Сцена 4.
Купе членов комиссии. Здесь кроме Девятова Нуйкина и Семёнов. Нуйкина – интеллигентного вида дама, ей уже за пятьдесят, но она тщательно "заштукатурена". Семенову лет сорок пять,- это огромного роста, могучий мужчина. Он пьет пиво.
Шиндин (обращается ко всем). Ради бога, извините. (Девятову.) Вы ушли, а со мной несчастье случилось.
Девятов. Что такое?
Шиндин. Представляете, я стою, курю. Вынул из кармана билет (показывает, как вынимал), думаю, пойду сейчас покажу этой балде, проводнику. У меня, когда садился, билета не было при себе, у товарища, мы вместе едем в командировку. И вдруг, представляете, задумался и уронил билет...
Нуйкина. За окно?
Шиндин. Нет! Он попал между стеклами! Его видно!
Семёнов. Сейчас проводник вам даст жару!
Шиндин. Да в том-то и дело! Мы с ним и так поцапались на посадке! (Девятову.) Я вас очень прошу, скажите, что вы видели, как я уронил, а то – это ж ненормальный человек – сейчас такой шум поднимет. Очень прошу вас. Билет там, его видно. Я покажу... если вам не трудно...
Девятов неохотно поднимается, за ним следуют Нуйкина и Семёнов. Семёнов прихватил с собой бутылку с пивом. Все выходят в коридор вагона.
Сцена 5.
Коридор.
Входят Шиндин, Девятов, Нуйкина и Семёнов.
Нуйкина. Как же вы уронили?
Шиндин. Да вот так стоял (показывает, как он стоял), держал в руке, облокотился – и он у меня из пальцев выпал! Может, проволоку какую добыть, даже не знаю...
Семёнов (отхлебнув из бутылки). Оттуда не вытащить. Только если стекло разбить.
Нуйкина. Безобразие! Вы же знаете, есть правило: проездные документы и вообще документы никогда не надо зря вынимать!
Девятов. Идите за проводником.
Шиндин. Вы извините, что я вас впутываю,- просто я сейчас в таком гнусном настроении, он нагрубит, а я могу не сдержаться и ударить. Потом греха не оберёшься.
Девятов (несколько раздраженно). Ну идите, идите. Всё будет нормально.
Шиндин благодарно кивает и убегает. По пути он сворачивает в свое купе.
Сцена 6.
Купе, где едут Малисов и Шиндины.
Шиндин (вбегает, возбужденно Шиндиной и Малисову). Значит, так. Сейчас будет большой скандал (кивнул на коридор) – вы не высовывайтесь! Ясно? Сидеть в купе!
Шиндина. А что случилось?
Шиндин. Всё нормально! Ваша задача – сидеть в купе! (Выбегает.)
Малисов (он читал книгу – когда Шиндин убежал, сказал, зевая). О Господи!
Сцена 7.
Купе проводника. Проводник выдает белье – человек пять толпятся у дверей. Появляется Шиндин, расталкивает пассажиров.
Первый пассажир. Товарищ, товарищ,- очередь!
Шиндин. Да я не за простынями! (Проводнику.) Батя, пошли со мной – я билет уронил!
Проводник (прекращает выдачу белья). Чего-чего?
Шиндин. Я нес тебе билет, понимаешь, и выронил! Он упал между стёклами!
Второй пассажир. Отец, давай белье! Сколько можно ждать!
Проводник. Я вас больше ждал! (Шиндину, строго.) Между какими стёклами?
Шиндин. Ну пойдем – увидишь! Я стоял у окна – и уронил билет! Его видно!
Проводник. Ничего не знаю! Билет должен быть у пассажира на руках. Я должен его взять из рук в руки и положить вот сюда (показывает), вот в это гнездышко!
Шиндин. Ну какая разница – в это гнездышко или в то гнездышко! Там гнездышко побольше! Ему там просторнее, твоему билету! Короче говоря, я тебя предупредил. Освободишься – подойдешь.
Проводник. Стой! (Отталкивает пассажиров, хватает Шиндина за рукав.)
Шиндин. Дальше что?
Проводник. А дальше пойдете со мной к ревизору!
Третий пассажир. Давайте простыни, потом будете разбираться!
Проводник. А вы меня не учите, что сейчас, что потом! Я ученый! (Шиндину.) Шагом марш в тамбур!
Шиндин смеется.
Я кому сказал – я тебе сказал или этому бачку сказал – шагом марш в тамбур!
Шиндин (кричит в глубь коридора). Товарищи! Я вас прошу, подойдите сюда! (Проводнику.) Убери руку, чучело!
Проводник. Пассажир, пройдите в тамбур – хуже будет!
Шиндин (показывая на подошедших Девятова, Нуйкину и Семенова). Вот свидетели, балда! Люди видели, как я уронил билет!
Девятов. Послушайте...
Проводник (перебивает). У вас какое место, пассажир?
Девятов. У меня?
Проводник. Да, у вас?
Девятов. Одиннадцатое.
Проводник. Так вот идите на свое одиннадцатое место и сидите там смирно! Когда нужны будут свидетели, я вас позову!
Нуйкина. Вы почему так грубо разговариваете? Кто вам дал право?
Проводник. Тю-тю-тю! Милая! Ты зачем сюда села? Ехать? Ты поезжай, а не встревай!
Нуйкина. Вы вообще имеете представление, с кем вы разговариваете?
Проводник. А мне плевать! В поезде нет кабинетов! Тут у каждого полочка – все равны!
Девятов (весь побагровел.) Послушайте, вы! Извольте сделать пять шагов, подойти к окну – и вы увидите билет! Развели базар!
Проводник. Очень интересно! А ревизор придет – вы что, его тоже прикажете тащить к окну?
Нуйкина. Да не рассыплется ваш ревизор, если тоже подойдет к окну!
Проводник. Ух ты! Небось перед своим начальством на задних цыпочках дрожишь – а села в поезд, сразу смелая стала!
Девятов (орёт). Вы можете замолчать!
Проводник притих, нахмурился.
Девятов. А теперь подойдите к окну. Но только молча!
Проводник не двигается с места.
Семёнов (отхлебнув из бутылки, ласково). Отец, может, у тебя ножки болят? Я могу отнести...
Все рассмеялись. Проводник напыжился, побагровел, но пошёл. Остальные двинулись за ним.
Сцена 8.
В коридоре, у окна.
Шиндин. Вот твой билет!
Проводник опускается на корточки и долго, не спеша, рассматривает застрявший между стеклами билет.
Шиндин. Ну что, убедился? Надо было шум поднимать, людей беспокоить?
Все молча ждут, что теперь скажет проводник. Однако он довольно бодро поднимается, победоносно осматривает всех.
Проводник. Это не билет!
Шиндин (аж подскочил). Чего-о-б-о-о? Вот же, торчит!
Проводник. Да. Ну и что – торчит? (Повернулся к Девятову.) Вот вы свидетель, да? Кричали на меня, да? Признаюсь, всё-таки билет. Так вот я вас прошу – посмотреть и сказать: какая дата и какая станция назначения у этого билета? Прошу, прошу!
Девятов. Надо стекла мыть как следует! Вымойте – увидите, что там написано!
Нуйкина. Господи! Да неужели вам не достаточно того, что три человека видели, как он уронил?
Проводник. Интересное дело! Вы видели какой-то билет! А какой? Куда? Дата? Может, это билет совсем в другую сторону!
Шиндин. Слушай, хватит демагогию разводить! Я еду в командировку! Мне дорогу оплачивают! Какой смысл мне без билета ехать? Это ты хоть можешь сообразить своей головой? (Вдруг увидел вышедшую из купе жену. С ходу.) Алла Ивановна, идите сюда! Пожалуйста, это моя жена! Она тоже может подтвердить?
Шиндина. Что случилось?
Проводник. Ты же сказал, с товарищем едешь! Уже оказывается дама?
Шиндин. Да мы втроем едем! Просто товарищ пошел в другой вагон – к знакомому! Представляете, Алла Ивановна, случайно уронил билет (показывает билет), и он не верит, что билет у меня был!
Шиндина. Да вы что! Два билета я вам отдала, когда мы садились, а его билет остался. Он взял, чтоб вам отнести. Вот наши командировочные. (Хочет достать из сумки.)
Проводник. Ну и что – командировочные? Он сейчас зайцем проедет, потом у кого-то стрельнет билет, а на работе ему заплатят! Что я, не знаю, как это делается!
Шиндин. Слушай, если бы не было здесь Аллы Ивановны, у которой сегодня день рождения, я б тебе сейчас морду набил! Просто не хочу портить человеку настроение в такой день!
Проводник. Во дает! Уже день рождения придумал!
Шиндин. Я придумал?! (Убегает в купе и тут же возвращается с двумя бутылками коньяку в руках.) Вот. Там ещё бутылка! Иди проверь, чучело, – конфеты, лимоны, закуска, шампанское! Сейчас разобью эту бутылку о твою дубовую голову!
Семёнов. Спокойно! Голову так голову, а бутылку жалко! (Положив руку на плечо проводнику.) Отец, сколько лет мы на железной дороге?
Проводник. Я?
Семёнов. Ты.
Проводник. Сорок!
Семёнов. Тогда ты мне скажи – только честно – за сорок лет ты хоть раз видел в своем вагоне такую красивую женщину, как Алла Ивановна? Нет, ты скажи, не увиливай! Алла Ивановна, вы куда?
Шиндина уходит к себе в купе.
Семёнов. Ну вот – все испортил. А ещё проводник. Куда ж ты нас ведешь? Сусанин ты или не Сусанин? Я, может, счастье свое нашел сейчас в твоем вагоне, а ты с этим билетом пристал! Разве это по-стариковски, разве это по-русски – нет, ты скажи, это по-каковски?
Проводник. А я при чём?
Семёнов. Ты ж тут хозяин! В общем, давай так договоримся: если ревизор не признает этот билет за билет (ткнул пальцем в стекло) – я из своего кармана плачу штраф. Я плачу! Не он, я! А теперь давай срочно исправляй положение – готовь стаканы, будем Аллу Ивановну поздравлять с днем рождения! (Всем.) Все, товарищи, концерт окончен! (Проводнику.) Батя, ты чего ждешь? Иди мой стаканы. Давай, давай, иди мой стаканы, тебе тоже нальём!
Проводник. А я не очень...
Семёнов. Ладно, я по носу твоему вижу, как ты не очень.
Проводник. У меня здоровье...
Семёнов. Иди, иди, иди. А то начну щекотать! Щекотки боишься? (Начинает его щекотать.) Боишься, а... ну, ну, ну!
Проводник (сквозь смех). Да ты чего, сумасшедший? Ну, брось! Ну! (Отступает по коридору в сторону своего служебного купе.) Перестань! Ну!
Пассажиры (смеются). Ай да Сусанин! Батя, бельишко давай! Доигрался! Пошли, пошли, пошли, пошли!..
С хохотом сопровождая проводника, пассажиры скрываются. Малисов, наблюдавший всю эту сцену из купе, чуть приоткрыв дверь, теперь дверь закрыл. У окна остались Шиндин, Девятов, Нуйкина и Семёнов.
Шиндин. Ну что, товарищи, я вас приглашаю на день рождения Аллы Ивановны!
Семёнов. Он нас приглашает! А ты попробуй нас не пригласи! Мы его, можно сказать, от тюрьмы спасли, а он из себя ещё благодетеля строит!
Нуйкина (Шиндину). Вы не слушайте его, молодой человек, он шутит!
Семёнов. Виолетта Матвеевна! От вас я такой пакости не ожидал!
Шиндин. Товарищи, я самым серьезным образом вас приглашаю! Вы обязательно должны быть на дне рождения Аллы Ивановны!
Семёнов. Ты не волнуйся, будем!
Нуйкина. Геннадий Михайлович, как вам не стыдно! У них своя компания, мы им совершенно чужие люди...
Семёнов. Будем, будем! Правильно я говорю, Юрий Николаевич?
Девятов пожимает плечами, смеется.
Шиндин. Тогда я сейчас все приготовлю и через десять минут за вами захожу! (Убегает.)
Сцена 9.
Купе строителей.
Малисов читает книгу, Шиндина сидит напротив.
Шиндина. Товарищ Малисов, что это за книга у вас?
Малисов ( не без гордости ). Библия.
Шиндина. Оказывается, вы верующий?
Малисов ( хитро ). Пусть мои религиозные убеждения останутся для вас тайной, Алла Ивановна. Да и не всегда тот, кто читает Библию, верующий человек.
Шиндина. А для чего, не верующему, атеисту это читать?
Малисов. Любому образованному человеку не мешает знать, что написано в этой книге. В ней – мудрость тысячелетий. Древние евреи были не глупее нас. Кстати, в свободное от работы время я на досуге занимаюсь религиоведением.
Шиндина. Как интересно?
Малисов. Вы журнал " Наука и религия" читаете?
Шиндина. Нет.
Малисов. А зря. Там мои статьи помещаются. Плоды моих любительских увлечений.
К тому же, то, что содержится в этой книге, может оказаться полезным и для настоящего случая. Будет лучше договориться, если привести одну цитату…
Шиндин ( входит, возбужденно ). Значит, так! Празднуем день рождения, сейчас они придут, напитки на стол!
Шиндина. Успокойся. Что с тобой?
Шиндин. А что такое? Все нормально!
Шиндина. Может, ты меня, ради своего Егорова, положишь на полочку к Юрию Николаевичу? Давай! Тогда уж он точно акт подпишет!
Шиндин. Перестань! Ну, так получилось. Я ж не виноват, я ж говорил – сидеть в купе, а ты вышла?! Я ж не нарочно, а потом уже меня понесло! А теперь они сами напросились на день рождения. Посидим, выпьем, подпишут акт, и все! Ну, сыграешь роль – даже интересно!
Шиндина. Именинницы? Ни за что. Я не буду играть роль.
Шиндин. Как не будешь? Они сейчас придут! Их уже не остановишь!
Шиндина. Они придут, а я уйду! Билет ты нарочно сунул туда?
Шиндин. Почему – нарочно? Я держал в руках – и он выпал! Еще спасибо, что не за окно! Это же всё получилось одно за другим, я ж не специально! А теперь... глупо же не воспользоваться! Ну, чего ты надулась? (Переходит в наступление.) Не надо было ехать! Я тебя не просил! Я б вообще тебя не впутывал! Сама виновата!
Малисов. А что будет со мной?
Шиндин. А что – с тобой?
Малисов. Они ж меня сразу узнают.
Шиндин. Ну и что? Ты сейчас выходи – вернешься через час! До Елино сколько ещё! (Глянул на часы.) Три часа. Все нормально. Успеем!
Малисов. А куда мне уйти?
Шиндин. Да куда угодно, в соседний вагон! Там у тебя знакомый, ты к нему пошел!
Малисов. А потом что?
Шиндин. А потом придешь. Снимешь очки – сделаешь большие глаза: ах, ах, какое совпадение! А мы ничего не знали, и они ничего не знали – все получится естественно и красиво! Давай дуй!
Малисов выходит.
(Подходит к жене, нежно.) Алка, ну ты чего?
Шиндина. Отойди. Мне противно на тебя смотреть!
Вдруг возвращается Малисов.
Шиндин. В чем дело?
Малисов. Книжку возьму! (Достает из портфеля книгу, уходит.)
Шиндина (неприязненно). Лёня, я могу тебе задать один вопрос?
Шиндин. Что такое?
Шиндина. Ты просил Егорова помочь нам с телефоном?
Шиндин. Конечно! Я ж тебе говорил. Он звонил начальнику станции, сейчас нет свободных номеров.
Шиндина. Когда это было?
Шиндин. В пятницу. Нет, в четверг! Точно, в четверг!
Шиндина. Он звонил при тебе?
Шиндин. Ну, конечно. Ты что, мне не веришь?
Шиндина. Расскажи подробно, как это было.
Шиндин. Как подробно? Да сейчас некогда! Ты что?
Шиндина. Расскажи подробно, как он звонил.
Шиндин. Да очень просто! Я ему сказал, он пригласил секретаршу, велел соединить, потом разговаривал с начальником телефонной станции.
Шиндина. А ты стоял рядом?
Шиндин. Я сидел рядом! А не стоял.
Шиндина. Зачем же ты нагло врешь? Я сегодня разговаривала с твоим Егоровым! Он ничего не знает! Ты ему ничего не говорил! Робеешь перед ним, да? Он не стесняется посылать тебя подписывать липовые акты! А ты не смеешь попросить его о маленькой услуге? Такая дружба у вас, да?
Шиндин (все это ему жутко некстати). Да он в этом не виноват! Просто у меня такой характер!
Шиндина. А я не хочу, чтоб у тебя был такой характер! Ты у него холуй, денщик! Все смеются над тобой, – старый Фирс из "Вишнёвого сада"! Столики ему в ресторане заказываешь! Бежишь вперед!
Шиндин. Алла, это неправда. У нас другие отношения.
Шиндина. Какие – другие? Кто угодно получает двухкомнатные, трехкомнатные квартиры! Вовка уже большой! Стыдно уже с ним спать в одной комнате! Егоров что, не знает об этом? Да плевал он на тебя! Зачем ему для тебя что-то делать, если ты ему и так верно служишь?!
Шиндин. Он ни для кого ничего не делает, Алла. Он другой человек, понимаешь! Это просто тебя в отделе (кивнул на дверь, имея в виду Малисова) накручивают против Егорова. И делается это с определенной целью! Ты просто многого не знаешь!
Шиндина. Чего я не знаю?
Шиндин. Многого! Я тебе не рассказываю, потому что у тебя... потому что ты в душе вся с ними! (Опять кивнул на дверь, имея в виду Малисова.) Я вообще уже не могу с тобой откровенно разговаривать! Ты ему доверяешь (снова кивнул на дверь), а он себе на уме!
Шиндина. Это я уже слышала. Тебе всюду мерещатся заговоры против Егорова!
Шиндин. Не мерещатся, к сожалению!
Шиндина (махнула рукой). В общем, так: завтра мы возвращаемся в Куманёво, и прямо с вокзала ты вместе со мной пойдешь к Егорову. Вместе со мной! И при мне пусть он скажет: когда у нас будет нормальная квартира, когда нам поставят телефон, когда тебе повысят оклад. По двадцать часов в сутки вертишься, а получаешь меньше всех! Если ты этого не сделаешь, я завтра забираю Вовку и мы уезжаем к матери в Москву! Мне эта самодеятельность надоела! И твое враньё! А теперь давай сюда акты!
Шиндин. Какие акты?
Шиндина. Которые они должны подписать.
Шиндин. Тебе зачем? Ты что?
Шиндина. Они будут лежать у меня! Я им дам подписать. А Егоров их получит только в том случае, если он четко и ясно ответит на все наши вопросы. А иначе я их завтра порву у него в кабинете! Ему нужны акты, а мне нужна квартира! Мне нужен телефон! Ты для него стараешься, корячишься, пусть он тоже постарается! Давай акты!
Шиндин. Ты за этим поехала?
Шиндина. Да, за этим, Лёнечка! Мне надоело твое враньё! Я сама буду иметь дело с Егоровым. И больше он на тебе ездить не будет! Давай акты!
Шиндин (горько усмехаясь, достает из внутреннего кармана акты, протягивает). На!.. Что с тобой происходит, Алла?
Шиндина. Ничего! Переживёшь! (Прячет акты в сумочку).
Шиндин. Теперь я могу их позвать?
Шиндина. Да!
Шиндин выходит.
Шиндина сидит неподвижно, смотрит в окно – и вдруг начинает плакать. Она закрывает руками лицо, потом, заторопившись, хватает полотенце, сумочку и быстро выходит из купе. Некоторое время в купе никого нет.
Голос Шиндина (из коридора). Юрий Николаевич, смелее! Вы входите первым! Вперед!
Открывается дверь – входят Девятов, Нуйкина, Семёнов. Последним вошел Шиндин.
Семёнов. А где же именинница?
Девятов. Узнала, что ты будешь, и сбежала!
Шиндин (стараясь быть спокойным). Наверно, вышла на секунду. Располагайтесь, товарищи. Сейчас мы её найдем! (Выходит).