Обычно, садясь в машину, Роб первым делом включал радио. Однако на этот раз он дважды проверил, чтобы оно было безоговорочно выключено. Купер хотел использовать время поездки для того, чтобы собраться прежде, чем нырнуть в водоворот, который ожидал его в клубе, а значит, Роба ничто не должно отвлекать.
Как бы не так. Только он стартовал с места, как на приборной панели загорелся желтым индикатор топлива. Пришлось Робу думать не о предстоящем трудном дне, а о том, какая заправка будет по пути.
Залив бензин, как обычно, на двадцать фунтов и обругав тори за грабительские налоги, Роб отправился в киоск, чтобы заплатить, но встал как вкопанный перед газетной стойкой. На первой странице "Сан" была напечатана его старая фотография, а сверху шел заголовок: "Большая удача и грандиозные планы футбольного фаната".
Он взял со стойки экземпляр газеты и пробежался по строчкам статьи, которая, по большому счету, сводилась к его ответам на вопросы Сары Уильямс. Тем не менее Роб опять чертыхнулся в адрес журналистки и стал вводить пин-код, расплачиваясь на кассе.
- Ого, да это же вы! Человек с обложки.
Роб поднял голову на человека за кассовым аппаратом и кисло улыбнулся, затем протянул руку, чтобы забрать банковскую карточку.
- Точно, вы! Ни фига себе!
Роб снова принужденно улыбнулся и спрятал карточку в бумажник. Он всем телом чувствовал, как к нему стали притягиваться взгляды других людей, поэтому быстро взял чек и пошел к выходу.
- Ну и ладно, проваливай отсюда!
Роб развернулся на месте и уставился на кассира, который испепелял его сердитым взглядом.
- Что ты сказал?
- Что слышал, проклятый вражина. Давай, катись туда, откуда пришел!
Потрясенный и весьма огорченный столкновением на заправке, Роб продолжил поездку в задумчивости. В течение двадцати четырех часов он не только попал в новости "Скай-ньюс", но и на первую полосу "Сан". Впечатляющий успех, как ни крути. Роб потянулся и включил радио. Все равно его уже сбили с толку, может, старый трюк с "белым шумом" сработает. После нескончаемой рекламы тотализаторов и мастерских по ремонту лобовых стекол Роб почти с облегчением услышал сладкозвучные голоса комментаторов. Полился неизбежный поток рассуждений на тему событий в "Сити", подкрепленных звонками от слушателей, полученными во время рекламного блока.
- Разумеется, мы не знаем всех подробностей, - начал ведущий. - Поэтому у нас нет четкой картины того, что задумал этот парень, но вот если бы вы оказались на его месте, что бы сделали? Послушаем болельщиков. Это Джон из Брэдфорда.
- Мне в клубе сказали, - громко и сердито заговорил другой голос, - что он планирует продать "Джордж-парк" и перевести наш клуб в свою развалюху…
Роб только фыркнул. Как только такое людям в голову могло прийти? Будто он допустит, чтобы на его возлюбленном стадионе на Викаридж-лейн появились враги!
- Вы болеете за "Сити", Джон?
- А как же. И мы не хотим, чтобы этот убл…
- Спасибо, Джон, - перебил его ведущий. - Саймон из Барнсли. Вы фанат "Юнайтед" и знакомы с Робом Купером, верно?
- Да, знаком, - со смехом ответил Саймон. - Все время покупаю его фэнзин. Парень - настоящая легенда, и я говорю вам: в "Юнайтед" все его поддержат как один.
Когда показался поворот на "Джордж-парк", Роб уже услышал достаточно. Как он надеялся и искренне ожидал, большинство позвонивших в программу были настроены против "Сити", и даже ведущие признались, что если бы они оказались в подобном положении, то сделали бы примерно то же самое, что собирался предпринять Роб. Но самым важным для Купера было другое: все фанаты "Юнайтед", участвовавшие в опросе, выразили ему свою поддержку. Поняв, что парни - за него, Роб почувствовал невероятный прилив оптимизма, и к моменту остановки перед стадионом его настроение было куда лучше, чем когда Купер покидал свой новый дом. Однако этому настроению не суждено было продлиться и несколько секунд. Хаос, который встретил Роба перед стадионом, заставил его нажать на тормоз раньше, чем он планировал.
По обеим сторонам дороги пристроились большие белые фургоны - некоторые из них со спутниковыми тарелками на крышах, - а перед открытыми воротами на территорию стадиона, охраняемую двумя полицейскими, шумела толпа, состоявшая из болельщиков, съемочных групп и, как полагал Роб, представителей прессы.
- Вот дерьмо, - пробормотал он. - И как же мне через них пробраться?
В это время мимо него промчалась спортивная модель "ауди" и направилась прямо на толпу. Роба обрадовал тот факт, что перед ней не только расступилась толпа, но и полицейские энергичными жестами одобрили проезд машины внутрь. Роб подождал появления следующей машины, встал ей в хвост и поехал, держась как можно ближе к бамперу.
Идея отлично бы сработала, если бы машина, за которой он пристроился, двигалась на стадион, но в последний момент она свернула налево. В результате Роб остался на виду у собравшихся перед воротами людей. Он поежился под прицелом их объединенного взгляда.
Его узнали мгновенно и столь же мгновенно окружили. Изо всех сил пытаясь игнорировать непрерывный град ударов по окнам машины, крики, неразличимые благодаря звукоизоляции салона, и сияние миллионов, как ему показалось, вспышек фототехники, Роб продолжал вести "мондео" к воротам и спасительной парковке.
Купер уже решил, что ему удалось прорваться, как вдруг один из полицейских поднял руку, останавливая его, и жестом попросил опустить стекло. Роб уставился на него в недоумении.
- Что, совсем без ума, что ли? - спросил он, отчаянно показывая на людей, облепивших машину Купера с твердым намерением утащить ее обратно в самую гущу толпы.
Полицейский смотрел на него без выражения, и Робу пришлось опустить стекло водительской двери. Тут же приглушенный поток оскорблений обрел такую громкость и ясность, что Куперу захотелось спрятаться под сиденье.
- В чем дело? - спросил Роб, нервничая от присутствия разъяренной толпы и как минимум половины Флит-стрит.
- У вас есть пропуск, сэр? Если нет, то я не имею права пропустить вас, - ответил полицейский ровным, почти скучным голосом.
- Вы издеваетесь надо мной? - спросил ошарашенный Роб.
- Прошу соблюдать правила вежливости, сэр. Я полагаю, пропуска у вас нет. А теперь, если вы не против, прошу припарковаться в другом месте.
Роб сделал глубокий-преглубокий вдох, чтобы не разразиться ругательствами прямо в лицо служителю закона, и тут его осенило.
- Вы ведь болеете за "Сити", да? - спросил он.
- Я полицейский, сэр. Я служу ее величеству королеве и налогоплательщику. А теперь, если вы не против, прошу сдать назад…
- Да не могу я сдать назад! Там у людей башни посрывало! - Роб сделал над собой усилие и сбавил тон. - Послушайте, офицер, клянусь вам, что я - новый президент этого клуба. Спросите любого из этих идиотов. Вон там мое персональное парковочное место! - крикнул он от безысходности. И, посмотрев на это место, увидел, что оно занято новеньким черным "бентли".
- По-видимому, там уже стоит автомобиль, сэр, - констатировал этот факт полицейский. - Возможно, он принадлежит настоящему президенту? А теперь, если вы не против…
Впадающий в отчаяние Роб не успел ответить. В воздух взвилось яйцо и, звучно шмякнув, извергло одну половину желто-белого содержимого на кузов машины, а вторую - на форму полицейского. В отличие от большинства окружающих людей, которые либо расхохотались, либо завизжали от восторга, Роб сумел удержаться от смеха, хотя это было непросто.
Полицейский же остался невозмутим. Он выпрямился и направил тяжелый взгляд в толпу. Кому-то грозили неприятности.
- Пожалуй, вам действительно стоит проехать внутрь, сэр, - сказал он ровным голосом, не сводя глаз с провинившегося парнишки. - Пока ситуация не вышла из-под контроля.
- Спасибо, офицер, - с сарказмом сказал Роб. - Желаю прекрасного дня.
Он тронулся с места и, испепелив взглядом "бентли", занявшую его место, припарковался чуть дальше. Когда Роб вышел из машины, интенсивность вопросов, выкрикиваемых журналистами из-за ограды, заметно возросла, как и громкость ругательств, которыми поливали его болельщики "Сити", едва сдерживаемые полицейскими.
- Враг, враг, враг! - кричали они.
"Жертвы кровосмешения", - подумал про них Роб, закрывая машину и направляясь ко входу в клуб. Краем глаза он заметил, что в его сторону выпущен залп яиц. Быстро оценив, что все они приземлятся, не долетев до него, Роб остановился, чтобы понаблюдать, как белые снаряды взорвутся на асфальте.
Купер немного осмелел, когда оказался под защитой стальной ограды, и решил, что теперь можно немного отыграться, поэтому развернулся и укоризненно покачал головой, указывая рукой на заляпанную парковку. Эта пантомима вызвала еще более мощный выброс ненависти в его адрес. И только тогда, махнув толпе напоследок рукой и почти не скрывая вытянутый средний палец, Роб вошел через двойные двери в вестибюль клуба.
Облегчение оттого, что после какофонии под открытым небом его окружало относительное спокойствие, было подпорчено репортерами, поджидавшими Роба внутри помещения. Но он, уже немного набравшись опыта, прошел мимо них, не обращая внимания на настойчивые вопросы, прямо к стойке, за которой его встретила встревоженная секретарша. Украдкой подмигнув ей, Купер положил свой портфель на стойку, а затем обернулся и поднял ладонь, призывая журналистов замолчать, и заговорил, только когда произведенный его появлением фурор стих.
- Благодарю вас, - негромко произнес Роб. - Я хочу знать, какой хрен поставил свою машину на мое место?
Роб со свирепым видом взирал на представителей прессы, которых такой поворот совершенно огорошил. Ничего подобного они не ждали.
Роб хотел получить ответ, причем немедленно. Когда его не последовало, Роб приготовился разразиться гневной тирадой, но почувствовал, как кто-то тихонько тянет его за рукав пиджака. Опустив глаза, Купер увидел изящную женскую ручку, в которой был зажат листок. Роб прочитал, что на нем было написано: "Это ваша машина. Ее привезли из сервиса сегодня утром".
Перечитав записку несколько раз, Роб оглянулся на секретаршу, которая нервно закивала.
- Моя машина? - шепотом спросил он. - "Бентли"?
Секретарша снова кивнула, и тогда Роб, воздев брови, одними губами изобразил восхищенный свист.
- А где тот старикан со стоянки? - прошептал он.
- М-м… Альф уволился, - шепнула секретарша в ответ. - Он узнал, что вы собираетесь прогнать его, сказал, что в любом случае не стал бы работать на вр… то есть на болельщика "Юнайтед". И подал заявление об уходе.
- О-о, вот и отлично, скатертью дорожка. Но… простите, как вас зовут?
- Эмили, - ответила она.
- Ага, Эмили, - продолжал Роб едва слышно, - вы не могли бы мне помочь избавиться еще кое от кого? Здесь полно вр… Я хотел сказать, отморозков.
- Роб! - выкрикнули у него за спиной. - Расскажите нам, что вы будете делать!
Купер опять повернулся к прессе и улыбнулся.
- Обещаю, что обязательно поговорю с вами - когда придет время. Но сейчас у меня много работы, так что прошу меня извинить, я должен идти к себе в кабинет.
Вопросы посыпались на него с удвоенной частотой и громкостью, но он, сказав, что хотел, встал к журналистам спиной и спросил у Эмили:
- У меня ведь есть кабинет?
Глава девятнадцатая
Роб сидел за внушительным столом, который доминировал в кабинете президента клуба - в его кабинете.
Первое, что Роб сделал, когда Эмили проводила его сюда, попросил принести несколько картонных коробок, куда сложил все, имеющее отношение к клубу или к игрокам, и вынес в соседнюю комнату. Возможно, коробки до сих пор там стояли, до чего ему не было никакого дела.
Затем Купер составил список того, что нужно предпринять, и добавил пометки о том, кто, где и как способен помочь. Роб не хотел и не мог себе позволить отвлекаться и поэтому все это проделал в полной тишине, плотно закрыв дверь кабинета, за которой, как догадывался, его все еще ждали отвлекающие факторы.
Роб провел в трудах почти целых три часа, пока наконец его размышления не прервал стук в дверь. Он оторвал от бумаг голову. В кабинет вошла хорошо одетая женщина - невысокая, кругленькая, пухленькая брюнетка, весьма симпатичная. На вид ей было лет сорок пять. В одной руке она держала кружку с кофе, а в другой стопку папок.
- Добрый день! - сказала она - чересчур слащаво, как показалось Робу.
- Я, кажется, просил, чтобы меня не беспокоили, - сказал Купер с раздражением.
- Я Джоан, ваш секретарь, - сообщила брюнетка, поглядывая вокруг себя и отмечая каждый предмет, который был удален или перемещен. - Извините за опоздание. Машина утром не завелась.
Роб забыл на мгновение обо всех своих делах и уставился на женщину, которая стояла перед ним. У него никогда раньше не было собственного секретаря, и он вдруг ужасно разнервничался, в частности из-за того, что не представлял, как следует вести себя с ней. Как равный с равным? Или с самого начала нужно задать такой тон, чтобы ни у кого не возникло вопросов о том, кто тут босс? Но с другой стороны, судя по выражению ее лица, смеси презрения с враждебностью, на этот вопрос Джоан уже ответила, причем совсем не так, как рассчитывал Роб.
- О, - промямлил он смущенно. - Я не знал, что у меня есть секретарь.
- М-да, - скривила она губки. - Сегодня день сюрпризов для всех нас.
- Этот кофе для меня?
- Нет, - коротко ответила Джоан. Но через мгновение коварно улыбнулась и протянула ему кофе. - Можете взять, если хотите.
Роб привстал, чтобы взять кружку, однако в последний миг заметил, что на фарфоре напечатана эмблема клуба. Он сел на место, улыбнулся и положил руки на колени.
- Нет-нет, спасибо, вы же для себя делали, - сказал Роб. - Я сварю себе сам.
Джоан улыбнулась. Это была улыбка победителя.
- Как хотите. Скажите, как мне обращаться в вам? Мистер Купер? Господин президент? Сэр?
- Называйте меня Робом, - сказал он. Притворно угодливый тон не ускользнул от его внимания. - Я не знаю, что вы уже слышали обо мне, Джоан, но давайте договоримся с самого начала, хорошо? С этого момента мы будем считать, что я не болельщик. Вообще я оказался здесь не по своей воле, понятно? Если вы согласны, то, уверен, мы с вами сработаемся.
Джоан набрала в пышную грудь воздуха и выдохнула медленно, но громко. Роб воспринял это как знак того, что границы проведены.
- Журналисты все еще в вестибюле, - сказала Джоан внезапно. - Они просят, чтобы вы сделали заявление.
- Не сомневаюсь, - ответил Роб. - Но им придется подождать.
- Вы босс, - хмыкнула она и обратила взгляд на стопку рукописных заметок на столе. - Могу я спросить, что это такое?
- Это, - гордо ответил Роб, - мой генеральный план.
- Ну, тогда вам стоит добавить к своему плану еще вот это, - сказала Джоан и уронила прямо на бумаги Роба папки, которые принесла с собой. - В желтой папке электронные письма и факсы от различных СМИ и новостных агентств. В розовой - информация от Футбольной ассоциации, они хотят срочно переговорить с вами или вашим представителем, а в зеленой - резюме кандидатов на должность менеджера команды. Хотя я думала, что у нас есть менеджер.
Роб, наморщив лоб, выудил зеленую папку из горы на своем столе и стал перелистывать ее содержимое.
- Черт возьми! Я же еще даже не объявлял вакансию.
- Так у нас действительно нет менеджера?
- Нет, - ответил Роб, не поднимая головы от папки. - Я уволил его вчера.
- За что? - воскликнула Джоан.
- Это была месть. Если вкратце, то я имел на него зуб. - Неожиданно лицо Роба расплылось в улыбке, он выдернул из папки один лист и вручил Джоан. - Вы можете позвонить ему и попросить приехать сюда как можно скорее?
- А что мне делать с прессой? - спросила она, изучая листок. И вдруг удивленно вскинула голову: - Не может быть! Это вы серьезно?
- Абсолютно, - сказал Роб. - Прессе сообщите, что до завтра я точно ничего не скажу, и принесите мне, пожалуйста, список сотрудников. Пора приступать к активным действиям.
Джоан мрачно свела брови и повернулась, чтобы уйти.
- И, Джо… Можно, я буду звать вас Джо?
Она кивнула растерянно.
- Спасибо.
Только очутившись за дверью, Джоан получила возможность немного расслабиться и позволить слезе, так давно просившейся наружу, тихо скатиться по щеке. Джоан казалось, что ее подвели и предали, и в то же время она страшно сердилась.
Джоан проработала в клубе уже много лет и всю свою жизнь болела за "Сити", а теперь вынуждена непосредственно участвовать в нелепой драме. Джоан была почти уверена в том, что для нее это будет невыносимо. И что, хоть кто-нибудь поинтересовался ее мнением или чувствами? Разумеется, нет. Все просто решили, что Джоан как-нибудь приспособится. Конечно, она ведь коврик, чтобы ноги вытирать. Такова история всей ее жизни.
Она мысленно велела себе собраться и вытянулась во все свои метр пятьдесят шесть. Ну нет, на этот раз она не станет терпеть. Теперь все будет по-другому, и если тот кретин ожидает, что сможет из нее вить веревки, то он сильно удивится.
Джейн очнулась от дремы и глянула на работающий телевизор, где жизнерадостные ведущие утреннего ток-шоу знакомили своих зрителей с новостями.
- Боже праведный! - воскликнул она. - Уже одиннадцать часов!
Джейн опустилась обратно в мягкое тепло дивана и улыбнулась про себя, снова отдаваясь наслаждению. Да, на сегодня у нее было много дел, но она не торопилась. Джейн и припомнить не могла, когда в последний раз ей было так хорошо, так спокойно.
Однако имя Роба, прозвучавшее с экрана, заставило ее вернуть взгляд к телевизору, она даже нащупала пульт, чтобы сделать звук погромче. И как раз вовремя: в кадре появился ее муж, идущий через стоянку к стадиону. Невидимый репортер сообщал подробности утренних событий в "Джордж-парке", включая яйца, недовольных игроков и взбешенных фанатов.
Джейн потянулась и зевнула. Может, Роб испытывает сейчас целую гамму чувств, но она ни капельки за него не переживает. Джейн знала мужа лучше, чем кто-либо еще во всем мире, и поэтому понимала, что хоть он и стонет, и ноет, и жалуется на горькую судьбу, но в глубине душе счастлив. Нежданно-негаданно Роб обрел славу и внимание публики, которых тайно жаждал всю свою жизнь.
Ведущие Фил и Холли вновь расточали улыбки на экране, но Джейн пришлось отвлечься: ее покой был нарушен громким электрическим звонком домофона. Она подождала минутку, надеясь, что незваный посетитель уйдет, но, когда ушам стало больно от звона, все-таки заставила себя подняться и выйти в холл, где весело мигал красный огонек интеркома. Маленький черно-белый монитор показывал светловолосую женщину средних лет. Даже на крошечном экране с низким разрешением было видно, что посетительница очень хороша одета. Точнее, необыкновенно хорошо одета.
- Слушаю.
- Здравствуйте. Я Вики Коллинз, - ответила женщина через интерком. - Я ваша соседка. Просто хотела познакомиться.
- Не хочу показаться грубой, - сказала Джейн, волнуясь, - но откуда мне это знать?
Интерком расхохотался глубоким электронным смехом.
- Ниоткуда, - последовал веселый ответ. - Но здесь только я и Лилли, так что бояться вам нечего.
- Лилли?