Земля заметно притянула к себе солнце. Вечерняя зорька не обманула надежды юноши. Клев был прекрасный. Уха получилась наваристая. Но Нина отказалась. Она заглянула в шалаш и быстро вернулась к костру:
- Алешенька, вы куда положили мой пакет?
Он обыскал шалашик и развел руками:
- Вот те раз! Пока удили - кто-то свистнул. Завтра открытие охоты: тут за каждым кустом охотники…
- Чепуха! Я могу неделю ничего не есть!.. - она равнодушно махнула белой панамкой.
"Выходит, пакет без дневника", - смекнул Алеша. Зайдя за куст, он осмотрел пакет, прикрыл его травой, зашагал обратно. На нем был дядин охотничий костюм, высокие сапоги. Выглядел он солидно. Заговорил баском:
- Свежие следы ведут к реке…
Нина промолчала и, пожелав спокойной ночи, забралась в шалаш. За день она надышалась свежим воздухом, устала и захотела спать. Ему стало жаль голодную девушку, но мысль о Груне отвлекла его…
Он вымыл солдатский котелок, нарубил веток для утренней охоты и, засунув финку за пояс, направился к челну.
На островке, возле костра, сидел незнакомый охотник. Он пил чай с черными сухарями, которые мочил в голубой кружке. Его шапка с длинным козырьком и окантованная куртка подкрашены пламенем костра. Освещенное лицо с бородкой при каждом движении нижней скулы то удлинялось, то сокращалось. По краям костра на одной рогатке обсыхал начищенный котелок, а на другой медный чайник. За спиной охотника небольшой самодельный столик из прутьев. Полотенце по-прежнему висело на сухой ветке. А за кучей хвороста, у подножия холмика, угадывался небольшой челн по росту хозяина.
На приветствие Леши небритый отшельник поднял голову и простуженным голосом пригласил его к чаю:
- Ну как, голубчик, рыбалка?
Отвечая, Леша отметил: "Глазастый".
- А вы без удочек?
- С переметом…
"Голос незнакомый, а лицо видел", - припомнил Алеша и присел на корточки:
- Вы из Старой Руссы?
- Да. - Он надел простые очки и уставился на Лешу: - Не вы ли продавали флажочки в пользу голодающих?
"Вот это память!" - удивился юноша и сорвал былинку:
- Вы с каким цветом чай пьете?
- Только не с этим, друг мой, - улыбнулся незнакомец. - У вас в руке знаменитая цикута, или вех. Ядом ее был казнен Сократ. Вы слышали о греческом философе?
Алеша утвердительно кивнул головой и против своего желания хвастливо заявил:
- Я изучаю логику…
- Логику?! - удивился охотник и вскинул глаза: - Какую же, батенька, формальную или диалектическую?
- Ту самую, которую изучал Шерлок Холмс.
- Значит, формальную. - Он прислушался к всплеску воды.
Леша подумал о прожорливом соме, но собеседник уверенно бросил в темноту:
- Цапля! - И продолжал: - Для нашего времени Холмс далеко не идеал сыщика. Судить по большому размеру шляпы о большом уме хозяина шляпы; распутывать сложные преступления только с помощью элементарной логики; видеть чуть ли не в каждом человеке преступника. А главное, Шерлок, по существу, всегда и всюду действовал один, как сверхумный сыщик. И в этом, учтите, его ограниченность…
- Я знаю профессора, ученого-криминалиста. Так он тоже большой поклонник английского сыщика и его логики!
Защищая ладонью глаза от пламени, пожилой охотник опять взглянул на молодого собеседника:
- Новому следователю, голубчик, нужна и новая логика.
- А в чем разница между старой и новой?
Незнакомец поинтересовался Лешиной профессией, выяснил его основной инструмент труда и наглядно пояснил:
- Ваш черпак пригоден для расчистки канавы, но, чтобы углубить фарватер реки, нужна землечерпалка. Так и формальная логика хороша только для узкого и мелкого вопроса, а чтобы проникнуть глубже и шире, чтобы вскрыть пласты противоречий - нужна диалектическая логика. Другими словами, друг мой, первый шаг следователя - обозрение, а второй - проникновение. Обозревать можно и с помощью школьной логики, но для второго шага - для проникновения - нужен инструмент сложнее и гибче…
- Какой, например, пласт противоречия?
- Ну, скажем, преступление, которое можно выразить такой формулой: УБИЙСТВО БЕЗ УБИЙСТВА.
- Это же нелогично!
- С точки зрения элементарной логики, но жизнь, голубчик, заставляет нас смотреть иначе. - Он веткой указал на озерко: - Здесь недавно старый рыбак проверял мережи и рассказал мне быль. Заметьте, с такими подробностями, что видно, сам пережил все это…
Рассказчик откашлялся и, вынув платок, отмахнулся от дыма:
- Невзлюбила свекровь невестку и задумала извести ее. Невестка была из другой деревни, не поозерка. И шибко испугалась, когда муж, рыбак, принес домой, как диковинку, большого угря. В этих местах угорь - редкий гость: здесь водятся вьюны. Жена кричит: "Ой, страх, умру!" А муж смеется, не верит. Тогда вмешалась свекровь - упрятала угря. А ночью, когда сын ушел на сойме в озеро, она, босая, подкралась к спящей невестке, да и пустила под одеяло ползучего, как змея холодного. Жертва раз вскрикнула и каюк. Вернулся сын, а мать на него: "Вот, душегуб проклятый, напугал женку, а ей, видать, и приснился змей. Сама слыхала, как, бедная, во сне ойкнула!" Ни лекарь, ни становой, ни поп, ни муж - никто не заподозрил убийства. А убийство налицо. Только перед смертью старуха исповедалась в тяжком грехе. Нуте, голубчик, что тут получится с точки зрения формальной логики?
И собеседник не без улыбки преподнес умозаключение:
- СМЕРТЬ БЕЗ СЛЕДОВ УБИЙСТВА НЕ ПОДЛЕЖИТ РАССЛЕДОВАНИЮ.
СМЕРТЬ МОЛОДУХИ БЕЗ СЛЕДОВ УБИЙСТВА.
СЛЕДОВАТЕЛЬНО, СМЕРТЬ МОЛОДУХИ НЕ ПОДЛЕЖИТ РАССЛЕДОВАНИЮ.
Если бы в эту минуту охотник с бородкой бросил в костер фунт пороха, то взрыв потряс бы Лешу меньше, чем этот неожиданный силлогизм. Юноша привстал:
- А как же… а как же… это будет по-вашему?
Большелобый охотник поднял с земли горсть песку и развернул ладонь к свету:
- Скажите, друг мой, песок полезен или вреден для нас?
Раньше ученик Челпанова и Оношко ответил бы категорично: либо "да", либо "нет". Но сейчас, подражая Селезневу, он развел руками:
- И да и нет.
- Совершенно верно! - подтвердил незнакомец вытянутой ладошкой. - В составе стекла песок полезен, а на стекле вреден. Песчинка царапает драгоценности, и она же рождает жемчуг в раковине. В затворе винтовки песчинка губит солдата, а тот же песок в мешке на бруствере спасает. Песок крепит бетон, и он же символ рыхлости - "строить на песке". В одном месте создает плодородную почву - лесс, в другом голодную степь-пустыню…
- От сырого песка простуда, а от горячего здоровье, - дополнил Алеша, чувствуя, что сейчас в его голове совершается крутой поворот.
- Да, голубчик, все зависит от места, времени и условий. - Бросив песок, он вскинул руку: - И второе! Все на свете противоречиво. Отсюда, друг мой, и разноречивый подход к поозерской были…
Боясь пропустить хоть слово, Леша приблизился к пожилому охотнику и замер. А тот продолжал:
- Чем бесспорнее причина смерти - разрыв сердца от страха, тем сомнительнее, что смерть наступила в результате ужасного сна, ибо сон пугает, но он же и предохраняет, уступая место спасительному акту пробуждения. Так или не так?
- Так! - твердо ответил Алеша и почему-то вспомнил выступление гипнотизера.
- Стало быть, причина испуга молодухи - другая. Стало быть, единственный очевидец необычной смерти может быть свидетелем, но может быть и убийцей. Так или не так?
- Так!
- Значит, голубчик, мы анализируем убийство без убийства?
В сознании Леши промелькнули кадры прожитых дней - загадочная смерть Рогова, постоянное превосходство Селезнева в споре, его страсть сталкивать разноперые слова и его частые отзывы, полные уважения, о своем учителе Калугине…
- Николай Николаевич, я признал вас!
Теперь Калугин приподнялся:
- Каким образом, голубчик?!
- Ваш ученик Сеня Селезнев - мой друг. Он часто рассказывал о вас…
- И так точно обрисовал мой портрет?
- Нет! У вас с ним общий строй мысли: очень редкий…
- Ну-с, друг мой, - оживился Николай Николаевич, - найти "игрека" среди болот, не зная его конфигурации, без посторонней помощи, только по строю мысли - это больше чем похвально. Заметьте! Даже Шерлок Холмс не решал таких…
Он не договорил. С берега долетел девичий крик.
Алеша оглянулся.
На стоянке горел шалаш, а вокруг огня бегала Нина. Она была в одном купальнике.
- Ваша сестра? - спросил Калугин, щуря глаза.
- Дочь профессора Оношко!
Юноша бросился к челну. Изо всех сил действуя веслом, он ломал голову: "Кто же поджег?"
Леша и мысли не допускал, что жизненные повороты могут быть и такими. Нина сама подожгла хижину, в которой оказались насекомые. Пострадавшая сердилась и хохотала:
- Чуть живьем не съели! Что за дрянь?!
Леша вспомнил, что на охоте дядя Сережа всегда избегал готовых шалашей. Молодой охотник уверенно ответил:
- Блохи! Комары! Тараканы! Муравьи! Клопы!
- Почему же не предупредил?! Куда исчез?!
Оказывается, Нина знает Калугина. Их познакомил Сеня. Калугин провел с ними экскурсию по городу и признался, что мечтает вернуться к преподавательской деятельности.
- Я тоже буду учительницей. И начну, как Николай Николаевич, с деревенской школы. Не веришь?
Он верил, только не мог понять, почему Нина любила уединяться. Вот и сейчас курортную жизнь променяла на охоту. Она что-то скрывает.
Леша укрепил железные дуги на челне, натянул палатку. Он лег ногами к корме, а Нина к носу. Она долго не могла заснуть - крутилась, вздыхала, наконец не утерпела:
- Я ведь давно знаю Леонида Рогова. Приезжая в Питер по делам, он всегда останавливался у нас в доме. Они с папой старые друзья. Я увлеклась Леонидом. Но призналась ему лишь незадолго до его смерти…
- Нина, а тебе не кажется, что смерть чекиста загадочна?
- Не думала и думать не хочу об этом. - У нее дрогнул голос. - Ты не представляешь, что я пережила, когда он сказал: "У меня одна страсть - Ланская". И последнее время он безумно страдал от того, что она не сняла крест ради него…
- Ты прочитала об этом в дневнике?
- Нет, я чужих дневников не читаю, это подло! - Она выглянула из палатки и радостно воскликнула: - Калугин не спит! Я хочу к нему. Алешенька, не обижайтесь на меня. За мной заедете на обратном пути…
В самом деле, жизнь полна крутых поворотов!
ОХОТНИК В ЛОВУШКЕ
За ночь туман-пришелец полонил сотни озерок, рек, речушек и даже огромный плес Ильмени. Над всем краем, куда ни взглянешь, нависла белая тьма. Солнца еще нет, но восток уже бросил в бой полчища света. А молодого селезня снетками не корми, дай лишь полюбоваться редким зрелищем. И вот летит, быстрокрылый. Смотрит кругом, крякает от счастья. А песня-то и погубит его чистую душу.
Услышав гостя, подсадная кряква Машка распластала крылья. Затрепетала. А он, ухажер кольцастый, ничего не видит, кроме нее, крякуши. Шипит! Петушится. Хвостом веерит. К счастью, вместо выстрела из челна раздался веселый басок.
- Спасайся, дурак! - крикнул Алеша.
Пощадив селезня, охотник думал о себе. Его сердце тоже на мушке. Как-то встретит Груня? А может, Леша опоздал: рыжий матрос опередил и увез ее?
Юноша приподнялся и осмотрел горбатую пожню. Солеваровский лагерь просыпался. Возле трех шалашных построек мужчины точили косы, а костер обхаживали две женщины: одна высокая, полная, другая и ростом ниже, и стройнее.
"Эх, вот бы Солеварова и Груню сюда", - прикинул он и повел глазами по горизонту.
Со всех сторон гремели выстрелы: сегодня открытие охоты. Появление на берегу Ловати молодого охотника не удивит Солеварова, и все же есть смысл повидаться с Груней наедине.
Он посадил Машку в корзину, собрал чучела и загнал челн в прибрежный ракитовый куст. Отсюда лучше всего вести непрерывные наблюдения за лагерем.
Вот мужчины позавтракали и с косами в руках пошли в сторону скошенной осоки. Один из них, бородатый, повернул к берегу Ловати. У него - весло и удочка. Похоже на то, что это старик Солеваров. Женщины остались мыть посуду.
На козлах сох просмоленный невод. Сетка позволила Леше незаметно приблизиться к лагерю. Он услышал, как дородная женщина по-хозяйски распорядилась:
- Груня, иди за ягодами. Я уж домою…
"Не успела с Ершом!" - счастливо забилось сердце.
Леша поспешил к берегу Ловати. В кудрявых кустах пела зорянка. Она приглашала к спелой малине и сочным черно-сизым гроздьям ежевики. А над водной гладью, высматривая добычу, резво порхали, как гигантские бабочки, речные чайки.
Здесь никто не помешает поговорить с Груней. Наблюдая за лагерем, юноша тихонько запел:
Мы - кузнецы, и дух наш молод,
Куем грядущего ключи…
Ему представилась Русса с тысячью фонтанов. Ветерок относит брызги на гладкие дорожки, по которым они с Груней мчатся на велосипедах…
Идет!..
На ней белая легкая блузка и черная расклешенная юбка. Она пересекала прокос. Босые ноги, опасаясь щетины скошенной травы, скользили, как лыжи. В руке качалась плетеная корзиночка. Темная коса лежала на груди.
Над ее головой пронеслась стая чирков. Леша вскинул ружье - два залпа, и пара уток перевернулась через голову. Груня кинулась к кустарнику, над которым таяли два облачка порохового дыма.
Сердито закричала:
- Эй, охотник, осторожней!
Он вышел навстречу девушке. Она не сразу признала Лешу в охотничьем костюме. Гнев сменился на ее лице удивленно-довольной улыбкой.
- Ты ли это, Алексий?!
- Нет, - засмеялся он. - Алексий в Новгороде, а я здесь… Ты веришь в судьбу, Грушенька?
- Я верю своим глазам и сердцу. Оно не обманет меня. - Груня вынула из кармашка платья знакомый лист с графологическим анализом: - Вот, спасибо тебе, все как есть в жизни! Так я и думала о нем…
- Кто же тебе доставил? - Алеша показал глазами на лист.
- Вадим. Вчера подъехал на "Мелководном". И тебя видел. - В ее карих глазах вспыхнул огонек. - Кто такая в синем костюме и белой панамке?
- Дочь профессора.
- С тобой-то одна, без профессора?
Он рассказал о злополучном шалашике и о Калугине…
- Нина осталась с ним на островке, - юноша махнул рукой в сторону Взвада, - а я сюда по Ловати к тебе… Не рада?
- Рада. Очень рада, если это взаболь.
- Разве тебе сердце не подсказывает?
- Если верить сердцу, то ты чего-то таишь от меня. - Она заглянула ему в глаза: - Чего задумал?
Вспомнились слова Калугина о связях агента, и Леша, поколебавшись, бухнул:
- Хочу Ерша повидать.
- Зачем?
Они сели на толстое бревно, наполовину утопшее в песке. Их прикрывали кусты, впереди золотилась широкая Ловать. Речную дорогу резал маленький буксир. Пыхтя, фыркая, он тащил длинную баржу с дровами.
Леша рассказал историю с обменом масла на браунинг…
- А на другое утро он выкрал свою пушку…
- Так это твоя мука? - удивилась Груня и, в свою очередь, известила Лешу о пропаже на продуктовом складе, где работает ее брат. - Вадим просит меня по-доброму откликнуться на письмо поповича.
- А ты?
- Я б откликнулась, если б тебя не встретила. - Она плечом туго прижалась к плечу Алеши. - Этакое со мной впервые…
- Я тоже… еще ни с кем…
Он смутился, опустил голову. Груня с первой встречи заметила, что сын Прасковьи серьезный, неизбалованный, приятный. С таким она охотно будет водиться.
- А эта, беленькая… дочка профессора?
- Она до сих пор любит Рогова.
- За это хвалю! Я тоже такая, если полюблю - навек!
Она решительно поднялась: нужно собирать ягоды. Леша помог. Они вдвоем быстро заполнили корзиночку до краев.
Прощаясь, Леша подарил Груне пару чирков и спросил:
- Тебе кто передал записку Анархиста?
- Пашка Соленый.
- Он знает его адрес?
- Знает, да не скажет. - Груня приподняла плетенку с ягодами: - Хозяйка собирает посылку для племянника.
- Кто повезет?
- Меня не пошлет, - улыбнулась Груня и свободной рукой показала на камень: - Жди тут! После обеда приду с бельем…
Он глазами провожал ее до самого лагеря. Ему и в голову не пришло, что его чирки будут поджарены Солеварихой и уложены рядом с банкой варенья в одной посылке…
Молодой охотник перегнал челн к песчаной косе и стал собирать сухую древесину. Под ногами блестели ракушки. А с кручи, где лентой вытянулся кустарник, доносилась красноармейская песня: "Белая армия, черный барон…"
Леша знал, что здесь, на Ловати, каждое лето заготовляла сено хозяйственная рота старорусского гарнизона, и посмотрел в сторону военного лагеря: "Может, и отец сейчас возле костра?"
Утиный бульон получился на славу. Обедая, Леша вспомнил про Нинин пакет с провизией и фруктами: "Не угостить ли Груню сластями?" Но побоялся опоздать на свидание: до Полисти туда и обратно добрый час с лишним.
И хорошо, что не рискнул. Груня забежала на одну минуту. Хозяйка поручила ей варить варенье. Девушка пожалела, что принесла в лагерь чирков. Буквально все заинтересовались: "Чья дичь?"
- Я, дуреха, сказала: "Знакомого охотника". Вера Павловна и сам хозяин примолкли. Но Пашка крепко присосался: "Кто да где?" - Груня махнула косой в сторону лагеря: - Соленый приказал Цыгану присмотреть за тобой. Они шептались, что-то задумали против тебя. Гляди в оба! - На миг прижалась к нему: - Приходи к стогу, когда взойдет луна…
К ночи утки жмутся к заливным пожням. Место для вечерней охоты Леша облюбовал возле сенокосного кряжа. Нос челна загнал в куст, а корму замаскировал ветками. За спиной - море заливной осоки; впереди - полоска чистой воды с Машкой и чучелами, а за ними сухая часть пожни, которая постепенно восходила к берегу Ловати, где сплошной стеной серебрились ивы-бредины.
В кормовой части челна Леша, как всегда, стоял на коленях. Такая поза устойчива и удобна для наблюдения. В правой руке он держал двустволку со взведенными курками.
Солнце еще не скрылось за холмом Взвада, а Машка уже известила о начале зорьки. Высоко над головой просвистела крыльями пара кряковых. "На Ильмень", - определил Алеша, провожая уток взглядом.
А в это время, прикрываясь низкорослыми кустами, Мишка Цыган выследил место охоты молодого охотника и тотчас поспешил в лагерь красноармейцев. У костра сидели новобранцы-татары. Он указал им утиный плесик, где можно запросто подстрелить болотную дичь.
На горизонте расквасилось солнце. Скоро на воду ляжет густая тень, и чирки первыми потянутся к пожне. Леша приложил кулак к чуть зажатому рту и ловко передал звонкий чирковый зов.
Леша не знал, что своей приманкой облегчил задачу красноармейцам. Они ползли по-пластунски на зов "чирка" и кряковой утки. А тут еще легкий ветерок оживил плавающие чучела. Надо было спешить. И молодые красноармейцы, лежа на земле, прицелились в "стайку диких".