Идущий впереди рослый мужчина неожиданно замер на полушаге, мгновенно остановилась вся группа. Клановцы увидели стоящих на одном колене голых людей. Замешательство длилось мгновения. Подобно рыку льва вожак громко выдохнул "гых", женщины и дети сразу же развернулись кругом, бросились бежать назад, вдоль реки. Охотники с дрекольем на изготовке остались стоять на месте, но попыток напасть не предпринимали. Они смотрели на голых пришельцев с интересом и недоумением. "Лето еще не пришло, а они уже разделись", - выражали удивление их отвратительные морды. Данц медлил. В любопытных полузверей стрелять рука не поднималась, но дружинники продолжали держать стрелы на луках. От приматов можно было ожидать чего угодно.
Вожак еще раз выдохнул свое "гых", сам первым, за ним подданные гуськом, часто оглядываясь, неторопливым бегом удалились вслед за своими женщинами и детьми.
- Все! - воскликнул Данц. - Вождь приказал возвращаться в становище, едва солнце покажет полдня. Время настало. Но сначала сделаем важное дело. Разделим дружину на два звена. Старшими звеньев назначаю Лаза и Свиса. Обороняться, наступать или отступать, а не убегать станем звеньями. Передвигаться толпой запрещаю. Звеньевым, едва прогреется вода в реке, с помощью Юха научить своих людей плавать, в том числе и в одежде.
Командир дружины разделил подчиненных по звеньям, поставил во главе новоиспеченных начальников, надевать влажную одежду не разрешил.
- Оденемся, когда переправимся на свой берег, - сказал он, посмотрев на смущенных Лаза и Свиса, добавил, - старшие звеньев могут обращаться ко мне и высказывать свои соображения без разрешения.
Вновь созданными звеньями, нагишом, лишь в обуви, передергивая плечами на ветру, дружинники быстрым шагом двинулась вдоль берега к родному очагу, в теплый отсек. Мокрую одежду они несли на пиках, чтобы быстрее просушилась. В одной из балок донольцы обнаружили большое скопление костей животных. Вперемешку разбросанные по обоим скатам целые и раздробленные на части скелеты мамонтов, носорогов, зубров, лошадей, оленей и более мелких животных окрашивали лощину в белый цвет.
- Их хватит для костров на много зим, - кивнул Лаз на добычу.
- А сколько из них можно сделать всяких вещей! - поддержал друга Свис.
Рядом с одним из скелетов мамонта Лаз заметил кучу золы, потрогал рукой, она оказалась теплой. Вокруг лежали обглоданные кости кроликов, зайцев, утки. Трофеем оказался впопыхах оставленный каменный нож грубой работы.
- Тут только что обедали полузвери! - воскликнул старший первого звена.
По распоряжению командира дружины Лаз и Свис построили подчиненных цепью, обошли с двух сторон костные останки погибших животных. Вдали, на выходе из балки, донольцы увидели группу убегающих полузверей.
На свой берег дружина переправилась лишь с третьей попытки. Дважды Белояра оказывалась выше головы. Только здесь донольцы обрядились в свои одежды. Командир дружины приказал перейти на бег, чтобы быстрее просушиться и не расхвораться после двукратного преодоления реки.
На обратном пути дружинники шли вдоль берега, затянутого вязкой тиной. Аппетитно смотрелись утиные яйца в гнездах у самой воды. Желающих вновь идти в воду не оказалось, никто никого к этому не принуждал. От одного вида воды по спине бегал неприятный холодок. В небольшой роще с цветущими деревьями Данц обратил внимание на побег деревца. Бык или другое животное разрыхляли землю копытом, едва ли не с корнем выворотили веточку. Держалась она на тонком, одном единственном корешке. Парень подкопал землю глубже, под корень, осторожно вытянул растение, полюбовался созданием природы.
- Подарю Улке, - пришла мысль.
Ближе к вечеру дружинники обнаружили на пологом берегу крупного барсука, гонялся он за маленьким лисенком. Малыш жалобно скулил, на своих коротких ножках подбежал к людям, уткнулся острым носиком в ногу Данца.
Командир группы поднял звереныша, усадил на изгиб руки. Лаз поймал лягушку, дал попробовать пленнику. Лишь после третьего подношения лисенок умиротворенно закрыл глаза. Так и проспал то время, пока дружинники возвращались в становище.
Данц доложил отцу о результатах разведки.
- Обнаружена тропа, по которой уходят и возвращаются стада зубров. Зверь этот зловредный, опасный, бросается в погоню. Но охотиться на быков можно, если одна группа станет убегать, другая сможет безбоязненно нападать на беззащитное стадо.
- Сами-то как сумели убежать? - поинтересовался Селон.
Данц с горечью рассказал о происшествии, поделился мнением, что соплеменники должны научиться плавать и отступать, а не убегать.
- Мы живем вблизи воды, вокруг звери и полузвери, охотники тоже могут оказаться в подобном положении.
Вождь согласился с младшим сыном, распорядился, чтобы за лето мужчины, женщины и дети научились держаться на воде, а группы разделить на звенья.
- На противоположной стороне Белояры обнаружены два клана полузверей, - продолжил доклад командир дружины. - Первый подошел близко, но напасть на нас не собирался, убежал туда же, откуда пришел. Второй покинул место стоянки, когда мы были от него еще далеко.
- Как, по-твоему, - спросил отец, - почему они отступили и даже не попытались напасть?
- Полузвери уже знают о нас. Во всех стычках мы легко побеждали стрелами. Враги стали бояться встреч с нами, будут обходить стороной наше становище. Потому дружину можно распустить, пусть люди занимаются другими делами.
- Рано! Возможно, никогда этого не сделаем. Нам известно, что на Дон пришли только мы и уольцы. А если где-то выше или ниже по течению реки живут другие переселенцы? Не так уж далеко горные люди, нас от них отделяет лишь степь, которую налегке перейти не стоит большого труда. Тебе, Данц, предстоит регулярно вести дальнюю разведку по всем направлениям, готовь дружину к встрече с людьми, вооруженными луками и стрелами. Надо изготовить более прочные щиты, чтобы они могли защитить от стрелы, и пики. Вместе с Лучем подумайте, что сделать, чтобы стрелы летели и луки ломались не так часто.
- Димор, не в укор тебе, - сказал вождь, - подумай, как улучшить охрану становища.
- Справляемся же!
- Если появятся люди, они будут умнее полузверей. Сейчас ты охраняешь лишь наше жилище и пещеры, врагов со стрелами так близко подпускать нельзя. Они быстро окажутся в отсеках или в летних жилищах. Выставляй посты охраны на границе поймы, выставляй и наблюдателей на крышу жилища, привлекай для наблюдений пожилых мужчин из группы Луча.
Лисенок доставлял неописуемую радость молодому поколению донольцев. С первого дня в становище его полюбили и взрослые соплеменники. Каждый стремился угостить звереныша вкусной косточкой, кусочком мяса, поиграть с ним, почесать за ушком. В ответ на заботу приемыш ластился к людям, быстро привык к своему положению. Днем он постоянно находился в центре внимания жителей становища, на ночь его брал один из постов охраны и наблюдения. Чуткие уши и нос, зоркие глаза новоявленного "охранника" обнаруживали даже пробегавшую мимо мышь. Появилось у Лиса, так назвали лисенка соплеменники, еще одно важное и нужное дело. Однажды он отказался съесть свой завтрак. Люди встревожились, не знали, что и подумать. Но вскоре причина выяснилась. После переселения из саманной крепости в пещеры в отсеках начали обживаться новые жильцы - мыши. Как бы показывая, что он не голоден и приносит пользу, Лис вынес в зубах убитого грызуна и положил к ногам людей.
Улке понравился подарок Данца, не дала погибнуть деревцу. Она вырыла у входа в пещеру небольшую ямку, будто цветок в стакан, поставила саженец, засыпала землей. Девушка часто любовалась подарком жениха, регулярно поливала, что растет, не ведала: дерево и дерево.
ЭПИЛОГ
Появлялись и исчезали луны. Донольцы прижились на новом месте. Придонье стало им родиной, давало в изобилии все необходимое для привычного существования охотников-собирателей. В быту, делах, самой структуре племени, по сравнению с предыдущей жизнью в предгорьях Ольца, произошли существенные изменения. Соплеменники научились делать саман, хотя и недолговечную, грубой работы, но нужную в повседневной жизни домашнюю утварь из глины. Со временем они приобрели опыт, как сеять злаки, получать из зерен муку для лепешек, крупу для каши в лечебных целях, из волокон дикой конопли плести циновки, вить веревки, а позже делать даже одеяла. Безотказно работал затон - холодильник. По опыту Улки донольцы посадили перед саманной крепостью и пещерами деревья различных пород, многие из которых оказались впоследствии яблонями, грушами, сливами.
Донольцы не были переполненными счастьем людьми, которым неизменно благоприятствовала удача везде и во всем. Бывали в их жизни тяжелые и тревожные времена. Не обходили стороной становище болезни, случалась неудачная охота, по нескольку дней пустовал затон из-за длительной непогоды. Не сбылась надежда Данца, что полузвери будут неизменно обходить стороной становище. Нечасто, но происходили с ними стычки в последующие годы. Но появлялись степные кочевники реже и реже. Гибли приматы под стрелами новых хозяев придонья, не допускали их дружинники до рукопашной схватки. Подросший внук вождя Кол вставил однажды гусиное перо в конец дротика из длинного обломка трубчатой кости так, ради любопытства. Метательное копье улетело далее обычного, не меняя устойчивого горизонтального положения. Вскоре ненадежные в полете толстые тростниковые стрелы Луч заменил более тонкими, оперенными. Дружинники получили возможность поражать противника, а охотники дичь с больших расстояний. Способствовали этому упругие луки из рогов мигрирующих оленей.
Повзрослевший Лис до глубокой осени жил в становище вместе с людьми. Когда донольцы переселились на зиму в саманную крепость, он остался в пещере. Уют отсека оказался ему не по нраву. После ночной "службы" с охранниками звереныш отсыпался. Но неожиданно Лис исчез, ушел ночью в степь. Охранники переживали, лишились они надежного помощника. Сожалели о случившемся и дети, и взрослое население становища.
Уже зимой, по снегу, дружина вела разведку вокруг становища по границе долины. Был солнечный день, видимость от горизонта до горизонта. Боковой дозор от звена Лаза вдруг начал подавать сигнал, "Внимание". А вскоре люди увидели захватывающую картину. Вытянув пушистый хвост, по степи неслась серовато-рыжая лиса, по пятам мчалась тройка волков. Но не это удивило донольцев. Когда жертва заметила людей, не бросилась от них в сторону, а устремилась навстречу.
- Это же наш Лис! - воскликнул дозорный.
И действительно, перепуганный, запыхавшийся зверь вскоре оказался у ног дружинников, повизгивая, начал тереться о ногу Данца. Волки остановились на почтительном расстоянии от места встречи лисы с человеком.
Еще раз уйти из становища Лис попыток не делал, жил в пещере, кормился мышами. По-прежнему был любимцем соплеменников, нес "службу" вместе с охранниками.
Прошли годы. Во время охоты на шерстистого носорога погиб Селон. Пронзил зверь сына вождя своим длинным рогом. Старшим группы охотников вождь назначил крепкого телом и духом внука, высокого Кола. Не утратив доверия соплеменников, белый, как снег, Нольц передал бразды правления племенем младшему сыну. Из кареглазого стройного юноши Данц превратился в крепко сложенного мужчину. Волнистые русые волосы до плеч, дугообразные густые черные брови, обаятельная улыбка делали его, жителя каменного века, симпатичным и по современным понятиям.
Тесный союз донольцев и уольцев под руководством вождей Данца и Бора никогда не омрачался недружественными помыслами и делами. Как и в старину, обменивались соседи девушками, опытом изготовления оружия и домашней утвари. Встречались родные и близкие двух племен в зимнее время, летом непреодолимым препятствием являлся широкий и глубоководный Дон.
Ия народила кучу несимпатичных, груболицых, но детей-людей, способных говорить. Они со временем превратились в сильных и смелых дружинников, удачливых охотников, зорких охранников.
Улка подарила молодому вождю сына и дочь.
Разросшееся племя донольцев со временем начало жить отдельными многодетными семьями, для каждой из них строились заглубленные в землю древо-костные землянки. Группы живущих совместно близких родственников самостоятельно занимались охотой, собирательством съедобных растений и плодов деревьев, посевами трав с лечебными семенами.
Родная земля кормила и поила своих хозяев. Щедрое солнце закатными и восходящими лучами извещало о начале и конце прожитого дня, каждую весну вновь и вновь животворило природу.
С годами совместными усилиями донольцы и уольцы, под началом сыновей Данца и Бора окончательно вытеснили с освоенных территорий кланы и группы полузверей. Судьба не жаловала степных кочевников, по научному наименованию, неандертальцев. Схватку с пришельцами они проиграли бесповоротно, раз и навсегда.
Боевая дружина донольцев во главе с Ником, сыном Данца, своего существования не прекратила. Она не привлекалась к хозяйственным работам, обеспечивала безопасность соплеменников на дальних подступах к становищу.
Новый вождь племени унаследовал требования отца, пресекал всякое проявление вражды между соплеменниками независимо от того, какого цвета они имели волосы и кожу.
Непритязательные и непривередливые переселенцы из субтропиков стойко переносили тяготы и лишения на степных просторах придонья, с радостью воспринимали успехи соплеменников в больших и малых делах, вместе сопереживали, если случались горе или неудачи. Они были, вероятнее всего, довольны жизнью и вряд ли захотели бы поменять ее на какую-либо иную.
РАССКАЗЫ
ПЕРВЫЙ ТРУДОДЕНЬ
Немногие из двух последних поколений жителей России смогут ответить сегодня, что такое "трудодень". Исчез термин из лексикона людей за ненадобностью. А еще несколько десятилетий назад его смысл являлся составной частью повседневной терминологии и старого, и малого жителей села.
Трудодень - единица учета труда, которая записывалась колхознику в ведомость за выполненную работу в течение дня. Он определял долю дохода колхоза по итогам года, являлся мерилом оплаты за деятельность колхозника в зависимости от количества продуктов и денег, вырученных сельскохозяйственной артелью.
Работа в колхозе оценивалась в зависимости от квалификации работника, сложности, трудоемкости и ее важности для хозяйства. Трактористу гусеничного трактора, например, за каждую выработанную сменную норму начислялись 1,4 трудодня, колесного - 0,9 трудодней. Прицепщику на тракторных прицепах 75 % от количества, полученных трактористом. Более простые работы в колхозе оценивались меньшей частью трудодня.
Быстрые потоки дней и лет уносят былое, новые времена стирают воспоминания. Нет-нет, да и возникают в памяти "кино" под названием "Моя жизнь". Пришел на память этот самый "трудодень". Не в связи с какими-то современными событиями, а просто вспомнилось слово, связанный с ним рассказ друга детства, Кольки Скрипцова.
1941 год. Пуржила смертями война, ее жуткое дыхание чувствовалось в самых дальних уголках страны. Но жизнь не останавливалась. Начало октября. К этому времени в казачьем хуторе Грешновка Бударинского района Сталинградской области не осталось ни единого мужчины призывного в армию возраста. Ни единого! Деды, подростки и женщины, женщины, везде и всюду. Уже получено много "похоронок" на убитых отцов, мужей, братьев, детей. С разговоров об этом и слез начинался каждый новый день в колхозе имени "КИМ". Какое отношение имел Коммунистический интернационал молодежи к казачьему хутору, никто не задумывался. Расшифровать аббревиатуру мог далеко не каждый колхозник. "КИМ" и "КИМ", чем это название хуже или лучше например, имени "Калинина" или того же "Берия".
Грешновцы собирались перед началом работы рано утром возле правления колхоза. Здесь люди рассказывали друг другу о снах, гадали, что они означают, чего следует ожидать, делились скудными новостями, полученными из писем фронтовиков или небольшого формата еженедельной районной газеты "Сталинский клич". Газету выписывали мужчины не только за содержание, тонкая бумага хорошо шла на самодельные папиросы-самокрутки.
Этот день начинался не радостнее предыдущего. Почтальон принес в хутор накануне очередные две "похоронки". Люди молча выслушали из уст председателя сельского совета сообщения о начале битвы под Москвой, количестве уничтоженных солдат и офицеров, единиц боевой техники немцев. Не забыл он кивнуть на лозунг, что висел над входной дверью - "Все для фронта, все для победы!", пожелал хуторянам успешно справиться с дневным заданием.
Кольке двенадцать лет. Жили они с братом Валентином у деда Дмитрия Карповича и бабушки Феодосии Ивановны. Разнорабочей в МТС матери одной прокормить троих детей трудов стоило. Дед - колхозный пчеловод, у него более шестидесяти ульев общественного хозяйства. Брат учится в хуторской школе, постоянный помощник деду в пчелиных делах, Колька помогал лишь во время школьных каникул. Но война! Бударинская средняя школа, где учится Колька, до конца уборки в полном составе мобилизована на работы в помощь фронту. Младшие классы собирали хлебные колоски, оставленные на полях во время уборки урожая комбайнами. Старшеклассники - разнорабочие в колхозах. Кольке необходимо представить в школу справку от правления колхоза имени "КИМ" о количестве наработанных трудодней во время вынужденных каникул. За помощь деду их не начисляли.
Хорошо подготовленные трактористы на фронте водят танки. Их сменили ребята непризывного в армию возраста. После краткосрочных курсов, а иногда и без них они теперь стали колхозными механизаторами. Трактор, он как лошадь или бык, тоже нуждается в повседневном умелом уходе и обслуживании, иначе работать не будет. Но дорога каждая минута, не до особых забот.
С горем пополам уборку хлеба кимовцы завершили, успели вспахать пары под урожай будущего года, частично посеяли ранние озимые. На этом возможности тракторов иссякли. Громыхая расшатанными соединениями и кашляя выхлопными трубами, все четыре колесных СТЗ и один ЧТЗ своим ходом, помогая один другому, отправились в Бударинскую МТС на зимний ремонт. А это десять километров, путь для подобной техники неблизкий. В лечении нуждались и сами водители. Двигатели машин заводились рукояткой. Плохо отрегулированное зажигание часто давало сбои, заводная рукоятка била в обратную сторону, ломала кости, травмировала мышцы рук водителю. Для лечения достаточно тяжелых травм в колхозе не было условий, лечились, кто как мог, не отводилось для этого много времени. День-другой и вновь за работу.
В колхозе имени "КИМ" остро встал вопрос, каким образом довести посевную компанию до конца и непременно к очередной годовщине Октябрьской революции. Война, о невыполнении плана работ никто помышлять не мог, никакие причины во внимание не брались. Техническая оснащенность в предвоенных колхозах не ахти какая, но худо-бедно механизаторы справлялись с пахотой, посевами, покосами хлебов. Колесные трактора буксировали прицепной комбайн "Сталинец". Люди уже отвыкли от обработки земли однолемешным плугом с помощью быков, обмолота цепами хлебов, скошенных косой вручную во время уборки урожая.