- Нет, Шахов, не понравился, - тон у Наташи стал сердитым. - Что он за человек, Алексей?
Тот важно вышагивал рядом, ногу ставил твердо, грудь выпятил.
- Я только сегодня с ним познакомился, - откашлявшись, сказал он солидно. - По-моему, Максим человек неплохой. Общительный, жизнерадостный, легко находит общий язык с людьми.
Наташа удивленно повернула к нему голову, заморгала. Хмыкнула:
- Вы прямо как производственную характеристику выдаете!
- Леша у нас человек правильный, - назидательно пояснил Андрей. - Во всем порядок любит. Чтобы все было на своей полочке, с ярлычком.
Они шли в тихих сгущающихся сумерках, и их тени от света уличного фонаря - длинная Андрея, тоненькая Наташи и квадратная Алексея - уменьшались, точно сжимаясь, чтобы за следующим фонарем распластаться снова далеко вперед по кочковатой дороге.
- Ты не выведешь меня из себя, не разозлишь, - уверенным баском рокотал Алексей. - Если я стремлюсь к ясности, если знаю, чего хочу, разве это плохо?.. Чем, думаешь, мы отличаемся друг от друга?
- Ростом, - серьезно сказал Андрей.
- Не только, - так же серьезно возразил Алексей. - Я намечаю маленькие ближайшие цели и достигаю их, а ты видишь только одну - главную. И хочешь достичь ее немедленно, завтра же!
- У тебя, выходит, главной нет? - притворно посожалел Андрей.
- Есть, - Алексей остался невозмутимым. - Я ее не упускаю из виду, иду к ней от вехи к вехе. Не спешу, не мельтешу. Всему свое время.
- И какая же ваша главная цель? - насмешливо поинтересовалась Наташа.
- Стать гармонической личностью, - с достоинством ответил Алексей.
- Ого! - Наташа даже споткнулась. Посмотрела на него изумленно. - Ну и как? Получается?
- На сегодняшний день изучил мировую литературу, - без намека на улыбку ответил Алексей. - Теперь стараюсь быть в курсе текущей…
- Всю мировую литературу? - пораженно переспросила девушка.
- Всю изучить нельзя, - снисходительно пояснил Алексей. - Но с основными направлениями и самыми важными произведениями я знаком. Прочитал библиотеку всемирной литературы. Двести томов… Сейчас главное внимание уделяю музыке и ИЗО.
- Чему? - ошеломленная девушка крепко зажмурилась, помотала головой.
- Изобразительному искусству. Тут я пока полный профан, - признался Алексей, уверенно глядя перед собой. - Но ничего, наверстаю. Андрей обещал привезти из города литературу, репродукции, пластинки.
- Привезу, привезу, - деловито подтвердил Шахов.
Наташа с недоверчивой улыбкой посматривала то на одного, то на другого - не разыгрывают ли? - но увидела спокойные, будничные лица. И улыбка девушки потускнели, Наташа по-новому, с уважением, посмотрела на крепкою, крупноголового, кряжистого друга Шахова.
- Допустим, вам удастся это, - сказала она. - Но ведь литература и прочее - для души. А практически, житейски - как вы видите свое будущее?
Алексей в первый раз посмотрел ей в глаза, выдержал взгляд.
- Закончить институт и стать хорошим специалистом.
- И только-то? - разочарованно протянула девушка.
- Да, - твердо заявил Алексей, - только-то. Я иллюзий, - он выделил это слово, - на свой счет не строю.
- Счастливая у вас будет жена, - Наташа фыркнула. - Все у вас продумано, взвешено, все последовательно предусмотрено. Прочно все.
- Счастливая, - поразмышляв, согласился Алексей.
- Какое же это счастье? - бурно возмутился Андрей. Подмигнул Наташе. - Ты ведь на выпивку слаб.
- Как это? - Алексей остановился, приоткрыл пораженно рот. - Когда?
- А сегодня кто водку стаканами хлестал?
- Я?! - Алексей задохнулся от возмущения. - Ты же знаешь, что это была вода! - И вдруг сообразил, успокоился. - Перед Натальей Васильевной скомпрометировать меня хочешь? - покачал головой.
Шахов захохотал, прижал его к себе, потискал.
- "Скомпрометировать", - передразнил он. - Эх ты, ходячий моральный кодекс, лопушок наш твердокаменный… Я же любя.
- Ладно, отстань! - Алексей оттолкнул его. Набычился. - Мне сюда, - повел глазами в сторону переулка. - До свидания.
- До свидания, - Наташа протянула ему руку. - Рада знакомству.
- Беги, беги, - Андрей ткнул его в плечо кулаком. - Только на мастера не дыши… водой.
В полутьме блеснули обиженно белки глаз Алексея. Он развернулся, направился, все убыстряя и убыстряя шаг, в переулок.
- Чудной у тебя друг, - сказала Наташа. Она, посерьезнев, наблюдала, как сливается с полумраком, исчезает фигура Алексея. - Идем?
- Он не чудной, а чудный, - Андрей догнал ее, ссутулился по привычке, чтобы казаться пониже. - Лешка действительно знает, чего хочет, и всегда своего добивается… Детдомовская черта, привычка рассчитывать только на себя.
- Твой Лешка похож на крепенького мужичка. Очень уж важный.
- Важный? - Андрей засмеялся. - Да он просто не знал, как себя вести… Тебя стеснялся, впечатление хотел произвести. Вот и пыжился…
- Ну и бог с ним! Хватит об этом Самарине, - в сердцах оборвала Наташа. Выдернула из прически шпильки, заколки, тряхнула головой, и волосы тяжело, волнисто растеклись по плечам. - Прости, что я при тебе волосы раскрепостила, - стрельнула взглядом на Шахова. - Голова устала носить такую копну… А почему у Бахтина твоей девушки не было?
Андрей на нее не смотрел, глядел равнодушно себе под ноги.
- Потому, что у меня ее нет! - ответил резко.
- Бедненький, несчастненький, - голос у Наташи стал насмешливым.
- …а та, которую я хотел бы пригласить, - не слушая ее, продолжал Шахов, - ходить со мной в гости не может. У нее ребенок.
- От тебя? - беззаботно спросила девушка. - Что ж ты не женишься?
- Слушай, Наталья, - Андрей взял ее за руку, развернул лицом к себе. - Давай не будем об этом. Если можно было бы жениться, то я давно бы сделал это. Ясно? А если тебе нужны подробности, спроси любую рудничную бабу. Даже просить не надо, только намекни - и получишь такие сведения, что знай я их - давно бы застрелился.
- Ах, ах, какие страсти! - Наташа презрительно выпятила губы, поцокала языком. Выдернула руку, быстро пошла вперед.
Андрей догнал ее, зашагал рядом.
- Холодно, - девушка поежилась. - Дай мне пиджак! - потребовала.
Шахов удивился, снял пиджак, набросил ей на плечи.
- Совсем как в плохом фильме, - натянуто засмеялась Наташа. - Вечер. Он, Она. Она прижалась к нему и смотрит доверчиво в глаза.
- Прижмись, - усмехнулся Андрей. - И посмотри доверчиво, раз так надо.
Наташа хихикнула, взяла его под руку, но тут же оттолкнулась, потерла с силой щеки, покрутила возмущенно головой.
- Фу, какая ерунда, какая пошлость! - выдохнула сквозь зубы. - Извини и забудь об этой глупости… Идем скорей, поздно уже.
Сдернула пиджак, сунула в руки Шахова и быстро пошла от Андрея.
Около двухэтажного "итээровского" дома она остановилась, прижалась спиной к огромной корявой березе, на толстой ветке которой когда-то - Шахов вспомнил это - он и Наташа, давно, в детстве, укрепили качели.
- Ну вот я и пришла, - девушка смотрела на освещенные окна второго этажа. - Меня, наверно, заждались… Спасибо, что проводил.
- В этом месте герой плохого фильма целует героиню, - Андрей задержал в руке ее ладонь. Медленно наклонился к лицу девушки.
- И получает пощечину, - добавила она, пристально глядя в глаза.
- Герой догадывается, что такое может случиться, но не уверен, поэтому… - Андрей осторожно прикоснулся губами к полураскрытому рту Наташи, почувствовал помадную гладкость ее губ. "Зачем я это делаю?" - мелькнула мысль.
Наташа отшатнулась и с размаху, сильно и звонко, ударила его по щеке. И сразу же испугалась, прижала ладонь к губам.
- Больно? - спросила виновато, и в глазах ее отразилось прямо-таки отчаяние, будто это ее ударили.
- М-да, ощутимо, - Андрей потер щеку. - Но вовремя.
- Извини, - Наташа сострадательно заглянула ему в глаза. - Я нечаянно, автоматически. Рефлекс.
- Отличный рефлекс, - Андрей натянуто улыбнулся и, чтобы скрыть смущение, бодро спросил: - Ну и как там дальше по сценарию?
- Дальше? - Наташа замерла, задержала дыхание. - А дальше героиня делает вот так! - Схватила Андрея за уши, притянула его голову к себе и крепко, надолго прижалась губами к губам… Отскочила. - И убегает! - крикнула весело. Помахала рукой, пошла, не оглядываясь, к подъезду.
Андрей задумчиво посмотрел вслед, потом, так же задумчиво, на часы.
Наташа, захлопнув дверь подъезда, прижалась лбом к стене, постояла недолго и медленно поднялась до площадки второго этажа. Глянула сквозь окно на улицу - под березой никого не было. Девушка желчно поморщилась, прошла к двери своей квартиры. Нажала на кнопку.
Дверь тут же распахнулась, и Елена Владимировна, красивая, полная, с осуждением посмотрела на дочь.
- Явилась? - спросила язвительно.
- Явилась, - подтвердила Наташа. Проскользнула боком в коридор. Сбросила туфли, нащупала ногами шлепанцы, прошла в кухню.
- Может, объяснишь, где ты была? - Елена Владимировна с достоинством следовала за дочерью; голос был холодный.
- Какая разница, мама, - Наташа заглянула в холодильник, достала бутылку молока. - Ну, у своей школьной подруги. Устраивает? - Отпила из горлышка, отерла рот. - Устраивает ответ?
- Что за манеры? - возмутилась Елена Владимировна. Вырвала у дочери бутылку. - Возьми чашку или стакан… Я знаю твою подругу?
- Нет, наверно. В школе она была неприметной… Не все ли тебе равно? - Наташа пошла было из кухни, но мать заступила дорогу.
- Как это все равно? - удивилась она. - Всего второй день дома и уже являешься ночью!
- Ну, мама, я ведь уже давно не ребенок, - Наташа обняла мать, ласково потерлась щекой об ее щеку.
- От тебя вином пахнет! - Елена Владимировна ахнула и закричала на всю квартиру: - Отец! Василий! Иди скорей сюда!
Наташа скривилась, отодвинула мать, прошла в комнату.
Василий Ефимович, в бежевой домашней куртке со шпурами, приподнялся с кресла, посмотрел поверх очков на дочь.
- Что там у вас опять? - спросил недовольно.
- Ты посмотри на часы и посмотри на дочь! - выкрикнула, появившись в дверях, Елена Владимировна. - От нее вином пахнет! Представляешь?!
- Где ты была? - голос Василия Ефимовича стал требовательным.
Наташа, заложив руки за спину, прислонилась к стене. Смотрела безучастно на экран телевизора, по которому мелькали футболисты.
- Я спрашиваю, где ты была? - повторил, но уже громче и властней, Василий Ефимович. Сложил газету, развернулся вместе с креслом.
- Боже мой, начинается, - простонала Наташа. И, закрыв глаза, принялась втолковывать размеренным голосом: - Я была у подруги. У нее родился сын. Она это рождение отмечала. Преступление?
- Хороши подруги, - обомлела Елена Владимировна. - Детей рожают!
- Не пугайся, она замужем. Так что ребенок - не дитя греха, - явно пародируя, усмехнулась дочь и покосилась на мать. - Брак зарегистрирован. Муж - Бахтин Николай Матвеевич. Еще вопросы есть?
- Бахтин, Бахтин, - Елена Владимировна задумалась. - Был у вас в школе хулиган с такой фамилией.
- Это что, бригадир с первой шахты? - поинтересовался отец.
- Он, он, - раздраженно подтвердила Наташа. - И хулиган, и бригадир.
- Откуда у тебя такие знакомства? - прижав руки к груди, Елена Владимировна со страхом округлила глаза.
- О господи, - Наташа сложила перед лицом ладони и начала, слегка покачиваясь, объяснять: - Бахтин пригласил меня и Шахова. Мы зашли, поздравили и ушли. Что в этом плохого?
- С Шаховым? - мать насторожилась. - Так это ты для него вырядилась, как на первый бал Наташи? - улыбнулась на миг, чтобы оценили каламбур.
- Глупости! - возмутилась дочь и покраснела. - Не могу же я к незнакомым людям в гости идти одетая как архаровка.
- Ты с Шаховым поосторожней, дочка, - предупредила Елена Владимировна и погрозила бело-розовым пальцем. - Поосторожней!
- Что значит поосторожней? - вспылила девушка. - О чем ты?
- Полно тебе выдумывать! - недовольно прикрикнул Василий Ефимович на жену. Снял очки, протер их платком. - Шахов отличный парень и замечательный геолог…
- Не знаю, какой он геолог, и знать не хочу! - оборвала жена. - Но…
- Кстати, - перебила ее Наташа, насмешливо глядя на отца, - он о тебе как о геологе не такого высокого мнения.
- Вот как? - очень удивился Василий Ефимович и даже очки до носа не донес. - Почему же?
- Потому, что ты маринуешь отзыв на его диплом - это раз. Во-вторых, он знает, что ты относишься к его работе с недоверием, мягко говоря.
- Он что же, в жилетку тебе плакался? - Василий Ефимович надел очки, засунул руки в карманы куртки. Качнулся с пяток на носки. - Твой Шахов не прав. Рецензия на его диплом давно готова.
- Почему же ты ему ее не отдал? - недоуменно подняла плечи Наташа.
- Ты что, его адвокат? - Василий Ефимович с интересом смотрел на нее.
- Оставь этот тон, - потребовала Наташа и нахмурилась. - Можно мне прочитать, что ты написал в рецензии?
- Пожалуйста, - Василий Ефимович ушел в свою комнату. Пробыл там недолго. Вернулся с тоненькой пачечкой бумаги. - Это второй экземпляр, читай с карандашом. Потом скажешь свое мнение. Твои замечания могут быть любопытными. Свежий глаз молодого геолога, не погрязшего еще в специализации, так сказать. - Он почесал кончик носа. - Жаль, у меня нет работы Шахова. Впрочем, ты ведь ее просматривала?
- Да, я помню диплом Андрея, - Наташа, перелистывая отзыв, пошла к себе в комнату.
- Андрея? - переспросила Елена Владимировна. Она семенила за дочерью, неодобрительно поглядывая на листки в ее руках. - Ты что, накоротке с ним знакома?
- Ты удивительный человек, мама, - дочь обескураженно покачала головой. - Что же мне, школьного друга Андреем Михайловичем называть?
- Да, да, я понимаю, - торопливо согласилась Елена Владимировна. Она вошла вслед за Наташей в ее комнату. - Надеюсь, у него нет к тебе никаких чувств личного, как говорится, плана? - и улыбнулась лукаво.
- Никаких, - Наташа положила рецензию на стол. Расстегнула платье. - В этом я уверена и тебе гарантирую, - подошла к шкафу, выбрала халат.
- Как ты можешь быть уверена, - Елена Владимировна с удовольствием, оценивающе оглядела дочь. - Ты не дурнушка. И не дурочка.
- Я ему неинтересна, успокойся, - Наташа надела халат, туго затянула пояс. С силой захлопнула дверцу шкафа. - У Шахова есть какая-то женщина, и она ему, по-моему, дорога, - объяснила спокойным тоном.
- Вот об этом я и хотела предупредить тебя. Эту связь я и имела ввиду, - Елена Владимировна оживилась. - Пассия Шахова - жена Дмитрия Твердышева, сына Ивана Дмитриевича. Ты знаешь ее?
Наташа села к столу, пододвинула к себе отзыв отца.
- Не знаю и знать не хочу. Ни ее, ни этой истории.
- Все равно расскажут, на руднике об этом каждому известно, - Елена Владимировна уперлась ладонями в стол, склонилась над дочерью. - Она, женщина эта, учительница. Какая уж там - бог знает. Говорят, хорошая, - Елена Владимировна недоверчиво фыркнула. - Но не о том речь… Дмитрий женился на ней лет пять назад, она еще совсем девчонкой была. Ох уж эти студенческие браки! Привез он ее сюда, два года жили…
- Мама, прекрати! - Наташа умоляюще поглядела на нее.
- Ничего, ничего, ты уже взрослая и должна знать все о своем так называемом школьном друге, - красивое лицо Елены Владимировны стало решительным, и даже казалось, что круглые щеки ее отвердели. - Итак, два года они хорошо жили. Но Дмитрий - ты помнишь его? - беспутный, легкомысленный, горячий. Что-то не поделил с отцом. Самоизолировался от него, отделился. С Иваном Дмитриевичем - никаких контактов…
Наташа зажала ладонями уши, но Елена Владимировна увлеклась:
- А потом Дмитрий уехал в город. Что-то там рисует, он ведь художественное закончил. Кто-то, где-то, когда-то похвалил какие-то его работы на выставке, вот он и возомнил… Говорят, женился - не женился, сошелся, словом, с какой-то женщиной, пьет, опустился…
Наташа застонала, с ненавистью посмотрела исподлобья на мать.
- …а Шахов стал к жене Дмитрия ходить. Открыто. Никого и ничего не стесняется. Один старик Твердышев не знает об этом.
- Замолчи, перестань сейчас же! - закричала Наташа, застучала кулаками по столу. - Мне неинтересно и противно слушать!
- Ты что? Что с тобой?! - перепугалась Елена Владимировна. Хотела приласкать, погладить дочь, но та вскочила.
- Мне противна эта грязь, эти сплетни! - Наташа с отчаянием замотала головой, отчего волосы взметнулись, запутались, залепили лицо. - Все это мерзко! Отвратительно! Постыдно!.. Грязно и мерзко! Сплетни всё!
- Какие сплетни? Об этом все знают, - мать попыталась обнять дочь, но та вырвалась, отскочила к кровати.
- Потому и сплетни, что все знают! - закричала она. - Тебе-то какая охота рыться в чужом белье?
- Ну нет, разврата мы не потерпим! - Елена Владимировна вскинула голову и даже ладонь перед собой выставила, словно отгораживаясь.
- Какой разврат? Кто это мы? Какое ваше дело? - выкрикивала сорвавшимся, задыхающимся голосом Наташа. - Они же взрослые люди! И он ведь не с каждой встречной-поперечной спит, а к ней одной - к ней одной! - ходит.
- Наталья! - Елена Владимировна ошеломленно уставилась на нее. - Что ты говоришь? Что у тебя за понятия, что за выражения?
Наташа упала на кровать, истерически захохотала.
- Что с тобой? - мать гордо выпрямилась, смотрела на дочь свысока.
- Андрей сказал, - девушка дергалась от смеха, - спроси у любой бабы, она такие детали наплетет. У любой бабы!.. И вот ты… сплетница.
Елена Владимировна охнула, в ужасе зажала ладонью рот.
- Отец! Василий! - закричала, придя в себя. - Послушай свою дочь!
- Ну что вас мир не берет! - недовольно забрюзжал вдали Василий Ефимович. Вошел хмурый, раздраженный. - Что еще у вас случилось?
- У нее истерика, - Елена Владимировна возмущенно показала пальцем на дочь. - Она меня бабой, сплетницей назвала!
- Это еще что за фокусы? - Василий Ефимович строго глянул на Наташу.
Та, всхлипывая, мучительно, судорожно улыбалась, а в глазах, жалобных и жалких, уже скапливались, набухали слезы.
- Выйди! - требовательно попросил Сокольский жену, и когда она, хмыкнув, скрылась за дверью, присел на кровать, погладил дочь по голове.
- Ну, успокойся. Хочешь, воды принесу?
- Не надо, - Наташа закрыла руками лицо, подержала их так секунду-другую и резко убрала. - Ох, как тяжело, если б ты знал… Дура я!
Андрей Шахов подошел к дому Твердышевых. Остановился, посмотрел на освещенные окна дома в половине старика, на черные стекла квартиры Анны. Нагнулся через калитку, отыскал щеколду. С другой стороны заборчика метнулась к нему собака. Встала на задние лапы, ударила передними в грудь Шахова. Завзвизгивала, заныла, пытаясь лизнуть.
- Не балуй, Гранит, - Андрей, посмеиваясь, оттолкнул пса. - У-у, шпана лохматая. Что, от одиночества изнываешь? Или от любви? - Нащупал щеколду и уже открыл ее, но, не разгибаясь, еще раз внимательно поглядел на темные окна левой половины дома и медленно выпрямился.