- Речь идет о твоих выражениях, - помолчав, сказала Людмила. - Только. Понимаешь?
- Хорошо, понимаю… Это и в прошлом году было то же самое - мне девчонки из пятого "А" рассказывали! Как только отрядный сбор, так и начинается проработка решений Десятого пленума ЦК ВЛКСМ или еще чего-нибудь такого же. Ну, все это нужно, я понимаю, но ведь нельзя же только на этом строить всю пионерскую работу! А потом удивляются, почему это ребятам скучно на сборах…
- Воображаю, у тебя им будет весело, - ехидно заметил Гнатюк.
- У меня им будет очень весело, можешь быть уверен! Что ты вообще в этом понимаешь, ты, чревоугодник!
- Хорошо сказано, - подмигнул Сашка Лихтенфельд. - Выражаясь языком великого ибн Хоттаба, ты могла бы еще добавить: "Сын греха, гнусный бурдюк, набитый злословием и яблоками, да покарает аллах твое нечестивое потомство"…
- Если оно вообще у него будет, - засмеялась Таня. - Ну скажите, девчонки, кому нужен муж-чревоугодник?
- Жене-чревоугоднице, - подсказал Володя.
- Вот разве что!
- …но у поэта сказано, - продолжал он, подняв палец, - "души, созданные друг для друга, соединяются - увы! - так редко". А это значит, пан Гнатюк, что твое дело труба! Ничего, мы с тобой организуем потрясающую холостяцкую коммуну, я ведь тоже не собираюсь…
- Володя! Чьи это стихи ты прочитал? - спросила Таня.
- Не знаю, кого-то из старых.
- А как они начинаются? "По озеру вечерний ветер бродит, целуя осчастливленную воду" - так?
- Правильно. А ты откуда знаешь?
- А я тоже их читала, только не знаю чьи, - они были переписаны от руки, в тетрадке. Красивые, правда?
- Только и думаешь о поцелуях, пожирательница, - лениво сказал Гнатюк, встав и потягиваясь. - Ну что ж, айда еще искупаемся? Уже, верно, часа три, как раз будет время обсохнуть…
В небе снова проревело звено истребителей. Сделав широкий круг, они сразу забрали круто вверх и ушли из виду, словно растворившись в синеве. Все проводили их взглядом.
- Маневренные "ишачки", - одобрительно сказал Глушко. - А вот со скоростью у них неважно…
- Вам об этом уже докладывали, товарищ генеральный конструктор? - почтительно осведомилась Людмила.
- Чего докладывали… Это любой летчик знает: машина старая, не засекреченная. Мы еще в Испании на И-16 дрались.
- Сколько он выжимает? - спросил Сергей.
- Что-то около четырехсот пятидесяти. Читал в "Комсомолке"? Американская фирма "Локхид" выпустила новый перехватчик, максимальная - восемьсот. Класс, а?
- Брехня, наверное. Английский "спитфайр" считается лучшим истребителем в мире, а он больше шестисот не дает.
- Значит, уже не лучший, - сказал Володя, - Возьми почитай сам, если не веришь, недели три назад была заметка. Идешь в воду?
- Немного погодя.
Все ушли, кроме Сергея и Тани. Уже в воде Гнатюк обернулся и крикнул:
- А может, искупаемся, людоедка? "Товарищ физрук, что там у меня с креплением, пожалуйста…"
Таня, стоя на коленях, подобрала яблочную кочерыжку и неожиданно метко запустила в Гнатюка, попав ему прямо между лопаток. Выполнив этот акт мести, она покосилась на Сергея и тихонько вздохнула. Тот, не замечая ее, щурился на узорчатую крону ближнего дуба, уже тронутую желтизной и словно вчеканенную в бледно-голубую эмаль неба.
- Пойдем поищем желудей? - предложила она несмело. - Иногда попадаются такие крупные…
Сергей движением плеч дал понять, что желуди ему теперь ни к чему, даже самые первосортные. Потом он отказался от предложенного Таней яблока, несмотря на то что она долго выбирала его и до блеска начистила собственным шарфиком. Таня совсем пала духом.
- Сережа, ты на меня сердишься, - сказала она, отважившись подсесть ближе. - Правда? Но ведь я тогда вовсе никого не соблазняла, честное слово… Правда, я попросила физрука исправить крепление, но просто было очень холодно и у меня озябли пальцы. Разве это называется соблазнять?
- Я не знаю, что называется соблазнять, - ответил он, не глядя на нее. - Никогда этим не занимался.
- Но ведь я тоже не занималась, Сережа! - умоляюще воскликнула Таня. - Я тебе клянусь, что я никогда никого не соблазняла, и я совершенно не знаю, как это делается! Ведь я же не виновата, что этот физрук вдруг почему-то решил за мной немножко ухаживать, хотя он совершенно ничего такого не говорил и… и вообще. А разве я виновата, что новозмиевский комсорг тоже решил вдруг объясниться мне в любви…
- А, еще и новозмиевский комсорг, - со зловещим спокойствием кивнул Сергей. - Может быть, и еще кто-нибудь? Какой-нибудь техрук? Или худрук?
- Никакой не худрук! - уже почти со слезами возразила Таня. - А Игорь Бондаренко! Я ему еще чуть по физиономии не дала, а он тогда обозлился и нарочно выдумал это дурацкое прозвище… а я никого не соблазняла! Я не умею соблазнять и никогда не умела, я только читала в книгах - этим занимаются всякие непристойные особы. Ты, значит, думаешь, что я могу вести себя как непристойная особа, да? Скажи прямо - все равно я вижу, что ты меня уже ни капельки не любишь!
- Я просто не могу слушать, когда тебя - понимаешь, тебя! - начинают высмеивать и называть всякими прозвищами… Я не говорю, что ты вела себя как-нибудь… ну, как-нибудь не так, как нужно! Но ты должна вести себя так, чтобы никому и в голову не могло прийти зубоскалить на твой счет! Почему никто никогда и не подумает сказать такое Земцевой?
- Потому что Люся лучше меня, вот почему, - всхлипнула Таня. - Я не понимаю, почему ты влюбился в меня, а не в нее!
- Вот влюбился!
- Вот и не нужно было!
- Тебя не спросил! Это мое дело, в кого влюбляться!
- А меня это не касается, правда?!
- А если тебя это касается, то меня касается твое поведение! Ты и сегодня целый час просидела в воде с Косыгиным и Гнатюком!
- Мы играли в мяч. Не хватает, чтобы ты начал ревновать меня к Гнатюку!
- Я вообще не ревную! Я комсомолец, а не феодал какой-нибудь, чтобы ревновать…
- Вот ты и есть самый настоящий феодал! - крикнула Таня уже сквозь слезы. - Ты с удовольствием запер бы меня в башню, я знаю!
- Ты только не плачь, - сказал Сергей, - вовсе я тебя не собираюсь запирать ни в какую башню… но слушать такую вот трепню на твой счет - не могу я этого!
С минуту он сидел отвернувшись, не глядя на Таню. Та не поднимала головы. Наконец Сергей обернулся и спросил уже другим тоном:
- Ты что, обиделась на меня?.. Ну, Танюша… - Он протянул руку и осторожно погладил ее по плечу. - Я ведь не хотел тебя обидеть, честное слово… Просто я так тебя люблю, понимаешь, что мне такие вот разговоры про тебя - это как ножом по сердцу…
3
Из дневника Людмилы Земцевой
3.Х.40
Новости сегодня "совершенно потрясающие", как говорит В.Г. В газетах опубликован указ о создании государственных трудовых резервов, постановление Совнаркома о призыве (мобилизации) молодежи в ремесленные училища, железнодорожные училища и школы фабрично-заводского обучения и, наконец, постановление Совнаркома об установлении платности обучения в старших классах средних школ и вузах и об изменении порядка назначения стипендий.
В школе только об этом и говорят. Плата за обучение теперь: в Москве, Ленинграде и республиканских столицах - 400 рублей в год в вузах и 200 в школах (8, 9 и 10 классы). В прочих городах - 300 и 150. А стипендий будут получать только отличники. Бедный С. ходит совсем мрачный, - я его понимаю, ему будет очень трудно. Я спрашивала у Т., на какие средства, собственно, Дежневы живут. Его мама получает алименты на дочь и еще пенсию за погибшего сына, около 300 рублей (45% его средней месячной зарплаты). При теперешней дороговизне это очень мало, их ведь трое, а С. своими уроками почти ничего не зарабатывает. Я знаю по себе: мама получает в общей сложности почти две тысячи, и у нас все равно никогда нет свободных денег.
6.Х.40
Вчера вышел приказ No 1 Главного управления трудовых резервов: о распределении контингентов призываемых по областям. На нашу область падает 15 тысяч - 7000 человек в ремесленные училища, 700 в железнодорожные и 7300 в школы фабрично-заводского обучения. Все гадают - кто попадет в число тех "пятнадцатитысячников". Впрочем, призывать будут, кажется, гл. обр. шести- и семиклассников. Девочек тоже!
Вечером мы с Сергеем и Володей были у Николаевых. Таня начала говорить, что это жестоко - призывать насильно таких детей, не считаясь с их планами на будущее, и т.д. В конце концов Алекс. Сем. на нее накричал - я еще никогда не видела его таким возмущенным. Он сказал, что нужно же хоть немного понимать, чем это вызвано. Мы живем сейчас как на вулкане, оборонной промышленности нужны миллионные кадры специалистов, и вообще это не идет ни в какое сравнение с тем, что переживает сейчас молодежь в Западной Европе. Мне от его слов стало жутко. Я действительно до сих пор просто и не подумала, что эта мера вызвана подготовкой к войне, и вообще совершенно не думала о том, что война может захватить и нас. Теперь я понимаю, почему Т. говорила тогда о "перекрестке" и что именно она имела в виду. Неужели этот кошмар и в самом деле случится?
Вообще все как-то очень грустно. Т. рассказала по секрету, что Сергей почти рассорился с мамой. Таню особенно мучает, что это в какой-то степени из-за нее, я ее очень понимаю.
Как это печально, что человеческое счастье до сих пор зависит от такого количества внешних факторов. Казалось бы, трудно найти более счастливую пару, чем Т. и С. Вернее - пару, более подходящую для того, чтобы быть счастливой. А на самом деле у них все время какие-то трудности! Вчера я смотрела на них и вдруг подумала: ну что, если и в самом деле будет война? Я просто не представляю себе, что будет с Т., если она расстанется с Сергеем. А ведь это может произойти, так же как происходит во время войны с миллионами других любящих друг друга людей. И я тогда почему-то особенно ясно вдруг поняла, что именно при коммунизме - и только при коммунизме - возможно полное человеческое счастье. И в самом деле: в наши дни счастье слишком зависит от внешних общественно-политических факторов - таких, как война, материальные трудности (я не считаю этого главным, но ведь и это тоже часто играет большую роль в жизни человека!), наконец, недостаточная сознательность и отсталые взгляды (пример с мамой С.). В условиях коммунистического общества ничего этого не будет - следовательно, счастье человека будет зависеть только от его личных качеств, т.н. внутреннего фактора. А так как бытие определяет сознание и изменившиеся к лучшему условия жизни не смогут не изменить к лучшему качеств нормального человека, то, следовательно, в условиях коммунистического общества всякий нормальный человек непременно будет счастлив.
Ну вот, написала целый доклад. Нужно будет как-нибудь на комсомольском собрании поставить вопрос о счастье: интересно, все ли думают об этом так, как я?
23.Х.40
Присутствовала на одном сборе Таниного отряда. Как это ни странно, у нее действительно явные способности организатора и даже в какой-то степени педагога. Это выше моего понимания, но факт остается фактом. Дело в том, что четвертый "А" считается трудным классом, и пионерская работа там действительно была невероятно запущена. Собственно, ее вообще не велось. Теперь же - за какой-нибудь месяц - у них даже кривая успеваемости пошла кверху. Класрук четвертого "А" прямо в восторге от Т. и ее методов.
Кстати, об этой самой кривой. График висит на виду у всех, в пионерской комнате; сначала, когда Т. повела меня показывать свое гениальное изобретение, я ничего не поняла - обычная координатная сетка, ось абсцисс разбита на тридцать делений, ось ординат - на семьдесят. Что же оказалось? Наша мудрая Татьяна изобрела формулу подсчета ежедневного коэффициента коллективной успеваемости: оценки от "оч. плохо" до "отлично" переводятся в цифры по пятибалльной системе, суммируются, полученное число делится на количество выставленных в день оценок и результат (он и есть "коэффициент коллективной успеваемости") откладывается на графике по оси ординат. А внизу просто дни. Получается кривая - очень наглядно и убедительно. Занимается этим счетоводством староста вместе с выборной комиссией, и весь четвертый "А" каждый день первым делом мчится в пионерскую комнату посмотреть на график - поднялась или упала вчера красная линия. А с первого ноября они собираются вызвать на соревнование параллельный класс и вычерчивать успеваемость на одной диаграмме двумя линиями разного цвета - красной и синей, на первый раз по жребию, а в дальнейшем красный цвет будет присваиваться победителям предыдущего месяца. Действительно, очень просто и увлекательно!
Кроме того, она ввела новую систему групповых домашних занятий. До сих пор у нас обычно к группе отстающих прикрепляли одного отличника, и из этого мало что получалось; а Т. совершенно правильно учла, что в классе, в общем, меньше отстающих, чем хороших учеников. Поэтому она разбила на группы этих последних и в каждую группу сунула одного отстающего. Вот тебе и Танюшка!
8.XI.40
Вот и праздники прошли. Как всегда - грустно. Я раньше думала, что это только в детстве грустишь, когда кончается праздник. Особенно это всегда было заметно после Нового года и школьной елки.
На демонстрацию я не пошла - болит нога, ушиблась, когда делала предпраздничную уборку (обметала паутину, а стремянка оказалась поломанной, и я загремела).
Мама достала пропуска на трибуну. Жаль, что со мною не было Т. - она так хотела посмотреть танки, но должна была идти в колонне со своим отрядом. Парад был, как всегда, красивый. В Москве и Киеве, очевидно, бывает лучше, но тех мне видеть не приходилось. Видела танки - на первом проехал с большим шумом и громом Александр Семенович, он стоял, высунувшись из башни, и выглядел очень импозантно - в шлеме и громадных черных перчатках с раструбами. Он вообще очень интересный - такое худое волевое лицо и всегда чуть прищуренные глаза, - я, наверное, определенно влюбилась бы в него, будь он моложе. Или я - старше. Во веяном случае, я понимаю, почему при виде военных "кричали женщины ура и в воздух чепчики бросали".
Потом видела и Т., которая очень гордо вышагивала своими длинными ногами во главе второго отряда. Под барабан, вот как! Знаменитый график они воспроизвели на большом транспаранте и несли его с собой, этакие хвастунишки. А в общем, конечно, молодцы.
С. на демонстрации не был. Кстати о нем. Я догадываюсь, что в семье у Дежневых произошло то, что в наше время становится в какой-то степени типичным для многих семей: дети становятся интеллигентнее своих родителей. Иногда это трудно для обеих сторон. В самом деле, судя по тому, что я знаю через Т., мама Сергея протестует против их любви именно потому, что не способна отделаться от своих нелепых старых представлений о "социальном неравенстве". Разумеется, в ее время действительно трудно было вообразить себе счастливый брак между сыном рабочего и девушкой из офицерской семьи. Но теперь - какая глупость! А она не может этого понять. Она не видит, что С. уже сейчас такой же интеллигентный юноша, как, например, сын ответработника Бондаренко, с той единственной разницей, что И.Б. - начитанный и хорошо одетый пошляк, а С. - человек в полном смысле слова. Он удивительно изменился за последний год. Еще прошлой осенью я обращала Танино внимание на его язык, он за каждым словом говорил какую-нибудь грубость или просто злоупотреблял "блатным" жаргоном. А теперь говорит совершенно нормально, только изредка прорвется вдруг неправильное слово.
В общем нужно сказать, что праздники прошли не очень весело. Мы даже не потанцевали - я из-за своей ноги, а Т. из-за отсутствия С. Вчера вечером она пришла ко мне с Ируськой, и мы втроем сидели как старые девы, пили чай и вспоминали молодость. И. пела наши песни: свою коронную "Ой не свиты, мисяченьку", "Стоит гора высокая" и другие. Я даже поплакала. Какой у нее голос! Мы с Т. уговариваем ее в консерваторию, а она, глупая, еще колеблется. Я бы с таким голосом и ни минуты не думала бы.
15.XI.40
Только что вернулась от Аграновичей - наконец выбралась их навестить, хотя обещала Алексею Аркадьевичу сделать это сразу по возвращении. Откровенно говоря, мне не особенно хотелось к ним идти: я боялась, что они окажутся похожими на остальных бахметьевских знакомых. Оказались очень симпатичными людьми. Борис Исаакович - режиссер драмтеатра, вот откуда мне была знакома их фамилия! Просто я ее постоянно видела на афишах. Очень культурные люди. Масса книг, гл. обр. по искусству. Нужно будет привести к ним Т., ей, наверное, тоже понравится. И обязательно И. - пусть послушают ее голос и хорошенько намылят ей голову. Это просто преступление - зарывать такой талант!
Вчера немцы подвергли страшной бомбардировке один английский город - сейчас нет под рукой газеты, называется что-то вроде Коунтри, по радио звучало приблизительно так. Налет продолжался одиннадцать часов! По немецким сообщениям, зарево от пожаров видно за 200 километров. Страшно думать обо всем этом. Борис Исаакович очень мрачно смотрит на перспективы нашей "дружбы" с Гитлером.
19.XI.40
Бедная Т. потерпела первое серьезное поражение на пионерском фронте. Боюсь, что очень серьезное. После разрушения этого английского города (оказывается, правильное его название - Ковентри) она не нашла ничего лучше, как выпустить со своим отрядом специальный номер стенгазеты. Сама написала передовую статью "Новое преступление воздушных убийц Геринга", поместила в выпуск старую вырезку о бомбардировке Герники, и вся газета вышла под лозунгом "Привет героической борьбе английского народа" - по-русски и по-английски, английский текст написал Глушко (у него новая мания - английский язык; занимается по системе "Лингафон", выписал себе набор пластинок и целыми днями шипит и бормочет, как одержимый). Газету вывесили утром, и, к несчастью, Кривошеина целый день не было в школе - заметь он сразу, все это было бы проще. А так газета провисела с этим лозунгом целый день. Вечером он вернулся в пришел в ужас. Выпуск сняли немедленно, а Т. была вызвана к нему в кабинет и получила такой нагоняй, что до сих пор не может опомниться.
Конечно, виноваты мы все. Во-первых, этот дурень В. должен был не хвастаться своими английскими познаниями, а сказать Т., что такого писать нельзя ни в коем случае; а во-вторых, ни я, ни С. тоже не обратили никакого внимания - словно затмение какое-то на нас нашло. Господи, как глупо! Хоть бы эта история не вышла из стен школы. Боюсь, что может выйти - слишком уж долго висел этот злосчастный выпуск на глазах у всех.
27.XI.40
Выпал снег. История с "английским выпуском", кажется, сошла на нет. Во всяком случае, никаких ощутимых последствий пока не было, и Т. по-прежнему возится со своим отрядом - в свободное от занятий и любви время. Удивительно все же, как она ухитряется успевать и с тем и с другим! Я обычно считала, что она совершенно не умеет организовать свое время.