- И получишь мою благодарность вместе с 50 экю!
- Достаточно будет твоей благодарности, Луидор! Ты меня не раз выручал. Остальным из "красных плащей" я бы и за деньги не помог.
Глава 17
Той же ночью немногим позже, та самая карета которая оказала неоценимую помощь Луидору в миг наивысшей опасности, остановилась у дома с приставленной лестницей. Того самого, где она останавливалась несколькими часами ранее и где, судя по заверениям незнакомца, Луидора должен был ждать друг. Это всё ещё была территория квартала Маре одного из самых опасных в Париже.
Но высокого незнакомца в чёрном плаще по видимому это обстоятельство ничуть не смущало.
Он спокойно вышел из кареты, так же спокойно подошёл к обветшалой деревянной двери, так же спокойно достал из кармана ключ, отпер дверь и вошёл внутрь. В передней его встретили четыре вооружённых до зубов человека в мундирах гвардейцев. Вначале они преградили ему путь, но когда незнакомец распахнул плащ, и они увидели Люмье…так сразу отошли пропуская его к лестнице.
Люмье быстро прошёл на второй этаж и вошёл в единственную имевшуюся там комнату. В комнате находились трое. Двое вооружённых гвардейцев и…кардинал Решилье. Никто бы не узнал сейчас всесильного министра в этом длинном плаще и шляпе с загнутыми полями. Сейчас он больше напоминал повесу, нежели кардинала. Едва Люмье появился как оба гвардейца покинули комнату. А кардинал…он начал медленно поглаживать двумя пальцами край остроконечной бородки. Люмье прекрасно знал эту привычку. Кардинал неосознанно прибегал к ней всякий раз когда им охватывало беспокойство.
- Ты опоздал! И я всё ещё не вижу Луидора! - коротко и несколько отрывисто бросил, Решилье.
- Имелись серьёзные причины, ваше преосвященство, - негромко ответил Люмье и видя что кардинал ждёт объяснений, добавил, - к тому же, Луидор не пожелал с вами встречаться. Возможно он бы и согласился если б знал кто именно его ждёт, но как вы понимаете, я не мог ему об этом сказать.
- Скверно! Весьма скверно, - задумчиво произнёс, Решилье. В его взгляде появилось разочарование и недовольство. - Это уже вторая плохая новость за эту ночь. Тебе известно что герцог Орлеанский самолично явился в дом графини де Суасон и увёз её в неизвестном направлении? - неожиданно спросил у Люмье, Решилье. - По всей видимости, я просчитался. Эта графиня значит для них гораздо больше чем мы полагали иначе принц не стал бы так откровенно и так дерзко себя вести.
- Мне приходилось видеть его высочество вблизи "Нового моста" в окружение своих фаворитов.
Уподобившись самым ничтожным разбойникам, они срывали плащи с прохожих и забирали у них кошельки, - заметил Люмье.
- Ты прав, - не мог не согласиться Решилье, - принцем руководят самые низменные желания. И слава
Богу. Будь у него хотя бы часть ума Медичи, мы бы находились сейчас далеко от Парижа и издали созерцали бы Генриха 5 либо Гастона 1. Однако перейдём к делу, Люмье. Для начала нам необходимо выяснить где находится его высочество. Займись этим вопросом незамедлительно. Возможно, нам ещё удастся спасти графиню. Хотя надежды на спасение почти не остаётся. Они, не станут медлить.
- Ваше преосвященство, я точно знаю, где именно находится его высочество в данную минуту!
- Вот как? - Решилье не мог скрыть удивления в голосе. - И где же?
- У "толстушки Буржуаз"!
- Странно, - пробормотал кардинал, - обычно его высочество отправляется к ней когда испытывает расстройство. Что же могло его так сильно расстроить?
- По всей видимости, встреча с Луидором!
- Так они встречались? Я весь во внимание, Люмье.
- Как вы помните, ваше преосвященство, я рассказывал о том, что Луидор отказался от встречи с вами, - в своей манере, негромко и вкрадчиво заговорил, Люмье. - Так как у меня был приказ вашего преосвященства спасти Луидора, я принял решение проследовать за ним вместе со своими людьми.
Благодаря этому решению нам удалось несколько раз направить преследователей по ложному следу а позже задержать их у "Нового" моста. Так уж случилось, - продолжать рассказывать
Люмье внимательно слушающему кардиналу, - что когда Луидор появился на мосту, там проезжала карета его высочества. Подробностей я не знаю, но судя по последующим событиям, Луидор высадил его высочество и забрал карету, которую немного позже сбросил в Сену. Было темно, однако я стоял близко от моста и услышал шум, а за ним увидел торчавшие в реке колёса. Следом я услышал женский крик и увидел как на краю моста появилось светлое платье и полетело вслед за каретой. Потом раздался ещё один всплеск. Предполагая что в воде может оказаться Луидор, я приказал лодочнику Мартену отправиться ему на подмогу. Однако мне хотелось узнать кому именно принадлежало платье и что за женщина спрыгнула с моста. Посему я сел во вторую лодку и отправился вслед за Мартеном.
- И? - кардинал затаил дыхание.
- Это была графиня де Суасон. Не может быть никаких сомнений. Луидор вместе с Мартеном перенесли её в лодку. Лодочник поможет им покинуть Париж и перебраться на мельницу. Ту самую, которую мы берегли для особых случаев. Там есть всё необходимое, пища…одежда
- Эта новость стоит всех остальных. Браво, мой друг, ты отлично потрудился, - кардинал широко улыбнулся. - Этот Луидор заслуживает нашего одобрения. Он сделал всё в точности как мы того и желали. Но, - улыбка кардинала исчезла, он снова стал серьёзен, - он не заподозрит Мартена? Если да, тогда можно ожидать всего что угодно.
Люмье отрицательно покачал головой.
- Они и прежде были знакомы. Луидор и понятия не имеет, что половина лодочников в Париже служат вашему преосвященству. Об этом никто не знает.
- За исключением Марии Медичи! - задумчиво поправил его, кардинал. - Она всё знает и у неё сотни соглядатаев. Королева мать скоро поймёт что именно происходит. Думаю, она уже начала поиски графини. Следовательно, она скоро найдёт их. Они могут оставаться на мельницы не более трёх дней.
Потом следует перевезти их в другое место.
- В какое?
- Не знаю, не знаю, я подумаю над этим. В любом случае это место должно находиться подальше от
Парижа.
- А если Луидору вздумается вернуться в Париж?
Кардинал усмехнулся, услышав эти слова.
- После всего, что он пережил этой ночью? Зная, что его ждёт? Полно, Люмье. Он не настолько глуп.
Глава 18
Как ни странно, однако в эту минуту Луидор думал именно о возвращение в Париж. Существовала одна деталь которую не учёл в своих выводах всесильный министр, а именно…Сеньорита. Её арест беспокоил Луидора едва ли не больше чем собственная жизнь. Едва оказавшись в относительной безопасности Луидор начал раздумывать над тем, как ему вернуться обратно. Эти мысли не помешали ему как должное позаботиться о своей спутнице. С помощью добряка Мартена которому он был глубоко благодарен, они не только сумели выбраться из Парижа но и добраться до этой маленькой водяной мельницы. Путь к ней проложил один из незаметных истоков Сены и знали о нём как утверждал сам Мартен лишь немногие лодочники. Мельница стояла у края истока. Позади неё расстилался огромный луг. Немного правее начинался лес. Все эти тонкости, Луидор рассмотрел, когда переносил беспамятную женщину из лодки на мельницу. Мартен сразу же покинул их а Луидор оставил женщину на время одну и принялся рыскать по всей мельнице. К его радости здесь нашлось практически всё что им было необходимо. Пища, вино, тёплые одеяла, сухая одежда, шкуры зверей.
Нашлась и маленькая комнатка с уютным камином. Именно туда и перенёс Луидор женщину. Первым делом он уложил её на шкуры поближе и накрыл тёплым одеялом. Затем принёс дрова которые нашёл неподалёку от дома и растопил камин. Прошёл немногим более часа когда комната стала наполняться приятным теплом. Только сейчас Луидор позволил себе перейти в комнату по соседству где стоял огромный сундук с ворохом одежды. Он быстро подобрал себе светлую рубашку и сухие штаны. Скинул сапоги и здесь же быстро переоделся. Затем прихватил сапоги и вернулся обратно.
Сапоги он сразу поставил недалеко от камина и уж потом босой прошёл к огню и нагнувшись закатал края штанины до самого колена. После всего этого, он стал по очереди вытягивать ноги поближе к огню, чувствуя при этом лёгкое покалывание и горячую волну накатывающую раз за разом. Поглощённый этим занятием он не сразу обратил внимание на свою спутницу. Когда он вновь устремил на неё взгляд то увидел что его хлопоты ничуть не помогли ей. Она вся дрожала под одеялом. Луидор опустился на колени рядом с ней. У неё были закрыты глаза. Рот был слегка полуоткрыт. Из него постоянно вырывался лёгкий хрип. Щёки стали неестественного цвета. Волосы разметались вокруг головы. Плечи постоянно содрогались. Луидор осторожно дотронулся до её плеча и как мог тихо произнёс:
- Сударыня, вы меня слышите?
В ответ полное молчание. Луидор повторил свой вопрос громче. Ничего не изменилось. Он дотронулся до её щеки, и сразу же отдёрнул руку. От женщины буквально исходил жар. Она вся горела. Луидор некоторое время растерянно смотрел на неё а потом снова приложил руку к её щеке.
- Проклятье! - вырвалось у него. - Чёрт! Да у неё и в самом деле жар. Она больна…матерь божья…и что мне делать? Проклятье! Я никогда не оказывался в подобном положение…её лекарь нужен, а мне необходимо вернуться в Париж! Может поехать и привезти ей лекаря? - Луидор тут же отмёл эту мысль в сторону. Он вскочил на ноги, и стал едва ли не бегать по комнате постоянно повторяя один и тот же вопрос. - Что делать?
И каждый раз этот вопрос звучал на разные лады. Иногда беспомощно, иногда растерянно, иногда с надеждой, словно он действительно надеялся услышать ответ на свой вопрос. А иногда с полным отчаянием, ибо он понимал, что ничего не понимает во врачевание и ничем не может ей помочь. На всякий случай, Луидор вышел наружу и внимательно осмотрелся. Благо солнце уже взошло, и всё вокруг было видно достаточно хорошо. Место действительно оказалось на удивление красивым однако того что искал Луидор нигде поблизости не было заметно. А искал он жилище, в котором можно поискать помощь. Пришлось ни с чем возвращаться обратно. Вернувшись обратно, он решил ещё раз проверить состояние здоровья женщины. "Вдруг, она уже стала выздоравливать?
- с надеждой подумал он." Однако его чаяниям не суждено было сбыться. Женщина по прежнему находилась во власти жара.
- Чёрт! И что мне с ней делать? - беспомощно пробормотал, Луидор устремляя на неё растерянный взгляд. - Я бы предпочёл заново пережить прошлую ночку чем стоят здесь, рядом с ней. Надо подумать, подумать, вспомнить… - неожиданно у Луидора вырвалось радостное восклицание. Он словно сразу нашёл ответ на мучившие его вопросы.
- Точно, - радостно закричал Луидор, - старушка Нано. И как я мог забыть? "Чёрт бы меня подрал, а я его отстегал", как любит говорить, Гофо! Она же меня выходила, когда я прошлой зимой искупался в Сене, смываясь от "чёрных плащей". Осталось вспомнить что именно она делала, - Луидор широко улыбаясь продолжал разговор с самим собой, - я точно помню что она поила меня какими то отвратительными на вкус… настойками, - на последнем слове улыбка на его губах пропала. - Чёрт, - с досадой пробормотал он, - здесь нет ничего такого, а если и есть так я этого всё равно не узнаю. А если и узнаю так не пойму для чего нужна эта настойка. Наши дела не так уж хороши, как я думал,
- он поскрёб затылок. Раздавшийся стон заставил его устремить беспокойный взгляд в сторону больной. Его грудь стала бурно вздыматься, каждый раз исторгая болезненный стон. Луидор в полной мере почувствовал свою беспомощность. Он ничем ей не мог помочь, ничем. У него даже настойки не имелось и старуха Нано далеко. К тому же, его занятие не имело ничего общего со спасением людей. Скорее наоборот.
- Думай, думай, что ещё делала старуха Нано? - пробормотал Луидор не сводя взгляда с женщины. -
Настойки…, точно, она ещё растирала мои ступни. Правда я и сейчас не знаю зачем она это делала, но ведь это помогло, - Луидор было направился к женщине но сразу же остановился и пробормотал, -
а вдруг это нужно делать когда дашь настойки…чёрт, почему я не спросил об этом у Нано? А что она ещё делала? - не успел Луидор задать себе этот вопрос, как сразу же побледнел и бросил в сторону женщины испуганный взгляд. - Проклятье! Нано говорила…что если человек искупался в холодной воде…первым делом его надо раздеть…вытереть…насухо тело и переодеть в тёплую одежду…
Луидор вначале задумался а потом…опустился рядом с ней и громко произнёс:
- Сударыня, вам необходимо переодеться, иначе… - снова раздался стон.
- Проклятье! - в который раз выругался Луидор. - Видимо ничего больше не остаётся. Но как я ей всё объясню, когда она придёт в себя? Она ведь меня негодяем посчитает…попытаюсь объяснить почему я так поступил. Но если старуха Нано меня обманула… - Луидор поднялся и уже молча отправился в соседнюю комнату. Он долго рылся в сундуке и наконец нашёл опрятное платье с передником и целым набором всяких шнурков и пуговиц.
Возвратившись обратно, он положил платье возле камина и снова опустился возле женщины, состояние которой не менялось. Тот же жар, те же стоны. Набравшись решимости, Луидор откинул одеяло, но руки… так и не коснулись платья. Его взгляд упал на лицо женщины. На нём застыла печаль, боль и что то, чему Луидор не мог дать вначале не смог дать объяснение, но скоро понял что именно оно выражало. Эта была…беспомощность. Несомненно. И именно осознание этой простой истины заставило его незамедлительно приступить к действиям. Платье накрепко прилипло к телу по этой причине и чтобы не терять времени даром, Луидор прибёг к помощи шпаги. Роскошное платье в мгновение ока было разрезано на части. Он действовал очень осторожно дабы не задеть тело.
После этого он быстро стянул остатки платье, а за ним и всё остальное, включая нижнее бельё. Как ни старался Луидор не смотреть на обнажённое тело, но так и не смог удержаться от соблазна. Не раз за время когда он раздевал женщину и немного позже когда стал одевать в сухое платье…у него вырывалось восхищённое восклицание. Взгляд Луидора едва касался стройного очертания бёдер, бурно вздымающего живота, налитых грудей, полусогнутых ног, один вид которых мог заставить потерять голову самого стойкого из мужчин. Взгляд едва касался, но и этого хватило для того чтобы волны страсти забурлили в нём с огромной силой. Луидор и не подозревал, что может испытывать такие сильные чувства. Он часто видел обнажённые женские тела, но ни одно из них не заставляло его сердце биться с такой силой. Как ни странно, но он постоянно бросал испуганный взгляд на лицо женщины, словно пытаясь понять, догадывается ли она что он чувствует в эти мгновения. Кроме всего прочего, в груди Луидора возникло и зрело неприятное чувство. Словно он совершил низкий поступок, позволив себе смотреть на обнажённое тело. Такое чувство возникало у него впервые.
Наконец, к величайшему своему облегчению Луидора переодевание было закончено. Ему с трудом но удалось одеть женщину в сухое платье. Не останавливаясь на достигнутом, он перебрался к её ногам.
Луидор сел на шкуры и положив обнажённые ступни женщины себе на колени, стал усиленно их массировать. Ступни были совершенно холодные и какого то синеватого оттенка. Его усилия почти сразу же возымели нужное действие. Очень скоро Луидор заметил, как ступни стали менять цвет, приобретая розоватый оттенок. Эти изменения обрадовали его. Он с ещё большим пылом продолжил начатое и вскоре полностью погрузился в это занятие. Настолько погрузился, что не заметил, как графиня открыла глаза и устремила на него благодарный взгляд. Чуть позже её глаза снова закрылись.
А Луидор ещё долго растирал ей ноги. Наконец, усталый не столько этим занятием, сколько событиями прошлой ночи он лёг неподалёку от неё и сразу же забылся глубоким сном.
Глава 19
Тем временем, Люксембургский дворец гудел как встревоженный улей. Виной тому была прескверное настроение королевы матери, Марии Медичи. Едва ей доложили о появление сына как она немедленно поспешила в его покои. Герцог Орлеанский пребывал навеселе после буйно проведённой ночи с девицами толстухи Буржуаз. Даже появление матери не подействовало на него должным образом. Завидев мать, он вначале громко захохотал а затем громко воскликнул:
- Матушка, этот мерзавец Луидор утащил графиню перед самым моим носом. Я ничего не мог поделать. Вся наша затея провалилась. Ну и к чёрту…я пожалуй вздремну немного…
Ничуть не стесняясь матери, принц разделся, лёг в постель и сразу же укрылся с головой одеялом.
Мария Медичи слишком хорошо знала повадки своего любимого сына. Если он вёл себя таким образом следовательно не желал продолжать разговор. Нечего было и думать о том, чтобы изменить эту привычку сейчас. Приходилось думать о будущем без его собственного участия. Испытывая глубокое разочарование, Мария Медичи покинула покои сына не проронив при этом ни единого слова. Она вообще мало говорила. Это качество особенно ценил её покойный супруг, Генрих
IY. Правда, когда вопрос касался такого тонкого понятия как супружеская неверность, Мария
Медичи сполна показывала характер истинной итальянки. Как бы то ни было, разочарование от встречи с сыном ешё более испортило ей настроение. Посему она незамедлительно поспешила в то единственное место, где всегда находила понимание и поддержку. Место это находилось на втором этаже Западного крыла Люксембургского дворца и состояло из трёх небольших комнат.
Именно здесь обитала Леонора Галлигаи, вдова Кончино Кончини который благодаря милостям королевы при жизни получил титул маршала Д, Анкр а по приказу её сына, короля Франции…был застрелен. Эта женщина заслуживает особого внимания ибо если она и не так известна как королева мать, то ужас окружающим она внушала гораздо больший. Её побаивался и герцог Орлеанский. Он всячески избегал встреч с нею при этом будучи уверенный что эта женщина помогает ему. И тому был причина. Та же причина что заставляла даже слуг испуганно пятится назад при виде Леоноры
Галлигаи. Вокруг этой женщины ходили тысячи самых разных слухов. Слухи ходили, самые что ни на есть зловещие. Некоторые утверждали, что она в полной мере овладела искусством отравления людей, превзойдя даже покойную Екатерину Медичи. Другие втихомолку шептались о том, что после того как парижане достали из могилы тело маршала Д, Анкра и растерзали его, она вновь собрала его по кусочкам, смазала особым бальзамом и держит где то в подвалах дворца. Третьи с ужасом рассказывали о странном ордене, которым она руководит. Будто бы этот орден приносит в жертву людей предварительно подвергнув их страшным пыткам. Чего только о ней не рассказывали.
При этом все сходились в главном. Никто точно не знал, чем именно она занимается. Её почти никогда не видели при дворе и в людных местах. Но этот факт лишь разогревал любопытство и создавал новую волну слухов. Так или иначе, королева мать считала её своей самой лучшей подругой.