Героический пэр не колебался ни минуты. Мало того, он не думал, почему мошенники хрюкают. Кинувшись к ванной, он распахнул двери; и после небольшой паузы вышла Императрица, кротко и удивленно глядя на него.
Вообще, в обычное время она не удивлялась. Девиз ее, как у Горация, был "Nil admirari". Но при всей своей отрешенности она задумалась о том, почему в этой странной комнате совершенно нет еды. Такого с ней еще не бывало. Когда пред ней предстал лорд Бошем, она, немного хмурясь, доедала крем для бритья. Увидев пену на прекрасных устах, виконт не только отскочил, но и дернул курок.
Грохот (такой сильный, словно взорвался арсенал) окончательно убедил Императрицу, что приличным свиньям здесь не место. С младенческих дней она ходила неспешно, но сейчас Джесси Оуэнс ей бы позавидовал. Ткнувшись с размаху в кровать, стол и кресло, она вылетела на газон в ту самую секунду, когда вбежал лорд Эмсворт, а за ним - его сестра.
Увидев исчезающий хвостик, граф мгновенно забыл о такой ерунде, как канонады. Горестно крича, он кинулся в сад. Из темноты донеслись нежные призывы.
Леди Констанс прижала к груди тонкую руку. Она давно поняла, что Бландингский замок - не для слабых, но даже ее закаленный дух немного пошатнулся.
- Джордж! - едва проговорила она. Лорд Бошем вполне оправился.
- Все в порядке, - сказал он. - Небольшое происшествие. Прости, если напугал.
- Что… что случилось?
- Так я и думал, что ты спросишь. Ну, я вхожу, а мошенник усыпил этого сыщика. Загоняю его в шкаф - не сыщика, мошенника, а в ванной кто-то хрюкает. Думаю, другой мошенник - ан нет, отцовская свинья! Понятно, удивился. Спустил курок.
- Я решила, что убили Алариха.
- Куда там! Кстати, где он? А, вот и Бидж. Он нам скажет. Где герцог, Бидж?
- Не знаю, милорд. Простите, миледи.
- Да?
- Прибыла мисс Твистлтон.
- Что?
Лорд Бошем славился своей памятью.
- Это девица, которая отшила Хореса, - напомнил он.
- Знаю, - нетерпеливо произнесла леди Констанс. - Я не могу понять, почему она приехала.
- Увидим, спросим, - сказал ее племянник. - Куда вы ее сунули, Бидж?
- Она в гостиной, милорд.
- Значит, пошли в гостиную. Я так думаю, хочет мириться с Хоресом.
- Бидж!
- Да, милорд?
- В шкафу сидит мошенник. Вот вам ружье. Попытается выломать дверь - стреляйте. Вы меня поняли?
- Да, милорд.
- Ну, тетя Конни, берем ноги в руки!
Глава 19
Нетерпеливым и грузным людям трудно преследовать сирен. Через пять минут после того, как Бидж встал у шкафа, в комнату вошел измученный герцог и удивился: мало того, что здесь дворецкий, - еще и ружье! Задумчиво выбрав из усов запутавшихся там насекомых, он обрел дар речи.
- Какого черта? - спросил он. - Что - это - такое? Нет, таких мерзких домов я в жизни не видел! Куда вы целитесь? Опустите пушку!
- Прошу прощения, ваша светлость, - учтиво ответил Бидж. - Лорд Бошем велел мне сторожить злоумышленника, который находится в шкафу.
- Кого?
- Злоумышленника, ваша светлость. По всей вероятности, грабителя. Лорд Бошем сообщил мне, что обнаружил его в комнате и запер в шкаф.
- В шкаф?
Дворецкий указал на шкаф. Герцог вскрикнул.
- Мои костюмы! Выпустите его.
- Лорд Бошем приказал…
- К черту Бошема! Какой-то вонючий вор портит мои костюмы! Кто он?
- Не знаю, ваша светлость.
- Все - в чистку! Выпустите его.
- Сию минуту, ваша светлость.
- Стойте! Я поверну ключ, а вы там стойте с ружьем. Когда я скажу: "Три"… Раз, два, три-и-и. Да это же псих!
- Добрый вечер, мой дорогой, - мягко произнес лорд Икенхем. - Нельзя ли воспользоваться вашим гребнем?
Герцог смотрел на него, как смотрела бы креветка.
- Это вы там были? - спросил он, хотя что тут спрашивать! Лорд Икенхем изящно кивнул.
- Какого черта, в моем шкафу?..
Лорд Икенхем провел гребенкой по седым кудрям.
- Дело было так, - ответил он. - Гуляю по саду, вижу вашу дверь и думаю: "Не поболтать ли нам снова?". Захожу. Появляется Бошем. Не знаю, как вы, а я, мой друг, смущаюсь, когда молодой и глупый человек держит ружье. Залезаю в шкаф.
- Что ему надо, кретину?
- Вот уж не знаю. Не успел спросить.
- Вы же не вор!
- О, как вы правы! Да, странно…
- Ничего, я разберусь. Бидж, позовите Бошема.
- Сию минуту, ваша светлость. Бидж величаво выплыл из комнаты.
- Все спятили, - продолжал герцог. - Сейчас встретил Эмсворта. Черт знает что! Орет, кричит. Конечно, он сумасшедший, но тут жить нельзя. Завтра уеду. Больше они меня не дождутся. Ничего, потерпят. Бошем стрелял?
- Нет.
- А я что-то слышал.
- Да, я тоже.
- Душевнобольной. А, вот и он! Сколько их, однако… Действительно, в комнату вошла небольшая процессия.
Возглавляла ее леди Констанс. За нею следовала высокая красивая девушка, в которой пятый граф легко узнал свою племянницу. Замыкал шествие лорд Бошем. Вид у них был такой: леди Констанс - сам холод, Валерия - еще холоднее, виконт - обалдел. Как и отец, и брат, он не отличался силой ума, а то, что он услышал в гостиной, требовало именно силы. Приехавшая девица назвалась племянницей лорда Икенхема, утверждая при этом, что мошенник - именно он. Словом, виконт обалдел и ждал разъяснений. Герцог, заметив гостью, вскричал:
- Эт-та что такое?
- Это мисс Твистлтон, Аларих, - ответила леди Констанс.
- Сам знаю!
- А, - сказал виконт, - значит, она не врет! Вы ее узнали?
- Еще бы!
- Прошу прощения. Я думал, это - четвертый мошенник.
- Джордж, ты кретин!
- Есть немного, тетя Конни.
- Нет, какой дурак!
- Ну, что поделаешь…
- Вы наглец!
- Виноват, виноват. Просто я подумал, что вы не мисс Твистлтон, но если вы мисс Твистлтон, значит - мисс Твистлтон, простите меня, мисс Твистлтон.
- Джо-о-ордж!
- Молчу, тетя Конни, молчу. Хотел объяснить.
- А ты не скажешь, Бошем, - спросил герцог, - почему ты запираешь людей в шкаф? Он мог испортить мои костюмы.
- Мы пришли, - вмешалась леди Констанс, - чтобы выпустить лорда Икенхема.
- Кого?
- Лорда Икенхема.
- Где он?
- Вот здесь.
- Да, - согласился граф, - я лорд Икенхем. А это - моя любимая племянница.
- Не понимаю, - сказал герцог. - Чего же вы крутили? При чем тут Глоссоп?
- Вот именно, - поддержала его леди Констанс. - И я хотела бы узнать.
- И я, - прибавил лорд Бошем.
- Вы так странно себя вели.
- Да уж, страннее некуда. Обдурил меня в Лондоне…
- Опыт, мой дорогой, научный опыт. Бумажник я отослал. Он вас ждет.
- Да? - обрадовался виконт. - Это хорошо. Я его люблю.
- И впрямь, прекрасный бумажник.
- Нет, правда? Это мне жена подарила.
- Молодец! Как ее здоровье?
- Спасибо, хорошо.
- Кто обрел жену, обрел благо.
- Да? Я ей передам. Ей понравится.
Леди Констанс с трудом сохраняла патрицианскую невозмутимость.
- Мы очень любим Сесили, Джордж, - заметила она, - но сейчас дело не в ней.
- Да, да, конечно. Это так, к слову. Только я скажу, что она - ангел из ангелов. Молчу, молчу, тетя Конни.
- Молчишь? - проверила леди Констанс.
- Да, да.
- Ты уверен?
- Да, да, да.
- Тогда я спрошу лорда Икенхема, почему он приехал в замок под чужим именем.
- Спроси, спроси!
- Джордж!
- Молчу, тетя Конни. Лорд Икенхем был задумчив.
- Это длинная история, - сказал он. - Вы соскучитесь. Племянница холодно и жестко взглянула на него.
- Слушая тебя? Ну, что ты!
- Почему вы всех усыпляете? - поинтересовался лорд Бошем.
- Джордж!
- Что ж, если вы уверены, что не соскучитесь…
- Уверены, - сказала Валерия. - Нам будет очень интересно. Как и тете Джейн, когда я ей перескажу.
Лорд Икенхем печально посмотрел на нее.
- Дорогая моя, надо ли об этом рассказывать?
- Надо.
- Я не уверен. Пусть рассудит леди Констанс, когда я все объясню.
- Так объясни.
- С превеликим удовольствием. Я приехал ради Эмсворта.
- Не понимаю.
- Нет, почему вы усыпили…
- Джордж!
Лорд Икенхем с нежной укоризной поглядел на виконта.
- Эмсворт, - продолжал он, - поведал мне удивительную, трогательную историю.
- Вот как?
- Валерия, моя дорогая, потерпи немного! Он полюбил одну девицу… барышню… особу…
- Господи!
- А, черт!
- Да ему сто лет! - сказал лорд Бошем.
- Ваш отец - не старше меня.
- И меня, - прибавил герцог.
- Самый расцвет жизни.
- Вот именно.
- Разве до шестидесяти живешь?
- Золотые слова!
- Как бы то ни было, - продолжал граф, - Эмсворт начал жить. Весна зачаровала его, и он ощутил, что есть еще перец в старой перечнице. Слово "старой" употребляю для ритма. Он полюбил, и упросил меня привезти девицу в замок.
Леди Констанс окончательно плюнула на невозмутимость. Звук, который она издала, мы назвали бы визгом, если бы он сорвался с других уст.
- Где же он с ней познакомился? - спросил лорд Бошем.
- Он мечтал предложить ей руку…
- Познакомился где?
- Именно в эти годы, на вершине жизни, приходит то, что именуют индийским летом…
- Нет, где ж это он? Никуда не ездит…
- Я попросил бы не прерывать, - сухо заметил граф.
- Да, - поддержал его герцог, - заткнись.
- Неужели ты не видишь, - прибавила леди Констанс, - как мы волнуемся?
Лорд Бошем обиделся. Он не был слишком чувствителен, но это же истинная травля!
- Что ж, и спросить нельзя?
- Не теперь.
- Ладно. Я лучше уйду. Буду нужен - играю в бильярд. Хотя, кому я нужен?..
Он ушел, и граф с новой силой продолжил свою повесть.
- Словом, Эмсворт полюбил одну особу, которой он годится в дедушки. Он понимал, что семья будет против, и придумал коварный план. Здесь ждали сэра Родерика. Эмсворт попросил, чтобы я выдал себя за него, особу - за свою дочь. Как ни прискорбно, леди Констанс, но брат ваш надеялся, что она вас очарует.
Леди Констанс судорожно вздохнула.
- Да кто она? - вскричал герцог. - Мещанка какая-нибудь?
- Она не знатна. Ее отец когда-то был букмекером.
- Господи!
- А, черт!
- Да. Итак, Эмсворт попросил меня приехать. Уговорить его не удалось. Он утратил разум.
- Какой слог! - сказала Валерия.
- Спасибо, моя дорогая.
- Ты никогда не писал сказок?
- Нет, не доводилось.
- Жаль, попробуй.
Герцог взглянул на нее примерно так же, как на Бошема.
- Ну, что это такое! Давайте, Икенхем, давайте!
- Итак, - продолжал граф, - уговорить не удалось. Я согласился. А почему?
- Да, почему? - спросила Валерия.
- Потому, моя дорогая, что мне пришла в голову хорошая мысль. Когда Эмсворт, подумал я, увидит ее в своем замке, где смотрят со стен портреты гордых графов…
- Рыла, - заметил герцог. - И чего их писали? Ладно. Понял. Вы решили, что он одумается.
- Именно. Так и случилось. Он прозрел. Сегодня она узнала, что надежды нет, и уехала в Лондон.
- Слава Богу! - вскричала леди Констанс.
- У-ух! - сказал герцог.
Лорд Икенхем печально покачал головой.
- Вы забыли о суде.
- Что!
- Эмсворт говорит, что она была недовольна. Что там, она угрожала.
- А, черт!
- Господи! Что же нам делать?
- Остается одно, леди Констанс. Эти люди корыстны.
- Точно, - сказал герцог. - Надо откупиться. Помню, в Оксфорде…
- Сколько ей дать? Лорд Икенхем задумался.
- У особ ее ранга, - наконец, сказал он, - смешены представления о деньгах. Триста фунтов покажутся ей богатством. Может, столкуемся на двухстах пятидесяти.
- Представляете себе, - сказал герцог, - именно триста фунтов просил Аларих! Совпадение.
- Поразительно! - сказал граф.
- Жениться хочет, видите ли.
- Нет, вы подумайте! Что ж, леди Констанс, положим для верности триста. Завтра я поеду в Лондон и все улажу.
- Сейчас выпишу чек.
- Не советую. Они любят наличные.
- Помню, в Оксфорде…
- Аларих!
- Да, да, сейчас дам. У меня как раз есть эта сумма.
- И то правда, - припомнил пятый граф. Герцог отомкнул ящик письменного стола.
- Вот, - сказал он. - Езжайте, Икенхем.
- Если надо больше…
- Не думаю, леди Констанс. Этого хватит. Меня беспокоит другое - о несчастном увлечении никто не должен узнать.
- Верно, - согласился герцог. - Мы-то понимаем, что он слабоумный, а чужим знать не надо.
- Над нами будут смеяться!
- Вот именно, леди Констанс. Валерия, мой друг, ты собиралась рассказать тете, что встретила меня в Бландинге.
- Да, конечно.
- Я бы не советовал. Понимаешь, твоя тетя просила меня побыть дома. Если она узнает, что я не выполнил такую простую просьбу, мне придется ей все рассказать. А у моей жены, - обратился граф к леди Констанс, - есть недостаток, она сплетница. Истинный ангел, но… сами понимаете. Словом, через неделю об этом услышит вся Англия.
Властность воинственных предков вернулась к хозяйке дома.
- Милая моя, - сказала она тем тоном, которого боялся лорд Эмсворт, - вы ничего не расскажете леди Джейн.
Мгновение-другое казалось, как это ни безумно, что Валерия воспротивится. Глаза их встретились. Бедная девушка опустила веки.
- Да, конечно, - отвечала она.
Лорд Икенхем ласково погладил ее по плечу.
- Спасибо, мой друг, - сказал он.
И пошел сообщить Мартышке, что все уладилось, малс того - еще остается на жизнь и на собачьи бега.
Когда он поднимался по лестнице, лицо его нежно сияло. Как приятно, думал он, расточать сладость и свет, особенно - в весеннее время!
Дядя Динамит
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава первая
Первый из дневных поездов начал свой ленивый бег по небольшой ветке, которая отходит от Уокли, чтобы доставить пассажиров в Эгмарш Сэнт-Джон, Эшенден Окшот, Бишопз Икенхем и другие сонные селенья, испещряющие южную часть Англии.
Кряжистые дети природы не собирались обогащать сверх меры железнодорожную компанию, а потому большей частью ехали в третьем классе, оставляя первый класс беспечным аристократам, на сей раз - молодому пассажиру с открытым, добрым, но очень загорелым лицом и человеку лет на тридцать старше, высокому, изысканному, бодрому той бодростью, какую дает насыщенность каждой минуты. Глаза у него были яркие, усы - седые, красивые, шляпа - немного набекрень. Сигару он держал, словно знамя.
Первые минут десять царило приличное молчание. Потом молодой человек, бросавший взгляды на своего спутника, покашлял и сказал: "Э-э".
Спутник с любопытством взглянул на него. Молодой человек покраснел, он вообще был застенчив, да и думал уже, что зря затеял разговор.
- Простите, - сказал он тем не менее, - вы не лорд Икенхем?
- Он самый.
- Вот здорово!
Спутник его удивился.
- Я и сам этому рад, - признался он. - А вы почему радуетесь?
- Ну, это… - ответил младший, думая о том, какой был бы ужас, если бы он ошибся. - Понимаете, я с вами знаком… Был. Давно. Дружил с вашим племянником. Знаете, Мартышка. Ездил к вам играть в теннис. Вы мне дали пять шиллингов.
- Так деньги и уходят…
- Наверное, вы меня не помните. Я - Билл Окшот.
- Что вы, что вы, мой дорогой! Как не помнить? - сердечно соврал лорд Икенхем. - Хотел бы я получать десять фунтов за всякий раз, когда говорил жене: "Что там с нашим Биллом?".
- Нет, правда? - обрадовался Билл. - Вот здорово! Как поживает леди Икенхем?
- Спасибо, хорошо.
- Вот здорово! Она мне дала полкроны.
- Женщины бережливее мужчин. Что поделаешь, структура черепа! Да, моя дорогая жена - в превосходном состоянии. Я только что проводил ее. Уплыла в Вест-Индию.
- На Ямайку?
- Нет, по собственной воле.
Молодой человек помолчал, чуть не сказал: "Здорово", но передумал и спросил о Мартышке.
- Мартышка, - ответил лорд Икенхем, - в прекраснейшей форме. Попирает мир. Можно сказать смело, что Моав - его умывальная чаша и на что-то такое он поставил сапог свой. Получил солидное наследство от крестного из Америки, больше не боится портных. Скоро женится.
- Это здорово.
- Да, - согласился лорд Икенхем, восхищенный такой гибкостью стиля. - Он и сам доволен, а вот я - не очень. Быть может, вы заметили, Билл Окшот, что полного счастья не бывает. Одному - хорошо, другому - хуже. Скажем, А скачет от восторга, а Б - хмурится, не говоря об Иксе и Игреке. Так и здесь. Я надеялся, что он изберет мою подопечную. Выросла на моих глазах, стала прелестной барышней, все есть - красота, очарование, характер и, кстати, ум, которого хватит на двоих. С Реджинальдом, иначе - Мартышкой, это необходимо. Так нет же! Однако посмотрим на светлую сторону. Посмотрим?
- Пожалуйста.
- Прекрасно. Итак, смотрим. Новую барышню я не видел, но вроде бы она ничего. А то этот лоботряс еще привел бы крашеную блондинку. Вероятно, вы помните, как склонен он к влюбленности?
- Мы не виделись с детства.
- Он и тогда порхал как мотылек. Дон Жуан танцкласса, Ловелас в костюме Фаунтлероя.
- Теперь он… э… изменится.
- Надеюсь. С другой стороны, возьмем леопарда. Может он измениться? А эфиоп? То-то и оно. Кстати, об эфиопах. Вас коптили?
Билл смущенно улыбнулся.
- Загорел, да? Я был в Бразилии. Еду домой.
- Вы из этих мест?
- Да, из Эшендена.
- Женаты?
- Нет. Я живу у дяди. То есть, он живет у меня.
- В чем разница?
- Понимаете, дом - мой. Дядя его… э… опекает. Мне было шестнадцать лет, когда отец умер. Вот дядя и приехал, так и живет, распоряжается. Посмотреть на него, - припомнил Билл свои обиды, - он один хозяин. Лучшую комнату отвел под свой музей!
- У него музей?
- Да, африканские штуки. Да что там! Кто занял лучшую спальню? Я? Нет, дядя Эйлмер. Кто первым читает газету? Я? Нет, дядя Эйлмер. Кому достается яйцо без жидкого белка?
- Постойте, угадаю. Дяде Эйлмеру?
- Именно!
Лорд Икенхем погладил усы.
- Что-то подсказывает мне, - заметил он, - что дядя Эйлмер надоел вам. Я прав?
- Да.
- Почему же его не выгнать?
- Ну, как это… - растерянно сказал Билл, копая пол огромной ногой. - Разве можно?..
- А что, нельзя?