СОДЕРЖАНИЕ:
Т. В. Акулова. Материалы к биографии Виктора Конецкого
В. Конецкий. Лети, корабль!
Живописные работы Виктора Конецкого
Н. Черкашин. Цветы и айсберги Виктора Конецкого
В. Куроедов. Послесловие
Содержание:
Татьяна Акулова - МАТЕРИАЛЫ К БИОГРАФИИ ВИКТОРА КОНЕЦКОГО 1
К 300-ЛЕТИЮ РУССКОГО ФЛОТА 36
В. Конецкий - ЛЕТИ, КОРАБЛЬ! 38
Живописные работы Виктора Конецкого - ЦВЕТЫ И АЙСБЕРГИ ВИКТОРА КОНЕЦКОГО 41
ПОСЛЕСЛОВИЕ 42
Примечания 42
Татьяна Акулова
МАТЕРИАЛЫ К БИОГРАФИИ ВИКТОРА КОНЕЦКОГО
Несколько лет назад, когда Виктор Викторович отошел от дел литературных, я, не понимая осознанности принятого им решения, начала собирать материал "для новой книги". Не раз говорил В. В., что хотел бы написать большую книгу о своей семье, о том, как в жизни было "на самом деле".
"Увидит, - размышляла я, - какие уникальные документы в письменном столе, глядишь, и решится их озвучить, расскажет - как помнит и что осталось невысказанным"…
Чаще всего в своих воспоминаниях В. К. уходил в блокадную зиму 42 года. Переживания этого страшного времени, как я думаю, стали основными в его жизни, и ничто из увиденного и пережитого в многотрудной его жизни не могло сравниться с тем опытом по серьезности эмоционального и нравственного потрясения.
Это его читатели получили мифы и рифы, а в жизни память возвращала его не в Маврикий и Сардинию…
Тяжелая болезнь брата, смерть - на глазах 12-летнего мальчишки - любимых тетушек, материнское одиночество и самопожертвование, Никольский собор, в котором молились холодным зимним утром, и бабушкина могилка на Смоленском кладбище, куда мать вела потом, - это было началом и концом почти всех наших бесед последних лет… Не было в этих разговорах почти никакой конкретики, больше эмоций…
С архивного поиска сведений об этих людях - матери и отце, тетушках и дядях и начала я свою работу.
Чем больше, работая в архивах, библиотеках и музеях, узнавала я о них и тех временах, тем важнее эта работа становилась для меня лично. И я уже не думала, что "собираю материал для новой книги".
Читая скупые архивные справки, листая материалы допросов, письма, рассматривая старые фотографии, вспоминала строки Арсения Тарковского, которые, как мне казалось, давно забыла: Все меньше тех вещей, среди которых Я в детстве жил, на свете остается. Где лампы-"молнии"? Где черный порох? Где черная вода со дна колодца? Где "Остров мертвых" в декадентской раме? Где плюшевые красные диваны? Где фотографии мужчин с усами? Где тростниковые аэропланы?.. Где твердый знак и буква "ять" с "фитою"? Одно ушло, другое изменилось, И что не отделялось запятою, То запятой и смертью отделилось…
Моя работа была крайне значима для В. В. - собранные документы и большинство фактов о судьбе его родных были ему ранее не известны.
Стало необходимо сохранить на бумаге имена дорогих и мне людей. Изложить историю обычной питерской семьи, которая, как все семейные истории, на самом деле необычна.
А рассказав о семье В. В., рассказать и о нем самом - неотделимой частице семьи, и о тех временах.
Эта рукопись - последнее, что успел прочитать Виктор Викторович. И я печатаю ее без существенных изменений.
У меня нет литературных способностей и, может быть, именно это обстоятельство позволило мне не "писать книгу", а идти след в след за документом, который скажет точнее меня.
Рукопись, подготовленная к публикации по просьбе издательства в короткий - после ухода Виктора Викторовича - срок, не претендует на полноту освещения его биографии, но, как я надеюсь, дает верный ориентир на ее изучение.
Безусловно, работа по сбору материалов к биографии Виктора Конецкого продолжается.
I
В 1383 году на месте нынешнего города Тихвина явилась чудотворная икона Божьей Матери. На месте ее явления была сооружена деревянная церковь, возле которой быстро вырос поселок. К концу XIX века в Тихвине насчитывалось 80 церквей (деревянных и каменных) и три монастыря.
В этом благословенном месте и родился в 1830 году Дмитрий Иванович Конецкий, старейший из рода Конецких, о котором мы имеем сведения. Доподлинно известно, что был он из тихвинских мещан.
Дмитрий Иванович служил бухгалтером на железной дороге (по другим сведениям - конторщиком в типографии).
Женился он поздно, в 46 лет, и брак, давший пятерых детей, можно было бы назвать счастливым. Но Дмитрий Иванович тяжело болел, последние 16 лет своей жизни был парализован.
Семья жила на заработки его старших дочерей - артисток Императорского театра.
Умер Д. И. Конецкий 11 августа 1908 года в возрасте 78 лет и похоронен был на пособие, которое дочерям было выплачено по месту их службы.
Похоронен Дмитрий Иванович Конецкий на Волковском кладбище.
Старинная семейная икона Тихвинской Божьей Матери, которая долго хранилась в семье Д. И. Конецкого, была подарена его вдовой Никольскому собору в тридцатые годы.
День Тихвинской Божьей Матери всегда почитался в доме Конецких семейным праздником.
Жена Д. И. Конецкого - Мария Павловна, урожденная Базунова, родилась 26 июля 1859 года.
Маша была сиротой и воспитывалась в семье своих крестных родителей.
Сразу же после окончания гимназии, в 16 лет, она была выдана замуж.
Мария Павловна "была женщина строгая и крутого, этакого адмиральского нрава. Ее в семействе не только слушались беспрекословно, но и побаивались трепетно"… - так написал о ней, по рассказам родных, Виктор Конецкий.
Супружество было омрачено тяжелой болезнью мужа; дочери, отличные и по характеру, и по темпераменту, требовали большого внимания и терпения; расходы семьи диктовали необходимость подрабатывать шитьем.
Что было радостного в ее небогатой событиями жизни? Может быть, поездка со старшей дочерью в Париж, редкие красивые наряды, которые она очень любила, театральные впечатления, которыми не была обделена…
Мария Павловна дожила до той поры, когда можно было радоваться внукам - их было пятеро…
По счастью, она не увидела всей дальнейшей трагедии семьи - аресты зятьев, гибель дочерей в блокаду, одиночество младшей, любимой дочери…
Умерла Мария Павловна Конецкая 30 июля 1933 года. Похоронена на Смоленском кладбище.
По правую сторону от ее могилы надгробная плита. На ней можно прочитать:
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.
В сем месте погребено тело рабы Божией жены парикмахера Импер. Театра
Варвары Ивановны Кондратенко
Скончалась 17 мая 1872 года на 35 году от роду. От детей.
Не является ли эта могила захоронением ее крестной матери? Вероятно, это так. Иначе как объяснить тот факт, что она погребена рядом с абсолютно чужим человеком в одной ограде? Да и дата смерти Варвары Ивановны в этом случае вполне может объяснить ранний брак Марии Павловны.
По правую сторону - захоронение младенца (надгробье не сохранилось), здесь упокоен ее умерший в младенчестве сын…
Доподлинно известно, что Мария Павловна Базунова принадлежала к известной в Петербурге семье книгоиздателей Базуновых.
Сведения об этой некогда большой и интересной семье имеются в разных источниках. Но недаром С. Н. Белов, один из исследователей книгоиздательской деятельности Базуновых, писал, что "Базуновы - одна из самых странных и загадочных фамилий в истории русского книготоргового и книгоиздательского дела" .
Действительно, ни один из известных печатных источников не содержит сведений о всех представителях этой семьи, занимавшихся книжным делом, не раскрывает со всей полнотой незаурядную их деятельность и практически умалчивает о дальнейшей судьбе семьи после разорения А. Ф. Базунова - последнего известного книгоиздателя из этого рода.
Книжная торговля Базуновых существовала с 1810 года. Начало торговому делу положил Василий Иванович Базунов в Москве, продолжили дело его сыновья - Иван Васильевич, помогавший отцу с 15 лет, в Москве, Олег Васильевич и Федор Васильевич в Петербурге, дело также продолжил внук В. И. Базунова - Александр Федорович.
Безусловно, что последний из известных нам Базуновых - Александр Федорович - оставил самый заметный след в истории петербургской книготорговли.
Александр Федорович начинал приказчиком в книжном магазине А. Ф. Смирдина, а затем, в 1850 году, унаследовав дело отца, открыл на Невском проспекте, 25 (в доме Ольхиной), свою книготорговлю.
"Между фирмами петербургской книжной торговли фирма А. Ф. Базунова считалась всегда одной из солидных, а из либеральных книжных магазинов, к которым почему-то причислялся и магазин г. Базунова, этот магазин был почти единственно благонадежным…" - так писали "Отечественные записки" .
В магазине Базунова продавались книги по самым разным отраслям знаний - богословская литература, книги по экономике, истории, искусству, книги для народного чтения и обучения (азбуки и грамматики), "Жизнеописания замечательных людей", "Краткая русская история" Н. Ушакова, сочинения Брема и многое другое (книги эти стоили 10–40 копеек и были доступны для покупателя из простого сословия). В магазине продавались разнообразные периодические издания - "Русская старина", "Морской сборник", "Русский вестник", "Природа", "Московские ведомости". Отдал дань А. Ф. Базунов и морской теме, издав "Морское призовое право", "Краткие сведения о русских морских сражениях", 2-томник Мордвинова "История американского флота".
Но самым значительным поступком А. Ф. Базунова стало издание "Библиотеки современных писателей".
А. Ф. Базунов был в хороших отношениях со многими известными литераторами - он стал первым издателем Глеба Успенского, его имя встречается в письмах Герцена, который часто отправлял через магазин Базунова книги по нужным адресам, Достоевского, три книги которого он издал ("Записки из Мертвого дома", 1862; "Преступление и наказание", 1867; "Вечный муж", 1871), А. К. Толстого, М. Е. Салтыкова-Щедрина.
В книге Н. И. Свешникова Александр Федорович характеризуется как человек "с большим культурным размахом". Ф. М. Достоевский, хорошо знавший А. Ф. Базунова, в письме к А. Майкову говорил о своем книгоиздателе как о человеке, с которым "можно говорить прямо", и который "любит спрашивать советы".
На издании книг современных писателей Базунов и разорился - задолжал бумажным фабрикантам, типографиям, отдельным лицам и был объявлен несостоятельным должником.
"Решив издавать отдельными книгами произведения русских беллетристов, Базунов выпустил в короткое время более 50 сочинений разных авторов, в том числе Достоевского, Глеба Успенского, Лескова, Боборыкина, Засодимского, Авсеенко и даже… Буренина. В несколько лет он буквально заполонил весь русский книжный рынок своими изданиями по беллетристике. Писатели один за другим охотно передавали Базунову право на издание своих романов и повестей, во-первых, потому, что каждому приятно было видеть свои произведения изданными отдельно, и, во-вторых, потому что Базунов платил всегда наличными, хотя, как утверждали люди сведущие, платил мало. В литературных кружках держалось твердое убеждение, что Базунов наживает на русских беллетристах громадные капиталы и… вдруг оказался банкротом, несостоятельным должником…" - так комментировал финал книгоиздательской деятельности А. Ф. Базунова "Книжный вестник".
Большинство исследователей книготорговой деятельности Александра Федоровича Базунова считает, что причина его разорения заключалась в желании "согласовать коммерческие начала с общественной полезностью изданий" .
Показателен тот факт, что в свое время и А. Ф. Смирдин, друг и учитель Ф. В. Базунова, разорился на массовом издании "Полного собрания сочинений русских авторов".
После разорения Базунова остались нераспроданными книги на несколько сотен тысяч рублей - книги, на которые не было спроса и которые "лежали камнем" на складах издателя. Проблему с книгами Базунова разрешил в 1900 году пожар на складе, который и уничтожил остатки его изданий.
После разорения Базунова Лесков предложил издать сборник в пользу прогоревшего издателя "Библиотеки современных писателей", наподобие сборника, изданного в пользу Смирдина, но не встретил сочувствия.
Разорение А. Ф. Базунова вызвало множество толков. На коммерческом суде по делу о банкротстве издателя всплыл вопрос о мизерных гонорарах, которые выплачивал издатель авторам … В печати появились неприличные намеки на "излишнее увлечение молодыми чувствами", "перекрасившего свои волосы не просто в темный цвет, а в смесь темнаго с зеленым" немолодого издателя, "на гнусную алчность книгопродавцов". Отъезд оглушенного разорением издателя за границу на непродолжительный срок печать была склонна характеризовать как попытку побега от кредиторов.
Александр Федорович Базунов, оставшись без средств к существованию, занял скромное место приказчика на жалованье 90 рублей в месяц у книгопродавца Плотникова в Гостином дворе.
ИЗ ДОКУМЕНТОВ ИСТОРИЧЕСКОГО АРХИВА
Его Сиятельству графу Александру Владимировичу Аблербергу.
23 мая 1871 г.
Книгопродавец Базунов в течение нескольких лет кряду поставлял книги, журналы и газеты для в Бозе почившей Государыни Императрицы Александры Федоровны.
По настоящее время из книжного магазина Базунова берутся книги и журналы почти для всех особ Императорской фамилии, а также для собственной библиотеки Его Императорского Величества.
Доказательством точности использования поручений и добросовестности Базунова служит то, что он уже много лет состоит комиссионером Императорской Академии наук, Морского ученого комитета, Министерства юстиции, Министерства финансов и Императорского университета Святого Владимира.
Из иностранных книгопродавцов в Петербурге двое - г. Мелье (бывший Дюфурь) и Шмицдорф носят звание книгопродавцов Его Императорского Величества, между тем как из русских никто еще не удостоен этого высокого счастия.
Во внимание по всему вышеупомянутому Базунов просит об исходатайствовании Всемилостивейшаго дозволения ему именоваться книгопродавцом Двора Его Императорского Величества.
Имею честь почтительнейше ходатайствовать пред Вашим Сиятельством по упомянутой просьбе Базунова.
Генерал-адъютант Посьет.
Поставщиком Его Императорского Величества стал счастливый конкурент Базунова - поляк М. О. Вольф.
В июне 1999 года Виктору Конецкому пришло письмо из Новосибирска. Его адресатом оказался физик Евгений Петрович Базунов. Он писал, что является потомком знаменитого рода книгоиздателей Базуновых. К сожалению, в дальнейших письмах Евгения Петровича не было подробных сведений о судьбе семьи Базуновых.
Надо отметить, - писал он, - что, возможно, все Базуновы - от одного корня, которого звали "базуном", т. е. человеком, дающим затрещины (это слово исчезло из русского языка уже в 19 веке, но в толковом словаре Даля оно еще есть). Октябрьская революция обернулась для нашего рода кровавой трагедией, хотя именно он боролся в 19 веке за социальную справедливость. Мой дед - офицер русской армии Базунов Е. А. погиб в тюрьме перед войной, отец мой одно время был беспризорником, учился в ФЗО, затем трудно пробивался в жизни, в институт поступил в 40 лет, закончил - в 45. Естественно, документов нет никаких, давно нет в живых моего отца и его брата (они остались только в моей памяти). А от рода Базуновых мне достались "упорная моя кость, да природная моя злость" и еще любовь к книгам…
Старшая дочь Марии Павловны и Дмитрия Ивановича Конецких - Матрона Дмитриевна - родилась 27 (ст. ст.) марта 1876 года.
Ей было 10 лет, когда она поступила в театральное училище на балетное отделение.
Училище числилось среди привилегированных учебных заведений столицы и отбирали в него учеников с пристрастием. "Тут строго оценивали данные будущих танцовщиков. Кроме того, немалое внимание обращали на внешность. Она должна была быть привлекательной, особенно у девочек - опять-таки с балетной точки зрения. Это значило: важна прежде всего не красота даже, а сценичность, пропорциональность черт лица…" От поступающих на балетное отделение требовалось умение читать и писать по-русски, знать необходимые молитвы и элементарные понятия о счислении.
Учителями будущих танцовщиц и танцовщиков были М. И. Петипа, Е. О. Вязем, П. А. Гердт, Х. П. Иогансон, П. К. Карсавин. Учили их не только танцу, но и музыке, церковному пению, фехтованию и военным приемам… Воспитанники училища принимали участие в публичных выступлениях в Михайловском и Мариинском театрах, школьных и выпускных спектаклях.
В 1893 году Матюня, как ее называли дома, закончила училище и была принята в кордебалет Мариинского театра.
Радостное событие - начало театральной карьеры - для нее совпало с рождением младшей сестры, тяжелой болезнью отца, с необходимостью брать на себя все заботы об обучении двух сестер - учениц гимназии… И Матюня стала, по словам Виктора Конецкого, "семейным центром любви и помощи всем".
Характер ее верно передают все сохранившиеся фотографии - скромный мягкий взгляд, серьезность широко распахнутых карих глаз.