- Маринка в жизни такого не носила, никогда столько не ела и не спала в такой постели. Даже и не мечтала. Самое главное… - Коновалов от волнения поперхнулся и закашлялся. - Простите. Самое главное, Ванечке уже провели первые исследования. У него отдельная палата. Там все чисто, аккуратно, но на больницу не похоже. Все какое-то цветное, веселое, как в весеннем саду. Ему очень нравится, и игрушек много. Маринка опять плачет. - Алексей смутился. - Теперь от счастья. Твоя мама звонила ей. Маринка просто потрясена, какая это женщина - вежливая, заботливая, предупредительная. Она, по словам лечащего врача Ванечки пана Новака, одна из главных медицинских светил в мире. У нас-то к светилу медицины без миллиона долларов не подпустят. Если только ты космонавт, медийное лицо, какой-нибудь министр или хотя бы депутат. Я даже представить не могу, как такой знаменитый врач бесплатно лечит! В советское время тоже такого не было. Попасть на консультацию? Раз не за деньги, то только по большому блату. Ты мне услугу, а я потом тебе тоже помогу. Если ты услуги оказать не можешь, то сиди и помалкивай. Такая же коррупция, только теперь она с деньгами, а тогда была без. Прямо-таки коррупция связей.
- У нас тоже не бесплатно, - поправила его Джин. - Я говорила тебе. Лечим на благотворительные пожертвования.
- Кому хоть спасибо сказать? - неожиданно спросил Коновалов. - За кого свечку ставить, за кого молиться, кому в ноги поклониться? Фамилию можно узнать?
- Нет. - Молодая женщина отрицательно покачала головой. - В наши фонды жертвуют и отдельные люди, и большие компании. Деньги присылают "Майкрософт" с "Эппл", "Дженерал моторс" и "Даймлер-Бенц". Список бесконечен. Многие знаменитые политики, киноартисты, бывшие президенты США и не только США, бывшие премьер-министры по примеру Уинстона Черчилля, пожертвовавшего в фонд своей супруги и моей бабушки почти все премиальные средства, которые он получил за литературные труды, отчисляют суммы с гонораров за свои лекции и выступления. Звезды эстрады, знаменитые писатели и спортсмены - все, кому, как думают, принадлежит мир. Самые простые граждане, служащие банков, клерки, даже мусорщики, если считают возможным, шлют деньги. Мы принимаем и один доллар, и миллион долларов с одинаковой благодарностью, по никогда не рекламируем имена тех, чьи деньги тратим на лечение тяжелобольных людей. Это непререкаемое условие, ведь речь идет о вкладе тех, кто может помочь, ради тех, кто себе помочь не в силах, совершенно бескорыстный и на добровольной основе. Никто никого не заставляет. Это долг перед Богом и человечеством. Мы на Западе думаем о таких вещах, помня о конечности человеческого пути. Всех нас ждет Господь с вопросом - что ты сделал в жизни, простой смертный, чтобы я мог простить тебе твои грехи? Чем ты заслужил бессмертие? Никаких имен я тебе не назову, Алексей. Просто благодари Бога, если все выйдет удачно. Я почему-то думаю, раз мама взялась за это дело, именно так и случится.
- Говорят, у вас нет социальной справедливости. Врут они все! Врут и дальше воруют. - Алексей зло махнул рукой. - Вот вам социальная справедливость, да еще по доброй воле, без всякого принуждения! У нас нет социальной справедливости. Вообще никакой. Человек - раб системы. И при советском, и при теперешнем миропорядке мы - рабы. Как был человек мусор, так он и есть, особенно бедный, обычный человек. Он просто мешает всем прочим, и чем скорее сгинет с лица земли, тем лучше. Закопать и забыть, как говорится, а потом вновь воровать.
- Что говорит доктор Новак по поводу состояния Ванечки? - Джин перевела разговор на другую тему. - Марина не сказала тебе? Впрочем, я это узнаю от мамы, а он ей обязательно доложит. Доктор Новак - хороший врач. Ему можно доверять во всем.
- Маринка сказала, это чувствуется. - Алексей кивнул. - Он очень внимательно к Ванечке отнесся. Как будто у него вообще нет других пациентов, столько доктор Новак ему уделяет внимания. У него две прекрасные помощницы, медицинские сестры. Они очень предупредительные и полностью Ванечку обслуживают, Маринке вообще ничего делать не надо - не умывать, не подмывать. Сиди и играй с мальчиком. Он чистый, ухоженный. Никакого раздражения. Поляки только улыбаются - хорошо, будьте любезны, не стоит беспокоиться. Маринка говорит, мол, давайте, я сама его покормлю, а они - не стоит, пани, мы все сделаем. Мальчик уже не хочет у матери есть, ведь ему интересно, как его кормят. Ванечке нравится. Он теперь улыбается все время, а до этого вообще улыбаться не мог.
Голос Алексея дрогнул. Он опустил голову, словно размышляя.
- Доктор Новак сказал, все не так и плохо, как наши расписали, - добавил мужчина через минуту, закурив сигарету. - Наверное, сгустили краски с целью денег побольше содрать. У нас повсюду обман. Слова честного нигде не услышишь, даже в церкви. Все врут. Жизнь такая. Забыли и слово "правда". Две операции расписывали мне, а то и три, только деньги несите на коттеджи. Доктор Новак говорит, можно вполне одной операцией обойтись. Нечего ребенка мучить. Потом природа сама подправит, только вот надо правильно ее направлять. Организм растущий, все может измениться. Остается следить и корректировать. Доктор легко Маринке объяснил, и она поняла, причем без всяких заумных слов и диагнозов.
- Мама сказала, она сама ему операцию в Париже сделает, - сообщила Джин. - Вообще она собирается приехать в Краков для знакомства с Мариной и Ванечкой. Сама все хочет посмотреть, а не только по результатам исследований, которые ей присылают. Если мама будет оперировать, то вероятность успеха почти стопроцентная.
- Смотрите, какая штука, - вышел из "Пэкса" Парамонов. - Смотри, Леха. Ты чего? - Он заметил взволнованное лицо Коновалова.
- Да, так, ничего, - вздохнул тот. - Чего прикупил-то?
- Зажигалка "Зиппо"!
- Тебе своих зажигалок мало? - Коновалов усмехнулся.
- Нет, эту на память домой возьму. - Парамонов повертел вещицу в руке. - Своим показывать буду. Тут видишь, картинка какая. - Он подсунул зажигалку Коновалову под нос. - Три американских солдата в форме…
- Гражданской войны, - подсказала Джин. - Конца девятнадцатого века.
- Ага, вот тот-то я вижу, что у них шляпы, прямо как у мушкетеров, - усмехнулся Парамонов. - Еще надпись есть. Вроде по-английски…
- Покажи. - Джин взяла зажигалку. - "Дикий Запад" написано, - перевела она Парамонову, возвращая зажигалку.
- Вот те на, - почесал тот за ухом. - Мои вообще прибалдеют. Главное, - он снова взглянул на Коновалова, - когда ее зажженную роняешь, она вообще не тухнет.
- Ты откуда знаешь? - съязвил Леха. - Пробовал прямо в магазине?
- Не, я такую у одного из амеров видал, - прищурился Парамонов, вспоминая. - У Ромео, кажется.
- Ромео Фокстрот, - подтвердила Джин. - У него есть такая, но она дешевая.
- Мне дорогая зачем? - Парамонов пожал плечами. - Главное - память. Сыну покажу потом. Скажу, смотри, эта штука сделана в Америке, и я купил ее в Ираке, на иракской войне, когда мы вместе с амерами саддамовских выродков и террористов из Аль-Каиды чихвостили. Такая зажигалка была у приятеля моего сержанта Фокстрота. Потом включу ему киношку "Апокалипсис": "Говорит Ромео Фокстрот. Потанцуем?" Скажу, твой папа тоже знался с такими ребятами, и пожимал им руки, и на задания ходил вместе с ними. Даже искреннее дружил с америкашками и ничем от них не отличался. Вот он удивится! Пофиг, сколько стоит эта зажигалка, если я так ему сказать смогу. Может, к тому времени и про иракскую войну такой же хороший фильм снимут? Мы с тобой, Леха, там тоже за героев сойдем. - Он подтолкнул Коновалова в бок. - Снимет такой Коппола и про нас. Представь, мы с тобой на БТРах едем, над нами вертушки американские, танки по пустыне пыль поднимают, кругом стрельба, а мой Петька и твой Ванечка, совсем здоровый, на нас смотрят и оба говорят - мой папа тоже здесь был. Здорово будет.
- Может, и снимут. - Коновалов улыбнулся. Фантазия Парамонова ему явно понравилась. - Только ты очень уж размечтался. Впрочем, и мне надо что-то потом на память присмотреть. Джин, подскажешь?
- Конечно, - согласилась она. - Сходим вместе перед твоим отъездом домой, да еще Майка позовем. Он больше моего понимает в памятных вещицах военного типа.
- Мэм, скорее, - подбежал к Джин ее помощник Фредди. - У большой дамбы перестрелка. Привезли несколько раненых, и есть тяжелые. Капитан Долански просит вас вернуться в госпиталь.
- Сейчас иду.
- Коновалов, Парамон! - из танка выбежал Михальчук. В одной руке он держал два пакета чипсов, а в другой - мобильный телефон. - Да, да, я все понял, - кричал он в трубку. - Мы выдвигаемся. Слушаюсь. Срочно на выезд. - Отключив телефон, он сунул его в карман. - В городе перестрелка, а в старой части, у кофейни Саладина, подрыв. Трое убитых, около пятнадцати раненых. По машинам!
- Удачи, ребята!
Джин побежала в госпиталь. Обернувшись, она видела, как украинцы запрыгивают на выехавшие к воротам базы БТРы, вслед за ними выдвигались два американских "Хаммера".
- Фредди, срочно халат - надо обработать руки, и еще маску с перчатками! - приказала она, вбежав в операционную.
- Бери вот этого. - Когда Джин была готова, Мэгги показала ей на молодого человека в форме полицейского. - Непроникающее, огнестрельное черепа. Задача по твоей части. Скорее всего, рикошет. Он без сознания и у него шок.
- Я поняла. Фредди, дайте свет!
Джин быстро склонилась над раненым.
- Да, парню повезло, - заметила она через мгновение, осматривая повреждение. - Ранение локализовано в пределах кости. Поврежденную кость я вижу на дне. Рана сильно загрязнена. Что ж, Фредди, будем работать. Снимите с него обмундирование, введите морфин и приготовьте необходимый инструмент. В первую очередь надо остановить кровотечение.
Очистив рану и удалив посиневшие части кости, Джин промыла рану антибиотиком.
- Ушиб тяжелый, похоже, образовалась подоболочечная гематома. - Молодая женщина покачала головой. - Придется вскрывать. Конечно, не хочется, но другого выхода нет.
Удалив гематому, Джин уже накладывала первичный глухой шов, когда Фредди кивком указал ей на стеклянную стену операционной. Джин повернулась и увидела стоящего за стеклом Дэвида. Он сделал знак, чтобы она подошла. Джин только подняла руку в перчатке и с инструментом, показывая, мол, не могу, работаю. Тогда Уитенборн сделал жест в сторону противоположного здания, и она поняла, насколько срочное у него дело.
Джин кивнула.
"Какие-то сведения о Магеллане, - мелькнула тревожная мысль. - Что-то произошло? Непредвиденное?"
- Так, рану мы обработали, кость резецировали, детрит и инородные тела удалили. - Она снова сосредоточилась на раненом. - Выраженного отека нет, поэтому шов лег неплохо. Я оставляю здесь дренаж, но за ним надо очень внимательно следить, Фредди, так как в ране не должна накапливаться жидкость. Сейчас отвезете его в палату. Голову надо держать на небольшом возвышении, чтобы жидкость не растекалась. Поскольку рана сильно загрязнена, нейроинфекции нам не избежать. Требуется усиленная терапия. Сейчас поставите ему капельницу - физраствор 1000 миллилитров и глюкоза 500 миллилитров. Инъекции антибиотика через каждые четыре часа. Успокоительное для снижения последствий психического шока. Я посмотрю пациента через несколько часов. Мэгги, - сняв окровавленные перчатки и бросив их в пакет, она подошла к Долански, - я должна подняться к Дэвиду. Он вызывает меня.
- Хорошо, - Мэгги кивнула, не отрываясь от раненого, - иди. Самое трудное мы сделали, а дальше я справлюсь сама.
- Спасибо, - благодарно сказала Джин.
Молодая женщина вышла из операционной. Переодевшись в соседней комнате, она быстро прошла по коридору и, сбежав по ступенькам, направилась в противоположное здание. Дэвид сидел за столом перед компьютером. Когда Джин вошла, он быстро взглянул на нее.
- Закончили?
- Не совсем, но Мэгги позволила мне уйти.
- Она заслуживает поощрения. - Дэвид улыбнулся.
- Мэгги понимает, как я нужна тебе здесь.
Джин села на стул.
- Какие-то новости о Магеллане? - спросила она настороженно.
- Похоже, да, - кивнул Дэвид. - Мне пару минут назад сообщили, что на шоссе Эль-Кут - Эс-Сувейра - Багдад обстрелян автомобиль, в котором ехали несколько представителей администрации города и полицейские. Все погибли. Мы связались с мэрией. По их данным, аль-Кариди выехал в сопровождении охраны именно в этом направлении за полчаса до того, как произошло нападение. Он направлялся в Эс-Сувейру для встречи с какими-то людьми, с кем конкретно, мэру неизвестно, так как ему он ничего не сообщил.
- Тогда как мы поймем, аль-Кариди ли это был? - спросила Джин.
- Пока не знаем, но я связался с капитаном Фостером. Они находится в городе вместе с твоими украинцами. Фостер возьмет с собой мэра, и они поедут на опознание. Скоро мы узнаем. Ждать осталось недолго. Майк сразу же сообщит мне результаты.
- Кто стрелял?
- Тоже пока неизвестно, но вполне возможно, люди Муктады. Оружие использовалось исключительно западных модификаций, причем самых последних. "Армия Махди" снабжалась таким оружием для несения полицейской службы в городах и населенных пунктах. У Аль-Каиды, как правило, вооружение разношерстнее. Всего понемногу, как говорится.
- Ждать тяжело, - Джин вздохнула, - но вариантов нет.
- Я думаю, это он. - Дэвид успокаивающе прикоснулся пальцами к ее руке. - Никогда не надо забегать вперед. Мы с тобой уже договаривались.
- Тогда я вернусь к Мэгги? - Джин встала.
- Хорошо. Я сообщу тебе, когда поступит точная информация.
Джин вышла из кабинета Уитенборна и снова пошла в госпиталь.
- Судя по характерному звуку всасывания, пуля прошла внутрь.
Через несколько минут молодая женщина уже осматривала мальчика, попавшего в перестрелку у дамбы.
- Диафрагма сокращается, и воздух входит в грудную клетку через отверстие в ней. Какой пульс, Фредди?
- Очень слабый, мэм, нитевидный, - ответил помощник. - Сердцебиение учащенное. Давление низкое и все время снижается.
- Гиповолемический шок и большая потеря крови, - кивнула Джин. - Морфин вводить нельзя, так как он еще больше понизит давление, а этого мы допустить не можем. Приготовьте местную анестезию, Фредди. Надо сейчас работать максимально быстро, и тогда пациент не почувствует боли.
- Джин, - подошла к ней Мэгги. В руке она держала мобильный телефон. - Тебя снова Дэвид.
- Подержи, пожалуйста, я не могу взять. - Джин прислонила ухо к трубке. - Я слушаю. - Она постаралась говорить как можно спокойнее. - Фредди, вводите анестезию, не ждите, - распорядилась Джин, взглянув на санитара.
- Я тоже мог бы потянуть время, прямо как Фредди, - услышала она в трубке голос Дэвида. - Понимаю, как это важно для тебя. Я хочу сказать тебе…
- Он мертв? - Джин не утерпела и перебила его.
- Да, - подтвердил Уитенборн. - Наш план сработал, Джин. Мэр опознал своего заместителя. Его убили люди Муктады, и осмотр места обстрела подтвердил нашу версию. Обнаружено несколько характерных деталей.
- Он мертв…
Против воли слезы навернулись на глаза Джин. В какое-то мгновение она снова увидела перед собой горящую Южную башню Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, охваченную черно-серыми клубами дыма, страшный вой падающих конструкций, и прощальный стон Криса, погибающего под ними, зазвучал в ушах молодой женщины. Пальцы разжались. Мобильник скользнул из рук. Джин с трудом его удержала.
- Анестезия готова. - Голос Фредди снова вернул ее к действительности.
- Да, я вижу. Дэвид, у меня раненый. Большая кровопотеря. - Взяв в себя в руки, Джин постаралась ничем не выдать своих чувств.
- Я понимаю. Действуй, волшебник Гэндальф, - шутливо произнес начальник. - Не смею задерживать. Магеллана привезут сюда, на базу, в морг. Тебе еще придется повстречаться с ним. Потом сожгут и развеют прах. Думаю, даже пыли от него не останется. Я намерен ходатайствовать о награждении тебя Серебряной звездой. Я считаю, ты ее заслужила.
- Моя мама получила Серебряную звезду во Вьетнаме. - Джин смутилась от неожиданности. - По сравнению с тем, что ей пришлось там испытать, я почти ничего не сделала.
- Мне виднее, - ответил Дэвид. - Обезвредить такого матерого шакала, как Магеллан, - заслуга ничуть не меньшая, чем спасти от смерти несколько сотен солдат и офицеров, раненных вьетнамцами в джунглях. Теперь другая война, Джин, и подвиги на ней порой не столь заметны, но от этого они не становятся менее важными. Я не изменю своего решения.
- Спасибо, Дэвид.
- Когда освободишься, зайди ко мне, - попросил он. - Волшебник Гэндальф, - снова засмеялся Дэвид.
- Хорошо.
Начальник повесил трубку.
- Спасибо, Мэгги. - Джин взглянула на подругу, и ее глаза блестели от слез.
- Все в порядке? - Мэгги взяла Джин под локоть. - Ты можешь оперировать? Или мне заменить тебя?
- Нет, я в полном порядке, - покачала головой молодая женщина. - Ты и так уже заменяла меня здесь неприлично долго. Теперь твоя очередь отдохнуть, а моя как раз поработать. Не волнуйся, я со всем прекрасно справлюсь.
- Хорошо. Смотри.
Мэгги отошла в сторону.
- Фредди, подайте мне чистые перчатки и маску, - попросила Джин. - Кровезаменитель поставили?
- Так точно, мэм.
- Что мы имеем? - Она снова склонилась над мальчиком. - Прилегающее к париентальной плевре легкое задето, повреждена грудная артерия. Дайте мне зажим, Фредди, надо ее блокировать, ведь только после этого мы сможем осушить кровь. Следите за давлением и сердечными сокращениями, - попросила Джин санитара. - Сейчас мы уберем кровь, и тогда станет ясно, как лежит пуля, а также способы ее извлечения.