О том, что происходило между мужем и женой, в точности ничего не известно. Ревновал ли он ее к кому- либо? Еще в письмах Бальзака из деревни есть как будто намеки, - он опасался появления соперника. Скорее это была у него тогда чистая теория: как же у нее, при двадцати тысячах десятин земли, не было бы других поклонников? "Ее руки домогались беспрестанно самые знаменитые и высокопоставленные люди", - сочинял он в одном из писем к сестре. Но тогда она была свободна и богата. Теперь она была его жена, и большая часть ее богатства отошла к дочери. А главное, как бы он теперь к ней ни относился, едва ли мог думать, что она при умирающем муже заведет себе любовника.
Им стало очень скучно друг с другом. Странным образом оказалось, что светская жизнь была в Верховне, - там в доме почти всегда бывали люди. В Париже у них под конец почти никогда никого не было. О французской королеве Марии Лещинской, с которой Ганская будто бы была в родстве, министр д'Аржансон сказал: "Людовик XV прижил с ней десять детей, но за всю жизнь не обменялся с ней ни единым словом". Бальзак никак не походил на Людовика XV; однако еще более странным образом оказалось, что разговаривать ему с женой больше незачем.
Через полвека после того Октав Мирбо поместил в одной из своих книг длиннейшие "разоблачения", вызвавшие много шума во Франции. Это был рассказ довольно известного в свое время художника Жигу. Он сообщил Мирбо, что еще при жизни Бальзака был любовником его жены и провел с ней в доме на улице Фортюнэ ту ночь, когда Бальзак умер. Подробностей рассказал множество, одна была отвратительнее другой. Сиделка стучала в дверь и кричала: "Мадам, мадам, идите: мосье умирает". Госпожа Бальзак хотела было одеться и побежать к мужу, он, Жигу, ее удержал; минут через десять сиделка снова прибежала с криком: "Мосье скончался!"
Вдовы Бальзака уже тогда не было в живых, но графиня Мнишек еще жила и с негодованием протестовала против клеветы. Кое-кто говорил, что Мирбо просто всё выдумал; ничего такого Жигу ему не рассказывал. Позднее выяснилось, что этот рассказ слышали от художника и другие. В настоящее время часть французских "бальзакистов" верит этому рассказу, другая часть не верит. Вдова Бальзака года через два после его кончины стала "гражданской женой" Жигу, - как Аспазия после смерти Перикла вышла замуж за скотовода. Вечной верностью умершему мужу Ганская никак не была обязана. Но когда она писала, что в 1850 году "забыла людей и мир в своем невыносимом горе", это было, конечно, чрезвычайно сильное преувеличение.
Рассказ Жигу так циничен и грязен, что поверить ему трудно; разумеется, и не заслуживает доверия человек, который так говорил об умершей женщине, бывшей много лет его собственной женой. Едва ли госпожа Бальзак изменяла мужу в его последние дни, и, не будучи извергом, она не могла изменять ему в минуты его агонии. К тому же, она всегда боялась скандалов, а в обстановке, описанной Жигу, скандал на весь мир был бы неизбежен. О нем через месяц узнали бы и в Польше.
Но что бы ни было причиной раздора, - главная роль всей жизни Бальзака, любимая роль огромного репертуара, роль страстно влюбленного в Ганскую человека, кончилась худо и бесславно.
Ему теперь было больше и не до ролей. Он крепился из последних сил. Отправил Теофилю Готье письмо почти веселое, называл себя "мумией, лишенной слова и движения". Писать уже не мог, продиктовал жене, но собственноручно приписал несколько слов: "Не могу ни читать, ни писать".
Затем началась гангрена, он заживо сгнил. Жигу и здесь привел подробности: нос Бальзака будто бы вытек на простыню. Кое что сходное, без таких преувеличений, сообщали и другие. Воспоминаний о последних его днях осталось слишком мало: о том, что думал и чувствовал умирающий Бальзак, мы можем лишь делать догадки. - Имеем ли право?
Перед ним теперь был общий, главный, основной вопрос жизни: зачем? зачем всё это было?
Едва ли философские мысли, которые он разбрасывал в книгах, могли дать ему хоть какое-либо утешение. Всё в них было совершенно противоречиво, и он верно утешался тем, что противоречива и сама жизнь.
Мало было толку и от его политических идей, - тут в полном недоверии к человеку он был гораздо ближе к Бланки, чем к своим "единомышленникам". Понимал, что никакой "системы" после себя не оставляет, и ни для чего ему теперь не была нужна система.
Та самая "злая правда", которую он любил в литературе и не любил в жизни, теперь издевалась над ним, как бы подтверждая его писания: жизнь сделала Гран- Гиньоль из его собственных последних дней. Созданное такими усилиями "гнездышко" было чудесно, но в нем оставалось прожить несколько недель в самых тяжких физических и моральных страданиях, в полном безобразии среди произведений искусства. Злая правда торжествовала, - однако теперь это была правда о нем самом. Дело было уже не в биографиях, - он им и прежде не верил, - как Фридрих II не верил истории и называл ее "компиляцией разных видов лжи с редкими проблесками истины".
Говорили, что он звал великого врача Бианшона, никогда в действительности не существовавшего: это был врач, созданный им в романах. У него искусство и жизнь были нераздельны. Бальзак написал без малого сто книг. Вероятно, в последние свои часы яснее, чем когда бы то ни было, видел свои писательские(как и человеческие) недостатки. Слишком часто писал так, точно рубил топором, - что-то крепкое, тяжеловесное создавал и тогда, но топорно и выходило. Как все настоящие писатели, о многом из написанного сожалел. Иногда, перечитывая, морщился и вскрикивал: как мог это написать! То, что когда-то нравилось, теперь казалось ужасным. Быть может, перестало ему нравиться и общее заглавие его главных книг, когда-nо доставившее ему такую радость. Не всегда люди играют комедию, и столь ли многое в их жизни так смешно и гадко?
Но он знал, не мог не знать, что творческая сила была ему дана необычайная, что искусству он служил хоть с ошибками, верой ч правдой, - изображал жизнь такой, какой ее видел. Быть может, перед смертью он не нашел лучшего утешения. Но это у него оставалось: "Человеческая комедия" тоже была бессмертием.
В свой последний день Бальзак велел вызвать доктора Наккара и сказал ему, что хочет знать всю правду. "Такой человек, как я, обязан перед обществом составить завещание".
Существуют разные мнения о том, имеет ли право врач сказать больному, что он умирает. Некоторые врачи говорили правду, - как Мандт Николаю I, как Шольц Пушкину. Очевидно, Наккар был таков же.
- Сколько времени вам нужно (для завещания)? - спросил он.
- Шесть месяцев, - ответил Бальзак.
Увидев по лицу доктора, что на это никакой надежды нет, он сказал:
- Но хоть шесть недель?.. Хоть шесть дней?
- Кто может гарантировать хотя бы один час? Люди, считающие себя здоровыми, могут умереть раньше вас. Но вы желаете знать правду… Вы должны составить завещанье сегодня же… Нельзя ждать до завтрашнего дня.
Бальзак поднял голову.
- Значит мне остается шесть часов! - вскрикнул он с ужасом.
17 августа у Виктора Гюго был обед и прием. Стало известно, что Бальзак умирает. Несмотря на случавшиеся иногда раздоры, Гюго преклонялся перед автором "Человеческой комедии", как и тот преклонялся перед ним. Бросив своих гостей, поэт отправился на улицу Фортюнэ. Вернувшись, он записал, что видел. Эта страница, опубликованная через много лет, когда и его самого уже не было в живых, принадлежит к лучшему из всего им написанного. Гюго никого не обвинял. Он даже не пытался хоть намеком подчеркнуть одиночество, в котором умирал Бальзак.
Знаменитое имя посетителя отворяло двери. Горничная проводила его к умирающему.
"Я был в комнате Бальзака.
По средине комнаты стояла кровать… Бальзак лежал на ней, опустив голову на груду подушек. Поверх них лежали красные бархатные подушки, взятые со стоявшего в комнате дивана. Лицо у него было фиолетовое, почти черное, оно было наклонено вправо, не выбрито, седые волосы были коротко острижены, глаза были открыты, взгляд был неподвижный. Я смотрел на него в профиль. Он был похож на Императора.
По сторонам кровати стояли старуха-сиделка и слуга. Позади изголовья на столе горела свеча. Другая стояла у двери на комоде. На ночном столике была серебряная ваза.
Слуга и старуха молчали с выражением ужаса на лицах и слушали, как хрипит умирающий.
От постели шел нестерпимый смрад.
Я поднял одеяло, взял его за руку. Она была покрыта потом. Я пожал ее. Он не ответил на пожатие"…
Бальзак умер через несколько часов.
На его похоронах какой-то давным давно забытый министр сказал Виктору Гюго: "Это был почтенный человек". Гюго сердито ответил: "Это был гений".
Примечания
1
Российский фонд культуры. См. также письмо Алданова Гулю от 27 октября 1952 г.
2
В не очень точном переводе: "Этот сон природы перед бурями - мы находим его подобие в дремоте общественного мнения в последние годы монархии".
3
Во имя царственной могилы, \ Во имя ангела, рожденного на свет, - \ Помилуй, государь, о, еще раз помилуй! \ Исполни лучший Божеский завет! (Пер. с фр. Ю.Доппельмейер. Эти стихи были написаны Гюго после того, как умерла во время родов невестка короля.)
4
Но вот, хоть уж сбросил я это тряпье, \ Хоть нет театрального хламу, \ Доселе болит еще сердце мое, \ Как будто играю я драму. \ И что я поддельною болью считал, \ Та боль оказалась живая, - \ О, Боже, я раненный насмерть играл, \ Гладьятора смерть представляя! (Пер. с нем. А.К. Толстого.)
5
Плавильный котел (англ.)
6
Местный колорит (фр.)
7
"У него была та болезнь, природа которой ускользает от самого тщательного исследования. Но ее следствия хорошо известны: усталость от жизни, равнодушие к тому, что волнует громадное большинство людей, и общее чувство мрачной подавленности".
8
Несовместимость характеров (фр.)
9
"Он никогда не сидел, когда можно было лежать, и никогда не стоял, когда можно было сидеть".
10
"Смело вступай в жизнь!" или "Не легкомысленно, но с легкой мыслью" (нем.)
11
"Всё мое удовольствие в том, чтобы быть печальным. Но в сущности я, дорогой читатель, не знаю, что я такое: добр ли я или зол, умен или глуп. Зато я знаю отлично, что мне доставляет огорчение и что удовольствие, знаю, чего я желаю и что ненавижу".
12
"Статистика - ребячество взрослых в современном государстве" (фр.)
13
"Теперь не до еды, теперь о смерти" (нем.)
14
"Солист!" ("Болван Лист") (фр.)
15
"Кордовская кожа", "утрехтский бархат, поразительный", "стены, обитые старинными тканями" (фр.)
16
"Мой котик", "мое сокровище", "моя крыса" (фр.)
17
Поблекшая позолота (фр.)
18
"Блеск и нищета куртизанок" (фр.)
19
Милая "Аген" - Могу я спросить - Сколько воротничков - Вы сносили, - Когда лежали - Маясь животом... - Копенгаген... (нем.)
20
"Бывают минуты, когда меня охватывает страх, что я проснусь старым, больным, не способным внушать какое бы то ни было чувство (это уже начинается). Тогда я схожу с ума. Гуляю в меланхолии по пустынным местам, проклиная жизнь и нашу отвратительную страну, - единственную, где можно жить… Я в этом году написал шестнадцать томов".
21
Величественность природы (фр.)
22
Тяжесть бытия (фр.)
23
"Писателю все формы творчества, ему стрелы иронии, слово ласковое и изящное, падающее мягко, как снег на вершины холмов. Писателю все действующие лица, беспредельные дебри рассказа и выдумки. Ему все цветы, ему все шипы. Он надевает все одежды, проникает вглубь всех сердец, переживает все страсти, разгадывает все интересы".
24
Силы небесные, у меня была душа для скорби, дайте же мне душу для радости.
25
"Как идут дела?" ... "Дела не идут, они уходят" (фр.)
26
Смело вступай в жизнь (нем.)
27
Генерал сказал, что в простом звуке нет красоты; красота только в гармоническом сочетании звуков. Я не согласился с этим мнением и упомянул о мягком и милом звуке прекрасного женского голоса. Джонсон. - Нет, сэр, если б такой звук издавала змея или жаба, вы нашли бы его безобразным.
28
Вопрос чести (фр.)
29
…Отдых, потревоженный жизнью.
30
Они говорили о себе. Это всегда самый приятный и увлекательный разговор.
31
Я служу (нем.)
32
"Бессмертие" Шиллера: "Ты страшишься смерти! Ты хотел бы быть бессмертным? - Живи во всем! Если ты долго пребудешь, то останешься" (нем.)
33
Вино, женщина и песня (нем.)
34
Ах! - сказал Конингсби, - я хотел бы быть великим человеком.
35
Французская болезнь (лат.)
36
Конец Польше! (лат.)
37
Дословно: "Говорят даже, что наглый кирпич - Хотел бы посадить на трон Арсию и потомков Паланты" (фр.)
38
Один Господь у всех (лат.)
39
"Это мистик!" ... "Это сумасшедший." (фр.)
40
"Хорошо прожаренный, пожалуйста" (фр.)
41
Любовь возникает при первом же взгляде на лицо, которое выражает одновременно в человеке нечто заслуживающее уважения и нечто вызывающее жалость.
42
любовь с первого взгляда (фр.)
43
"Было замечено умными мужчинами или женщинами, не помню, какими именно, что каждый человек обречен однажды в жизни влюбиться".
44
Званный обед (фр.)
45
"Федерализм - это политическая форма человеческого рода." (фр.)
46
"Здесь-то она воздвигла свои воздушные замки"
47
"Граф" или "Господин граф"?
48
"Душенька"
49
"Совесть - это палка, которая нужна только для одного: колотить своего ближнего, и больше ни для чего она не подходит" (фр.)
50
Деньги (пол.)
51
"Я буду иметь настоящих теток" (фр.)
52
"... господине, достигшем высот благодаря дамам" (фр.)
53
"пустая болтовня" (фр.)
54
"Это замечательный писатель!" (фр.)
55
Остроумие (фр.).
56
Острослов (фр.).
57
Единоверие (лат.).
58
"Я человек своего времени, времени культа денег...", "Святая, указывающая путь, любезная, привлекательная, благородная монетка в сто су..." (фр.).
59
Изящное (фр.)
60
Великая родительница вещей (лат.).
61
"Одни происходят от Авеля, другие от Каина", - сказал в заключение каноник. - "А во мне смешанная кровь".
62
Танцы со спектаклем (фр.)
63
Закуски (ит.)
64
Большой графин, ... среднего размера графин (ит.)
65
"Ничто не может заменить привязанность, деликатность, преданность женщины".
66
Компаньон, сопровождающий девушку (фр.)
67
Верхняя теплая обувь, надеваемая поверх сапог (устар.)
68
Смело в жизнь вступай! (нем.)
69
"Я умираю от жажды вблизи фонтана".
70
partager - уравнитель (фр.)
71
Фр. adherent - приверженец.
72
"Не знаешь, что помогает душе казачьей! (пол.)
73
Настолько глупые, что впору заплакать! (фр.)
74
Салон, где собирались восемь или десять человек, все женщины уже имели любовников, разговаривали весело, с анекдотами, пили легкий пунш перед полуночью и еще позже. Это такой островок, где мне лучше всего на свете.
75
Умение жить (фр.).
76
Рассыпался в прах (фр.)
77
"Самая болезненная из всех операций, операция, которую обычно приходится выносить без анестезии, - Смерть".
78
Теперь о смерти (нем.)
79
Ты должен выбрать себе дорогу.
80
шутник без смеха (фр.)
81
"Нет денег, так нет денег. Но если совсем нет денег!"
82
"Белее белого горностая..." (фр.)
83
"Я богословьем овладел, - Над философией корпел, - Юриспруденцию добил, - И медицину изучил..." (нем. пер. Б.Пастернака)
84
"Слава, слава великому Богу-мстителю! - Слава воителю справедливому!" (фр.)
85
"Вечная слава и честь! - Слава верному и храброму воину!" (ит.)
86
"Благословенные мечи, святые шпаги - они будут обагрены нечистой кровью..." (фр.)
87
"О небеса! Куда вы унеслись?" (фр.)
88
"Куда я иду? Спасать своих друзей!" (ит.)
89
"Опасность приближается, - Время летит, - Оставь меня! Оставь меня!" (ит.)
90
"Но без защиты - Вы падете жертвой! Так берегитесь! Берегитесь!" (фр.)
91
"Человеческий разум орган, не слишком исполненный достоинства, и не вижу, как мы можем им пользоваться искренно, если не посредством эклектизма".