- И так понятно,- Ивлев поставил запись на паузу, отрегулировал изображение до четкости фотоснимка.- Олег Самохин собственной персоной,- громко сказал он.- Наш уральский доморощенный дракон! На своем пути пожирает всех.
Федор пристально посмотрел на него и покачал головой.
- Как ты намерен его казнить?- Невнятно спросил он.
- Казнь,- вслед за ним повторил Ивлев,- это подходящее слово. Самохину оно к лицу, как модный галстук,- он снял запись с паузы и досмотрел ее до конца уже без комментариев.
Федор курил, откинувшись на спинку кресла. После приезда в город, он был волен отправиться на все четыре стороны. Но интуиция подсказывала, что торопиться не следует. А следует еще пожить среди этих людей и посмотреть, чем закончится зловредная суета вокруг Самохина.
В последние дни стало очевидным, что Ивлев-Говорухин стремится к смертельной развязке. По некоторым признакам Федор понял, что в Татск из этой поездки он не вернется. В этот критический момент Ивлев отправил Яна в Барнаул, объяснив такое решение срочной необходимостью. Вообще, для себя Федор решил, что к Яну в любом случае нужно приглядеться. Буквально за неделю до отъезда из Татска он стал свидетелем полуфантастических манипуляций, с помощью которых Ян избавил Ивлева от боли в поврежденных органах и связках.
Федор опасался одного – не выжить, случайно попав в смертоносную скорострельную мясорубку, к которой Ивлев готовился. Видимо, Химика глодали те же сомнения. Несколько раз он пытался убедить Ивлева нанять людей и уже их руками разделаться с опасным врагом. Время от времени они закрывались в кабинете и орали друг на друга. После разборок Химик выскакивал в коридор и, казалось, что с него от бешенства сыплются бесцветные электрические искры. Ивлев выходил вслед за ним с неизменной сигаретой в углу рта. Казалось, что происходящее его только забавляет.
Днем Федор обыкновенно слонялся по пятикомнатной квартире и подолгу просиживал за телефоном, разговаривая с Леной. Подруга настаивала на том, чтобы Федор возвращался обратно. И Нина волновалась за мужа. Со слов Лены, у нее едва не случилась истерика, когда водитель вернулся в Татск один. "Что у вас там происходит, Верхошатцев?!"- резонно спрашивала она. В ответ Федор лгал. Обещал, вернуться в конце недели.
Несколько раз он беседовал с Лосиком. Парень показался ему третьим лишним в связке Говорухин-Химик. У тех была автономность и ресурсы, на них явственно сходились какие-то силовые линии. А Лосик, не смотря на внешнюю неприступность, оказался этаким Сухомлинским, нежели ловчилой и беспринципным авантюристом вроде Химика. Хотя целеустремленности и воли у него тоже было достаточно. Лосик рассказывал о том, как помогает беспризорникам и бродягам, кое-что рассказал из своего прошлого. Федор слушал его и только головой покачивал. Для себя он решил, что этот паренек в дальнейшем тоже попадет в разработку.
В пятницу Химик привез бутафорию: парики, накладные бороды, усы и брови. Привез два комплекта одинаковой одежды. Ивлев тут же загримировался и стал похож на сорокалетнего не очень удачливого в жизни садовода-любителя. Он самодовольно покрякал и примерил с новой одеждой наплечные кобуры с пистолетами.
- Пиджаки нужно расшить. Тесноваты…
- Вечером приедут Нефедов с Карповичем,- как бы невзначай сказал Химик.- Они хотели поговорить с тобой…
- Твоя работа?- Оборвал его Ивлев.
- Да,- в голосе Химика не было вызова, но чувствовалась такая твердость, что Федор перестал почесывать буйную растительность на подбородке.- Ты не сегодня-завтра сгинешь, а нам еще нужно прояснить кое-что…
- Привет!- Нехорошо улыбнулся Ивлев.- Эй, ты меня узнаешь?! Это – я! Это – Говорухин! Под чем я подписался, все сделал! Услуга за услугу, вы еще не забыли?..
Химик хотел что-то сказать в ответ, но Ивлев так посмотрел на него, что слова застряли у Химика поперек горла.
- Я-то думал, мужиков встретил! За свои слова отвечают!- Продолжал говорить Ивлев, складывая в старомодный чемодан деньги и боеприпасы.- Федор, собирайся, мы уходим!
- Прекращай, Говор!- Подал голос Химик.
- А ты рот закрой!- Снова оборвал его Ивлев.- Заткнись, понял?! И не дергайся! Я человек нервный!
Лицо у Химика стало хищным как у крысенка, но после угрозы он не проронил ни слова. В сумку к Федору сложили оружие. Не прощаясь, вышли из квартиры.
- Сними бороду,- Ивлев попридержал Федора на площадке между третьим и четвертым этажами.- И ствол возьми,- он сунул ему в руку "Вальтер-полицай".- Пошли отсюда!
Весь следующий час они запутывали следы. В городе Ивлев ориентировался прекрасно. Быстро стемнело, небо было затянуто низкими дождевыми тучами. Они сели на лавку возле старого четырехэтажного дома.
- Твои нам помогут?- Спросил Федора Ивлев.
- Не смеши меня,- отозвался тот.- А теперь объясни, что происходит?
- Теперь это уже не важно.
- Да? А ты не думал, что твоя нервозность и антипатия могут отразиться на наших женщинах?
Ивлев искоса глянул на него:
- Я подстраховался…
- И как же?!- Лицо у Федора сделалось страшным.- Их я тебе не прощу!
На это Ивлев ничего не ответил.
- По крайней мере, сейчас все встало на свои места,- после некоторого молчания произнес он.
- Да, пора в Татск возвращаться,- кивнул Федор.
- Нет,- покачал головой Ивлев.- Мне пути назад нет.
- Перестань нести чушь. Братва тебя продала?! Экая невидаль! В конце концов, ты же получил полное моральное удовлетворение от унижений Самохина. Жить ему все равно считанные дни осталось. В какой стороне вокзал?
Ивлев поднялся и с наслаждением расправил плечи.
- А может ты прав,- улыбнулся он.- Да – не может, ты наверняка – прав!
- Наконец-то,- удовлетворенно пробормотал тот.
- Вот только одно, брат,- Ивлев незаметно поднес к лицу Федора газовый баллончик, и глаза у того мгновенно закатились.- Со мной уже не по пути. Никому… А ты ведь упрямый, упрямый и любопытный. И тебя обязательно убьют. А я этого не хочу. Меня на том свете и без того уже ждут…
Он огляделся, подтащил Федора к дверям подвала. Снял с него грим, проверил наличные, вложил в бумажник билет на ночной поезд до Татска. Знал, что к ночи все уже будет закончено.
Он поднялся по грязным ступеням во двор, с каждой следующей ступенькой стряхивая с себя опостылевшую маску Ивлева и попутно сдирая с лица накладные усы и бороду. С первого же таксофона позвонил Самохину:
- Узнал, сволочь?!
- Это ты, паскуда?!- Прохрипел тот.- Я знал, откуда ветер дует! Найду тебя, глаза вырву!
- Жду в "Россиянке", сука! Не забыл, где это? Я тебя порву...
Говорухин бросил трубку и дико улыбнулся, встряхнул набитый оружием чемодан.
Возле "Россиянки" было тихо. Говорухин открыл чемодан и набил деньгами карманы. В здание он попал через незапертый служебный вход.
В варочном цехе было шумно. Говорухин стремительно прошел на середину цеха и метнул в потолок пачку денег. Доллары разлетелись по кухне. Повара ошалело смотрели на него. Говорухин расхохотался и крикнул:
- Это вам выходное пособие, братцы!
В зале играла приглушенная музыка. Говорухин оглядел публику, поднял пистолет и выстрелил в потолок. Раздался первый истеричный крик.
- Пошли все отсюда!- Крикнул он и выстрелил в огромный аквариум занимавший правую стену.
Опомнившись, народ повалил на выход. Хрустела под ногами посуда и разбитая в щепу мебель. Где-то на улице истошным голосом кричали женщины. Говорухин заглянул в варочный цех. Убедился, что там никого нет, и бросил гранату. Оглушительно грохнуло. В цехе погас свет. Со стен посыпались снопы искр, запахло жженой резиной и солдатским супом. В коридоре медленно занимался пожар. Часть простенков обрушилась и забаррикадировала служебный вход. В одном из углов зала тоже медленно занималось пламя.
Говорухин занял позицию в дверях, ведущих в служебные помещения. Разложил перед собой гранаты и запасные обоймы. В этот момент на улице взвизгнули тормоза, захлопали дверцы, и у входа затопотали. Огромные стекла на окнах вдруг лопнули и обрушились на пол. Загрохотала автоматная очередь. Несколько потухших светильников на стенах мигнули и зажглись вновь. Говорухин бросил подряд две гранаты и вжался в пол. А когда сверкнуло и грохнуло, сгреб с пола боеприпасы и побежал вдоль стены по мокрому полу и осколкам стекла. Вокруг щелкали пули. Двоих он застрелил сразу и краем глаза заметил Самохина. Тот был в спортивном костюме черного цвета, и если бы не отблеск пламени в углу Говорухин не заметил его. Самохин держал пистолет на отлете, его глаза шарили по темному разгромленному залу. Он увидел врага и бросился вперед…
Когда в "Россиянке" раздался мощный взрыв, и половина здания обрушилась, стоявшая неподалеку "Волга" тронулась было, но один из пассажиров придержал водителя:
- Подождем немного. Посмотрим, чем закончится.
- Вот он!- Возбужденно сказал Химик, сидевший рядом с водителем, и показал на невысокую фигуру в дымных отблесках пожара.
Сидевшие сзади переглянулись. Один из них вскинул снайперскую винтовку, поймал голову идущего в перекрестье прицела и выстрелил. Передернул затвор, поймал голову падающего человека в тонкую паутину прицела второй раз и нажал на спусковой крючок.
Химик закурил и посмотрел в окно. Машина ехала по вечернему, залитому электрическим светом городу. Пожар, стрельба и мертвые люди остались позади. Люди на тротуарах казались счастливыми и очень веселыми. У них еще было какое-никакое, но будущее.
5. Кочевник.
"Расчет был верным. Спустя несколько лет девчонки и мальчишки повзрослели. Но те, кому не хватило ума, так и остались верны хозяевам душой и телом. Таких было большинство.
Еще через полтора десятка лет человек по кличке Пулька взял в руки обрез. Но вместо того, чтобы прострелить грудь одному негодяю, приставил ствол к собственной груди.
Я немного знал его. Хотя в свое время считал, что знаю этого человека как свои пять пальцев. Но в одном я уверен: перед тем как нажать на спусковой крючок, Пулька посмотрел на свое отражение в зеркале – он тоже верил в будущие перерождения. В зеркале он увидел искалеченного временем, наполовину оглохшего, высохшего человека. По утрам от ударов, которые он часто пропускал в драках, у него невыносимо болела голова и начал слепнуть левый глаз. Вот кого он увидел. И еще он увидел наше отдаленное будущее, из которого уже вычеркнул себя. И улыбнулся на прощание своей хищной и дикой, непередаваемой словами улыбкой.
Умер он не сразу. По крайней мере, такой вывод был сделан в протоколе осмотра места происшествия. Наверняка у него была жестокая агония. Жаль все-таки, что я не увидел этого. Сказали бы на прощание друг другу пару слов.
При обыске у него была найдена рукопись, выправленная, отпечатанная на принтере, с графическими, искусными иллюстрациями. И.С. Тургенев "Записки охотника". Вещица в лучших самиздатовских традициях. Естественно, Тургеневым в этих "Записках" не пахло. Когда следователь прокуратуры по особо важным делам прочитал первые пять страниц текста, он снял с рукописи титульные листы, взял из своего стола собственноручно написанную совершеннейшую чепуху, которую к счастью никому еще не показывал, и совершил должностной подлог. Спустя год "Записки охотника" под другим названием и под именем плагиатора вышли отдельным изданием, имели шумный успех и были многократно переизданы. Они пахли настоящей кровью.
Откровенно говоря, я был удивлен мужеством, безответственностью и тщеславием этого человека. В книге были подробно описаны события, действительно имевшие место. И конечно узнал "Записки" не только я. Вдаваться в подробности смысла нет. Приведу лишь одну из сентенций: "Когда руки обагрены кровью, а душа просит прощение". У душегубов обычное дело, когда покаяние ходит рука об руку с грехом человекоубийства.
Кстати, написал "Записки" даже не Пулька, и я был удивлен, что рукопись оказалась у него. Потому что Пулька ненавидел настоящего автора книги. Не сказать об этой ненависти, значит не сказать ничего.
Так или иначе, но "Записки" стали его настольной книгой. Он их наверняка перелистывал и скорей всего добавил кое-что от себя. Хотя к существу дела это тоже не имеет отношение.
Вообще, персон действовавших под кличкой Пулька было пятеро. Сделано это было с намерением вводить врагов в заблуждение. Со временем один из пятерки был убит, второй просто исчез без всяких последствий, а двое взяли другие имена и выбились постепенно в люди, стали независимыми и богатыми, и делали услуги бывшей кодле уже по старой памяти да, пожалуй, на всякий случай. Из пятерых остался один. Хотя это тоже не суть. Существенней другое. В свое время эти пятеро были связаны между собой одним именем как материнской пуповиной. Они очень хорошо знали друг друга, хотя встречались не часто. И они хорошо знали, о ком именно идет речь, когда говорили: "Пулька сделал то-то и то-то…"
В то время, когда Пулька по малолетству вляпался в криминал, идея использовать несовершеннолетних в качестве "гонцов" уже прижилась среди славянских бандитов. Пока юнец безрассуден, не ценит ни своей, ни чужой жизни – используй его… Но первыми все же были азиаты. В Россию это веяние пришло из солнечного Узбекистана и сопредельных государств.
Многие полагают, что в какой-то момент блатные договорились с "бобрами" поделить Советский Союз на сферы влияния. Думаю, ничего подобного не было. А была алчность и неразбериха, и во время нее самые проворные нажили капиталы. Хотя все что произошло с Россией, можно считать пробным шаром нового мироустройства. Приветом из нового мира, в котором государственную власть не отличить от плутократии, а регулируемая потеря общечеловеческих и моральных ценностей становится нормой.
Но вернемся к Пульке. Система прижилась, оказалась весьма эффективной в тогдашних условиях. А это были семидесятые-восьмидесятые годы двадцатого века. Отныне молодые кадры для грядущей криминальной революции в России ковались не только за колючей проволокой. Говорливые, жадные, стремительные твари без стыда и совести плодились под боком будущих жертв. Пройдет десяток-другой лет, и они обретут полнокровное право легализовать свой "хозяйственный" навык. А спекуляцию и мошенничество власть предержащие нарекут – предпринимательской деятельностью.
Это были истоки темного потока, чья сакральная субстанция окончательно разъела зараженный социальный организм советской империи. Те, кого я описываю, не оступившиеся люди. Это преступный элемент и его с избытком хватает в любой стране мира. Эти люди не оступились, они сделали преступный промысел своим ремеслом: жить за счет ограбленного, убитого, обманутого; а попавшись с поличным проливать крокодиловы слезы. На беду свою определив явную угрозу для собственного существования, советское государство выставило против внутреннего врага цепных псов – людей умных, решительных и беспощадных. Но по разрушительной силе противоядие оказалось сравнимо с ядом. Взяв на вооружение опыт и тактику противника, эти люди оглянуться не успели, как увязли в трясине по самую маковку. С этого момента пересекаясь и постоянно противоборствуя, в нашей стране присутствует два темных потока.
Хотя и это дополнение имеет к Пульке косвенное отношение. Он всегда стоял по одну сторону баррикады. Странно все-таки что он покарал себя сам…
Когда Пулька приставил ствол обреза к груди и посмотрел в зеркало еще раз, вместо отражения он увидел что-то темное и неопределенное. Этого он объяснить не смог, а вглядеться в темную массу пристальней уже не было сил. Ему хотелось одного – закончить все как можно быстрей и уснуть, закрыть глаза. В его голове гудело и стучало мерно и глухо. Казалось, что в груди вместо сердца кипит старый, неисправный котел. Пулька посмотрел на вороненую сталь ствола и неожиданно понял, что он увидел в зеркале… Он увидел СЕБЯ…"
Федор перевернул десятка два страниц, посмотрел в окно на заснеженные крыши домов и вновь углубился в чтение.
"… и вдруг он позавидовал животному. Прошептал: "Господи, за что мне это? За что?.. Ведь я уже давно не тот, я стал другим. И ТЫ это знаешь". Нет, думал уже отстраненно, от прошлого не уйти. Но, черт возьми, это выше моих сил. И не сбежать мне, как этой кошке, не спрятаться от беды. Поздно, уже поздно что-то менять. И совсем уже неожиданно Пулька вспомнил Вика Лейднера по кличке Алекс, чья рукопись хранилась в ящике его стола. Вспомнил, как он сказал тогда:
- Нас уже нет…
Пулька всегда недолюбливал Алекса, а после этих разговоров просто возненавидел.
Тогда они застряли в Маргилане. Охота за живчиком Керимом Шариповым зашла в тупик. У таджика было сверхъестественное чутье на засады и топтунов. В начале мая он приехал в Свердловск, и вскоре эстафету слежки передали Пульке и Алексу. С этого момента долгих два месяца они "вели" Керима через весь Уральский регион, Казахстан и республики Средней Азии, пока таджик не канул как в омут на высокогорье Памира.
В конце июня они вернулись в Фергану. Встретились со здешним резидентом высокорослым лысоватым блондином по кличке Старик. Он выдал им ключи от большого дома в одной из махаллей Маргилана и три сотни на расходы. В то время, в июне восемьдесят седьмого года, Пулька еще тешил себя надеждами относительно будущего. В отличие от него Алекс уже начал кое-что понимать. Но он спускал курок и уже тогда знал, что прощения не будет.
- Нельзя убивать людей и оставаться человеком,- говорил он.- Запомни, для нас это плохо закончится.
- Смерти боишься?- Пулька каждый вечер напивался яблочного вина и разговаривал с напарником из неизменно горизонтального положения.
- Тебя тоже убьют. Не обольщайся, дружище,- насмешливо говорил Алекс.- Если до тебя не доберутся ОНИ, ты сам себя прикончишь.
- Как-то так,- ухмылялся в ответ Пулька.- Вот так сам себе и стрельну в лоб или в сердце.
- Тогда уж стреляй в сердце. Один выстрел в голову не всегда гарантирует смерть.
Обычно договорившись до такого, они теряли друг к другу интерес. Пулька утыкался в телевизор, а Алекс бродил по ночному саду. С утра Пулька уходил в город, Алекс же две недели безвылазно просидел в доме. Его прозрачная изуродованная жизненными обстоятельствами душа требовала отдушины. В то лето он впервые задумался о будущем и попытался объяснить все, что узнал и успел понять. В то лето Вик Лейднер, потомок поволжских немцев, в глазах своего окружения слегка рехнется и начнет делать первые неуклюжие наметки "Записок". А спустя четыре года его на самом деле застрелят как бешеного пса. Застрелят свои же, когда он возьмет за правило выходить по ночам в городской парк и убивать бродяг. Каждую неделю по два человека. Он совсем уже спятит в свои неполные двадцать два года. И когда ОНИ придут за ним, он встретит палачей улыбкой. Встанет на колени и завяжет глаза витым каратеистским поясом.
Он будет стоять перед ними на коленях, обнаженный по пояс, мускулистый и сухой, похожий на фаворита с воскресных скачек. И мастер слежки Пулька впервые за свою не слишком длинную жизнь не выдержит и отвернется. В этот момент в нем что-то сломается. Как ему казалось в тот момент, он уже не сможет вернуться к своему ремеслу…