиться в любую минуту. Иногда вдали, в конце очередной унылой улочки, маячил сам собор. Кэтлин понятия не имела, куда ее вел моряк. Понемногу ей стало страшно.
Что касается самого Джинкса, то, похоже, запах влажной штукатурки вселял в него бодрость. Он на ходу энергично размахивал ее рукой, словно они с Кэтлин прогуливались где-нибудь в парке.
- Дик!
Моряк отпустил ее руку, довольно улыбнулся и устремился куда-то вперед.
- Дик!..
Он вприпрыжку припустил вдоль темной улицы.
- Дик, куда мы идем?
Кэтлин уже успела натереть себе пятку. Отправляясь на свидание, девушка не стала надевать башмаки на низком каблуке, и теперь у нее ныли ноги.
- Дик! - крикнула она ему вслед. - Дик!..
На ее руку легла мужская ладонь. Кэтлин испуганно вздрогнула и попыталась высвободиться. Слава богу, это был Дик.
- Не заходись, - заворковал моряк. - Спокойней! Торопиться некуда.
Словно это она убежала от него, а не он от нее.
Дик и Кэтлин свернули в северном направлении, затем снова на восток и снова на север - впрочем, на север ли? В принципе они могли идти куда угодно.
- Дик, где мы?
- Какая разница! Спокойней! - усмехнулся Джинкс. Словечко, которым он хотел развеять ее тревогу, прицепилось к нему словно репей. У него никак не получалось избавиться от него. - Спокойней. Главное, не бери в голову.
Он рассмеялся и обхватил девушку.
Кэтлин повисла в его объятиях, трясясь от страха. Ночь выдалась лунной, но голова Дика загораживала полнеба.
- Ну-ну, детка, только не плачь. Слышишь?
Джинкс отпустил девушку, так и не поцеловав. Вместо этого он взял ее за руку и бросил взгляд вдоль улицы.
- Дик, - прошептала она еле слышно. - Мы оттуда пришли…
Но он пожал плечами и потянул ее за собой - туда, где они только что шли, и вскоре - судя по всему, наугад, - свернул налево.
И тогда Кэтлин поняла - они с ним никуда не шли, ни в бар, ни в кино.
Фасады зданий на одной стороне улицы были снесены полностью, от чего сами дома теперь ужасно напоминали кукольные домики. В лунном свете внутри призрачно белели обои.
Дик еще сильнее сжал руку девушки.
- Уже лучше, - произнес он. - Главное, идти вперед. Потому что после ни согнуться, ни разогнуться. Понимаешь, о чем я? Если хочешь, можешь попробовать.
Неожиданно он остановился, схватил ее ладонь и прижал к своей руке выше локтя - туда, где буграми выпирали мышцы. Кэтлин почувствовала, как по коже пробежала дрожь.
У нее под каблуком хрустнул кусок обвалившейся штукатурки.
- После чего? - спросила она.
- После того, как меня тряханет, - ответил моряк. - После того, как он устроит мне трясучку. Мой приятель фокусник. Мой приятель, ха-ха!..
- Не понимаю, о чем ты говоришь.
- Это кое-что новое.
По пятке стекает что-то мокрое и холодное. Не иначе, как она стерла до крови ногу. А еще Кэтлин никак не могла понять, что Дик хочет ей сказать.
- Закладывает! - крикнул он. - Закладывает уши!
В конце концов до нее дошло, что моряк сменил тему разговора. Он имел в виду что-то еще. Нечто такое, от чего можно избавиться, только если тебя "тряханет".
С ним явно случилось нечто ужасное.
Слова давались Джинксу с трудом, будто он пытался выцарапать их ногтем на школьной доске. С ним в море произошел какой-то кошмарный случай. Взрыв. Судно разломилось пополам. Дик шел ко дну. Он и один юнга оказались пойманы, словно в западне, глубоко в брюхе несчастного судна. И они шли ко дну вместе с кораблем. Джинкс рассказывал свою историю, и Кэтлин чувствовала, как у нее самой закладывает уши, как ледяная вода обволакивает ноги - сначала икры, потом колени. Она была вместе с ним там, в трюме. Ей не хватало воздуха.
На какую глубину успел погрузиться корабль к тому моменту, когда Дику все-таки удалось вырваться из западни? Юнга запаниковал. Набросился на него, впился ногтями. На какой глубине был Дик, когда он в последний раз вогнал голову юнги в перегородку трюма? На какой глубине он был, когда, набрав полную грудь воздуха, нырнул, на ощупь прополз вперед и, чувствуя, как грудь пылает огнем, высвободился из тонущего корабля?
- Глубоко, глубоко, - вздохнул Джинкс.
Главное - кричать, пояснил он. По мере того как поднимаешься вверх в толще воды, воздух в легких начинает расширяться. Приходится кричать, иначе легкие лопнут.
Они стояли совершенно одни посреди пустынной улицы. Вокруг ничего не различить, кроме серо-черного мрака.
- Вот так, - сказал Джинкс, отпуская руку девушки.
- Дик?
Казалось, моряк забыл о ее присутствии.
- Вот так, - повторил он.
Кэтлин потянулась к нему. Он был почти неразличим в темноте. Она дотронулась до его лица - и, к своему удивлению, обнаружила слезы.
- А-а-а-а-а-а!
Девушка отпрянула, хватая ртом воздух, и заткнула уши.
Дик пошел дальше, не оглядываясь. Она бросилась следом. Наверное, он забыл про нее. Через какое-то время Дик заговорил снова.
- На какой глубине? - Этот вопрос, казалось, не давал ему покоя. - Там, где все черно. Все - черно.
Он имел в виду воду.
- Мы пошли ко дну днем. Но опустились слишком глубоко. Когда я освободился, кругом была кромешная тьма.
Джинкс вновь остановился. Они вышли на площадь. Бомба попала в самую ее середину, и теперь по всей улице валялись комья земли. А еще листья. Ими были забиты канавы. В лунном свете деревья казались белесыми скелетами. Их ветви выглядели голыми, словно здесь уже наступила середина зимы.
- Там, в море, плавал всякий хлам. Обломки, вещи. С нашего судна. Какие-то медленно шли ко дну, другие плавали на поверхности. Свитер, библия, зубной протез, плюшевый мишка. Все какое-то бесцветное. Точь-в-точь как здесь. Как сейчас.
Джинкс остановился посреди улицы и стал оглядываться.
Он был прав - казалось, все вокруг утратило цвет. Ни единого яркого пятнышка. Ни огней светофора, ни луча фонарика. Они с ним словно попали в мир черно-белого кино.
Среди ветвей одного из деревьев повисла парковая скамейка. Причем совершенно целехонькая. Медная табличка на спинке подмигивала белым светом.
Где-то далеко впереди Кэтлин разглядела очертания вокзала Сент-Панкрас. Ага, вот куда их занесло.
- Дик! Дик? Куда мы идем?
Его взгляд был отсутствующим, словно он не понял вопроса. Девушка попыталась взять его за руку, но Джинкс сжал пальцы в кулак. Тогда она взяла его за локоть.
- Дик!
Он никак не отреагировал.
Значит, это все, удивилась про себя Кэтлин. Значит, им действительно некуда пойти…
- Дик! - прошептала она упавшим голосом. - Ты меня так и не поцелуешь?
Ей вспомнился его рот, кроваво-красный, как рваная рана.
- Дик, скажи, ответь мне, Дик! - Кэтлин прижалась к нему и провела рукой вверх по его рукаву.
Ее пальцы нащупали оторванный кусок позумента. Она сняла его с рукава - на ощупь похоже на металлическую фольгу.
Она отпустила его руку. Судя по всему, это действительно фольга - в такую заворачивают шоколадки.
Фольга, которую он прилепил к рукаву при помощи чего-то липкого. Если присмотреться, на китель там и здесь налипли мелкие обрезки.
Значит, вот как.
Кэтлин отпустила его руку. На душе сразу стало спокойно.
- Дик? Откуда ты?
Ей очень хотелось услышать ответ на этот вопрос.
Он назвал ей адрес в Фицровии. Переулок рядом с Гоуэр-стрит. Можно сказать, уже почти пришли. Возможно, они с самого начала направлялись именно в это место.
- И ты меня туда ведешь? - поинтересовалась Кэтлин.
Джинкс посмотрел ей в глаза.
- Ты хочешь, чтобы я пошла вместе с тобой?
К нему вернулся прежний похотливый вид.
- Дик, ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?
Она попыталась мысленно представить, где он может жить. Убогая меблированная комнатушка с картонными стенами.
Кэтлин посмотрела моряку в глаза - спокойно, без какой-либо страсти. С холодным рассудочным любопытством.
- Впрочем, какая разница, Дик, - сказала она. - Я иду с тобой.
Девушка представила себе его напряженные мышцы, пробегающую по коже дрожь, а также природу эксперимента, которому приготовилась себя подвергнуть.
Хромая, она повела его через Саутгемптон-роуд, а потом вокруг Блумсбери-сквер. Калитки, ведущие в частные садики, были все как одна на замке. Они свернули на Гоуэр-стрит. Кэтлин не обращала внимания на жилые дома, выискивая взглядом пансион.
- Вот мы и пришли, - произнес Джинкс.
Оказалось, это было совсем не то, что она думала. Никакой не пансион. Вполне приличного вида дом в георгианском стиле. Рядом с дверью - табличка с названием респектабельного философского общества.
Дик стоял рядом с Кэтлин на полированных мраморных ступенях, переминаясь с ноги на ногу. Что это было? Смущение? Предвкушение?
- Ты уверен, что это и есть то самое место? - уточнила она.
- Оно самое, - произнес Джинкс и подмигнул так, словно весь вечер был сплошной затянувшейся шуткой.
- Мы сейчас зайдем в дом?
Вопрос немного отрезвил его.
- Дик, в чем дело?
Его глаза расширились от желания.
- Поцелуй меня, детка, хотя бы разок.
Он что, не понял ее?
- Пойдем в дом, - повторила Кэтлин, взяв его за руку. - Пусти меня к себе.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась молодая женщина с сигаретой в зубах.
- Слушаю вас.
Кэтлин поспешно отступила.
- Что вам угодно?
Женщина оказалась высокого роста и вся какая-то нескладная. На ней была белая блузка с темной отделкой, а сама она производила впечатление особы с образованием, от чего Кэтлин стало немного не по себе. Дым от ее сигареты добрался до лица девушки. Запах был сильный и какой-то терпкий, от чего у Кэтлин моментально зачесались глаза.
Дик уставился вниз и переминался с ноги на ногу, словно нашкодивший школьник.
- Заходите внутрь, мистер Джинкс, - произнесла женщина, ничуть не удивившись его появлению. Потом раздавила окурок.
Дик шагнул в прихожую.
Кэтлин протянула руку, чтобы удержать его.
- Дик, ты куда?
Но он даже не заметил ее. Взгляд моряка был по-прежнему направлен вниз.
- Добрый вечер, Мириам.
Судя по всему, этой особе не понравилось, что к ней обращаются по имени. Она тотчас ощетинилась.
- Проходите же, мистер Джинкс, - сухо повторила она.
Неожиданно Кэтлин стало страшно.
- Дик! - выкрикнула она в надежде на то, что он одумается. - Дик, зачем тебе…
- Прекратите! - оборвала ее женщина по имени Мириам.
Кэтлин бросила взгляд внутрь помещения, надеясь увидеть Дика.
Но увидела не его, а шикарный вестибюль: люстра, красная ковровая дорожка на ступеньках лестницы в самом конце коридора; ряд закрытых дверей, крашенных белой краской. Подставка для зонтиков, вешалка с мужскими плащами.
Дик куда-то исчез.
Мириам стояла, положив руку на дверную ручку и наклонив голову, ожидая, когда же Кэтлин наконец удовлетворится увиденным и уйдет. Кэтлин, в свою очередь, пыталась рассмотреть ее лицо, но свет падал из-за спины Мириам, от чего в дверном проеме виднелся только ее силуэт.
- В таком случае доброй ночи! - Мириам приготовилась захлопнуть дверь.