Главное сражение произошло в уделе племени Биньямина. Перед его началом Авиам взобрался на скалу и, обращаясь к войску противника, продекламировал воззвание, длинное и грубое, как и все его речи. Командующему израильской армии скоро надоело слушать обличения его короля в отступничестве и предательстве, и он направил отряд воинов, чтобы тот ударил по иудеям с тыла. Авиаму вдруг сообщили, что противник и перед ним, и позади него. Но король и его ополчение – четыреста тысяч отборных воинов Иудеи – не испугались. Помолясь, они ринулись на превосходящие их числом вражеские силы и разгромили армию Яровама.
Авиам овладел Бет-Элем и в местном храме захватил статуи тельцов, которым поклонялся Израиль. Пророки и жрецы иерусалимского Храма ликовали, но Авиам не спешил разбить опасаные трофеи. Подобно тому, как Шаул, вопреки наставлениям пророка Шмуэля, не тронул живых скотов, Авиам не дал уничтожить каменных.
Женщины, война и солдатские пиры составляли жизнь короля Авиама. Его драчливость не помогала строительству молодого государства: политика Иудеи была непредсказуема ни для соседних стран, ни для собственных подданных. Кажется, только дружина, такая же молодая и агрессивная, обожавшая своего короля, верила вместе с ним, что вот-вот, после ещё одной победы, возвратятся времена государства иврим, подобного державе Давида – единого и сильнейшего в Кнаане.
...Утро. По сигналу рога-шофара из палаток спешат солдаты и, ёжась на ветру, выстраиваются за границей стана. Они взглядывают на небо в ожидании солнца и тепла и дожёвывают ячменные лепёшки из неизменного солдатского завтрака.
А командиры глядят в сторону палаток королевских жён и спорят, из которой появится Авиам. И вот он вышел: высокий, с широкой прямой спиной и всклокоченной бородой, босой и ещё не совсем проснувшийся. Не отрывая глаз от уже подожжённого лучами горизонта, Авиам подставляет подбежавшему рабу руки для омовения, быстро проговаривает слова молитвы и, сунув за щеку кусок лепёшки, шагает к войску. Он улыбается и шутит с вестовым по поводу женской глупости и солдатской еды.
А солнце уже обогрело и окрасило траву, песок и сине-серые склоны гор Иудеи. И солдаты, глядя на своего красивого, высокого и крепкого короля, вдруг безо всякой команды мощным криком приветствуют Авиама:
– Да будет с нами Господь Цеваот – Бог Воинств!
Летописи, а точнее, лакуна в древних хрониках, хранят какую-то тайну второго короля Иудеи. Нам, сегодняшним, грехи прадеда Авиама, короля Давида, кажутся значительно более серьёзными. Но Давиду всё прощалось за искренность. Про Авиама же в Первой книге Царств сказано: "И не было сердце его полностью с Господом".
Именно за это Авиам назван "большим грешником" и только ради Давида дал ему Господь, Бог его, светильник в Иерусалиме, чтобы поставил после себя сына своего, а не за подвиги в гареме – вот уж где он не посрамил отца Рехавама, оставив после своей смерти 14 безутешных вдов и при них 38 сирот (22 сына и 16 дочерей)!
А прочие дела Авиама и поступки его, и слова его записаны в поучениях Идо - пророка. И почил Авиам с отцами своими, и похоронили его в Граде Давида.
И стал королём вместо него Аса, сын его <…> В двенадцатый год правления Яровама, короля Израильского, стал Аса королём над Иудеей.
Аса (на иврите произносят с ударением на последнем слоге) правил долго: сорок один год! – только один из Малых королей, Менаше, "пересидел" Асу на троне. Данные современных истории и археологии позволяют мне пересказать эту жизнь подробнее.
Первые десять лет правления Асы пришлись на время идеально спокойное для Иудеи. Мир за её пределами как будто свихнулся: повсюду кипели заговоры и перевороты, армии бегали друг за другом, не обращая внимания на границы, короли подражали плебеям, а плебеи – те уже просто шакалам. И только в Иудее было тихо, никто не угрожал Иерусалиму – казалось, вернулся Золотой Век короля Шломо бен-Давида.
Но король Аса и его народ понимали, что мир ненадёжен и упорно строили военные поселения и крепости по всем границам страны.
И успокоилось при нём королевство. И построил он города укреплённые в Иудее, ибо спокойна была земля. И не было у него войны в те годы, так как дал Господь ему покой.
И сказал он иудеям:
– Построим города эти и обнесём стеною с воротами и запорами, пока земля эта наша <...> Мы взыскали Господа, Бога нашего, и Он дал нам мир на всех границах.
И стали строить, и сопутствовала им удача. И было у Асы войско, вооружённое бронёй и копьём: из Иуды триста тысяч да из племени Биньямина вооружённых щитом и стрелявших из лука – двести восемьдесят тысяч. Всё это – храбрые воины.
Человек глубоко верующий, Аса даёт нам пример воплощения мудрости: на Бога надейся, но и сам не плошай! Действительно, не успело закончиться первое десятилетие его правления, как все крепости иудеям пригодились.
Царь африканского государства Куш (Нильская Эфиопия, по другой версии – Ливия) по имени Осоркон окончательно захватил власть в Дельте, прикончил всех соперников и укрепил основанную Шишонеком династию фараонов (в науке, XXV- ю или Ливийскую. Годы её правления в Египте: 935-730г.г. до н.э.). Его сыну фараону Зераху в начале правления пришлось решать вечную проблему властителей: кого бы ограбить, чтобы оплатить услуги приведших его к власти армии, чиновников и многочисленной родни?
– Что ж тут трудного? – удивились советники.– У тебя есть колония Азия. Двигаешься на север по Морскому тракту, очищая по пути храмы филистимских городов. Трофеи грузишь на повозки и отправляешь в Мемфис, а сам от Рафиаха поворачиваешь на восток, доходишь до Иерусалима, грабишь там храм и, точно, как твой дед Шишонек, возвращаешься домой с богатой добычей и одариваешь золотом и рабами жрецов Амона и Изиды, войско и всех верных тебе людей.
Зераху очень понравился такой план. От солдат, желающих участвовать в азиатском походе, не было отбоя. Вскоре огромное войско в кожаных сандалиях, а чаще босиком, шлёпало по дюнам Морского тракта, направляясь на север. Над колоннами раскачивались шесты с соколами и орлами – воинскими знаками, которые когда-то ещё позаимствует у Египта Рим.
На этот раз король Иудеи во время узнал и о появлении в Кнаане египтян и о пути, по которому ведёт своё войско фараон. И подобно своим предкам, великим королям-воинам Шаулу и Давиду, Аса, даже не выяснив численности врага, встретил его у границ Иудеи и с великой яростью налетел на не ожидавшего сопротивления Зераха. От боевых "нильских орлов" полетели перья. В битве при Мареше Аса разгромил армию фараона, а останки её обратил в позорное бегство и преследовал до Герара. Иудеи возвратились в Иерусалим с великой добычей да ещё и привели с собой множество пленных египтян. Сам фараон успел удрать в Мемфис и с тех пор ни разу не сунул носа в "колонию Азия". Даже потомки его не появлялись здесь в ближайшие два столетия – такого страху нагнали на них иудейские воины короля Асы.
Трофеи были и так обильны, но сверх того победители зачем-то ворвались в станы пастухов и угнали оттуда множество скота.
Аса принёс благодарственные жертвы, сделал богатые подарки иерусалимскому Храму, отремонтировал само его здание и позолотил утварь. С укреплением Храма засияла и вся религиозная жизнь в Иудее. В те же годы по её городам прокатилась волна разрушения и сжигания идолов, капищ, солнечных кругов, алтарей и жертвенников, а также изгнание и побиение камнями жрецов Баала, Астарты и Кемоша.
Что же происходило в это время в Израиле?
Религиозное оживление в Иерусалиме вызвало интерес и здесь. В Город Давида потянулись израильтяне, разочарованные в "обновление культа" королём Яровамом. Среди них были и жрецы-администраторы из числа левитов, которым Яровам пожаловал когда-то высокие должности, чтобы переманить их из Иерусалима. Теперь они надумали вернуться обратно.
Многие перешли к нему из Израиля, когда увидели, что с ним Господь.
Такая "утечка мозгов" не предвещала Израилю ничего хорошего. Поэтому правивший там король Бааша (подробнее о нём – во второй части этой новеллы) решил не допустить "большой алии" в Иерусалим. Он не придумал лучшего, чем построить на юге, в Раме, пограничную крепость и многократно усилил сосредоточенную там армию. Действия его всё больше походили на подготовку к войне.
Советники рассказали Бакше, будто королевство Шломо подверглось наказанию разделом не навечно, а только на тридцать шесть лет – ровно столько лет продолжался грешный брак Шломо с египетской принцессой. Простой подсчёт подсказывал, что через год наказание будет снято, и Израиль с Иудеей вновь воссоединятся – вопрос только, под чьей рукой. Конечно, под моей – подумал Бааша, и чтобы одолеть Иудею, вступил в союз с врагом иврим, царём города-государства Дамаска Бенхададом, имевшим самую сильную армию в Кнаане.
Об этих интригах стало известно в Иерусалиме. Король Аса решил послушаться совета придворного пророка и перекупить у Израиля союзника. Часть египетских трофеев была погружена на повозки и отправлена на север, в дар арамейскому царю. Бенхадад изменил направление уже подготовленного нападения, и его армии внезапно ворвались в удел племени Нафтали в районе современного Цфата.
Королю Бааше тут же стало не до Иудеи. Он бросил Раму и повёл армию на север. Аса не растерялся. Его войско оккупировало Раму и использовало местную стройку, как склад военных материалов. Из захваченных камней и леса была достроена защитная стена в Мицпе и отремонтирована крепость в Гив'е.
С угрозой Израиля было покончено. Казалось, в Иерусалим должен вернуться покой, и народ возблагодарит своего короля за мудрую политику. Но, как это ещё неоднократно случится с древнееврейскими монархами, всегда находится провидец, безумный и бесстрашный, чтобы недобрым предсказанием испортить государево торжество (в Шестой новелле вы прочтёте, как пророк Элияу (Илья-пророк) отравлял семейную жизнь королю Ахаву).
К Асе привели некоего Хананию-пророка, и тот объяснил, что король Иудеи сделал всё неправильно. Оказывается, он обязан был сразиться с арамеями, а не покупать их союз против Бааши. Ошибка эта ещё дорого обойдётся Асе и его подданным. Король попытался оправдаться: он де не ожидал, что Бенхадад буквально накинется на Израиль и станет разорять города его севера. Летописец принёс глиняную копию послания Асы Бенхаду, где тот просил только: расторгни союз свой с Баашей, чтобы он отошёл от меня. Но Ханания неуспокоился:
– Очи Господа кружат по всей земле, чтобы поддерживать преданных Ему всем сердцем. Безрассудно ты поступил в тот раз и за это отныне будут у тебя войны.
Король долго терпел такие обидные предсказания, но в конце концовразгневался Аса на прозорливца и велел посадить его в темницу.
С той поры не было покоя ни душе, ни телу короля Асы. Пришли болезни, едва врачи справлялись с одной – начиналась другая, ещё злее предыдущей. Хроники рассказывают, что Аса велел приготовить место, где его похоронят, и подолгу сидел на краю могилы, свесив ноги внутрь ямы и разглядывая землю. Третий король Иудеи будто ужасался, оттого что подал скверный пример приглашения иностранной армии для решения внутриивримского спора. В муке и нетерпении смерти у Асы слышится раскаяние в обращении за помощью к врагам-арамеям.
Попрощаемся с Асой цитатой из Первой книги Царств:
А все остальные дела Асы и все подвиги его, и всё что он сделал, и города, которые он построил, описаны в летописи королей иудейских.
Но к старости стали болеть у него ноги. И почил Аса с отцами своими, и погребён был рядом с ними в Городе Давида, отца своего.
Тут летописцы, – только для Асы,– нарушают традиционную формулу последнего слова о короле:
И похоронили Асу в гробнице его, которую он вырыл для себя в Городе Давида. И положили его на одре, наполненном благовониями и различными искусно приготовленными умащениями. И устроили ради него большое сожжение жертвенных животных.
*
Пророк Ахия происходил из племени Иссахара, но жил южнее – при храме в Шило. На какое-то время он появился в Иерусалиме, успел крепко поссориться с королём Шломо, публично проклял его вместе со всеми иностранными жёнами и едва унёс ноги к себе в Шило. На обратном пути из столицы, сразу за Рыбными воротами и состоялась судьбоносная для истории иврим встреча пророка Ахии с Яровамом бен-Неватом. В толпе любопытных, ежедневно собиравшихся в Мило, Ахия долго наблюдал, как толково руководит Яровам строительными рабочими из десяти северных племён на ремонте иерусалимской стены, а потом назначил молодому человеку встречу один на один в поле в окрестностях города. Внезапно Ахия прервал беседу, разорвал свой новый халат на двенадцать частей, вручил десять лоскутов ошеломлённому Яроваму и пообещал, что именно так поступит Господь с государством Шломо: десять северных племён перейдут под управление короля Яровама бен-Невата. Об этом я уже рассказывал читателю.
Как мы видели в Первой новелле, всё произошло именно так, как предсказал Ахия: Яровам был помазан первым королём Израиля. Зато дальнейшие его отношения с Ахией не сложились. Это очень похоже на историю священника Эвьятара, который много сделал для молодого Давида, но когда тот стал королём и в благодарность возвышал и одаривал Эвьятара, тот все знаки монаршей милости считал недостаточными, ворчал, ревновал короля к каждому фавориту, мешал ему управлять и таил злобу, а при первой же возможности предал Давида, примкнув к заговору Адонияу бен-Хагида.
Так же и пророк Ахия поссорился с Яровамом, ушёл в изгнание к себе в Шило и растил там сына, Баашу, в непримиримой ненависти к королю.
В 907 г.до х.э. Яровам бен-Неват умер. Немного раньше на кладбище при храме в Шило похоронили Ахию. Теперь для исполнения предсказанного сценария на израильскую сцену выходят их сыновья: Надав бен-Яровам и Бааша бен-Ахия. Первого помазали в короли, второй до времени прячется за кулисой.
А на Израиль, разорённый походом Шишонека, набрасываются соседи-враги. Об иудейском короле Авиаме мы только что говорили, но он не был единственным. Филистия, о которой забыли после того, как Давид покорил её города на побережье, заставив серенов-князей платить дань Иерусалиму, теперь отложилась от империи иврим, и её армия внезапно окружила лесное селение Гибтон у подножья гор Эфраима.
Надав принял вызов, Израиль влез в войну, оказавшуюся долгой и безрезультатной. Эта война разорила хозяйство Израиля и озлобила народ против короля, а там и против всего рода Навата – тем более что рядом наслаждалась миром Иудея, от которой оторвал Израиль отец Надава.
Бааша бен-Ахия понял: теперь его выход.
И Бааша бен-Ахия из племени Иссахара устроил заговор <…> И умертвил его Бааша <…> и стал королём вместо него. И было: когда он стал королём, то перебил весь род Яровама, не оставил ни души, пока не истребил его по слову Господа, которое Он изрёк через раба своего, Ахию-шилонянина.
А остальные дела Надава и всё, что он сделал, описано в летописи Израильских королей.
И была война между Асою и Баашей во все дни их.
В третий год правления Асы Бааша бен-Ахия стал в Тирце королём над всеми израильтянами и правил 24 года. И делал он злое в очах Господа: следовал путями Яровама и грехам его.
*
Начавшаяся после описанных событий монархическая чехарда в столице Израиля Тирце, подробно зафиксирована в летописях Танаха, и я приглашаю читателя открыть "Пророков" (Первую книгу Царств) и вместе насладиться чтением древних хроник.
Еврейская история "прецедентна". Бааша, затевая заговор, не мог знать, что открывает в исторической драме ещё один повторяющийся сюжет: через 135 лет (примерно в 747 г.до н.э.) на израильском троне, опять в череде убийств, сменят друг друга три короля, а затем узурпатор Менахем, подобно Омри, захватит трон на десять лет.
Однако, до этого утечёт ещё немало воды в Иордане. Нам же пока стоит запомнить: за время благополучного правления в Иерусалиме короля Асы, потомка Давида, в соседнем Израиле сменились короли: Яровам, Надав, Бааша, Эла, Зимри и Омри и начал править полководец Ахав.
Когда читаешь историю Рима, в памяти всплывают эпизоды истории Израиля – такие, что, если бы не уверенность в едином Авторе Всемирной истории, я заподозрил бы здесь плагиат. Судите сами, прошло менее тысячелетия с тех пор, как в Израиле за короткое время сменились четыре "солдатских" короля (Надав, Бааша, Эла и Замри), и в Риме после гибели Нерона (68 г.н.э.) также полевая армия за пять лет поменяла четырёх императоров. Гальба, Отон и Вителлий правили Римом менее, чем по году (как и Надав, Эла и Зимри – Израилем), пока Веспасиан, разбив армию Вителлия под Кремоной (69 г.н.э.) не уселся на трон всерьёз и надолго.
*
"На реках вавилонских" "Ассирийская львица" продрала глаза и уже гладила лапой железные ободы колёс для боевых повозок, отлитые из железа трёхгранные наконечники для стрел и копий и стальные листики для кольчуг и щитов. Страны Двуречья готовили железное оружие, а в обеих половинах страны мудрого Шломо всё ещё считали, что Господь вложил в землю железную руду, только для того, чтобы люди изготавливали из неё женские украшения и оправы для медных зеркал. Непримиримо убеждённые в злокозненности друг друга, они убивали и калечили сосед соседа бронзовыми мечами.
В IX столетии до н.э., о котором шла речь в этой новелле, Израиль и Иудея ещё противостояли только друг другу.
***
Новелла Третья
Омри и его сын Ахав
Короли Израиля: Омри ( 882 – 871 г.г. до н.э.) и Ахав ( 871 – 852 )
*
После того, как сын жреца Ахии, командир лучников Бааша убил своего короля Надава и насадил в Тирце новую династию, последующие двадцать лет израильские короли появлялись на троне "на кончике меча".Из Второй новеллы мы уже знаем, что все они были боевыми командирами, любимцами солдат, причём не дворцовой гвардии, а полевой армии да ещё и в самой горячей точке границы.
В конце IX в. до н.э. такое место непрерывных стычек находилось в окрестностях селения Гибтон, на которое претендовали Израиль и Филистия. В 882 году, во второй год правления короля Элы, сына Бааши, во главе израильской армии стояли два военачальника: любимец солдат двухметровый молодец Тивни бен-Гинат, прославившийся в боях с иудеями и арамеями, и уже немолодой пехотный командир Омри, начавший службу ещё во время войны короля Яровама со вторгшейся в уделы Эфраима и Биньямина армией фараона Шишонека.