* * *
В полночь в хижину зашел Тугой Лук, что оберегал сон князя, и затормошил Кия за плечи. Тот вскинулся:
- Что? Утро уже?
- Нет, прибыл Ясень.
- Прибыл Ясень? - с Кия сон как рукой сняло. - Зови его сюда! И быстрее! И огня принеси!
Он вскочил с постели, ощупью застегнул ворот рубашки. В груди взволнованно забухало сердце. Что же его ждет сейчас - радость или горе? Какую весть услышит - живая ли Цветанка, живые ли ребята или их нет и не на что даже надеяться?
В хижину, в сопровождении Тугого Лука, который нес в руке факел, шагнул Ясень. Был он сильно уставший и еле держался на ногах.
- Ну, что, дружище? - схватил его за плечи Кий. - Где Цветанка? Где ребята?
- Не нашел я их, князь…
У Кия опустились руки, а из груди вырвался болезненный возглас:
- О, боги!
- Но говорят - они живы и здоровы, - поспешил успокоить его Ясень. - Не горюй, князь!..
- Живые и здоровые? Откуда узнал?
- От Малка… Помнишь - был такой отрок у Черного Вепря?
- Как не помнить!
- Мы случайно наткнулись на него в лесу, когда он умирал на муравейнике, и спасли от мучительной смерти, - и Ясень рассказал все, что услышал от отрока: о побеге Цветанки, о погоне за ней, о том, как Хорев и Боривой отбили девушку.
- Где же они сейчас?
- Одним богам это известно.
- Почему же ты не нашел их следов? Почему не искал, а прибыл ко мне с пустыми руками?
Ясень виновато улыбнулся.
- Я прибыл не с пустыми руками…
- Что же ты привез?
- Весть… Она заставила меня гнать без передышки днем и ночью и потревожить твой сон…
- Что же это за весть?
- Черный Вепрь и Ернак задумали добраться до нас сюда… Внезапно напасть - и разгромить!
- Вот как!.. Откуда такие сведения?
- От Малка.
- А не хитрость это Черного Вепря?
- Нет, посмотри на отрока - сам убедишься, что он не лжет, - и Ясень крикнул в дверь: - введите парня!
Два молодых воина ввели под руки третьего, встали посреди хижины. Кий взял факел - посветил себе. И ужаснулся: вместо молодого красивого юноши, каким он помнил отрока, увидел страшное, распухшее лицо, до крови искусанное насекомыми. Сквозь узенькие щелочки глаз текли слезы, из язв сочилась сукровица.
- Посадите его на лавку!
Воины посадили Малка на постель Кия, застеленную кожухом, и он тяжело оперся спиной на смолистую сосновую стену.
- Ты действительно Малко?
- Да, - еле слышно прошептал парень.
- Что тебе известно о походе Ернака и Черного Вепря на меня?
- Остерегайся, Кий… Они сговорились в ближайшее время уничтожить тебя и весь твой род!
- Я это уже слышал.
- Но ты, наверное, не знаешь, что Черный Вепрь будет ждать Ернака день, два или три у истока Росавы… В Холодной долине они должны соединиться и вместе отправляться на тебя…
Это была новость чрезвычайная, и Кий сразу понял ее значение для следующего похода. Однако все еще в глубине сердца шевелилось сомнение. А если Малко подослан Черным Вепрем? Или это не ловушка?
Поэтому спросил:
- Откуда тебе известно это?
- От Крэка, который не таился, рассказывая Черному Вепрю… А тот тоже не боялся, что я слышал, потому что уже в то время я был обречен на смерть…
- Сколько у Черного Вепря войска?
- Тысяч пять или шесть… Наших совсем мало… А то все гунны, которых прислал ему Ернак…
Малко было трудно говорить, с его объеденных, обкусанных уст срывались начала слов и сразу глохли. Несмотря на мучения парня, Кий медленно убеждался, что он говорит правду. Если Черный Вепрь хотел заманить русов в ловушку, то не подвергал бы своего верного воина такому ужасному испытанию и истязанию.
Становилось ясно: боги спасли жизнь этому юноше, чтобы он спас полян. Весть, которую он принес, позволяла опередить объединение Ернака с Черным Вепрем и обоих разбить поодиночке.
Кий коснулся распухшей, окровавленной руки Малка:
- Ложись здесь и жди: сейчас придет волхв Ракша, смажет твое тело целебной мазью, даст попить травы, что вселит в тебя новые силы, обкурит дымом, отгонит от тебя злых духов, - и ты за несколько дней станешь здоровым… Но берегись: если обманул меня - умрешь еще более лютой смертью, чем придумал для тебя Черный Вепрь!
Малко схватил руку Кия, поцеловал и заплакал:
- Верь мне!.. Клянусь богами, я сказал правду!.. Разгроми моего заклятого врага Черного Вепря! Убей его! Или приведи сюда на аркане - я посмотрю ему в его ненавистные предательские глаза! Я сам тогда прикончу его! Приведите его мне сюда, Кий!
Кий послал отрока за волхвом, приказал Тугому Луку, как зеницу ока, охранять Малка, а сам, не теряя ни минуты, отправился на Подол, к князьям Ходоту и Гордомыслу. Ибо понимал: надо не завтра, а сейчас, на утренней заре, поднимать по тревоге рать и отправляться на Черного Вепря.
Поединок
Пятеро всадников вихрем промчались зарослями гибкого красноватого тальника и остановились на песчаном берегу Днепра, как раз у перевоза, напротив устья Почайны.
Солнце только-только взошло, и над широкой могучей рекой поднимался легкий прозрачный туман, сквозь который было видно, как с Почайны на днепровский плес выплывают с воинами сотни лодок и, подхваченные стремительным течением, исчезают в мглистой дали.
Передний всадник приподнялся на стременах и, показав рукой в ту сторону, спросил перевозчиков:
- Что там?
Старший перевозчик, - носатый, борода лопатой, - выскочил с лодки на берег, не торопясь, подошел к всадникам.
- Так это князь Кий с древлянами и северянами отправился на гуннов.
- Князь Кий! - воскликнул пораженный передний всадник. - Какая досада! Чуть-чуть опоздали!.. Не успели!.. Что же нам делать? А?
- А кто вы такие? - поинтересовался перевозчик, к которому в это время подошли трое товарищей.
- Я брат князя Кия - Хорев, - ответил всадник. - А это его жена - Цветанка… Свояк Боривой… Княжеские отроки…
В голосе Хорева слышался отчаяние. Он корил себя за то, что позволил своим спутникам поспать после изнурительной дороги дольше, чем нужно было. И вот что теперь получается - не встретиться с Кием, не сообщить ему, что Цветанка жива-здорова, не принять, наконец, участия в походе!
Перевозчики переглянулись.
- Вот как! - сказал старший. - Что же ты хочешь, Хорев? На ту сторону?
- Я предпочел бы догнать князя!
- Это невозможно… Сам видишь - корабли уже миновали омут и исчезли в излучине реки…
- Дайте мне лодку - я поплыву за князем!
- Хорев, а нас покинешь? - воскликнула Цветанка. Хорев задумался. Действительно, не доставить княгини к родовичам, под их защиту, он не мог, не имел права бросить ее на произвол судьбы. Итак, сейчас Кия не догнать!
- Тогда - на ту сторону! - сухо сказал он, спешиваясь. - И - как можно быстрее!
Однако перевоз занял больше времени, чем он надеялся. Особенно долго возились с лошадьми, которых перевозили в одиночку на плоту, сбитом из лодок-довбанок. Поэтому когда все переправились на правый берег, солнце поднялось уже высоко и добиралось до полудня.
И только, когда оно встало в высшей точке небосвода, они пришли на Киеву гору.
Здесь их встретило почти все племя, сошлись проводить своих мужей, отцов, сыновей, братьев в поход. Хотя корабли и лодки давно исчезли в синей днепровской дали, люди долго не расходились и стояли в тоске и печали.
Прибытие Цветанки, Хорева, Боривоя и двух воинов, которые их сопровождали, опять взволновало родовичей. Одни всхлипывали, другие радостно приветствовали княгиню, считая ее приезд счастливым предзнаменованием, третьи сожалели, что об этом не знает Кий, мол, негоже князю идти на войну с тяжелым сердцем. А Лыбедь, Малуша и Рожана обняли бледную, осунувшуюся Цветанку и, так стоя в толпе, тихо плакали - от счастья и от горя одновременно.
А когда Хорев тронул Малушку за плечо, она сквозь слезы улыбнулась и бросилась мужу на шею, радостно приговаривая:
- Дорогой мой! Ладо мой дорогой! Живой! Вернулся!
А Хорев тут же опечалил женщину:
- Собирай меня в поход, Малушка! Продовольствие - в торбу! Рубашку чистую - на случай смерти! Коня свежего, самого сильного!
А Боривой с боку сказал:
- И я с Хоревом! И мне тоже!
Малушка заморгала глазами, смутилась от внезапного горя, которое камнем навалилось на сердце, запричитала:
- Ладо мой! Куда? Ты же не догонишь братьев! И хоть ты один останься с нами!
Хореву было жалко и тяжело смотреть, как убивается юная жена, как слезы затуманивают ее глаза, но долг и честь воина заставили его придать голосу строгость:
- Малуша! Время не ждет!
Малуша еще больше смутилась и, опустив голову, пошла в хижину собирать мужа в поход.
Через час все было готово - и кони оседланные, сухари и солонина в сумке, и чистые рубашки на случай гибели. Ребята не тратили время попусту - вскочили в седла, махнули на прощание руками и через мгновение скрылись в чаще леса.
Плач и причитания снова зазвучали на Киевой горе. Заводила тонким голосом Малуша, ей вторила Цветанка, горюя от того, что не застала князя и рассталась с братом, подтягивала Рожана, тоскуя по Щеку, а за ними все женщины протягивали с высокой горы руки к синему небу, к золотому солнцу и в тоске молились о своих любимых воинах…
* * *
Кий не стал выжидать, пока подойдут отряды из окраин полянской земли, и на следующий день рано утром послал Щека в разведку по суше, а сам посадил ратников на ладьи и лодки и пошел вниз по Днепру. Огромная флотилия растянулась почти на пять поприщ. Попутный Сиверко надувал полотняные паруса, звонко гудел в тугих снастях, и, помогая гребцам, подгонял корабли все вперед и вперед.
Князья плыли впереди. Теперь, после вести от Малка, они отложили поход на Родень. Черный Вепрь сам шел им навстречу, и они решили встретить его в поле, пока он не соединился с Ернаком.
Переночевав в Кунянцах, широкой долине, по которой пролегал прямой и кратчайший путь к Росаве, объединенные силы славянских князей оставили лодки под надежной охраной и с восходом солнца отправились в путь.
На полпути их встретил Щек и сообщил:
- Черный Вепрь уже прибыл. Встал лагерем в Холодной долине и ждет Ернака.
- Он тебя заметил?
- Нет. Гунны пустили коней пастись и развели костер. А полянские воины - их около тысячи - занимаются кто чем хочет: варят кулеш, купаются, чинят обувь или же улеглись в тени деревьев и отдыхают.
- Ты оставил дозорных?
- Конечно! Следят за каждым шагом Черного Вепря. А несколько разъездов выслал в Рось, чтобы следили за Ернаком.
- Это хорошо. Молодец, Щек! - обнял Кий брата. - Теперь веди нас прямо к Холодной долине - окружим ее, чтобы и мышь оттуда не ускользнула!
Имея большое преимущество над Черным Вепрем, Кий смело двинулся на сближение с ним. Дав князю Ходоту опытных проводников, послал его в тыл Черному Вепрю с приказом занять выгодные рубежи и отрезать ему отступление на юг, а сам вместе с Гордомыслом обступил Холодную долину с севера, запада и востока и остановился в лесу, на горе, откуда вся долина просматривалась, как на ладони.
Черный Вепрь легкомысленно не выставил заслонов и попал в ловушку.
В этом не было сомнения. Не подошел бы только Ернак!
Широкая зеленая долина, по которой пробегал маленький ручей, где-то недалеко, за холмом, впадающий в Росаву, протянулась между крутыми горами на три или четыре поприща. Оседланные гуннские лошади вольготно паслись на бережку и под горами, а гунны, разбившись на немалые группы, сидели на корточках вокруг закопченных котлов и, острыми деревянными шипами вылавливая из них куски вареной конины, жадно ели. Дозорных они не выставили, и никто из них не подозревал, что им угрожает опасность. Ближе к краю северной долины расположился сам Черный Вепрь с небольшой дружиной. Его воины тоже обедали, деревянными ложками прихлебывая из котлов густой пшенный кулеш.
- Вот здесь мы их врасплох и накроем, - сказал князь Гордомысл, поглядывая на долину из-за куста лещины. - Не упустим ни одного!
- Накроем, - согласился Кий, и, немного подумав, добавил: - Только сначала предложим сдаться…
- А если не сдадутся? - спросил удивленный Ясень. - Только вспугнем…
- Тогда и прикончим всех!
- А по-моему, сразу бы насесть, чтобы не заметили, откуда и беда взялось, - поддержал Ясеня Гордомысл.
Кий снова возразил:
- Я был бы с тобой согласен, князь, если бы там не было наших людей - полян… А то ведь все родович!.. Может, они отвернуться от Черного Вепря и нам не придется проливать невинной крови? Все же - свои люди. Не по доброй воле они пошли с гуннами против нас…
Гордомысл подумал и сказал:
- Может, и так… Делай как знаешь. Кий облегченно вздохнул:
- Спасибо, князь, что понял меня. Ибо трудно мне поднимать меч на родовичей. Вот если потом кто-то встретится в бою, тогда руки не удерживай! А сейчас - попробуем договориться по-хорошему! Пойдем! Пусть Черный Вепрь с гуннами увидит нашу силу! - И подал клич: - Пугу! Пугу!
С этими словами он раздвинул кусты и вышел из леса. За ним начали выходить с луками наготове ратники - полянские и северянские. За минуту с трех сторон Холодная долина была окружена плотной стеной славянских воинов.
Для Черного Вепря и для гуннов их появление показалось громом среди ясного неба. Сначала над долиной повисла немая тишина, словно ужас сковал ошарашенным кочевникам и их подневольным союзникам уста. Затем вражеский стан вдруг зашевелился. Гунны устремились к лошадям. Дружинники Черного Вепря схватились за оружие. Но ни выстроиться в боевые порядки, ни навести кое-какой порядок они не успели. С холма раздался громкий голос Кия:
- Слушайте все, кто пришел сюда с Черным Вепрем! С вами говорю я, Кий, князь полянский… Вы окружены со всех сторон, и выхода из долины вам нет! Кто хочет жить - сдавайтесь! Особенно настойчиво обращаюсь я с этой просьбой к вам, полянские родовичи, обманутые Черным Вепрем, - переходите на нашу сторону с оружием! Становитесь в наши ряды! Не поднимайте меч против братьев ваших! Иначе пощады вам не будет!
- Не слушайте его! - закричал в ответ Черный Вепрь и потряс над головой копьем. - Я ваш князь, поляне! Потомственный князь! Ко мне переходите все! А этого самозванца - на кол!
- Черный Вепрь, если ты князь полянский, то почему с тобой здесь гунны? - загремел снова голос Кия. - Кто ведет их ныне на нашу землю? Ты! Итак, ты предатель, а не князь! Ты - братоубийца! Тебе заготовлен осиновый кол, который мы и вобьем в твою могилу!
Среди воинов Черного Вепря поднялся шум. Одни возмущенно зашумели, другие подались на гору - с явным намерением перейти на сторону своих соплеменников. Чтобы прекратить это замешательство, Черный Вепрь опять закричал:
- Не верьте этому самозванцу! Не верьте этому трусу! Видите, он не осмеливается ни на один шаг отойти от своих воинов, а я готов встать с ним на поединок и верю, что выиграю его, повергну себе под ноги, как татя! - и повернулся лицом к Кию: - Ну, чего молчишь? Обманом и воровством захватил власть над полянами и думаешь, что ты князь? Нет, мерзкий, моя рука копьем пришьет тебя к земле, мечом раскроит твою рыжую голову и навечно утвердит меня князем над полянами! Ну, выходи же! Померяйся со мной силой и ловкостью!
Услышав такие слова, воины Черного Вепря заколебались. Даже те, которые уже были готовы присоединиться к войску Кия, повернули назад и начали выжидать - что же ответит на этот новый полянский князь?
Кий поднял копье.
- Я согласен, Черный Вепрь, помериться с тобой силой! Выходи вперед! Я отомщу тебе за свою жену Цветанку!
- Кий, ты что? Опомнись! - закричали сзади князь Гордомысл и Щек. - Мы победим врага, а Черный Вепрь и так окажется в твоих руках! Зачем зря рисковать?
- Нет, друзья, с Черным Вепрем у нас зашел спор так далеко, что разрешить его можно действительно только поединком! Поэтому не мешайте мне! Я встану с ним на поединок - что бы там не было! Хотя бы против меня выступили все силы - земные и небесные! - и крикнул Черному Вепрю: - Выходи! Хочу встретиться с тобой! Бьемся на копьях! А у кого копье поломается, можно воспользоваться мечом.
- Хорошо, - ответил Черный Вепрь и, взяв в руки щит, грозно потряс копьем.
То же самое сделал и Кий.
Над Холодной долиной наступила тишина. Поляне еще ближе подступили над горой, а гунны и дружина Черного Вепря собрались на зеленой лужайке. Победа или смерть предводителя значила для обеих сторон очень много!
Противники двинулись навстречу друг другу.
Но в этот момент из чащи леса выбежали два запыхавшихся, вспотевших отрока, растолкали воинов, которые в три или четыре ряда окружили всю долину, и, остановившись у самого склона, вовсю закричали:
- Кий! Кий! Это мы - Хорев и Боривой! Слава богам, прибыли вовремя!
Кий замешкался - остановился. В глазах его - напряжение и боль. Лицо побелело.
- Братцы, ну, что там?
- Жива Цветанка! Жива княгиня наша!
- Где же она?
- Дома! Не волнуйся - мы доставили ее к самой твоей хижине! С ней и Лыбедь, и Рожана, и Малушка! - звенели радостью юношеские голоса.
Кий облегченно вздохнул. С его сердца вдруг скатился тяжелый груз, который угнетал его с памятной для него купальской ночи. Исчезли неуверенность, неизвестность - и в груди забурлило счастье.
- Спасибо, братцы! Вы вдохнули в меня свежие силы!
Окрыленный, осчастливленный, он снова двинулся навстречу врагу, который уже достиг широкого ровного уступа под горой и там остановился. Черный Вепрь казался смущенным, смущенным, но исполненным безудержной ярости. Прежде всего, он понимал, что попал в ловушку, из которой трудно вырваться. Единственная надежда - на Ернака. Но успеет ли? Во-вторых, его поразила ненадежность воинов, которые чуть не переметнулись на сторону врага. А в-третьих, совсем прибило, подавило известие о Цветанке. Раньше он хотел завладеть ею, сделать своей женой, теперь же, когда речь шла о жизни и о будущем, эта мысль мгновенно вылетела из головы, взамен появилось непреодолимое желание, чтобы девушка не досталась никому, а тем более - Кию. И известие, что Цветанка жива и находится в доме соперника, наполнило его сердце страстной злобой.
Они взглянули друг другу в глаза, - в одних полыхала радость, из других исходила ярость, - и медленно стали сходиться. Щит у каждого на левой руке - перед грудью и животом, копье занесено для удара. Оба поставили ноги, обутые в легкие летние сапоги из мягкой телячьей кожи, на твердую землю прочно, чтобы не пошатнуться, не споткнуться, пристально смотрели из-за щитов, следя за каждым движением противника. Оба понимали: малейшая ошибка может стоить жизни.