На самом деле, в отрицании времени скрыт двойной смысл. С одной стороны, мы отрицаем последовательность мгновений в одном временном ряду, с другой - одновременность мгновений в двух разных рядах. Если каждый миг абсолютен, тогда все его связи сводятся к сознанию, в котором только и существуют. Одно состояние предшествует другому, если мы его так воспринимаем; состояние Г одновременно с состоянием Д, если мы признаем его одновременным. Вопреки Шопенгауэру с его таблицей основополагающих истин ("Welt als Wille und Vorstellung", II, 4), ни один отрезок времени не охватывает всего пространства, время не вездесуще. (Ясно и другое: для доводов такого масштаба пространства попросту не существует.)
Мейнонг в своей теории восприятия допускает, что можно воспринимать плоды воображения, скажем, четвертую координату, чувствующую статую Кондильяка, предполагаемое животное Лотце или корень квадратный из минус единицы. Если доводы, развитые выше, справедливы, к этому туманному царству принадлежат еще и материя, индивидуум, внешний мир, всеобщая история и жизнь каждого из нас.
Но тогда и слова об отрицании времени, сказанные прежде, тоже имеют двойной смысл. Они могут отсылать к вечности Платона или Боэция, а могут - к дилеммам Секста Эмпирика. Последний ("Adversus mathematicos", XI, 197) отрицал прошлое, поскольку его уже нет, и будущее, поскольку его еще не существует, и утверждал, что настоящее и делимо, и неделимо. Оно не может быть неделимым, иначе не имело бы ни начала, связующего с прошлым, ни конца, связующего с будущим, ни середины, поскольку какая же середина может быть у того, что не имеет ни начала, ни конца? Но не может оно и быть делимым, иначе включало бы часть, которой уже нет, и другую, которой пока не существует. Стало быть, настоящего нет, но поскольку нет ни прошлого, ни будущего, то нет и времени как такового. Ф. Г. Брэдли заново открыл и усовершенствовал эту головоломку. Он замечает ("Appearance and Reality", IV), что если настоящее делимо, то оно столь же сложно, как само время, а если нет, тогда время - это попросту связь между чем-то, ко времени не относящимся. Как легко видеть, в подобных рассуждениях отрицают наличие частей, чтобы затем отвергнуть целое; я же отрицаю целое, чтобы с тем большим чувством принять каждую из частей. К доводам Беркли и Юма я бы добавил мысль Шопенгауэра: "Форма проявления воли - настоящее, а не прошлое и не будущее; последние - всего лишь понятия, оковы сознания, раболепствующего перед рассудком. Никто никогда не жил в прошлом, как никто никогда не жил в будущем: форма любой жизни - только настоящее, этого сокровища у нас не вырвет никто… Время - это непрерывно вращающийся круг: нисходящая дуга - это прошлое, восходящая - будущее, но над ними царит неделимая точка, где они достигают касательной, - это и есть настоящее. Застыв на касательной, неразложимая точка отмечает соприкосновение объекта, форма существования которого - время, и субъекта, не обладающего никакой формой, поскольку он не принадлежит к области познаваемого, а является предпосылкой, условием познания" ("Welt als Wille und Vorstellung", I, 54). Буддистский трактат V века под названием "Висуддхи Магга" ("Путь к очищению") приводит по тому же поводу тот же образ: "Строго говоря, жизнь каждого длится не дольше мысли. Как катящееся колесо касается земли лишь в одной точке, так жизнь длится не дольше мысли" (Радхакриш-нан, "Indian Philosophy", I, 373). По другим буддистским текстам, мир рушится и восстает шесть миллиардов пятьсот миллионов раз на дню, а всякий из нас - лишь призрак, головокружительно сотканный из множества отдельных и молниеносно сменяющихся людей. "Человек минуту назад, - учит "Путь к очищению", - отжил свое, его нет и больше не будет; человек через минуту - лишь народится, его еще нет и не было; человек этой минуты существует, но отсутствовал прежде и не повторится впредь" (цит. соч., 1,407). Сравните со словами Плутарха ("De E apud Delphos",18): "Вчерашний человек умер в нынешнем, как нынешний умрет в завтрашнем".
"And yet, and yet…" Отрицание временной протяженности, отрицание "я", отрицание Вселенной астрономов может показаться отчаянием, но таит в себе утешение. Наша жизнь (в отличие от преисподней Сведенборга или ада тибетской мифологии) ужасна не тем, что призрачна; она ужасна тем, что необратима и непреложна. Мы сотканы из вещества времени. Время - река, которая уносит меня, но эта река - я сам; тигр, который пожирает меня, но этот тигр - я сам; огонь, который меня пепелит, но этот огонь - снова я. Мир, увы, остается явью, я, увы, Борхесом.
Freund, es 1st auch genug. Im Fall du mehr willst lesen,
So geh und werde selbst die Schrift und selbst das Wesen.Angelus Silesius, "Cherubinischer Wandersmann", VI, 263 (1675)
Друг, сказанного довольно. А хочешь прочесть больше -
Иди и сам стань Письмом и сам стань Сутью.Ангелус Силезиус, "Херувим-странник" (нем.).
По поводу классиков
Немного сыщется наук более увлекательных, чем этимология; это связано с неожиданными трансформациями изначального значения слов в ходе времени. Из-за этих трансформаций, которые иногда граничат с парадоксальностью, нам для объяснения какого-либо понятия ничего или почти ничего не даст происхождение слова. Знание того, что слово "calculus" на латинском означает "камешек" и что пифагорейцы пользовались камешками еще до изобретения цифр, никак не поможет нам постигнуть тайны алгебры; знание того, что "hypocrita" означало "актер", "личина", "маска", нисколько не поможет нам при изучении этики. Соответственно для определения, что мы теперь понимаем под словом "классический", нам бесполезно знать, что это прилагательное восходит к латинскому слову "classis", "флот", которое затем получило значение "порядок". (Напомним, кстати, об аналогичном образовании слова "shipshape".)
Что такое в нынешнем понимании классическая книга? Под рукой у меня определения Элиота, Арнолда и Сент-Бева - бесспорно, разумные и ясные, - и мне было бы приятно согласиться с этими прославленными авторами, но я не буду у них справляться. Мне уже шестьдесят с лишком лет, и в моем возрасте найти что-то схожее с моими мыслями или отличающееся не так уж важно сравнительно с тем, что считаешь истиной. Посему ограничусь изложением того, что я думаю по этому вопросу.
Первым стимулом для меня в этом плане была "История китайской литературы" (1901) Герберта Аллана Джайлса. Во второй главе я прочитал, что один из пяти канонических текстов, изданных Конфуцием, - это "Ицзин" ("Книга перемен"), состоящая из 64 гексаграмм, которые исчерпывают все возможные комбинации шести длинных и коротких линий. Например, одна из схем: вертикально расположенные две длинные линии, одна короткая и три длинные. Гексаграммы якобы были обнаружены неким доисторическим императором на панцире одной из священных черепах. Лейбниц усмотрел в гексаграммах двоичную систему счисления; другие - зашифрованную философию; третьи, например, Вильгельм, - орудие для предсказывания будущего, поскольку 64 фигуры соответствуют 64 фазам любого действия или процесса; иные - словарь какого-то племени; иные - календарь. Вспоминаю, что Шуль Солар воспроизводил этот текст с помощью зубочисток или спичек. В глазах иностранцев "Ицзин" может показаться чистейшей chinoiserie, однако в течение тысячелетий миллионы весьма образованных людей из поколения в поколение читали ее и перечитывали с благоговением и будут читать и дальше. Конфуций сказал своим ученикам, что, если бы судьба даровала ему еще сто лет жизни, он половину отдал бы на изучение перестановок и на комментарии к ним, или "крылья".
Я умышленно избрал примером крайность, чтение, требующее веры. Теперь подхожу к своему тезису. Классической является та книга, которую некий народ или группа народов на протяжении долгого времени решают читать так, как если бы на ее страницах все было продуманно, неизбежно, глубоко, как космос, и допускало бесчисленные толкования. Как и можно предположить, подобные решения меняются. Для немцев и австрийцев "Фауст" - творение гениальное; для других - он одно из самых знаменитых воплощений скуки, вроде второго "Рая" Мильтона или произведения Рабле. Таким книгам, как "Книга Иова", "Божественная комедия", "Макбет" (а для меня еще некоторые северные саги), вероятно, назначено долгое бессмертие. Однако о будущем мы ничего не знаем, кроме того, что оно будет отличаться от настоящего. Всякое предпочтение вполне может оказаться предрассудком.
У меня нет призвания к иконоборчеству. Лет тридцати я, под влиянием Маседонио Фернандеса, полагал, что красота - это привилегия немногих авторов; теперь я знаю, что она широко распространена и подстерегает нас на случайных страницах посредственного автора или в уличном диалоге. Так, я совершенно незнаком с малайской и венгерской литературой, но уверен, что, если бы время послало мне случай изучить их, я нашел бы в них все питательные вещества, требующиеся духу. Кроме барьеров лингвистических, существуют барьеры политические или географические. Берне - классик в Шотландии, а к югу от Твида им интересуются меньше, чем Данбаром или Стивенсоном. Слава поэта в итоге зависит от горячности или апатии поколений безымянных людей, которые подвергают ее испытанию в тиши библиотек.
Возможно, что чувства, возбуждаемые литературой, вечны, однако средства должны меняться хотя бы в малейшей степени, чтобы не утратить свою действенность. По мере того как читатель их постигает, они изнашиваются. Вот почему рискованно утверждать, что существуют классические произведения и что они будут классическими всегда.
Каждый человек теряет веру в свое искусство и его приемы. Решившись поставить под сомнение бесконечную жизнь Вольтера или Шекспира, я верю (в этот вечер одного из последних дней 1965 года) в вечность Шопенгауэра и Беркли.
Классической, повторяю, является не та книга, которой непременно присущи те или иные достоинства; нет, это книга, которую поколения людей, побуждаемых различными причинами, читают все с тем же рвением и непостижимой преданностью.
Примечания
1
Цинь Шихуанди - его имя отсылает к мифическому Первому (Желтому) Императору Китая Хуанди.
2
…один царь в Иудее… - Царь Ирод.
3
…писал Барух Спиноза… - "Этика", III, 6.
4
"Книга обрядов" ("Ли Цзи") - один из основных текстов конфуцианского канона.
5
"Происхождение греческой философии" (нем.).
6
"Элеаты" (итал.).
7
"Собрание герметических книг" (лат.).
8
Противоречие между определяемым словом и определением (лат.).
9
"Роман о Розе" (франц.).
10
"Тройное зерцало" (лат.).
11
"Заметка к предположению о вращении небесных сфер", (лат.).
12
"О причине, начале и едином" (лат.).
13
"Анатомия мира" (англ.).
14
Устрашающая (франц.).
15
"Защита поэзии" (англ.).
16
"Аргонавты времени" (англ).
17
"Машина времени" (англ).
18
"Чувство прошлого" (англ.).
19
"The Sense of the Past" я не читал, но знаю по исчерпывающему анализу Стивена Спендера в его книге "The Destructive Element" ("Подрывной элемент" (англ.).) (с. 105–110). Джеймс дружил с Уэллсом, об их отношениях см. пространный "Experiment in Autobiography" "Опыт автобиографии" (англ.) последнего.
20
В середине XVII столетия автор пантеистических изречений Ангелус Силезиус писал, что все блаженные - одно ("Cherubmischer Wandersmann" ("Херувим-странник" (нем.).), V, 7), а предназначение каждого христианина - стать Христом (op. cit, V, 9).
21
"Мир снов" (англ.).
22
"Дьявольская трель" (ит.).
23
"Глава о снах" (англ.).
24
"Церковная история народа англов" (лат.).
25
В начале XIX века или в конце XVIII в глазах читателей с классическим вкусом поэма "Кубла Хан" выглядела куда более неотделанной, чем ныне. В 1884 году Трейл, первый биограф Колриджа, даже мог написать: "Экстравагантная, привидевшаяся во сне поэма "Кубла Хан" - едва ли не что большее, чем психологический курьез".
26
См.: John Livingston Lowes, "The Road to Xanadu", Джон Ливингстон Лоуэс "Дорога в Ксанаду" (англ.) 1927, р. 358, 585.
27
"Ничто не умирает" (англ.).
28
"Nachvedishe Philosophic der Inder" ("Индийская философия после эпохи вед" (нем.)).
29
"Мир как воля и представление" (нем.).
30
"Новая философия" (нем.).
31
"Опыт над временем" (англ.).
32
"Человеческое мышление" (англ.).
33
"Новые опыты о человеческом разумении" (франц.).
34
В этой поэме XV века есть видение "трех великих колес": первого, неподвижного, иными словами, прошедшего; второго, вращающегося, - настоящего; третьего, неподвижного, - будущею.
35
За полвека до Данна "абсурдное предположение второго времени, в котором течет, быстро или медленно, первое", было открыто и отвергнуто Шопенгауэром в его "Welt als Wille umd Vorstellung". Об этом говорится на с. 829 второго тома этой книги в историко-критическом издании Огто Вайса.
36
Эта фраза - целое открытие. В 21-й главе книги "An Experiment with Time" он говорит о том, что время может быть перпендикулярно другому.
37
"Вероисповедание врачевателя" (лат.).
38
В благочестивой поэзии такая антитеза не редкость; пожалуй, самый насыщенный пример - из предпоследней строфы - "Hymn to God, my God, in my sickness" "Гимн Богу, моему Богу, написанный во время болезни" (англ.) (1630), принадлежащей Джонну Донну:
We think that Paradise and Calvary,
Christ's Cross, and Adam's tree, stood in one place,
Look Lord, and find both Adams met in me;
As the first Adam's sweat surrounds, my face,
May the last Adam's blood my soul embrace
"Голгофа - там, где рай шумел земной,
Распятье - где Адам сорвал свой плод…
Так два Адама встретились со мной:
От первого - на лбу горячий пот,
Второй - пусть кровью душу мне спасет
(англ.; пер. Д. Щедровицкого)".
39
"Отец и сын" (англ.).
40
"В путь, на Арарат!" (англ.).
41
Конец света (лат.).
42
Ср.: Spencer "Factsaad Comments" Спенсер "Факты и комментарии" (англ.), 1902, р. 148–151.
43
Сотворение из ничего (лат.).
44
"Анализ мышления" (англ.).
45
"Гений христианства" (франц.).
46
Государство безлично, аргентинец же воспринимает только личностные отношения. Поэтому он не считает, что красть общественные деньга - преступление. Я лишь констатирую это, не обвиняя и не оправдывая никого.
47
Ламедвовники, тридцать шесть праведников (идиш).
48
"Ким" (англ.).
49
"Строители моста" (англ.).
50
"Пак с холма Пука" (англ.).
51
"Листья травы" (англ.).
52
"О природе богов"(лат.).
53
В конце (лат.).
54
Царь Иудейский (лат.).
55
Следовать (лат.).
56
Рейес делает меткое замечание ("Главы из испанской литературы", 1939, с. 133): "Политические произведения Кеведо не дают нового толкования политических ценностей и сами имеют не более чем риторическую ценность… Это либо памфлеты на случай, либо образцы академической декламации. "Политика Бога", вопреки своей многообещающей видимости, всего лишь выступление против дурных министров. Но на этих страницах можно порой обнаружить наиболее характерные для стиля Кеведо черты".
57
Грубиян, хам, без разбора, впопыхах, пустяк, "выеденное яйцо", невпопад (исп.).
58
Чтобы мой прах позабыл о нерушимой любви! (лат. - пер. Льва Остроумова)