О товарище из центра, новом руководителе, молодым членам областкома было мало что известно: приехал с паспортом купца второй гильдии Николая Ласточкина; член партии с тысяча девятьсот пятого года; только в дни февральской революции вернулся из ссылки; весь прошлый год работал под своей фамилией легально в киевском Совете рабочих и солдатских депутатов, возглавлял профсоюз работников иглы. Значит, по профессии, очевидно, портной. Стал известен благодаря ряду удачно проведенных во время керенщины забастовок и той руководящей роли, которую он сыграл в восстании киевских арсенальцев против Центральной рады. Потом он ушел в подполье и выехал с Украины в Москву.
Это была неплохая партийная характеристика. И многие из членов областкома могли искренне позавидовать ей. Ведь в этом новом, молодом составе областкома почти не было старых, закаленных большевиков, которые начинали бы свою большевистскую деятельность еще в канун пролетарской революции, которые свой боевой путь в дни Октября тоже прошли бы как руководители одесских большевистских организаций - рядом со славным большевистским вожаком одесского пролетариата, недавно героически погибшим от рук немцев и гайдамаков Старостиным! Правда, почти все они начинали свой боевой путь именно здесь, под руководством Старостина, в отрядах Румчерода, на баррикадах январского восстания в Главных железнодорожных мастерских и на эллингах Ропита либо в рядах красногвардейцев города Одессы и Одессы-порта. Начинали с винтовкой или пулеметом в руках. Но руководить подпольем и через него борьбой всех трудящихся города еще не приходилось почти никому из членов нового областкома, созданного после гибели прежнего состава в немецких и гетманских застенках.
Укрепление местного руководства товарищами из центра было вполне своевременно.
Но именно из этих соображений второй товарищ, присланный ЦК, вызывал… по меньшей мере удивление.
И это полномочный представитель Центрального Комитета?
Вот этот товарищ прислан для укрепления организации, состоящей из обстрелянных красногвардейцев - матросов, овеянных ветрами морей, портовых грузчиков, прошедших сквозь огонь и воду, заводских пролетариев, участников трех революций?
Вторым товарищем из центра была девушка, вернее - девочка, потому что на первый взгляд ей можно было дать не больше семнадцати - восемнадцати лет, да и то от силы, только зная, что моложе и в партию не принимают. Вот она сидит тихонечко в углу - курносенькая, с детскими бровями шнурочком и длинными черными девичьими косами, которые не уберешь под кепку или ушанку, если придется брать винтовку в руки и идти в бой. Да и умеет ли она стрелять, да и поднимет ли одиннадцатифунтовую винтовку, чтоб приложить к плечу и навести на цель? Не свалится ли от выстрела и отдачи винтовки?.. Она и одета-то совсем по-детски: белая матроска с синим воротником и игрушечными якорями, юбочка "в гармонику" - как на вывеске "Принимаю заказы гофре и плиссе", и туфельки, боже ты мой, лакированные лодочки!.. Хотя бы ради конспирации постыдилась так одеваться… А кличка? Кличка - "Галя". Галя и есть…
Члены областкома и представители райкомов - матросы, грузчики, да и заводские пролетарии - поглядывали на девочку Галю из центра с нескрываемым недружелюбием.
- Какие же вопросы, товарищи, вы ставите сегодня на повестку дня? - спросил Ласточкин.
- Восстание! - крикнул матрос Александр Понедилок, собственно Шура Понедилок, или попросту "Шурка", как его звали и в порту и на берегу от Молдаванки до Пересыпи. - Восстание против всех паразитов и контры! Сбросить гадов в Черное море! У меня больше вопросов нет…
Матрос Шурка Понедилок старался "глядеть чертом" - сверкал глазами, свирепо морщил лоб, да и матросскую бескозырку свою с длинными ленточками он не снял, войдя в комнату, а только залихватски передвинул со лба - от брови - на самый затылок.
"Глядеть чертом" Шурке Понедилку не очень-то удавалось: он был светловолосый, сероглазый, с вот этакими ресницами, румянцем во всю щеку и никак не мог согнать с лица веселую, задорную, юношескую улыбку. Стройный, сухощавый и подвижной, элегантный в своей матроске, ослепительно чистой полосатой тельняшке под ней и в широченных, за носок, моряцких "клешах" - Шурка был предметом воздыханий всех девчат и молодиц от Пересыпи до Молдаванки.
- Товарищ, гм… матрос, - ласково промолвил Ласточкин, - простите, не знаю еще вашего имени…
- Понедилок Александр, матрос второй статьи с посудины "Витязь"! - вскочил и вытянулся "смирно" Шурка Понедилок. - Представитель Морского райкома партии.
- Садитесь! - мягко сказал Ласточкин. - Я вам не командир, и вы мне не рапортуете; тянуться "смирно" не нужно. Но я хотел вам напомнить, что, войдя, вы забыли снять свою шапку…
- Или вам не известно, что это не шапка, - чуть не подпрыгнул Шурка, - а флотский головной убор - бескозырка и…
Вдруг лицо его залилось краской от подбородка до самых волос, и, сорвав флотскую бескозырку с головы, он сел.
Ласточкин смотрел на него спокойно, с улыбкой, но твердо, и где-то в глубине его глаз поблескивали искорки гнева.
По комнате пробежал легкий шорох. Товарищ из центра был, видимо, мягкого обхождения, но крутого нрава.
Степенный мужчина в однобортной тужурке с серебряными паровозиками на петлицах, несомненно - железнодорожный машинист, пригладил бородку с тонкими прядями седины и негромко сказал:
- Моя фамилия Куропатенко, я представитель Железнодорожного райкома, точнее - председатель райкома. Я думаю, что прежде всего надо обсудить и окончательно определить наше отношение к анархистам, эсерам, меньшевикам и другим мелкобуржуазным партиям. В ходе будущего восстания это будет иметь огромное значение. У нас здесь засилие этих соглашателей. И в Совете верховодят тоже они… А какую повестку на сегодня предлагаете вы, товарищ Николай?
Среди собравшихся были еще: матрос Иван Голубничий - руководитель военного отдела областкома, он же председатель райкома Молдаванки; печатник Яковлев - представитель райкома партии центральной части города; рабочий судостроительных верфей в Николаеве Каминский; лоцман Бабка - от Херсонской организации и другие.
Пересыпский, самый крупный, райком представлял Александр Столяров. Вернувшись в родной город, он на следующий же день стал на работу на заводе Гена и немедленно связался с партийной организацией, фактически и возглавив ее.
Созыв заседания областкома, обеспечение его конспиративности и безопасности было возложено как раз на Александра Столярова, и он все меры от начала до конца провел лично, не передоверяя их никому. Теперь он же руководил и охраной заседания. Сейчас с пением "Вдоль да по речке" братья Столяровы прошли мимо двора и направились к углу Кладбищенской улицы.
- Товарищи! - сказал Ласточкин. - Я думаю, что повестка дня нашего сегодняшнего заседания должна целиком исходить из тех задач, которые ставит перед нами общий, единый план борьбы нашей партии против иноземных захватчиков-интервентов и, разумеется, их подпевал из внутренней контрреволюции. Это единый план! - Он опять подчеркнул слово "единый" и подкрепил это ударом кулака по столу. - Единый для всех организаций большевистской партии! Большевики севера России, Дальнего Востока, так же как и юга Украины, должны строить свои планы, конечно с учетом местных условий и задач, исходя именно из этого единого плана.
И Ласточкин напомнил: Второй съезд Коммунистической партии большевиков Украины, который с участием Владимира Ильича Ленина проходил в Москве в конце октября, принял решение о помощи украинскому народу в его освободительной войне. В Москве же состоялось совещание Реввоенсовета республики и членов ЦК КП(б)У с главнокомандующим, которое и наметило план ведения вооруженной борьбы в разных частях Украины - в зависимости от военно-политического положения в той или иной ее части. По решению Совнаркома создан Реввоенсовет Украинского фронта. В Курске сформировано Временное рабоче-крестьянское правительство Украины, в которое вошли товарищи Ворошилов и Артем. Украинское советское правительство только что в городе Судже объявило власть гетмана низвергнутой и выпустило манифест к народам Украины, в котором объявило все завоевания Октябрьской революции достоянием трудящихся Украины, все советские декреты и законы - действующими на территории Украинской республики. Украинские войска ворошиловской группы на северных границах Украины перешли в наступление в харьковском направлении. Одновременно украинские дивизии, созданные Щорсом и Боженко по приказу Центрального военно-революционного комитета Украины еще в начале осени на Черниговщине, тоже начали наступление в направлении на Киев.
- Начата большая война! - сказал Ласточкин. - И наша задача - в согласии с единым планом командования включиться в великую освободительную отечественную войну нашего народа отсюда, с юга. Силы наши далеко не равны: враг в военном отношении сильнее нас. Но победить должны мы, и мы победим, потому что за нами весь трудовой народ. Но выиграть войну можно только в том случае, если хорошо к ней подготовиться. И каждое выступление вразрез с общим планом борьбы, всякая горячность, хотя бы и от чистого и доброго сердца, - Ласточкин метнул острый взгляд на Шурку Понедилка, готового провалиться сквозь землю под этим уничтожающим взглядом, - всякая анархистская романтика, всякие призывы к немедленному неорганизованному восстанию только поведут наши кадры на бесплодную гибель! - Ласточкин еще раз взглянул на Шурку, и тот счел за лучшее совсем отвернуться к окну. - Мы здесь должны готовиться к серьезной войне, готовиться спешно и отмобилизовать все наши силы! Потому-то и начинать нам надо именно с… мирных дел.
Поворот уж очень был неожиданный, и все настороженно подняли головы.
Но Ласточкин тут же и перечислил все эти "мирные" дела, с которых, по его мнению, надо было начинать.
По городу и области числилось довольно много большевиков, но цифры были неточные и не о каждом были исчерпывающие сведения. Взять на учет всех, выявить способности и возможности каждого, провести широкую перерегистрацию членов партии - надо в первую очередь, и закончить это за два-три дня. Весь реальный актив привести в боевую готовность, а все мертвые души вон! После этого созвать по районам области и города районные конференции и избрать районное руководство. На это уйдет еще три - пять дней. И немедленно же - городская и областная конференции. Эти обе можно провести в течение одной ночи. Таким образом, за неделю все большевистские кадры будут готовы вступить в борьбу, чтобы выполнить ту задачу, которую ставят перед ними Центральный Комитет, общий план борьбы и сами условия отечественной войны.
- Возражений нет? - спросил Ласточкин.
Возражений не было. В самом деле, разве не первейшая задача перед началом борьбы именно установление боевого порядка?
- Областная конференция, - сказал Ласточкин, - изберет и новый областной комитет. Пока предлагаю заместителем председателя областкома избрать товарища Александра Столярова, одновременно выдвинув на городском пленуме его кандидатуру как председателя городского комитета. - Ласточкин вдруг снова улыбнулся широкой, веселой улыбкой. - Как, товарищи, считать товарища Столярова Александра отсутствующим или присутствующим на нашем заседании? И имеем ли мы право выбирать его, так сказать, заочно, на один только… слух?
Он, смеясь, кивнул на окно.
Братья Столяровы как раз снова проходили мимо домика в своем бесконечном "пьяном" променаде, и густой, могучий бас Александра Столярова рокотал втору в "Гей, нуте, хлопцi, славнi молодцi".
Все засмеялись, и все руки дружно поднялись.
- Второе, - сразу же серьезно заговорил Ласточкин, - подготовка вооруженных сил народа и, конечно же, - он вдруг подмигнул Шурке Понедилку, - вооруженного восстания! - Шурка покраснел и снова отвернулся к окну. - Мы создадим Военно-революционный комитет, и в состав его я предлагаю большевиков: Ивана Голубничего, Александра Понедилка, Петра Куропатенко, Александра Столярова и Николая Ласточкина.
Услышав свое имя в составе Военно-революционного комитета, Шурка Понедилок - еще совсем молодой член партии - стал совсем багровым и уже не отрывал глаз от двух белых козочек и одного белого петуха за окном.
Матрос Иван Голубничий - полная противоположность матросу Понедилку: степенный и серьезный, с густыми, солидными усами флотского сверхсрочника, - как только услышал свою фамилию, сразу же встал и не спеша начал докладывать:
- В распоряжении военного отдела областкома на сегодняшний день имеются три подпольные боевые дружины: рабочая пересыпская имени Старостина в количестве до ста человек, матросская дружина Морского райкома в количестве до тридцати человек и молодежная - из моревинтовцев-комсомольцев - в количестве человек до пятидесяти. Однако в отношении оружия в настоящий момент…
- Товарищ Голубничий, - остановил его Ласточкин, - ты обожди. Об этом доложишь Ревкому. А сейчас областком должен решить еще другие вопросы.
Матрос Голубничий расправил усы и сел.
- И третье, товарищи, это армия Антанты, которую мы ждем сюда. Большевики, - Ласточкин улыбнулся, - уже имеют кой-какой опыт в обращении с армиями оккупантов. - Все тоже заулыбались. - Трехсоттысячная армия немецких оккупантов, разложенная и насыщенная революционными идеями, уходит сейчас со всей территории Украины к себе домой, в Западную Европу. А не то и здесь создает свои солдатские советы и спартаковские комитеты. Я думаю, товарищи, что не вредно бы нам распространить опыт революционного расслоения немецкой армии и на армию Антанты? А?
- Пусть им будет вредно… - ворчливо отозвался Голубничий. - Чтоб в Синопе, в Трапезунде галушки варили…
Веселый смех пробежал вокруг стола. Шевченковский стих был применен в этом случае остро и бил в самую точку.
- Так вот, - подхватил с веселым смехом Ласточкин, - если возражений не будет, то надо немедленно же начинать к этому подготовку. Перед отъездом сюда я был в Москве в Центральном Комитете. Товарищ Ленин… - Ласточкину пришлось сделать небольшую паузу: все зашевелились, придвинулись ближе и наклонились, чтоб лучше расслышать, - товарищ Ленин особое внимание обращает именно на эту сторону нашей с вами работы. Москва поможет нам кадрами специальных работников, как только станет точно известно, какие именно кадры нам будут нужны - для английских, французских или еще каких-нибудь частей. Когда выяснится, на каких языках нам придется проводить агитацию, Москва пришлет к нам группу товарищей, в совершенстве владеющих этими языками. Наша партия обращает сейчас особенное внимание на подготовку специальных кадров для Украины.
Ласточкин поднял руку, призывая всех к порядку, потому что в ответ на его сообщение члены областкома все сразу вдруг заворочались, заговорили весело и возбужденно:
- Вот спасибо! Не забывает нас Владимир Ильич!..
Дверь из сеней скрипнула, и на пороге появилась грандиозная фигура Никодима Онуфриевича. Гомон сразу оборвался, все притихли. Что такое? Опасность?
- Ничего, ничего, - загремел во всю силу могучий бас Никодима Онуфриевича. - Как раз хорошо! Шумите, шумите! А то что за гулянка такая? Сошлось пятнадцать казаков и шепчутся, как девчата на посиделках. Не конспиративно, товарищи! Никуда не годится! Говорите погромче и чарки поналивайте! И винегрета хотя бы для видимости ковырните! Мама Феня сейчас и кабачки подаст…
Дружный смех был ответом Никодиму Онуфриевичу.
Но он уже исчез в сенях и прикрыл дверь.
Когда веселое оживление стихло, а товарищи налили себе вина, Ласточкин закончил:
- Так вот, для подготовки пропагандистской работы в иностранных войсках нам надо создать при Ревкоме этакую "Иностранную коллегию" - штаб нашего революционного слова! В Иностранную коллегию войдут товарищи, которые прибудут из Москвы, а пока что мы создадим группу организаторов человека в три, в пять. Поручим это дело товарищу Гале.
Все члены областкома, как по команде, повернули головы к девушке в углу: так вот зачем эта девушка из центра - специалистка, выходит, в делах пропаганды!
Ласточкин перехватил эти взгляды и не мог сдержать улыбки.
- Товарищи! - укоризненно произнес он. - Ну как вам не совестно? Вогнали девушку в краску! - Но он сразу же сдержал улыбку и сухо сказал: - Галя действительно мала ростом и выглядит совсем девочкой, но это не так уж плохо для конспирации! Только Гале не шестнадцать лет, как вам, верно, кажется, а… Галя, тебе как будто двадцать два?
- Двадцать три, - тихо отозвалась Галя и сердито передернула бровями.
- Итак, двадцать четвертый! И четыре года Галя член партии. Из них два просидела в тюрьме. А вообще Галя - один из лучших организаторов подпольных типографий. Кроме того, Галя окончила гимназию, и в аттестате у нее пятерки по французскому и по немецкому. Помимо гимназических наук, Галя изучала и английский язык. На иностранных языках Гале хоть стихи писать: специалистка! Есть ли у кого-нибудь возражения против Гали, товарищи?
Члены областкома единодушно подняли руки за Галю. Первым вытянул руку Шурка Понедилок. Девушка, оказывается, что надо!
Все глядели на нее теперь с любопытством и симпатией: так вот какого большевика прислал одесситам Центральный Комитет!
- Кстати, - сказал машинист Куропатенко, - поскольку речь зашла о пропаганде, то, пока выяснится, на каком языке проводить агитацию среди интервентов, следовало бы расширять и расширять работу среди населения.
Он полез в карман, вынул сложенный в восемь раз лист газеты и пояснил:
- Свежий номер "Правды"… Машинисты наши из Бахмача привезли…
И сразу же начал читать вслух. Все слушали молча, сосредоточенно.
- Вот и начало нашей работы! - сказал Ласточкин. - Оживим нашу печать, наладим выпуск листовок… Галя, когда б это можно было осуществить?
- Сколько тысяч? - спросила Галя.
- Пять, ну, десять тысяч…
- Нужно больше, чтобы и для области, - сказал лоцман Бабка.
- Типография есть, - отозвался печатник Яковлев, - только не разобраны шрифты.
- Не разобраны? - подняла брови Галя. - Тогда - послезавтра.
- На разборку можно бросить комсомольцев, - предложил судостроитель Каминский.
- Им же поручить и распространение. Этим пускай Коля Столяров займется, у него есть группа связных, - поддержал и Голубничий.
На этом и порешили. Слово еще раз взял Ласточкин.
- И четвертое у меня очень важное дело, товарищи: разведка и добывание оружия. Это дело надо будет поставить в самых широких масштабах. Начинать я предлагаю с того, что уже делает Григорий Иванович. За Григорием Ивановичем и закрепить это дело, хотя он еще пока и не член нашей партии; путевку в одесское подполье после его партизанской деятельности против немцев ему дала Москва.
Предложение Ласточкина вызвало новое оживление. Григорий Иванович! Фамилия названа не была, но кто ж из одесских большевиков не понимал, что речь идет о Котовском? Однако не всем было известно, что Котовский опять вернулся в Одессу. Вот это новость так новость! Кого же из старых красногвардейцев - после Старостина - так уважали и любили одесские большевики? Конечно, Котовского! А кого знала и любила вся окраинная Одесса - на Фонтанах, на Сахалинчике, Мельницах, Молдаванке, Пересыпи и здесь, на Слободке? Котовского!
Только… слишком уж это заметная фигура для подпольной, конспиративной работы - вот что смущало областкомовцев. В Одессе знают Котовского в лицо тысячи людей. Рискованно! Ведь повсюду шныряют шпики и провокаторы…