Также были тайные типографии. Печатались на ротаторе листовки, их потом находили на станках рабочих, когда они приходили утром, или, возможно, в их судках в полдень. Очень часто социалисты нападали на коммунистов, или наоборот, они до сих пор не оставили свои фракционные споры, даже в концентрационных лагерях. Но Ланни мог быть уверен, что Труди в этом не принимает никакого участия, поскольку она согласилась с ним, что это было ошибкой. Она будет раскрывать мошеннический социализм нацистов и показывать рабочим, что их ведут к войне.
Эти героические люди зависели от денег Ланни. Он знал достаточно о левых движениях, чтобы понять, что они не смогли получить деньги в другом месте, и зависели от его средств. Теперь их источник питания иссякнет. И у него не было никакой возможности уведомить их, чтобы они больше не ждали. Но они будут ждать и продолжать дальше ждать, в таком же несчастном состоянии души, которое он узнал в Берлине, ожидая вести от Труди. Подпольная радиостанция смолкнет, потому что у них не будет денег на новые батареи или бензин для автомобиля. Листовки больше не будет распространяться, потому что не будет бумаги. Труди может написать ему, или, скорее всего, она отвергнет его с отвращением, и он никогда не услышит от нее снова и не будет знать, жива она или уже мертва. Но он, молодой лорд Шор Эйкрс, будет жить в комфорте и безопасности и сможет иметь всё в мире, что можно купить за деньги. Все, кроме своего спокойствия!
IX
Он сумел найти покупателей еще на пару картин Геринга. И через неделю или две после внутренней борьбы он спросил свою жену: "Не хочешь совершить еще один налёт на Берлин?" Он предпочел бы поехать в одиночку, но такт требует, чтобы он пригласил ее.
Так случилось, что Ирма только что получила письмо от Марджи, очень спортивной вдовствующей леди Эвершем‑Уотсон. Приближаясь к своему шестидесятилетнему юбилею, она не захотела быть в стороне от удовольствий. С доходов от быстро возрождающегося производства виски она завела яхту, и вместо того, чтобы довольствоваться компанией Бьюти, Софи и других дам своего возраста, она жаждала общества молодых. Таким образом, Ирма и Ланни получили приглашение быть ее гостями на неделю регаты в Каусе? Это было большое шоу, с которым Ланни был знаком, но Ирма его не видела. Ирма сказала: "Бедная старая Марджи, ей скучно, но я думаю, это будет довольно шикарно, что ты думаешь?"
Ланни ответил: "Годится, поедем!" И так начался один из тех периодов приятной неразберихи, когда составляются планы и принимаются решения. Они оставят Фрэнсис здесь с бабушкой, потом вернутся, приняв приглашение на пару недель охоты в одном из имений в прибрежной зоне Южной Каролины. Ирма возьмет свою горничную, потому что не сможет принять участие в увеселениях регаты без личной горничной. Брать не слишком много одежды, потому что у них будет несколько дней в Лондоне, чтобы выбрать специальную одежду для яхты. Ланни будет выглядеть очень мило в таком костюме. Его жена закажет такие наряды для него и для себя. В качестве награды за его хорошее поведение, она сопроводит его в Берлин и разрешит ему смотреть на картины столько, сколько ему вздумается.
Они должны были выбрать пароход, зарезервировать каюты и отправить телеграммы друзьям. Ланни позвонил своему отцу и рассказал ему о своих планах, потом позвонил Йоханнесу и выяснил, что он только что получил телеграмму от Ганси и Бесс. Два музыканта покинули Южную Америку и гастролируют по всему миру и сейчас находятся в Японии. Теперь они узнали о конгрессе Коминтерна, который пройдет в Москве, первый за семь лет, и они поедут туда через Владивосток, чтобы принять участие в этом шоу.
Ланни тоже слышал об этом предстоящем мероприятии. Третий Интернационал призывал все свои партии по всему миру, чтобы те послали своих делегатов на консультации о новой чрезвычайной ситуации, которая была вызвана подъёмом фашизма и нацизма. Ходили слухи, что предусмотрены изменения в партийной линии. Своего рода единый фронт должен был быть создан с социалистами и другими либеральными силами. Это было то, к чему Ланни призывал в течение многих лет. Он мог сказать, что Коминтерн собирается принять его партийную линию! Побывав на десятке конференций "буржуазных" государственных деятелей, он бы с большим удовольствием посетил бы одну из революционеров. Но, увы, никто не мог поехать из Кремля в Каринхалле, или из Каринхалле в Кремль! Он сказал Ирме: "Мы встретим Ганси и Бесс, когда они приедут, и услышим об этом". Ирма ответила: " Ты встретишь!"
X
Рано утром процессия тронулась из Шор Эйкрс: два автомобиля и фургон-универсал. Первый с Ирмой, с ее мужем за рулём, их пятилетней любимицей между ними и мисс Аддингтон, пожилой англичанкой, на заднем сиденье. Во втором ехали миссис Барнс и дядя Гораций, рядом с их шофером сидел один из их любимых пенсионеров. В универсале везли Селесту, бретонскую горничную Ирмы, и груду чемоданов. Они подъехали к причалу, где лайнер знаменитого трансатлантического перевозчика Кунард Лайн уже давал свистки к отплытию. Под автомобиль Ланни подвели стальные цепи и поставили его в трюм. Чемоданы были помещены в крепкую веревочную сеть и перенесены в другое место. Три пассажира и их гости отправились вверх по сходням вместе с идущими впереди стюардами, гружёнными их сумками. Путешествия богатых по миру сопровождается трудом многих других людей, но богатые сами всегда спокойны и неторопливы. "Дети Марии беспокоятся редко: ведь они унаследовали удел благой" .
Уехать это немного умереть, так говорят французы. Но сыновья и дочери Алари делают это не на людях, и в этом случае только малышка Фрэнсис пролила несколько слез. Ей нравились пароходы, и она хотела ехать вместе. Когда раздался призыв: "Всем провожающим сойти на берег!", она сильно захотела остаться, и это было неприятно бабушке и ее двоюродному деду. Ирме пришлось пообещать бросить ей красную бумажную ленту, и тогда она сошла с нетерпением.
Этот приятный обычай появился в последние годы. Корабельная прислуга приносила рулоны тонкой бумажной ленты ярких цветов. Пассажир брал один конец и бросал рулон провожающим на пирсе, и он или она ловили его, и таким образом они оставались связанными символическими связями, пока судно не начинало двигаться, и тогда все связи рвались. Ирма бросила один красный, и его поймали и передали ребенку стоимостью двадцать три миллиона долларов. Ланни бросил синий, и она захотела его тоже, и теперь стояла с лентой в каждом кулаке, говоря что-то обоим родителям, но они не слышали ни слова. Тем не менее, она услышала голос отца: "Я скоро вернусь!"
Ланни сказал это, потому что так было правильно. Но внутри него шептал голос: "Так ли?" Этот голос начинал говорить и днем, и ночью, и портил удовольствие Ланни в той приятной жизни, которую судьба назначила ему. Ирма заметит это, и спросит: "Что делает тебя таким мрачным, Ланни?" А он ответит: "Я просто думаю". Ирма тоже думала и полагала, что ее странный муж полностью не излечился от своей социалистической болезни и размышлял, почему мир не ведёт себя в соответствии с его формулами.
В правом внутреннем кармане пиджака на грудь Ланни давила пачка, завернутая в носовой платок. В пачке было большое количество банкнот достоинством в сто марок, которые он приобрел, посещая различные пункты продажи валюты в Нью-Йорке, не привлекая к себе внимания. Это было одним из результатов его размышлений о проблемах, которые могут возникнуть в Берлине. Он решил, что совершил серьезную ошибку, сняв в своём берлинском банке большую сумму и передав ее Труди Шульц. Несомненно, что банк сохранил запись серийных номеров этих банкнот. В Нацилэнде, записывали всё. Сколько волос на голове, сколько воробьев упало на землю в вашем саду. Все эти факты будут доведены до полиции. Предположим, что одна или несколько из этих банкнот была найдена на товарище Монке или на другом арестованном, и источник средств был выявлен! Это была лишь одна из множества фантазий, которые пытались разрушить регату для Ланни Бэдда.
Глава одиннадцатая. Прощай все страхи
I
В августе прогноз погоды был более дружелюбен к англичанам. Возможно, поэтому регаты в Каусе проводятся в начале этого месяца. Яхтсмены и любители яхт собираются со всех берегов Великобритании и даже Атлантики. Пролив Те-Солент переполнен судами большими и малыми, паровыми и парусными. Все новые и блестящие. Белые паруса, белая краска и начищенная до блеска медь. Море зеленое или сине-зеленое, с белыми барашками во время ветра. Небо светло-голубое, а облака, как наполненные ветром паруса. Все одеты в морские одежды и у всех отличное настроение, и нигде не видно малейших признаков того, что английские гимны называют печалью, изнурением и горем.
Это был юбилейный год регаты, и король Георг учредил юбилейные кубки за лучшие результаты для яхт различных классов. Каждый день проводилось несколько гонок на различные дистанции вокруг буев и огней за пределами гавани. Экскурсионные суда гурьбой по утрам следовали за соревнующимися, вежливо не пересекая их курс. Сторожевые суда обеспечивали порядок, обозначая себя флажками, а должностные лица с мегафонами предупреждали нарушителей. Любители стояли у борта, ощущая свой морской костюм, а также свою способность стоять на ногах, выдерживая качку. Они смотрели в бинокль на соревнующихся, которых было видно почти так, если бы любопытные были сами на борту. Старожилы знали все суда и их владельцев и результаты, которые показали они и их предшественники. Они понимали, что такое "исправленное время ", и даже знали, кто проектировал различные яхты. Это был классический пример того, что Веблен называл "демонстративным потреблением товаров". Яхты были построены для одной цели, чтобы нести максимальное количество парусов и скользить по воде на предельной скорости. Они стоят гигантских денег, и через пару лет устаревают, потому что другие дизайнеры ушли вперёд. Поэтому присоединение к владельцам яхт означает, что вы находитесь на вершине финансового благополучия и будете там в течение некоторого времени.
В конце дня любители возвращались в гавань своего яхт клуба, загорелые и с солью на бровях. Искупавшись и одевшись в вечерние костюмы, они, возможно, сходили на берег на ужин и танцы, или были приглашены на другую яхту, или принимали друзей на своей. Все говорили о событиях дня, оплачивали свои ставки и делали новые на победителей. В первые три дня этой регаты ветры были очень лёгкими, что благоприятствовало английским яхтам. В течение последних трех дней дули "резкие" бризы, которые благоприятствовали американцам и которые им были более привычны при пересечении океана. Так было много всего, на что можно делать ставки и что вызывало патриотическое волнение. Марджи Петрис, владелица "Петрис высшего качества", сомневалась, болеть ли ей за яхту под названием Yankee. Вспоминая, что она была также вдовствующей графиней, она будет "хеджировать " свои ставки.
Всегда найдутся фанатики бриджа, которые не могут обойтись без партии или двух за вечер, и они уединятся в салоне. Молодые люди вынесут патефоны и будут танцевать на палубе. Яхтам было тесно в своих гаванях, и моторные лодки урчали там и сям. Но английский этикет преобладал даже на водах, и все танцевали под собственную музыку, и наслаждались, зная, что были социально безупречны. Король Георг ужинал на борту яхты Yankee , второй раз в истории Кауса, и это называлось "Рукопожатием через океан", признание того, что Британия готова разделить своё владычество. Ирма был настолько впечатлена, что сказала: "Ланни, а не завести ли нам такую яхту и научиться плавать на ней?" Она всегда думала о чём-нибудь, что может захватить воображение мужа, и чем оно будет дороже, тем лучше, потому что, в конце концов, если можно делать то, что никто больше не может, то это надо делать!
II
Среди гостей были те, кого Марджи называла "старой компанией", в том числе Бьюти и её муж, Софи и ее новый муж. Софи могла по европейскому обычаю сохранить свой титул, хотя развелась и вышла снова замуж, но она сказала, что Америка была для нее достаточно хорошим местом, и это считалось радикальным, почти революционное действием. Здесь была старая подруга, Эдна Фицлэнг. В детстве Ланни стал свидетелем её семейного скандала. Теперь ее хромой английский офицер умер, и она была вдовой без средств, так что Марджи проявила доброту, пригласив ее, а также пару пожилых холостяков, которых можно было бы привлечь остатками её красоты. Двух, чтобы каждый ревновал к другому!
Было достаточно игроков в бридж, и Ланни мог сидеть на палубе в вечернее время и общаться с Риком. Сын баронета и его жена были здесь, потому что Марджи знала, что это понравится Ланни и вынудит его привезти с собою наследницу, которую Марджи использует для своих дел. Это был способ быть в гуще событий и сделать себя социально значимой фигурой, понимая своих коллег-людей, их предрассудки и желания, научившись собирать их вместе и дать им возможность хорошо проводить время.
Ланни и Рик, пара социальных философов, зрелых не по годам, возлежали на шезлонгах и смотрели на золотые звезды на ясном небе, думая о расстоянии до них, и о незначительности двуногих существ, населивших очень маленькую планету. Как долго звезды были там, и как мало времени было отведено этим существам, и что они делают с этим временем? Из города привезли газеты, и можно было изучить подробности деятельности этих существ, по крайней мере, те, которые хозяева прессы считают годными для сведения читателей. И художественный эксперт, и хромой экс-авиатор были знатоками и научились читать между строк и делать выводы из прочитанного, которые отличались от выводов, которых хотели хозяева прессы.
Муссолини признавал, что послал более четверти миллиона войск в Эритрею, его плацдарм на земле Негуса, известного также как Лев Иуды и Царь царей. Ярые молодые фашисты пели песню, её можно было услышать даже на английском языке: "Из усов Негуса мы сделаем бархотку и отполируем сапоги Муссолини!" У их героя был теперь миллион под ружьём. В то время, пока прекрасные яхты скользили по синим водам Те-Солента, он мобилизовал еще три дивизии. Лига продолжала фарс, притворяясь посредником между черными усами и выдающимися челюстями, но ничего не могла сделать, потому что два итальянских члена арбитражной комиссии отказывались встретиться с двумя абиссинскими. И всему миру было ясно, что Муссолини просто тянет время до конца сезона дождей.
В женевских дебатах итальянцы имели горячую поддержку своего друга сына трактирщика из Оверни, который теперь был премьером Франции. В этой земле революционных традиций оживлённо велась классовая война. Были забастовки в арсеналах, сопровождающиеся насилием. При тайной поддержке Пьера Лаваля Круа-де-Фё проводил то, что он называл "молниеносными мобилизациями", а также переоборудование гражданских самолетов, принадлежащих своим богатым членам, для военных целей. "Меня больше не заботит законность", - сказал полковник де ла Рок, основатель этой организации. Ланни, бывавший на их митингах, мог себе представить крики, которыми его последователи приветствовали это заявление.
Американец мог рассказать о положении в Нью-Йорке. Как быстро организуются нацисты, создавая много крупных лагерей. Незадолго до его отплытия они провели митинг в Йорквилле, немецкой части города, где охранники в униформе носили револьверы. Пароходы немецких линий приходили в порт и привозили груды нацистской пропаганды, которая рассылалась в штаб-квартиры их "Бунда" по всей стране. Это вызвало гнев негодования среди антифашистов, и они заполонили пароход Бремен при его отплытии за неделю до отъезда Ланни.