Ник возвращался с поленом через кухню и по пути сшиб с кухонного стола кастрюлю. Он положил полено на пол и поднял ее. В кастрюле были замочены сушеные абрикосы. Он старательно подобрал с пола все абрикосы - несколько штук закатилось под плиту - и положил их обратно в кастрюлю. Он подлил в абрикосы воды из стоящего рядом ведра. Он гордился собой. Здравый смысл ни на минуту не изменял ему. Он подошел с поленом к камину. Билл встал и помог ему положить полено в огонь.
- Полено первый сорт, - сказал Ник.
- Я берег его на случай плохой погоды, - сказал Билл. - Такое всю ночь будет гореть.
- И к утру горячие угли останутся на растопку, - сказал Ник.
- Верно, - согласился Билл. Разговор шел в самом возвышенном тоне.
- Выпьем еще, - сказал Ник.
- В буфете должна быть еще одна початая бутылка, - сказал Билл.
Он присел перед буфетом на корточки и достал оттуда квадратную бутылку.
- Шотландское, - сказал он.
- Пойду за водой, - сказал Ник. Он снова ушел на кухню. Он зачерпнул ковшиком холодной родниковой воды из ведра и налил ее в кувшин. На обратном пути он прошел в столовой мимо зеркала и посмотрелся в него. Узнать себя было трудно. Он улыбнулся лицу в зеркале, и оно ухмыльнулось в ответ. Он подмигнул ему и пошел дальше. Лицо было не его, но это не имело никакого значения.
Билл уже налил виски в стаканы.
- Не многовато ли? - сказал Ник.
- Это нам-то с тобой, Уимедж? - сказал Билл.
- За что будем пить? - спросил Ник, поднимая стакан.
- Давай выпьем за рыбную ловлю, - сказал Билл.
- Хорошо, - сказал Ник. - Джентльмены, да здравствует рыбная ловля!
- Везде и всюду, - сказал Билл. - Где бы ни ловили.
- Рыбная ловля, - сказал Ник. - Пьем за рыбную ловлю!
- А она лучше, чем бейсбол, - сказал Билл.
- Какое же может быть сравнение? - сказал Ник. - Как мы вообще могли говорить о бейсболе?
- Это была ошибка с нашей стороны, - сказал Билл. - Бейсбол - это игра для деревенщины.
Они допили стаканы до дна.
- Теперь выпьем за Честертона.
- И за Уолпола, - подхватил Ник.
Ник налил виски Биллу и себе. Билл подлил в виски воды. Они посмотрели друг на друга. Оба чувствовали себя превосходно.
- Джентльмены! - сказал Билл. - Да здравствуют Честертон и Уолпол.
- Принято, джентльмены, - сказал Ник.
Они выпили. Билл снова налил стаканы. Они сидели в глубоких креслах перед камином.
- Это было очень умно с твоей стороны, Уимидж.
- О чем ты? - спросил Ник.
- О том, что ты порвал с Мардж, - сказал Билл.
- Да, пожалуй, - сказал Ник.
- Так и следовало сделать. Если бы ты не сделал этого, пришлось бы тебе уехать домой, работать и копить деньги на женитьбу.
Ник молчал.
- Раз уж человек женился, пропащее дело, - продолжал Билл. - Больше ему надеяться не на что. Крышка. Спета его песенка. Ты же видел женатых?
Ник молчал.
- Женатого сразу узнаешь, - сказал Билл. - У них такой сытый, женатый вид. Спета их песенка.
- Правильно, - сказал Ник.
- Может, это было нехорошо, порывать так сразу, - сказал Билл. - Но ведь всегда найдешь, в кого влюбиться, и все будет в порядке. Влюбляйся, только не позволяй им портить тебе жизнь.
- Да, - сказал Ник.
- Если бы ты женился на ней, тебе бы досталась в придачу вся их семья. Вспомни только ее мать и этого типа, за которого она вышла замуж.
Ник кивнул.
- Торчали бы они целыми днями у тебя в доме, а тебе пришлось бы ходить к ним по воскресеньям обедать и приглашать их к себе, а она все время учила бы Мардж, что надо делать и чего не надо.
Ник сидел молча.
- Ты еще легко отделался, - сказал Билл. - Теперь она может выйти замуж за кого-нибудь, кто ей под пару, обзаведется семьей и будет счастлива. Масла с водой не смешаешь, и в этих делах тоже ничего не следует мешать. Все равно как если бы я женился на Айде, которая служит у Стрэттонов. Она, наверно, была бы не прочь.
Ник молчал. Опьянение прошло и оставило его наедине с самим собой. Не было здесь Билла. Сам он не сидел перед камином, не собирался идти завтра на рыбалку с Биллом и его отцом. Он не был пьян. Все прошло. Он знал только одно: когда-то у него была Марджори, а теперь он ее потерял. Она ушла, он прогнал ее. Все остальное не имело никакого значения. Может быть, он никогда больше ее не увидит. Наверное, никогда не увидит. Все ушло, кончилось.
- Выпьем еще, - сказал Ник.
Билл налил виски. Ник подбавил в стаканы немного воды.
- Если бы ты не покончил со всем этим, мы бы не сидели сейчас здесь, - сказал Билл.
Это было верно. Раньше Ник собирался уехать домой и подыскать работу. Потом решил остаться на зиму в Шарльвуа, чтобы быть поближе к Марджори. Теперь он сам не знал, что ему делать.
- Мы бы, наверно, и на рыбную ловлю завтра не пошли, - сказал Билл. - Нет, ты правильно поступил.
- А что я мог с собой поделать? - сказал Ник.
- Знаю. Так всегда бывает, - сказал Билл.
- Вдруг все кончилось, - сказал Ник. - Почему так получилось, не знаю. Я ничего не мог с собой поделать. Все равно как этот ветер: налетит - и в три дня не оставит ни одного листка на деревьях.
- Кончилось и кончилось. Это самое главное, - сказал Билл.
- По моей вине, - сказал Ник.
- По чьей вине, это не важно, - сказал Билл.
- Да, верно, - сказал Ник.
Самое главное было то, что Марджори ушла и он, вероятно, никогда больше не увидит ее. Он говорил с ней о том, как они поедут в Италию, как им там будет хорошо вдвоем. О местах, в которых они побывают. Все это ушло теперь. И он сам что-то потерял.
- Кончилось, и точка, а остальное пустяки, - сказал Билл. - Знаешь, Уимедж, я очень за тебя беспокоился, пока это тянулось. Ты правильно поступил. Ее мамаша на стену лезет от досады. Она всем говорила, что вы помолвлены.
- Мы не были помолвлены, - сказал Ник.
- А говорят, что были.
- Я тут ни при чем, - сказал Ник. - Мы не были помолвлены.
- Разве вы не собирались пожениться? - спросил Билл.
- Собирались. Но мы не были помолвлены, - сказал Ник.
- Тогда какая разница? - скептически спросил Билл.
- Не знаю. Разница все-таки есть.
- Я ее не вижу, - сказал Билл.
- Ладно, - сказал Ник. - Давай напьемся.
- Ладно, - сказал Билл. - Напьемся по-настоящему.
- Напьемся, а потом пойдем купаться, - сказал Ник.
Он допил свой стакан.
- Мне ее очень жалко, но что я мог поделать? - сказал он. - Ты же знаешь, какая у нее мать.
- Ужасная! - сказал Билл.
- Вдруг все кончилось, - сказал Ник. - Только напрасно я с тобой заговорил об этом.
- Ты не заговаривал, - сказал Билл. - Это я начал. А теперь все. Больше никогда не будем говорить об этом. Ты только не задумывайся. А то опять примешься за старое.
Такая мысль не приходила Нику в голову. Казалось, все было решено бесповоротно. Над этим стоило подумать. Ему стало легче.
- Конечно, - сказал он. - Это всегда может случиться.
Ему снова стало хорошо. Нет ничего непоправимого. Можно пойти в город в субботу вечером. Сегодня четверг.
- Это не исключено, - сказал он.
- Держи себя в руках, - сказал Билл.
- Постараюсь, - сказал он.
Ему было хорошо. Ничего не кончено. Ничего не потеряно. В субботу он пойдет в город. Он чувствовал ту же легкость на душе, что была в нем до того, как Билл начал этот разговор. Лазейку всегда можно найти.
- Давай возьмем ружья и пойдем на мыс, поищем твоего родителя, - сказал Ник.
- Давай.
Билл снял со стены два дробовика. Потом открыл ящик с патронами. Ник надел куртку и башмаки. Башмаки покоробились от огня. Ник все еще не протрезвился, но голова у него была свежая.
- Ну как ты? - спросил он.
- Прекрасно. В самый раз. - Билл застегивал свитер.
- А напиваться все-таки не стоит.
- Да, пожалуй. Надо было давно пойти погулять.
Они вышли на крыльцо. Ветер бушевал вовсю.
- От такого ветра все птицы в траву попадают, - сказал Билл.
Они пошли к саду.
- Я видел вальдшнепа сегодня утром, - сказал Билл.
- Может, нам удастся поднять его, - сказал Ник.
- При таком ветре нельзя стрелять, - сказал Билл.
На воздухе вся история с Мардж не казалась такой трагической. Это было вовсе не так уж важно. Ветер унес все это с собой.
- Прямо с большого озера дует, - сказал Ник.
До них донесся глухой звук выстрела.
- Это отец, - сказал Билл. - Он там, на болоте.
- Пойдем прямиком, - сказал Ник.
- Пойдем нижним лугом, может, поднимем какую-нибудь дичь, - сказал Билл.
- Ладно, - сказал Ник.
Теперь это было совершенно не важно. Ветер выдул все у него из головы. Тем не менее в субботу вечером можно сходить в город. Неплохо иметь это про запас.
Из жизни отдыхающих
На полпути от города Хортонс-Бей к озеру, - их соединяла гравийная дорога, - бил родник. Вода собиралась в бочажке с облицованными кафелем стенками, выливалась из него через битые края кафельных плиток и по зарослям мяты текла в болото. В вечернем сумраке Ник сунул руку в бочажок, но не смог долго держать там ее из-за холода. Почувствовал, как на дне вода поднимает фонтанчики песка, которые щекотали его пальцы. "Хорошо было бы окунуться целиком, - подумал Ник. - Готов спорить, мне бы это пошло на пользу". Он вытащил руку и уселся на обочине дороги. Ночь выдалась жаркая.
В конце дороги сквозь кроны деревьев он мог видеть белизну Бин-Хауса, стоявшего на сваях над водой. Ему не хотелось идти к пирсу. Там наверняка еще все купаются. Ему не хотелось общаться с Кейт и Одгаром. Он видел автомобиль Одгара на дороге у склада. Разве Одгар ничего не понимает? Кейт никогда не выйдет замуж за него и вообще ни за кого, кто не сумеет заставить ее это сделать. Однако когда кто-то пытался заставить, она уходила в себя, становилась жесткой, колючей и ускользала. Он бы мог заставить. И вместо того чтобы сворачиваться и ощетиниваться колючками, она бы раскрылась, расслабленная и доступная, и пришла бы в его объятия. Одгар думал, что этого можно добиться любовью. Его глаза превращались в бельма и наливались кровью в уголках. Она терпеть не могла его прикосновений. И все из-за того, что она могла прочесть в его глазах. Потом Одгар захотел бы, чтобы они остались такими же друзьями, как прежде. Забавлялись бы на пляже. Фотографировались обнаженными. Катались бы целыми днями на лодке. Кейт непременно в купальном костюме. И Одгар, не отрывающий от нее взгляда.
Одгару было тридцать два года, он перенес две операции по удалению варикозных вен. Выглядел он ужасно, но всем нравилось его лицо. Одгар не смог добиться желаемого от Кейт, а ведь этого ему хотелось больше всего на свете. И с каждым летом это желание становилось все сильнее и сильнее. Печальная история. Одгар был невероятно мил. И к Нику относился, наверное, лучше, чем остальные. А теперь Ник, если бы захотел, мог получить то, чего так жаждал Одгар. "Одгар покончил бы с собой, если б узнал, - подумал Ник. - Интересно, каким способом он наложил бы на себя руки". Он не мог представить себе Од-гара мертвым. Может, тот и не покончил бы с собой. Однако такое случалось с другими людьми. Потому что требовалась не просто любовь. Одгар думал, что одной любви достаточно. Одгар очень любил ее, Бог свидетель. Но требовались еще и симпатия, и красивое тело, и умение это тело показать, и способность убеждать, и желание рискнуть, и отсутствие страха, и уверенность в симпатии к тебе другого человека, и привычка ни о чем не спрашивать, и мягкость, и сочувствие, и умение расположить к себе, и везение, и к месту сказанная шутка, и подход, не вызывающий испуга. И еще обставить все, как надо, после того как. Любовью это называться не могло. Любовь пугала. Он, Николас Адамс, мог получить все, что пожелает, потому что в нем было что-то особенное. Возможно, только временно. Возможно, он утерял бы эту способность. Ему хотелось поделиться этим с Одгаром или хотя бы рассказать Одгару об этом. Но он не мог сказать никому ни о чем. Особенно Одгару. Нет, не особенно Одгару. Никому, ни о чем. Он знал, что это его самая большая жизненная ошибка - говорить. Он отказался говорить о многих вещах. Хотя что-то он мог сделать для девственников Принстона, Йеля и Гарварда. Почему девственников не было в университетах штата? Возможно, из-за совместного обучения. Они встречали девушек, которые стремились выйти замуж, и девушки помогали им, а затем женили их на себе. Что становилось с такими, как Одгар, и Харви, и Майк? Он не знал. Еще не прожил для этого достаточно долго. Они были лучшими людьми в этом мире. Что становилось с ними? Откуда он мог это знать? Разве он мог писать, как Харди или Гамсун, после десяти лет взрослой жизни? Не мог. Подождите, пока ему исполнится пятьдесят.
В полутьме он опустился на колени и, наклонясь вперед, глотнул воды из родника. Он знал себе цену. Он знал, что станет великим писателем. Он знал многие вещи и был недосягаем для них. Для всех. Хотя он знал еще недостаточно вещей. С годами бы это пришло. Он это знал. От холодной воды заболели глаза. Он сделал слишком большой глоток. Словно откусил слишком большой кусок мороженого. Так пьют, если нос находится под водой. Решил, что все же лучше пойти поплавать. Размышления ничего хорошего не сулили. Пошел по дороге мимо автомобиля и большого склада, откуда осенью яблоки и картофель загружали на лодки, мимо Бин-Хауса с белыми стенами, где они танцевали на паркетном полу при свете фонарей. Спустился к пирсу, где все купались.
Купались они у дальнего конца пирса. Шагая по толстым доскам высоко над водой, Ник услышал дважды недовольство трамплина, после чего громкий всплеск. "Должно быть, Ги", - подумал он. Кейт вынырнула из воды, будто тюлень, и поднялась по лесенке.
- Это Уимедж, - крикнула она остальным. - Искупайся, Уимедж. Вода чудесная.
- Привет, Уимедж, - поздоровался Одгар. - Действительно, водичка классная.
- Где Уимедж? - донесся издалека голос Ги.
- Этот Уимедж не умеет плавать? - спросил Билл, тоже далеко отплывший от берега.
У Ника было прекрасное настроение. Это же приятно, когда тебе так кричат. Он снял парусиновые туфли, стянул рубашку через голову, избавился от брюк. Босыми ногами почувствовал песок на досках пирса. Пробежал по податливому трамплину, оттолкнулся от края доски, напрягся и в следующее мгновение оказался в воде, войдя в нее плавно и глубоко, автоматически выполнив все необходимые телодвижения. Он набрал полную грудь воздуха, прежде чем оттолкнуться от трамплина, и теперь плыл под водой, выгнув спину и работая ногами. Потом всплыл лицом вниз, перевернулся и открыл глаза. Плавать он не так уж любил, но ему нравились момент прыжка и нахождение под водой.
- Как тебе водичка, Уимедж? - спросил Ги, заплывший чуть дальше от берега.
- Теплая, как моча, - ответил Ник.
Глубоко вдохнул, обхватил руками лодыжки, подтянул колени к подбородку и медленно ушел с головой под воду. Теплая наверху, ниже вода быстро становилась прохладной, потом холодной. У дна - очень холодной. Ему не понравилось прикосновение ног к донному илу, и он распрямился, и заработал руками, чтобы побыстрее подняться наверх. Всплывать из глубины в темноте ему раньше не приходилось. Ощущение странное. Ник отдыхал на воде, едва шевеля руками и ногами, всем довольный. Одгар и Кейт разговаривали на пирсе.
- Ты когда-нибудь плавал в фосфоресцирующем море, Карл?
- Нет. - Голос Одгара становился неестественным, когда он разговаривал с Кейт.
"А неплохо было бы натереться всем спичками", - подумал Ник. Глубоко вдохнув, он подтянул колени к подбородку, сжался в комок и ушел под воду, на этот раз с открытыми глазами. Погружался медленно, сначала боком, потом головой вниз. Что-то не то. В темноте он ничего не видел под водой. Поступил правильно первый раз, когда закрыл глаза. На этот раз он не ушел на самое дно, распрямился и поплыл в прохладной воде, держась чуть ниже теплой. Странное дело, ему нравилось подводное плавание и не доставляло никакого удовольствия обычное. Впрочем, плавание по поверхности океана не вызывало отрицательных эмоций. Благодаря волнам. Но от соленой воды ему всегда хотелось пить. Так что он предпочитал пресную. Как в эту знойную ночь. Он вынырнул у самого пирса и поднялся по лесенке.
- Уимедж, прыгни, пожалуйста, - попросила Кейт, когда они сидели рядышком на пирсе, прислонившись спинами к толстой свае. - Только красиво.
- Прыгни без брызг, Уимедж, - присоединился к ней Одгар.
- Хорошо.
Ник, с которого капала вода, вышел на трамплин, вспоминая, как нужно прыгать. Одгар и Кейт наблюдали за ним, за черным силуэтом в темноте. Он застыл, а потом исполнил прыжок, которому научился у морской выдры. В воде, развернувшись, чтобы подняться на поверхность, подумал: "Господи, как же хочется, чтобы Кейт была здесь, на глубине, со мной". Вынырнул, чувствуя, что вода залила глаза и уши. Открыл рот, чтобы вдохнуть.
- Идеально. Само совершенство, - крикнула Кейт с пирса.
Ник поднялся по лесенке.
- Где все?
- Плавают в бухте, - ответил Одгар.
Ник лег на доски рядом с Кейт и Одгаром. Он слышал, как Ги и Билл плавают в темноте.
- Ты потрясающий прыгун, Ник. - Кейт коснулась ногой его спины. От прикосновения Ник напрягся.
- Нет.
- Ты чудо, Уимедж, - добавил Одгар.
- Нет, - ответил Ник. Он думал, насколько возможно быть с кем-то под водой. Он умел задерживать дыхание на три минуты. Оттолкнувшись от дна, они могли бы вместе подняться на поверхность, глотнуть воздуха, снова уйти вниз. Погружаться легко, если знаешь как. Однажды он выпил бутылку молока, а затем очистил и съел банан под водой, чтобы выпендриться. Конечно, делать это пришлось с грузом, который удерживал его на дне. К грузу на веревке крепилось кольцо, в которое он продел руку. У него все получилось. Но с девушкой - едва ли, девушка не смогла бы провести столько времени на глубине, она наглоталась бы воды. Кейт утонула бы, от Кейт толку под водой не было бы. А ему очень хотелось, чтобы у него появилась такая девушка - может, он найдет такую девушку, а может, нет. Может, второго такого человека, способного провести столько времени под водой, тоже нет. Пловцы, черт, пловцы - тупицы, никто не знал о воде так много, как он. В Ивенстоне жил парень, который мог задерживать дыхание на шесть минут, но он давно уже рехнулся. Ник пожалел, что он не рыба. Хотя нет. Ник рассмеялся.
- Что тебя рассмешило, Уимедж? - спросил Одгар чуть осипшим голосом, каким говорил, когда рядом была Кейт.