Альфа Центавра - Владимир Буров 14 стр.


- Прости, но я тебе не верю. Более того, я должна идти, ибо мой жених совсем заврался, и посадил за мое тридцатиминутное отсутствие себе на шею еще одну лошадь. - И она попросила Феклу освободить Зиккурат.

- Нет, - ответила Камергерша, - я не допущу, чтобы вас добила эта Училка Агафья. А Колчак? куда он денется? Одна больше - одна меньше, пусть развлекается.

- Вы предлагаете, чтобы он трахнул эту скотницу на моих глазах?

- Это просто борьба, - ответила Фекла, и сама удивилась своей настойчивости.

Далее, бой Феклы с Щепкой. Кот с Оди на ринге, а Ко с Аги за рингом.

Чай Щепка смогла удержать - наверное от страха, что можно сильно обжечься - чай в банке, но пирожные упали на землю, на дощатый пол злосчастной сцены. Она поставила чай, встала на колени, и заплакала над ранеными пирожными, приговаривая:

- Золотые мои, хорошие, вкусные. - И добавила: - Я убью эту падлу, которая спровоцирована наш космический корабль на аварийное приземление на этой пыльной сцене, я за вас отомщу. - Одно она всё-таки съела, сделала пару глотков чаю, и сказала: - Вот посмотрите, - и она, не поднимаясь, сделала быстрый полукруг левой ногой.

Глава 18

Фекла упала, но все же смогла среагировать на подползающую Щепку: ударила ногой в лицо. Котовский уставился на них, как на вышедший ему в тыл отряд генерала Дроздовского, который, кстати, находился сейчас в неизвестном направлении. Оди не посчитал зазорным воспользоваться этой паузой, зашел сам в тыл, и взял его большую бритую голову в тот же самый захват, которым Брюс Ли взял Чака Норриса, правда, когда уже сломал ему ногу. И следовательно, взял, чтобы свернуть, иначе будет только мучиться.

- Так не делается, слышь ты, амиго? - Котовский покрутил башкой, но она оказалась зажатой в натуральные железные тиски. Кот попытался провести Зацеп Изнутри, но после нескольких попыток понял, что:

- Лучше не надо, ибо это только поможет шее сломаться.

- Ну, че ты хочешь, а? - спросил Кот. Почему иногда пишется Кот, а порой Кат? Простой ответ:

- В разных Санскритах - разное произношение. - Кто приходит:

- Тому и отвечаем. - Но в принципе все понимают, но не как русские украинцев, а намного лучше, конечно, и можно считать это Суржиком, который понятен всем.

- Ты знаешь, какая у меня специальность?

- Нет, какая?

- Троянский Конь, слышал?

- Нет.

- Тем лучше.

- Чем тем?

- Попадешься как-нибудь еще раз. А сейчас, если хочешь расплатиться, иди и помоги во-о-он той даме.

- Какой именно, они обе ничего.

- Той, которая больше похожа на породистую скаковую лошадь.

- Это вон та маленькая, Кувырок?

- Наоборот.

- Почему? Я бы взял другую.

- Это понятно, ты же плебей.

- Плебей? Это мне нравится: пле-бей. - И Котовский смог ударить локтем. Одиссей вытер кровь с лица и пожалел, что на время ослабил захват. Он бросил Котовского на арену, не снимая с его головы намордник, сделанный из захвата Брюса Ли. Впрочем, этот захват часто проводил и Чак Норрис, поэтому будем говорить просто:

- Захват из борьбы, представляющей собой смесь Бойбы и Бокса, или короче:

- Ка-ра-тэ.

- Ладно, ладно, я согласен, повтори, пожалуйста, чего ты хочешь?

- Придется вспомнить.

- Нет могу, честно.

- Помоги Фекле.

- А! это-то я помню, но просто не вижу смысла: она и так сильнее.

- Не в данной ситуации. Ты вот тоже сильнее меня, а ползаешь здесь, как уж перед орлом, извиваясь. Я даже буду с тобой еще более честен.

- А именно?

- Если ты обидишь Щепку, или, как ты ее назвал, Кувырок, придется потом драться во-о-он с тем мужиком.

- С каким, с тем? Так он уже занят бывшей женой Майно. Но я охотно приму твое предложение, друг, ибо - это Ко - Колчак в простонародии. И знаешь почему? Мне гадалка сказала, что на Юге я одержу победу над Инопланетянином Колчаком.

- А не нагадала, что потом проиграешь на Севере? Точнее, на Востоке, в Сибири?

- Не думаю. И знаешь почему?

- Почему?

- Я туда никогда не поеду. И знаешь почему?

- Почему?

- Там холодно, а я очень люблю тепло, не меньше, пожалуй, чем золото. И Котовский пошел, и избил маленькую-махотку, миниатюрную переводчицу Шекспира, и очень сексуальную Щепкину-Куперник, внучку легендарного артиста Щепкина.

- И главное: было бы за что! - Это не я сказал. Фекла. И она попросила Котовского подойти поближе.

- Да? - уже немного устало сказал Кат.

- Ты зачем ее избил?

- Честно?

- Разумеется.

- Меня попросили. Даже не спрашивайте, кто, хотя и так ясно, что рядом больше никого нет, кроме мотающегося по рингу Одиссея. - Он попросил меня избить вас, но я подумал, что лучше проведу этой Щепке-Кувырку Переднюю Подножку - пусть полежит на Зиккурате для жертвоприношений.

- Вы хотели сказать: под зиккуратом?

- Думаю меня эти тонкости не интересуют: сцена - зиккурат или ринг. Он же ж находится все равно на сцене.

- Хотите отстоять свое право?

- Не понял, какое еще мое право? - поморщился Котовский. - Впрочем, извольте, пусть потом этот, - он кивнул занимающегося мас… прошу прощенья, правильно будет:

- Медитацией Оди, - заказывает вам катающуюся коляску, говорят есть уже такие: с мотором.

- Ну. ОК, с мотором - так с мотором, - сказала Фекла, - я тебе тоже отплачу добром:

- Любишь драться - люби кататься. - И тут же пошла на тот же прием, что провел Котовский Щепке, которой нигде не было, так как она влетела Под ринг, сломав все ограждения. Но Котовский смог удержать Феклу, хотя и увлекся этим. Фекла перешла на Заднюю Подножку, но и здесь она встретила телеграфный столб: он так напряг ногу, что казалось она из чистого цемента. Фекла решила, что чашу из цемента можно разбить. Не переставая давить вперед - в том смысле, что назад, если смотреть со стороны Котовского - она другой, левой ногой, ударила его по яйцам. Не совсем, но почти. Удар был не очень сильный, так как Котовский практически висел уже в воздухе. Но точный:

- Нохги, нохги! - запричитал Кот, - пошли в разные стороны: на шпагат. А он его делать не умел. Пока его не разорвало напополам, Фекла предложила компромисс:

- Будешь работать на меня - тогда спасу. Он быстро закивал головой. Она встала раком, и Кот облегченно сел на нее. В том смысле, что на:

- Подставленную ей ему спину. Одиссей уже смотрел этот бой, и сейчас подпер голову рукой, пытаясь понять:

- Это уже секс, или хотя бы подготовка иво, или так просто:

- Чисто борьба за существование.

- Нет, нет, - решил он, - такого: Полного Контакта допускать нельзя ни в коем случае. Но пока еще продолжал стоять на ринге.

В Конец: Колчака повели к берегу реки Ушаковки - притоку Ангары, и Ольга сказала, что:

- Пойдет вместе с ним.

- Его расстреляют, - сказал Фрай. Она посмотрела в свинцовое небо.

- Нас спасет Космический Корабль с Альфа Центавры.

- Нет, - сказал Вильям Фрай. И добавил:

- И знаешь почему?

- Можешь сказать, я послушаю.

- Корабль может и прилетит, но вы не сможете войти в него, ибо вы уже изменились.

- Да? Как изменились?

- Вы взяли в руки Кольты и даже Маузеры, а войти в этот Образ Великолепной Семерки могут только жители Земли. Но вы, разумеется, остались Альфовцами, но только потеряли одну свою часть.

- И это? - улыбнулась Ольга.

- Это возможность Контакта с КК. - А я надеялась улететь отсюда далеко-далеко. Как в песне:

- А поезд уходит в Далека! Скажем друг другу Прощай! Если не встретимся Вспомни! Если приеду Встречай!

- Вас уже никто не встретит на мосту. И знаете почему?

- Почему?

- Я уже сказал почему: вы сожгли мосты между Землей и Альфой.

- Да?

- Да.

- Я могу подумать?

- Нет. К сожалению, но нет.

- Тогда расстреляйте меня вместе с ним.

- ОК, вы сказали. Не надейтесь на чудо.

- Да, хотелось бы, но нет - так нет. Мы умрем вместе. И знаете почему?

- Почему?

- Я иво люблю.

- Я бы тоже вас любил не меньше.

- Тогда спасите нас.

- Но не настолько, чтобы меня расстреляли вместо вас.

- Я вы думаете, что вас так и так не убьют?

- Но не сейчас же на заснеженном берегу этой маленькой речки, под темным облачным небом.

- Вы знаете, зачем здесь облака?

- Зачем?

- Вы читали хоть когда-нибудь Бродского?

- Скорее нет, чем да. Люблю только Аппассионату. Оп-па, Оп-па, Оп-пассионата.

- Это к кому относится? - спросила Ольга.

- К вашему Ученому, Первооткрывателю, взявшемуся не за своё дело.

Он только Пассионарий без оп-пы.

- Оп-пы, - повторила Фекла, имея в виду свое земное имя. - Вот из ит Оп-па? Вы нас отправите в Америку, или в Европу?

- Почему вы так решили?

- Все так говорят:

- Оп-па, оп-па - Америка, так сказать, и Европа вместе взятые.

- Чё-то вы меня совсем запутали, - сказал Фрай. - И знаете почему?

- Почему?

- Вы не слышали залпов нашего расстрельного батальона.

- Для этого дела нужен целый батальон?

- Нет, это редко когда, только для вас, если пожелаете, а так как, я знал, что вы пожелаете, то и приготовил вам этот сюрпрайз: весь расстрельный батальон. Обычно хватает одного взвода, даже полувзвода.

- Нет, нет, мне Бродский пришлет Облака и мы улетим отсюда. И знаете почему?

- Почему?

- Так умирать не хочется. Как бы мы счастливо жили, если бы здесь была…

- Америка.

- Нет, не думаю. Если бы здесь была Россия.

- Мы и так в России.

- Нет, нет, вы ошибаетесь, милейший Фрай, это не главный тракт, а слепая кишка, аппендикс.

- Да, - согласился он, - отсюда только один выход - операция.

- Вы это знали заранее. Она сняла батистовое платье и встала в белом рядом с Колчаком. Он был в генеральском мундире.

- Ты не хочешь раздеться, милый друг? - спросила она.

- Здесь Это делать нельзя, - ответил Верховный.

- Почему?

- Это не кино, а они же ж смотреть будут.

- И?

- Боюсь сорваться. Ибо я расстроен поражением.

- Так ты имеешь в виду, что мы должны трахаться? - удивилась Фекла-Ольга.

- А ты?

- Я думала, нас просто расстреляют и всё. Пока все, продолжение следует. Замечание: Не Фекла должна здесь быть, а Щепка. Фекла с Врангелем.

Аги за рингом хотела добить развалившего Ко, но он поднимал ноги вверх и не давал ей подойти ближе.

- Вставай.

- Нет.

- Потому что лежать нельзя.

- Где это написано?

- Вы вообще в курсе, что я учительница?

- Да, слышал, слышал. Но! Не верю. Скажи что-нибудь умное, тогда я встану. Не мозес?

- Что бы сказать такое, чтобы ты прекратил относиться ко мне несерьезно? Фекла держала на спине разъехавшегося Котовского. Но увидела эту сцену:

- Колчак на спине с поднятыми лапками, и перед ним, как воинственная Артемида, Аги. И странно: подумала, что это ее мужик, на Колчака. Ибо Оди и видно не было. Он один сидел на ринге, пил кофе с сыром, и смотрел:

- В обратную сторону, туда, за сцену, и думал: что там может быть? Фекла бросила Котовского на произвол судьбы. Она тихонько подкралась к Колчаку, обошла его, и предстала перед Аги, как лист перед травой, что значит:

- Неожиданно. - Да, вот так бывает, люди сосредоточены на чем-то своем, а тут как тут: кто-то третий.

- Ты чё?

- А тебе какое дело?

- Это мой мужик.

- Твой, впервые слышу.

- Я могу и напомнить.

- Ну-у, что ж: я звала тебя и рада, что вижу, - сказала бывшая жена Махно Агафья, забывшей кто ее муж Фекле. И тут же бросила Подхватом. Но Фекла была к этому готова, и упала на татами уже с удушающим захватом. Аги хотела сказать:

- Ах, ты стерва Камергерская - задушу! Но не смогла. Фекла-Ольга редко применяла этот прием Тигра, тигра не каратистского, когда нападают, преображая руку в коготь тигра, а настоящего, хитрого подлеца, когда он сознательно притворяется слабым, немощным додиком и лежит, подняв лапки кверху. Возможно, и Колчак в это в время уже севший в позу лотоса, тоже думал прикинуться уставшим от жизни человеком, которого можно взять голыми руками. Имеется в виду:

- Без размышлений о Хлопке Одной Ладонью. - Но, думаю, не в этот раз. Думаю, просто заигрался, и теперь скорее всего и он получит по рогам.

- Всё, всё, всё! - закричал с ринга Оди, и даже уронил один маленький кусочек сыра, который держал во рту.

- Вот именно, что всё, - сказала… сказала Щепка, которая очухалась, и ползком достигла места, где сидел в позе Лотоса ее жених Ко, она хотела сказать ему всё, а именно:

- Почему он позволил избить ее всем, кому не лень, а? Тут и Фекла вспомнила, что Колчак, скорее всего, не ее мужик, а оглянулась на приунывшего Одиссея. И тут разлился и второй свисток, свидетельствующий о… нет, не об окончании всех боев и подсчете ставок, а наоборот:

- Это последний бой!

- Кто победит - тот забирает Бриллиант Сириус и вместе с ним и город Царицын. - Это всё сказал, наконец, очухавшийся Нази. И добавил на возглас:

- Независимо от того, на кого больше будет ставок:

- Да, но второй вопрос насчет ставок можете не задавать, ибо находится в секрете. Бой между Щепкой и столкнувшейся с ней в последний момент Феклой уже начался, когда из зала крикнула Коллонтай:

- А нас нет денег на ставки.

- Кто это сказал? - рявкнул Фрай, который раньше был судьей, даже не судьей на ринге, а был простым опахальщиком, секундантом.

- А теперь? - спросила Кали.

- Что, а теперь?

- Ху а ю?

- Ах, это, называй меня просто пока что: главный судья соревнований.

- Непонятно, откуда берутся такие карьеры, - пробурчал сидящий с ней Дэн. Тем не менее, Фрай посадил на Своё место Главного Судьи опять этого дохлого Амер-Нази, а он в свою очередь опять взял Аги и Оди.

Почему? Он просто начисто забыл, с какой стати взял их в первый раз.

А смысл был:

- Они представляли разные круги интересов. - Сейчас-то можно было бы под шумок взять только своих. Да только:

- Кто они, свои-то? - Ужас! Ибо каждый понимает:

- Я бы запомнил. И… и Фрай начал раздавать людям деньги.

- За что, родной? - спросил, как убогий, по своему обыкновению Котовский.

- На ставки, на ставки, бери пока дают, - рявкнул Фрай, прикрывая пачки бабла крышкой чемодана.

- Дайте мне фунтами.

- Зачем?

- Хочу, знаете ли, опосля вернуться на родину.

- Так ты оттуда? - спросил с испугом Фрай, ибо рассчитывал на Котовского в своих делах.

- Откуда? Вилли, не поднимая головы, кивнул на потолок.

- С потолка?

- Да с какого потолка, с Альфы, я имею в виду, и ее Центавры?

- Прощеньица просим, но мы с Пикадили.

- Из Ландона?! Из самого, али из Пригорода?

- Да, лушче из Пригорода. И знаете почему? Называйте меня просто:

- Граф Кентский.

- А не боишься, что будешь первым.

- Куды?

- Дак, расстреляем ко всем чертям - вот и всё.

Глава 19

- Нет.

- Почему?

- Дак, знаете, чай, наверное: сбехгу.

- Куда?

- Сказал же: в Ландон. Я оттуда. Фрай махнул рукой и выдал этому олуху царя небесного двадцать фунтов стерлингов.

- Больше нельзя.

- Да иди ты отсюда! - толкнула его Кали, и попросила Фрая:

- Тоже, дайте мне, пожалуйста.

- А вам какими? - спросил Фрай, вытирая пот со лба.

- Датскими э-э там что у нас? Кроны? Тогда кронами.

- Берете?

- А Шведские Тройки тоже там? - поинтересовалась леди. - Ну, чтобы и то, так сказать, и другое было вместе.

- Если вы будете вести такие переговоры с каждым Роллс Ройс нам никогда не достанется, - сказал Василий Иванович. Но сам на всякий случай запомнил, как надо вести дела-то.

- Ладно, ладно, ухожу, но мне дайте и на мужа, он генерал, иму, пажалста, двойную порцию, и этими, такими зелеными, как листья в утреннем майском саду.

- Дайте ей майскими жуками! - рявкнул недовольно Пархоменко. Но она ему только улыбнулась. Фантастика, а нас бы за такие слова обозвали грубым словом:

- Дурак.

Далее, оказывается, что с победителем уходят только те, кто на него ставил!

- А против - значит против. - Вот так-то ребята. Как говорится:

- Жаль, что мы не знали.

Кали никому не изменяла, но иногда забывала, с кем была намедни, а порой и вчера, хотя ей казалось:

- Нет, нет, она помнит, но! Но не хочет думать о плохом.

- Так разве плохо было? - спросил ее Василий Иванович.

- Прошу прощенья?

- Это я, ты чё, забыла?

- Если бы это был ты, я бы тебя вообще не запомнила. Впрочем, ладно, если ты так беспрецедентно набиваешься, возьми с собой еще Пархоменко.

- Ты меня не помнишь?

- Ты кто?

- Тебя сюда кто пропускал?

- Куда сюда?

- Я хговорю: тебя в Кремль я пропускал?

- У тебя… в том смысле, что ты стоишь во всех местах, я не поняла?

- Где и где? Прости, может это и так, как ты говоришь, а я просто забыл про свой левый канал.

- Ты сказал:

- У меня стоит не только здесь, но и в Кремле.

- Это слишком вольный перевод.

- Почему?

- Потому мы что находимся в Кремле. Или тебя при входе не стучали лбом о Царь Колокол?

- Правда? Я почему-то этого не помню. Нет, помню, конечно, но кажется забыла. Пархоменко - точно!

- Я не…

- Пожалуйста, не забывай, что я прошу тебя уже второй раз:

- Возьми с собой и его.

- Кого? Коллонтай остановилась, посмотрела влюбленными глазами на Чапаева, и спросила:

- Ты не Ротшильд?

- Нет.

- И не его брат?

- Нет.

- Почему?

- Потому что его брата мы расстреляли намедни, а сам успел сбежать в Америку, не без помощи нашего э-э Американца, - он кивнул на Амер-Нази за судейский столом.

- Я имею в виду со-о-овсем-м друго-о-е. А именно: если ты не Ротшильд, и более того, даже не его брат, то слушай, что я тебе говорю, и забудь о своих мыслях до ночи:

- Ибо вот тогда ты будешь думать, как дотянуть до утра. Кстати он тебе сколько дал?

- Пятьдесят.

- Давай их сюда.

- На.

- Это что?

- Японские йэны.

- В энах это слишком незначительная сумма, чтобы ты был в нашем деле.

- Хорошо, я сейчас попрошу у него еще.

- Не надо.

- Почему?

- Я тебе точно говорю: отдашь и эти. Оставь их у меня, возможно, удастся, поставить их, как фунты стерлингов, или как зеленые. Я знаю способ. Иди за Васькой.

- Я Васька-то.

- Ну-у, я думаю, не всегда надо называть себя одним и тем же именем, иначе долго не проживешь - грохнут.

- Хорошо, я позову Сашку.

- Зови тогда и Машку.

Назад Дальше