- Кузьма Прокопыч, а как же потворник? Он же ж, вроде как, запретил вам хмельного? - через силу оторвав взгляд от аппетитной дичи, ведьмак взглянул на хозяина с ухмылочкой.
- Дак жарынь какая стоит - не смутился голова - В такую жарынь разе ж можно без кваска?
- Ну, так ведь для того и не хмельной делают.
- Так нема, вчера в вечеру весь выпили - не моргнув, проговорил голова, и тут же добавил, словно опережая - И березовицу выпили. Ну, Нюшка, тебя токмо за смертью посылать.
- Скажете тоже - обижено ответила Нюша, ставя рядом с блюдом кувшин и три деревянные кружки.
Голова с прищуром взглянул на сосуд с хмельным напитком внутри, и хлопнув в ладоши, взялся наполнять кружки.
- Таперича птица - стал объяснять он по ходу этого действия - Токмо с охоты у нас бывает. А та, что мы растили, вся тем летом передохла. Какая зараза к ней привязалась, не скажу. Токмо богам то ведомо. Но за два дня ни одной по всей веси не осталося. Ну, то не страшно. Старики сказывают, бывало такое уже на их веку. На ту вёсну сызнова заведём, а по осени уже и посчитаем - голова улыбнулся - Так чего ж, славяне, опрокинем за весь нашу, абы росла и крепла?
Подняв кружку, и подождав, пока то же самое проделают гости, голова жадно опустошил её.
- Фу-ух. Ну, так, как вам весь наша, как люди? - спросил он, ставя пустую кружку на стол, и отламывая от утки крыло - Я уж сегодня крылышками сытовать буду, а лучшее гостям. Вам-то и путь ещё держать, так что берите окороки.
- Весь, как весь - уклончиво ответил ведьмак, тянясь к пропечённой ножке - И хорошее имеется, и недочёты тоже.
- Какие-такие недочёты? - взгляд головы стал заинтересованнее - Эт ты расскажи, мил-человек, поделись мудростью.
- Ну, вот хотя бы речка перед весью.
- Ты о Серебрянке молвишь?
- Да мне ж почём знать, как вы её зовёте. Так вот, чего бы этот берег, который к веси притулен, не поднять землицей на пару саженей мерных ?
- Хм, как мыслю мою читаешь. То ж самое я вчера Будимиру толковал. А сёдьни в вечеру и мужикам растолковать думал, абы до зимы, пока землица не схватилась морозцем, те две сажени накидать. То верно ты, паря, приметил, верно - закивал Кузьма Прокопыч - А в Рогожинском-то как, добрее нашего укреплено? - он вдруг уставился на Вечеслава, давая понять, что обращается именно к нему.
Упс, вздрогнуло где-то в районе желудка, и Вечеслав быстро откусив от ножки, которую всего пару секунд назад протянул ему ведьмак, принялся усердно жевать, указывая при этом голове пальцем на свой рот. Мол, занят, не могу сказать, как там в Рогожинском.
- Рогожинское не на мысе стоит, у них такой речки перед весью нету - спокойно проговорил ведьмак, делая вид, что не заметил, у кого спрашивал голова - Зато они ров глубокий сварганили прямо под частоколом, и вышло от верхушки до дна почти три косых сажени . И вот теперь попробуй, возьми нахрапом.
- Эт да - с неким разочарованием переводя взгляд с одного гостя на другого, проговорил Кузьма Прокопыч - Так-то ж дело наживное. Вот с хлебом кончим, чуть в Муромах расторгуемся излишками, да за стены примемся. Я тут, правда, по-инакому, нежели в Рогожинском, удумал. Ну, для зачина скажу - рва у нас вырыть не выйдет, речка не даст. Потому вот вам замысел мой - голова снова принялся наполнять кружки - Скрепить один тын с другим брёвенками, да промеж них землицу накидать. А уже поверх ещё два тына выставить, поближе друг к дружке. Как?
- Тоже хорошо - согласился ведьмак - Но так сколько раз сделать можно, ну раз, ну два. А вот если берег речки всего разок приподнять, то получится, из воды на такую высь выбираться уже тяжко будет, если вообще выберутся.
- Так для того мост нужно сделать, абы поднимался - понимающе кивнул голова - А мост такой мы всё никак не удосужимся поставить. То жатва, то обмолот. Людота, да вы ж щас у него были - голова обвёл гостей взглядом - Обещал какую-то мудреную подъёмную выходку из цепей справить. Говорит, камень громадный с тына бросаешь, и мост сам вверх в один миг подымается. Мечом хвастался?
- Хвастался, а как же - улыбнулся ведьмак - Работа без подобия. Я таких клинков ещё не встречал.
- А родич-то твой, как мыслит? Много ж мечей повидал в своей жизни, у Олега Светславича в гриднях ходя. А правду люди говорят, что князь с моста свалился?
Кузьма Прокопыч снова уставился на Вечеслава. Как назло, тот только что проглотил разжёванное мясо, и отмазаться набитым ртом возможности не было. Вопрос поставил в тупик. Не помнил он из школьной программы ни про какие мосты и падения. А кроме школьной программы, откуда ж ещё взяться всей этой истории.
- И как же ж оно случилось-то эдакое? - Кузьма Прокопыч, не удержавшись, слегка подался вперёд, с интересом уставившись на Вечеслава.
Хм, не известно нихрена, а промолчать всё равно хуже будет. Махнув внутренне рукой, и ругнувшись, Вечеслав выпалил скороговоркой:
- Да как-как. После дождя доски мокрые были, вот и поскользнулся.
Закончив фразу, Вечеслав снова впился в мягкое печённое мясо, бросив косой взгляд на ведьмака. Того словно столбняк хватанул. Значит, судя по нему, ляпнул он охренительную глупость.
Выход из этой ситуации был один. Он снова перевёл взгляд на недоумённое лицо Кузьмы Прокопыча, и проговорил набитым ртом:
- Пофутил я. Футка это такая.
- А чего ж мы тут рассиживаемся - спохватился вдруг ведьмак, пытаясь замять казус - Люди там почитай уже седьмым потом умылись, а мы тут в тенях квасок хмельной попиваем. Нам всё равно ж сёдьни, да завтра делать нечего, подсобить можем.
- А? Да - Кузьма Прокопыч кивнул с немного отрешённым взглядом, видимо всё ещё переваривая сказанное Вечеславом - Шутка. Хех - он вдруг улыбнулся - Да и то поди верно.
- Так чего голова, показывай, где у вас гумно .
- Так вон там - Кузьма Прокопыч махнул рукой вперёд себя - К закату по мыску. Мы в том месте городище ставить удумали со временем, а пока два гумна с овинами у нас там. А твоему родичу гоже ли будет на гумне руки мозолить?
- А чего ж не гоже? - пожал плечами ведьмак - Ратную службу он теперь решил оставить. У нас в Ладоге воевода из поморских варягов, христианской греческой веры человек, так под его рукой служить многие наши вои отказались. Вот и родич мой служить не станет.
- А в Новгороде чего? - спросил голова - Там-то поди нема такой напасти?
- Да что ли служба краем стала? - улыбнулся ведьмак - Ты б знал Кузьма Прокопыч, какие в нашем роду мастера по кедровым кадям. Будешь гостить в Ладоге, спроси, тебе любой укажет, где нас сыскать. Вот и Вечеслав бондарем решил стать, родовое наше ремесло до самого донышка постичь.
- И-то дело - с уважением кивнул голова, поднимаясь из-за стола - Знатный бондарь завсегда имовито сидит. Да как и любой другой, у кого руки из правильных мест растут.
Кузьма Прокопыч выйдя из под холстины, вскинул взгляд в небо. Там, курлыча и присвистывая, кружилась стайка птиц, которые время от времени застывали на месте, распуская против ветерка красивые, оранжевого цвета крылья.
- Ишь, щуры своих деток летать учат. Видать осень скоро пожалует. Ну, так чего, идём, али передумали?
17
- Скоро все старые хаты на избы сменим - говорил голова, широко вышагивая впереди.
Вечеслав с ведьмаком поспешали следом, слушая воодушевлённые речи Кузьмы Прокопыча по поводу будущего Рязанской веси. И судя по словам головы, будущее должно было быть радужным.
- У вас ильменских все поди в таких живут? - спросил Кузьма Прокопыч, и не дожидаясь ответа, продолжил - Вот я сам из вятичей, отцы и деды мои всё по старинке жили. А я как в весь эту пришёл, гляжу, а тут у Елизара избы высоченные стоят. Не избы, а хоромы, ей-богу. Он сам из радимичей, но на меже с кривичами сидел, там и перенял мастерство хоромы такие ставить. Упросил я его помочь мне, и сел не по-дедовски, а по-новому. А таперича меня и калачом обратно в старые "низёхи" не заманишь. Вот новые лядины в будущем лете засеем, да за построй возьмёмся всем миром. Борти тоже удвоим. Шибко хорошо воск берут в Муромах, абы потом в Царьграде сбывать. Идут муромские Волгой через булгар, там волочатся на Дон, и дале уже в Сурожское море. Самим бы нам так же, да не дают муромские мимо них проходу, пакости грозят утворить. А так бы, понастроили лодей, да в путь.
- А с булгарами как? - спросил ведьмак - Пошлину небось за проход немалую потребуют.
- Мурома пошлину хакану их Алтышу, что в Булгарграде столует, платит, и не в накладе - ответил Кузьма Прокопыч - По три с половиной гривны серебра с лодьи дают, и всё одно выгода немалая выходит. Эх - он тяжело вздохнул - Ежели б мы ниже их по реке сидели.
Кузьма Прокопыч остановился у небольших воротец, в которые упиралась окружная дорога. Возле воротец никого не было, и голова собственноручно отворил одну из небольших створок, после чего выжидательно замер, пропуская гостей вперёд.
- Вы поаккуратнее, тут ступени у нас шаткие. Временно ставлены - предупредил он и стал объяснять - Скоро эту часть тына вовсе снесём и продолжим его на полтораста саженей.
Ведьмак пошёл первым, Вечеслав вслед за ним, и едва ворота остались позади, как он восхищённо ухнул от того, что увидели его глаза. Раскинувшийся во всю ширь и мощь безмерный простор, который только слева упирался в лесную гряду, а впереди и справа не имел преград, тут же опьянил похлеще хмельного кваса. На душе вдруг стало радостно, уголки губ невольно поплыли вверх, а глаза принялись жадно пить прозрачную даль, словно холодную, ключевую воду. От голубой ленты Оки, мирно текущей по правую сторону, ветерок принёс влажную прохладу, и мягко коснулся лица и волос. Вечеслав глубоко вздохнул и невольно приосанился, расправляя плечи, словно желал как можно более соответствовать широте простора. Или хотя бы той чайке, что парила над играющей бликами водой, вольготно раскинув белые крылья.
И как не хотелось ему отводить взгляд от увиденной красоты, но всё же пришлось посмотреть под ноги, чтобы не промахнуться мимо деревянных ступеней. Спускались они на огромную площадку насыпной земли, бывшей ниже возвышенности, на которой стояла весь, метра на полтора. Однако с правой стороны, на небольшом участке, земли уже было накидано почти вровень с весью, и Вечеслав понял, что площадка эта только подготавливается для будущего строительства.
- Вот тут и городище станет - громко, с гордостью проговорил Кузьма Прокопыч, закрывая створку ворот.
Сходя по ступенькам, Вечеслав стал с интересом вглядываться в два бревенчатых строения впереди, стоявших почти в конце насыпи. Строения эти венчали высокие двускатные крыши, а возле них суетилось большое количество народу. Увидев голову, от работающих людей отделился один из мужчин, и приветственно помахав рукой, зашагал навстречу.
- Дождь заходит - громко проговорил он, подходя - Как бы сеногной не зарядил.
- Да типун тебе на язык, Прокл - досадливо ответил Кузьма Прокопыч - У нас ещё и сено в стога не уложено, и рожь не вся в риги свезена.
- Эт я понимаю, да токмо у бабки Матрёны вон спину скрутило, а у неё оплошки в сём прорицании не бывает - Прокл улыбнулся - Я две дюжины парубков отсель к пажитям отправил, абы скопом стоговали. Може и поспеем к дождю.
- А я вот подсобничков веду - Кузьма Прокопыч кивнул в сторону ведьмака с Вечеславом - Сами вызвались, не поскупились на помощь.
- Лишние руки нам не помешают - с пониманием закивал Прокл - А куда ж определить-то их? Вы молотить сумеете?
Вечеслав помотал головой, извинительно улыбнувшись. Чего-чего, а молотить ему не доводилось. Да и смешно сказать - где б оно довелось в городе двадцать первого века? Хотя по молодости на мельнице поработал маленько, дак там автоматизировано всё было, он к зерну и не прикасался даже. Ведьмак же к его удивлению молотить умел.
- Ну, тогда ты зерно на подводы кидать будешь, а ты заменишь кого в риге - распределил Прокл работу и они вчетвером зашагали к гумнам.
Подходя ближе, Вечеслав стал невольно вслушиваться в замысловатый ритм ударов, которые доносились из обеих построек. Удары эти стали слышны ещё раньше, сразу, как голова открыл воротца, но теперь они слышались громко и отчётливо, удивляя слаженным и очень сложным ритмическим рисунком. Похоже это было на мощный драм-энд-басс, усиленный бесконечными тамовыми сбивками.
Между постройками с дюжину мужей большими деревянными лопатами загребали зерно из большой, янтарного цвета горки, и подкидывали его над расстеленными холстинами. Уже с них, другие мужи наполняли просеянной рожью вёдра и высыпали её на подводы, укрытые такими же холстинами, только обшитыми по периметру красным угловатым узором. Запряжённые же в подводы лошади, не обращали никакого внимания ни на звук молотьбы, ни на мелькание лопат, а довольно дремали, радые выпавшим минутам отдыха. И лишь потревоженная мухой или злостным слепнем, какая-нибудь из них вдруг вдрагивала головой и хвостом, и вяло подбирала повсюду слоем лежащую шелуху или редкие отлетавшие в сторону зёрнышки, видимо успев за этот день досыта наесться сверх нормы привалившей кормёжкой.
- Ладно, пойду, помолочу - с улыбкой проговорил ведьмак, и хлопнув Вечеслава по плечу, ушёл в ближайшее строение.
Прокл попытался найти второму помощнику лишнее ведро, но оказалось, что таковых нету.
- Не знаю даже - озабоченно проговорил он, глядя на Вечеслава - Може тогда подводы разгружать возьмёшься?
Вечеслав кивнул, соглашаясь. Да и в принципе ему было всё равно, что делать. Лишь бы делать, а не стоять, как столб, когда вокруг все заняты работой. Даже голова, несмотря на выпитые две кружки хмельного кваса, схватился за лопату и принялся усердно веять.
Потому он без лишних вопросов направился к подъехавшей подводе, на которой бледно-коричневой горой красовались подсохшие снопы. Но как оказалось, подсохли они недостаточно, и их нужно было относить в ригу для просушки.
Ухватив сразу три снопа, он неуклюже выглядывая из-за них, зашагал следом за рослым парнем примерно его лет, который тоже нёс связанную в "букеты" рожь, а значит и шёл туда, куда нужно. Войдя в постройку, Вечеслав с непривычки сморщился от стоявшей здесь облаком пыли, пару раз чихнул, и громко шмыгнул носом, не опасаясь, что кто-то услышит. Да он и сам не услышал себя, потому что внутри гумна звук от ударов цепами заглушил бы и работающий трактор, а не то что какие-то там чихи и шмыганья.
Пройдя вдоль стены, он вслед за парнем протиснулся в проём, ведший во второе помещение постройки, и огляделся, насколько позволяла охапка. Здесь работали женщины. Они брали снопы по одному и укладывали их в высокие, докуда могли дотянуться, ряды. Ещё раз чихнув, Вечеслав вдруг почувствовал, как кто-то потянул из его охапки один из снопов, и потому отпустив его, он прижал остальные два правой рукой. Теперь перед ним открылся обзор побольше, и прямо перед собой он увидел спину девушки, которая передавала вытащенный из его объятий сноп стоявшей на скамеечке средних лет женщине. Та взяла его и закинула на самый верх ряда, а девушка обернулась за следующим. Сердце невольно вздрогнуло. Девушка оказалась Варей.
Глупо расплывшись в улыбке, Вечеслав сам протянул ей один из оставшихся снопов. Варя взяла его без какой-либо особой реакции, на автомате, и Вечеслав тут же выругал себя за неуместную улыбку.
Придурок, больно мелькнуло в мозгу, чего лыбишься? Не позорился хоть бы, как пацан влюблённый.
Но, беря третий сноп, Варя сама, едва их взгляды встретились, улыбнулась ему. Досада на себя в одно мгновение погасла, словно пожар под внезапно хлынувшим ливнем, и Вечеслав улыбнулся в ответ. Девушка потупилась, и пряча улыбку, заторопилась, передавая сноп женщине на скамейке.
Но этой короткой сценки хватило, чтобы Вечеслав вышел из риги ликуя, и уже перебирая в голове темы для будущего разговора. Единственно что напрягало, это незнание, о чём в принципе можно говорить с девушкой десятого века. Можно спросить об украшениях, пришло на ум, ну вроде как - что это за шарики такие на тесёмках у висков, например. Или шутку какую придумать, и с неё начать. Нет, лучше всё же об украшениях спросить. С шуткой можно перегнуть, особенно не зная, над чем у них тут можно смеяться, а над чем нельзя.
Но прямо в гущу увлечённого поиска темы, вдруг вторглась неприятная догадка - а ведь завести разговор всё равно не выйдет. Из-за громкого перестука цепов. А значит, этот случайный подарок судьбы ему никак не использовать. Жаль. Цокнув языком, Вечеслав расстроенно мотыльнул головой, и уже не в том приподнятом настроении, как всего секунду назад, зашагал к груженой подводе.
Но, беря с неё следующие три снопа, он вдруг с удивлением услышал, что стук в том строении, куда он относил свою ношу, прекратился, и теперь в режиме моно ритм доносился только из соседнего гумна. Ну, слава богам, улыбнулся он, и до предела ускорил шаг, боясь, что стук вот-вот возобновится. Это был шанс. Ведь встретится он ещё вот так лицом к лицу с Варей или нет - тайна, покрытая мраком.
Войдя в постройку, он увидел, что примерно треть молотильщиков заняты переворачиванием снопов, а остальные устало стоят, стирая со лба перемешанный с шелухой и остинками пот. Среди остальных он заметил и ведьмака. Тот с непривычки тяжело дышал, видимо не рассчитав возможности своего теперешнего тела.
Прижимаясь к стене, Вечеслав обошёл молотильщиков и в некотором напряжении шагнул в ригу. Варя словно дожидалась его, без дела взявшись выковыривать зёрнышки из отломившегося колоска. К его счастью вторая женщина как раз перетаскивала скамью в угол, собираясь поправить чуть поехавший в сторону край ряда, и потому, взяв сноп, Варя сама принялась его укладывать. Но получалось у неё это не очень, слишком высоко уже были накиданы снопы, так что даже приподнявшись на носочки, она едва дотягивалась до верхних. И тогда Вечеслав решил не упускать момента.
- Давайте помогу - предложил он, приближаясь к девушке вплотную - Всё же я повыше буду.
Варя обернулась, и на её лице появилась стеснительная улыбка.
- Самой не дотянуться - проговорила она и потупилась.
Оказавшись к девушке близко, Вечеслав тут же отчётливо уловил запах её волос, которые будоражуще пахли луговыми цветами. Грудь словно сдавило обручем, а в низу живота с приятным возбуждением закололи иголочки, и он по-инерции потянул в себя воздух, ещё больше одурманиваясь ароматом. Вдобавок, Варя вскинула взгляд, и с застенчивой улыбкой протянула ему связанные колосья, отчего чувственный дурман обволок его полностью.
- А чего, и помоги - раздался вдруг из-за спины злой голос - Пришёл, помог и ушёл. А веси польза, детишек прибавится.