Человеку, который хочет рисовать не то, что он видит, но то, что он чувствует, нет места среди нас. Ему место в тюрьме или в сумасшедшем доме. Если он не сумеет доказать свое здравомыслие и социальную адекватность, как в случае с доктором Сушоном за тридцать или сорок лет служения человечеству в роли хирурга.
Таково сегодняшнее положение искусства в Америке. Как долго оно останется неизменным? Может быть, война окажется тем злом, что оборачивается благом. Может быть, пройдя второй раз через кровавую баню, мы почувствуем нужду в людях, стремящихся наладить жизнь в иных понятиях, чем алчность, соперничество, ненависть, смерть и разрушение. Может быть… Qui vivra verra, как говорят французы.
Арканзас и Великая пирамида
Арканзас - большой штат. Он должен быть таким, иначе де Сото, открывший на Юго-Западе все, что стоило открывать, прошел бы мимо него, не заметив. За девяносто лет до пилигримов, высадившихся в Плимуте, испанцы, тоже белые люди, побывали в этом краю. Прошло больше ста лет со смерти де Сото, прежде чем белые люди снова вступили на эту территорию, которая была принята в союз на правах штата только в 1836 году. Тогда на весь штат насчитывалось не более 60 ООО жителей, сейчас его население составляет 2 ООО ООО человек. Арканзас сражался на стороне Конфедерации - еще одно очко в его пользу. В Литтл-Роке до сих пор можно видеть здание Старого Капитолия, один из изящных образчиков американской архитектуры. Чтобы вполне оценить это здание, достаточно взглянуть на уродину, воздвигнутую в Де-Мойне. Уилл Роджерс, этот великий американец, чьи достоинства начинают теперь соперничать с Марком Твеном и Эйбом Линкольном, был достаточно высокого мнения об Арканзасе, чтобы найти себе жену из этого штата, уроженку городка, носящего его имя. Существует множество фактов и исторических личностей, заставляющих с почтением отнестись к Арканзасу. Остановлюсь лишь на следующих: на том, что самые большие дыни в мире, некоторые из которых весят по 160 фунтов, выращиваются в Хоупе, Арканзас; что единственные в Соединенных Штатах алмазные копи находятся вблизи Мерфрисборо в юго-западном углу штата; что самый большой в мире персиковый сад (17 ООО акров с полутора миллионами деревьев) расположен там же; что округ Миссисипи производит хлопка больше, чем любой округ во всей стране; что 99 процентов жителей этого штата - чистопородные потомки американских пионеров, многие из которых перебрались сюда с Аппалачских гор; что в простом бревенчатом домике, когда-то школе, а теперь музее в двух милях к югу от горы Гэйлор учительствовал в свое время Альберт Пайк. Скольжу по этим интереснейшим фактам и задерживаюсь на именах лишь двух людей, уже умерших, о которых многие американцы никогда не слышали. Один из них - бригадный генерал Альберт Пайк, бывший одно время Великим Командором "Древнего воспринятого шотландского обряда вольных каменшиков Южной провинции США", другой - "Серебряный" Уильям Хоуп Харвей, строитель так и не построенной пирамиды вблизи Монти-Ни, штат Арканзас.
Впервые я услышал о нем в доме судьи Макханея в Литтл-Роке. "Серебряным" Харвея прозвали по ассоциации с Уильямом Дженнингсом Брайаном той поры, когда тот ратовал за "свободную чеканку серебра". Харвей, по мнению многих, был одним из тех эксцентричных, независимых, свободомыслящих людей, которые отваживаются на собственные мнения, тип, почти начисто вымерший в нынешней Америке. Он, кажется, сколотил кое-какое состояние, торгуя написанной им самим книгой (бумажная обложка, 224 страницы с иллюстрациями, по цене четверть доллара за экземпляр), которую он без всяких-яких так и назвал "Книга". Книга трактовала проблему воздействия ростовщичества "на государственный организм с момента рождения цивилизации до настоящего времени и проблему разрушительной силы финансовой системы, базирующейся на Ростовщичестве (Ростовщичество - всегда с большой буквы!), в Соединенных Штатах и во всем мире". В начале тридцатых годов Харвей, потеряв всякую веру и в демократов, и в республиканцев, стал готовить съезд для создания Новой партии. В газете, названной им "Трубный зов" (подписка все те же 25 центов в год), есть любопытное сообщение импровизированного Национального комитета, который, правда, оказался, насколько я могу судить, мертворожденным плодом. Так вот, там Харвей предлагал, чтобы место для проведения Национального конвента его новой партии было выбрано только к западу от Миссисипи. Довольно знаменательное свидетельство все ширящегося раскола между Востоком и Западом этих самых Соединенных Штатов. Насчет делегатских мандатов на конвент у Харвея имелась не менее оригинальная идея. "Заявление о приеме любой общины, любой организации, а также людей, находящихся на государственной службе, должно быть сопряжено со сдачей ими определенного экзамена", - объясняет он в своем "Трубном зове". "Хотя не будет времени для проведения обычных для желающих стать делегатами конвента проверок, всё же практика, заменяюшая подобные экзамены, должна заключаться в подаче письменного и подписанного заявителем подтверждения, что он осведомлен и имеет ясное представление о тех вещах, которые могли бы стать предметом личного экзамена". Тут Харвей и выдает свой блестящий замысел: упомянутые делегаты вместо экзамена обязаны прочитать его книгу "Книга" и тем самым оказаться пригодными. "Это, по нашему убеждению, единственная книга, - формулирует он, - содержащая подлинные исторические данные (о Ростовщичестве и взлетах и падениях цивилизаций); если заявитель прочел "Книгу", это означает, что он владеет той суммой знаний, которая необходима для участия в конвенте".
Нечего и говорить, что затея с конвентом окончилась полным провалом. Но неудачником "Серебряного" Харвея я никак не считаю, хотя имя его уже забыто, а грандиозная идея пирамиды погребена меж затрепанных страниц двадцатипятицентовой брошюрки "Книжка пирамиды". Благодаря счастливому знакомству с неким любезным арканзасским джентльменом из городка Роджерс я выкопал и приобрел один из трех или четырех уцелевших экземпляров этого удивительного документа. Я буду то и дело обращаться к тексту этой книженции, чтобы объяснить суть замысла Харвея, частично, добавлю, реализованного, хотя сама пирамида так и не была воздвигнута.
Место, где предполагалось осуществить этот проект, я посетил ранним утром благоуханного весеннего дня. Там я и понял окончательно, что Харвея никоим образом нельзя считать ни дураком, ни городским сумасшедшим, ни пустым фантазером. Мне даже с некоторой грустью подумалось, что лет этак через сто смысл и значение этого оборвавшегося в самом начале предприятия будут восприниматься со всей подобающей серьезностью.
Так в чем же заключалась цель пирамиды? Процитирую самого автора: "Пирамида создается для того, чтобы привлечь внимание всего населения планеты к тому факту, что рождение и гибель всякой цивилизации сопровождаются для сотен миллионов людей невыразимыми страданиями и что именно это и грозит нам теперь - наша цивилизация на грани гибели. Штормовое предупреждение, с которым пирамида обращается к миру, достигнет, надеюсь, мыслящих людей и поднимет их на бескорыстный осознанный труд по спасению и совершенствованию этой цивилизации. Если этого не сделать как можно скорее, еще до наступления всеобщего хаоса, время безграмотными каракулями забвения и варварства начертает эпитафию на могиле нашего мира".
"Когда пирамида будет завершена, - продолжает Харвей, - на ее вершине оборудуют радиостанцию, чтобы поддерживать постоянную связь со всем миром для привлечения людей мыслящих и с практической жилкой к созданию совершенной цивилизации".
Первоначально Харвей намеревался сам финансировать сооружение пирамиды. Но, вложив в фонд строительства десять миллионов долларов, он понял, что его возможности почти исчерпаны. Пришлось обратиться к добровольным жертвователям. Суммы от одного до пятидесяти долларов стали приходить отовсюду, и их набралось ко времени выхода в свет брошюры чуть больше миллиона долларов. Полная же стоимость пирамиды составляла по смете около семидесяти пяти миллионов.
Харвея впечатлял и подстегивал тот факт, что, как он излагал это, "нет больше неоткрытых стран и некуда бежать! Правда и Ложь, Добро и Зло, Бог и Сатана по всему миру сошлись в смертельном поединке. Такие же кризисы сметали с лица Земли предыдущие цивилизации! Индивидуалистические инстинкты, эгоизм, выкристаллизовавшиеся в национальные законы, ведут к гибели демократий и республик и порождают монархию и деспотизм. Необузданный эгоизм, подобно раку, пожирает все жизненно важные органы страны, неся с собой коррупцию, предрассудки, тщеславие, фальсифицированную пищу, и превращает людей в анемичную вырождающуюся расу. Как должны мы встретить этот кризис? Как должны встретить его люди всего мира?"
Пирамида намечалась в 130 футов высотой и 40 квадратных футов в основании. К северу от нее планировалось соорудить бетонную входную террасу, способную вместить до тысячи человек одновременно. Еще у основания пирамиды проектировалось озеро с кристально чистой ледяной водой, посреди озера должен был возвышаться сооруженный из бетона островок, а на нем, как ни странно, скамьи из цемента. Некий эксперт из Портлендской Цементной ассоциации дал заключение, что, после того как поверхность пирамиды покроют водонепроницаемой пленкой, "она простоит миллион лет и даже дольше - до бесконечности".
Монти-Ни, место осуществления проекта, расположено у края долины в отрогах Озарковых гор. Харвей, установив, что в процессе эрозии Озарковы горы уже понизились с 14 ООО футов до 1400, предусмотрительно выбрал место в той точке, где высота горы составляла всего 240 футов. "Если, - писал он, - процесс эрозии будет продолжаться, размывая ложе долины и понижая горы, пирамида высотой в 130 футов будет хорошим ориентиром, видимым со всех сторон. С геологической точки зрения установлено, что этому району не грозят ни землетрясения, ни вулканическая активность, так что безопасность пирамиды обеспечена на вечные времена".
На пике пирамиды планировалось закрепить пластину из самого прочного на тот момент металла с выгравированной надписью: "Прочти это, спустись вниз и ты узнаешь о причинах гибели предыдущей цивилизации".
Точно такие же пластины должны были украсить внешние грани пирамиды у входа во внутренние помещения, только вместо "спустись вниз" будет написано "войди внутрь". В просторном зале в основании сооружения и в двух боковых камерах должны находиться экземпляры "книги, дающей представление о зарождении и расцвете этой цивилизации, об опасностях, грозящих ей гибелью, и подборка заключений о причинах надвигающейся катастрофы. Это будет книга в кожаном переплете, в 300 страниц или больше, напечатанная на самой лучшей бумаге, которую выберет нью-йоркский специалист по бумаге. Каждая страница будет прикрыта листом прозрачной бумаги, как это сейчас делается в дорогих изданиях, чтобы предохранить типографскую краску от выцветания; текст сквозь эту бумагу будет легко читаться".
Далее в брошюре рассказывается о герметических контейнерах, куда поместят экземпляры книги, о том, как использовать выручку от продажи книги на улучшение участка земли и содержание смотрителя. Кроме того, в пирамиде должны быть замурованы и другие книги - о промышленности, науках, изобретениях, открытиях и так далее. Ну и, конечно, Библия и различные энциклопедии и исторические труды. А также картинки, показывающие людей и животных, населявших Землю на разных стадиях развития нашей цивилизации. В особом помещении будут собраны "все предметы нашего быта, начиная от иголок и бельевых защепок до фонографа".
Разумная предусмотрительность была проявлена в том, чтобы снабдить хранилище и словарями, и учебниками английского языка, ключами, "которые помогут перевести наши тексты на тот язык, на котором будут говорить ко времени, когда пирамида будет открыта". Особенно мне понравилось то, что следовало за этим пассажем.
"Можно с достаточной уверенностью предположить, что новая цивилизация, возникшая из пепла нашей, будет, подобно ей, развиваться медленно, совершая открытия и постепенно изобретая то, что соответствует потребностям людей. Они узнают и откроют не больше того, что знали мы о доисторических цивилизациях. Так что им придется дойти до выплавки стали и изобретения динамита, прежде чем они смогут проникнуть в пирамиду. Что предполагает уровень интеллекта, достаточный для понимания и оценки по достоинству того, что будет ими найдено в пирамиде. И в зале, и в обеих боковых камерах есть указание на наличие двух других отделений, так что, если при проникновении в первое помещение динамит частично разрушит содержимое, можно будет с большей осторожностью входить в два последующих.
Сведения о былых цивилизациях, получаемые при археологических раскопках, мало что говорят нам о достоинствах и дурных чертах этих цивилизаций, о борьбе их народов и причинах их падений. Пирамида, возведенная здесь, будет содержать все такие сведения. После ее открытия, после прочтения всех обнаруженных там документов человечество будущего узнает о том, что тысячу лет назад существовали железные дороги, телеграф, радио, звукозапись, телефоны, линотипы, летательные аппараты и была известна система кровообращения человека - словом, обо всех открытиях последних четырехсот лет. Наша цивилизация уже пять тысяч лет идет по пути эволюции, но только пятьсот лет назад было открыто, что Земля круглая. И гигантский глобус покажет нашу планету всем, кто войдет в пирамиду.
Эта цивилизация совершила поразительные открытия в области строения Вселенной, в прикладных науках, относящихся к индустрии и здоровью человека; но крайне мало в сравнении с этим сделано в искусстве управления государством и совсем ничего в научном изучении законов цивилизации. От умелого владения такой наукой зависит сохранение и совершенствование цивилизации. И нет ничего важнее этого знания.
Это цель пирамиды, и потому не будет допущено ни малейшего потакания себялюбию и тщеславию. В пирамиде не будет никаких персональных гробниц, и ничье имя не появится на внешних гранях пирамиды. Только то, что будет выгравировано на металлических пластинах".
Однако, горько усмехнувшись, наверное, неистребимости людской суетности и тревожась о скудности собранных средств, Харвей счел разумным пойти на некий компромисс:
"Имена и адреса (ничего себе!) всех жертвователей в Фонд пирамиды будут записаны на пергаментной бумаге и помещены в стеклянный контейнер с выкачанным воздухом, установленный в центре зала на специальном пьедестале. Их имена будут также занесены в вышеупомянутую книгу, которая будет распространяться среди публики. Таковое содействие в ускорении строительства пирамиды и замуровывании ее помещений будет оценено по достоинству".
И в заключение следует декларация казначея всего предприятия, Первого Национального банка, Роджерс, Арканзас: "Мы полагаем, что исторически и археологически это предприятие имеет всемирное значение, и с радостью принимаем участие в его осуществлении. Мы лично знакомы с мистером Харвеем. Он один из крупнейших вкладчиков этого банка, пользующийся заслуженной репутацией ответственного и надежного джентльмена". И далее в том же духе.
Мне кажется, что это заявленьице также должно быть отпечатано на прекрасном пергаменте, положено под стеклянный колокол, запломбировано и погребено вместе с другими важнейшими документами. Останется только восхищаться людьми будущего тысячелетия, если они, додумавшись опять до выплавки стали и производства динамита, окажутся еще и способными, с помощью тех чудодейственных книг-ключей, разгадать значение слова "джентльмен". Очень хорошо могу вообразить, как они ломают себе головы, пытаясь понять, что представляло собой это вымершее животное. Уверен, что за всеми этими трогательными заботами сделать как можно доходчивее фотографии и прочие изображения людей, машин, костюмов, четвероногих и птичек мистера Харвея ни разу не посетила мысль, что термин "джентльмен" будет начисто лишен смысла для людей будущего. И очень сомневаюсь, что те, кто откроет пирамиду однажды в далеком будущем, будут иметь хоть какое-нибудь представление о том разряде людей, к которому причисляли мистера Харвея. А было бы чертовски интересно, если бы мы только смогли, почитать научное исследование какого-нибудь ученого сухаря, анализирующего содержимое этого необычного хранилища времен цивилизации, существовавшей предположительно 250 ООО лет назад. И мы, внимательно следя за всеми скачками этого мудрого дятла от сучка до сучка древа познания, могли бы в самом деле скептически отнестись к знаниям людей будущего о том, что происходило в смутном, не поддающемся определению периоде, свидетелем которого мог быть, вероятно, только портлендский цемент. Действительно, портлендский цемент! Первые мои годы после школы прошли в удушливой атмосфере цементной компании. Все, что я помню из той жизни, так это термин f.o.b. Означало это то, что я должен был слезать с высокого насеста, на котором сидел, заполняя опросные бланки, бежать два пролета по лестнице вниз получать грузовые тарифы до Пенсаколы, до Нагасаки, до Сингапура или Оскалузы. За все время службы в цементной компании я так и не увидел ни одного мешка с цементом. Зато я видел фотографии цементных заводов на стенах вице-президентского кабинета, когда в крайне редких случаях получал доступ в это святилище. Мне некогда было поинтересоваться, из чего приготовляют цемент. Но, судя по письмам, которые мы время от времени получали от разгневанных клиентов, не все портлендские цементы были одинаково высокого качества. Некоторые из них не выдерживали мало-мальски приличного дождя. Ну ладно, это к делу не относится. А вот что мне хотелось бы сказать, прежде чем закончить разговор о пирамиде: по моему непросвещенному мнению, молодые пары, отправляющиеся в свадебное путешествие, поступали бы очень правильно, если бы, благополучно пройдя положенную проверку на реакцию Вассермана, не покупали билеты до Ниагарского водопада, а поехали бы в Монти-Ни. И во время пребывания в Роджерсе, а пожить в Роджерсе логично, если ты собираешься посетить Монти-Ни, пусть остановятся в отеле Харриса, одном из лучших отелей из самых недорогих во всей Америке. Я рекомендую эту гостиницу без всяких оговорок!
* * *