"У меня начинается токсикоз", – Маринка не понимала, от чего у нее время от времени появляется тошнота, от страха или от беременности. Когда она была в больнице, доктор Березин сразу ее "сосчитал". Единственное, что ей удалось у него вымолить, это обещание, что маме он не скажет хотя бы три дня. Она хотела рассказать все сама. Три дня прошли, а она так ничего и не рассказала. А тут еще Вадик исчез. Он, конечно, не бросит ее и ребенка. Но она сама уже не знает, хочет ли быть с ним. Бабушка всегда говорила, что лучше спросить и получить ответ, хоть какой, чем мучиться от неизвестности. И лучше сказать человеку правду, чем потом жалеть, что не сказала ее. Вот Маринка и хочет Вадиму сказать, что не любит его. И о ребенке он имеет право знать. Он отец. Только куда этот папочка делся?
Маринка твердо решила поговорить с мамой именно сегодня. Но она до сих пор не вернулась от тети Ляли. Черт! Как же Маринка не подумала! Уж ей – то Березин точно рассказал про ее положение! И тетушка может запросто огорошить маму. У Маринки все похолодело внутри. Она как – будто кожей почувствовала мамину обиду. Может, тетя Ляля все же смолчит? Если Березин попросил, то – смолчит. А если нет? Тогда понятно, почему мама не торопиться домой. Есть такая штука – телефон. Сейчас она позвонит и все выяснит. Маринка неуверенно набрала номер Соколовых.
– Тетя Ляля? Добрый вечер. А мама все еще у вас? Как не приходила? Она собиралась к вам. Точно, я ничего не путаю. Я не волнуюсь, тетя Ляля. В моем положении? Значит, Владимир Сергеевич вам все рассказал! Я с мамой сама сегодня поговорю. Хорошо, тетя Ляля, я вам позвоню.
Очередной приступ тошноты был сильнее прежних. "Это все – таки страх. Я так и не научилась не бояться. Господи, помоги моей маме, Никите и мне. Если я в чем – то виновата, то помоги только им, а я сама справлюсь", – Маринка осторожно легла на кровать и натянула на себя плед. Тошнота отступила. Маринка набрала номер мобильного матери. Из соседней комнаты раздались звуки танго. "Она опять забыла телефон дома", – глаза ее сами собой стали закрываться, – "Я только немножко полежу, а потом придет мама", – подумала она, проваливаясь в спасительное забытье.
Глава 19
Ей осточертело замкнутое пространство беседки. Она провела в ветхом деревянном строении никак не меньше часа. В пачке оставалась еще одна сигарета, но Галина уронила зажигалку, судя по звуку, та провалилась в щель дощатого пола. Можно было, конечно, поискать, но Галина боялась, что в тот момент, когда она опустит голову, он пройдет мимо. "Что я здесь делаю? Похоже, этот Беркутов возвращается домой не раньше полуночи", – зябко передернула она плечами. Становилось прохладно. Ответить на свой вопрос она, в принципе, могла. Она просто хочет извиниться перед человеком за свое…что? Плохое поведение? Детский сад какой – то! На самом деле Галина не чувствовала никакой вины перед майором. Она не была обязана. Или была? За что? Он дочь спас. Зато, как преподнес ей новость? В древние времена гонца с плохой вестью казнили. Похоже, и она попыталась наказать его за свой, пусть и недолгий страх. Галина усмехнулась, вспомнив, какое у Беркутова было лицо, когда она на него почти замахнулась. "А ведь он принял меня за сумасшедшую, не иначе", – весело подумала она, вынимая сигарету из пачки. Стало совсем темно. Фонари горели только у подъездов, во дворе же был освещен только пятачок у площадки с мусорными контейнерами. "Теперь уже нет смысла уходить. Придет же сыщик ночевать?", – привычка доводить начатое дело до конца взяла верх над желанием поймать такси и убраться из этого двора подальше. "Но зря я, что ли, адрес у Борина добывала?", – теперь Галина уже знала про Беркутова все. И, что недавно развелся, тоже. Может быть, поэтому она здесь? А был бы женат, пришла бы?
Галине показалось, что кто – то прошел мимо беседки. Резко обернувшись, она невольно вскрикнула. Из темноты на нее смотрели чьи – то глаза. Через мгновение глаза пропали. "Глюки, не иначе! Пора уже до дома", – подумала она вставая и привычным жестом отряхивая брюки. В это же время она увидела, как в арку входит Беркутов. Галина уже собиралась окликнуть его, когда где – то справа раздался громкий хлопок. Почему – то она сразу поняла, что это выстрел, и что стреляли в Беркутова. Даже не посмотрев в его сторону, она побежала в сторону, откуда раздался хлопок. "Худеть надо, срочно!", – мысль мелькнула в тот момент, когда она уже почти догнала убегавшего. Споткнувшись о торчавший из земли прут, Галина резко полетела вперед, пытаясь сохранить равновесие. Падая, она успела за что – то ухватиться. Когда боль отпустила ее, она на ощупь определила свой трофей. Это был кроссовок, видимо слетевший с ноги того, кого она пыталась догнать. Коленка нестерпимо ныла, в голове звенело сразу несколько колокольчиков, а перед глазами плавали цветные круги. "Правильно Березин говорит, семейка у нас еще та, мы словно притягиваем к себе проблемы", – не зря ей вспомнился доктор, Галина увидела, как во двор въезжает машина скорой помощи.
– Давайте, я помогу вам встать, – голос принадлежал уже немолодому мужчине.
– Спасибо. Отведите меня, пожалуйста, туда, – она махнула рукой в сторону подъезда, у которого уже толпился народ.
Опираясь на плечо добровольного помощника, она, стараясь не хромать, шла по двору. Он, конечно, жив. Он не имеет права умирать вот так, не выслушав ее. Она столько просидела в этом проклятом дворе, что он просто обязан хотя бы удивиться, когда узнает об этом. И задать много глупых вопросов. Например, зачем она его ждала. Или, что ей от него нужно. Пусть даже смотрит, как на дуру, только бы смотрел. Ведь он только что появился в ее жизни. Неужели, чтобы оценить, нужно потерять? Она уже один раз теряла. Вместе с погибшими в один день мужем и мамой и смысл в жизни. И чуть не потеряла детей, в одиночку умирая от тоски и злости на весь мир.
– Что это у вас в руках? Дайте-ка, – мужчина кивнул на кроссовок, который Галина так и не выпустила из рук.
– А! Это я стянула с ноги того, кого пыталась догнать.
– Вот это да! Так вы за убийцей так резво рванули. Я увидел в окно только, как вы упали. А кто убегал, мужчина или женщина?
– Кажется, женщина…Нет. Хотя, скорее мужчина. Фигура такая бесформенная. Но вообще темно же, что тут можно рассмотреть! Просто, когда падала, ухватила это, – Галина более внимательно посмотрела на добычу, – А размерчик – то маленький. Сороковой, не больше. Мужчина не из крупных.
– Не факт. Сейчас и дамы носят такой. Тем более, что это спортивная обувь, – пожал плечами старик.
К ним навстречу уже шел человек в форме.
– Капитан Кузьмин, – представился он.
– Как он?
– Жив, пуля попала в плечо. Вам помощь нужна?
– Она упала сильно, догоняла стрелявшего. Вот – кроссовок с него сняла, – старик охотно отвечал за Галину.
– Пойдемте, сядем вот там, – Кузьмин показал рукой на скамейку около подъезда.
– Вы в этом доме живете? – Кузьмин показал рукой на подъезд, от которого с сиреной отъезжала машина скорой помощи.
– Нет. Я живу в центре. Приехала к майору Беркутову, ждала его вон в той беседке примерно с час.
Кузьмин удивленно посмотрел на женщину.
– Как ваше имя?
– Галина Голованова.
Кузьмин задумался. Фамилия ему показалась смутно знакомой.
– А вы давно знаете Беркутова?
– Да, нет. Помните, взрыв в метро? Майор помог моей дочери, Марине. Она в то время работала в том подземном переходе, рекламная акция какая – то.
– Ясно. Расскажите, что произошло. Начните с того момента, когда вы пришли в этот двор.
– Собственно, я мало, что могу вам рассказать. Пришла я сюда, как уже говорила, где – то с час назад. Села в беседке, лицом к подъезду. Я подумала, что раз так хорошо освещена площадка перед подъездом, то мне даже в темноте будет видно, когда Беркутов придет. Или подъедет. Потом я услышала выстрел и попробовала догнать того, кто стрелял.
– Так. С этого места подробнее. Ничего до этого момента не слышали, не видели?
– Да…подробнее… Примерно за десять минут до выстрела кто – то смотрел на меня из темноты. Я даже толком не поняла сначала, на самом деле кто – то смотрит или мне кажется. Темно же.
– Вы не видели кто? Женщина, мужчина?
– Нет. Это были глаза. Не примите меня за сумасшедшую, но я сначала почувствовала какое – то движение у себя за спиной, обернулась и наткнулась на этот взгляд. Это длилось несколько секунд. Потом глаза исчезли.
– А звук шагов вы не слышали?
Галина задумалась.
– Нет. И это странно. Значит, человек остался стоять на месте, прямо у беседки. Но хлопок раздался немного дальше. Не мог же преступник пролететь несколько метров по воздуху?
– Не мог, согласен. Стрелять мог и другой. Или кто – то умеет ходить очень тихо. Или вы просто не обратили внимание.
– Да, возможно, не обратила. Я Беркутова боялась пропустить.
– Вы выбежали из беседки и побежали в сторону площадки с контейнерами, так?
– Да. Выстрел раздался именно оттуда. Расстояние небольшое. И, посмотрите. Площадка пусть и слабо, но освещена. Я увидела, что из – за бачков кто – то выскочил. Мне показалось, что я уже догнала бегущего, но тут за что-то зацепилась ногой и упала. Машинально схватилась за чужую ногу и – вот, – Галина показала на стоящий на лавке кроссовок. Кузьмин скосил глаза на обувь и вздохнул. Универсальная обувка. Средний размер.
– Да. Смелая вы женщина. А, если бы в вас стрелять начали?
– Я об этом не думала.
– Вам точно не нужна медицинская помощь?
– Нет – нет, спасибо, – Галина усмехнулась. Какая уж тут смелость! Скорее дурость.
– Петруша, – крикнул он в темноту.
– Я здесь, Александр Федорович.
– Возьми мою машину, отвези Галину…?
– Михайловна.
– Отвези Галину Михайловну домой.
– Нет. Пожалуйста, подбросьте меня до больницы. Куда увезли Беркутова?
– Отвези Галину Михайловну в первую городскую. Потом вернешься сюда.
– Будет сделано.
Кузьмин еще с минуту смотрел вслед прихрамывающей Галине. "Похоже, Беркуту наконец повезло. Только он сам еще об этом не догадывается. А женщина симпатичная, да и не растерялась в сложной ситуации. Да, это не Лерка, с ее глупыми страхами", – подумал он. То, что его друг будет жить, Кузьмин не сомневался.
Глава 20
Беркутов открыл глаза и тут же закрыл их снова. "Глюк от наркоза", – подумал он, увидев спящую на стуле женщину. Полежав еще несколько секунд, он вновь приподнял веки. Ничего не изменилось. На стуле, свесив голову на грудь, сидела Галина Голованова. Беркутов пошевелил рукой. Тут же острая боль заставила его вскрикнуть.
Галина открыла глаза и испуганно уставилась на Беркутова.
– Врача позвать? – почти шепотом спросила она.
– Нет, – точно так же тихо ответил он, – Вы как здесь оказались?
– Меня привез водитель Кузьмина.
– Вы уже и с Кузей успели познакомиться?
– Пришлось. Вы хоть помните, что произошло?
– Конечно. Мне прострелил руку, а не голову, – пошутил он.
Галина что – то пробурчала себе под нос.
– Что вы мне там втихаря пожелали? – Беркутов насмешливо смотрел Галине прямо в глаза. Она отвела взгляд.
– Я ничего "втихаря", как вы говорите, не делаю. Выздоравливайте скорее, – Галина сделала попытку приподняться со стула. Затекшие от долгого сидения в неудобной позе ноги отказывались ее слушаться, и она с громким шлепком снова опустилась на сиденье.
– Не судьба вам сегодня отсюда уйти.
Галина, наконец, посмотрела на Беркутова. Этот человек, только что очнувшийся от наркоза после операции, почему – то не вызывал в ней чувства подобающей случаю жалости. Он будил в ней здоровую злость. Решительно поднявшись, она прикрыла полой белого халата дыру на брюках. Беркутов, однако, успел заметить неполадки в ее гардеробе.
– Вы всегда в рванине ходите? Это, я слышал, модно…Среди подростков…, – он сам не понимал, зачем он ее так…задевает!
Галина невольно покраснела. Мысленно обругав себя "что я здесь делаю, дура старая", она поплотнее запахнула халат, отвернулась от кровати и двинулась в сторону двери. Раздался стон, халат где – то сбоку натянулся.
– Галя, ну, прости. Я растерялся. Открыл глаза, а тут ты спишь. Думал, все – на небесах.
– Хорошо, что не в аду, – мрачно пошутила Галина. Злость улетучилась.
– Вот. Тебе уже весело. Может, еще не все потеряно?
"Что он имеет в виду, этот невесть что возомнивший о себе майор. Сейчас отсижу рядом с раненым дежурные десять минут, и свалю. А кто за ним ухаживать будет? Попрошу Березина, пусть медсестричку к нему приставит. Оплачу, в конце концов, ее услуги. О! Легок на помине", – подумала она, увидев в дверях главного врача больницы.
– Галя, ты здесь как? – Березин удивился бы меньше, увидев сидящую на стуле свою любимую певицу Аллу Пугачеву, – Мне сказали, что у нашего раненого гости, но, чтобы ты!
– Березин, ты, как всегда, деликатен без меры. Да, это я, – обозлилась до кучи еще и на него Галина.
– Ну – ну, – он повернулся к Беркутову, – И кем она вам тут?
– Сам пока не знаю.
– Мой вам совет. Держитесь подальше от этой женщины. Она уничтожит вас своими насмешками. Я не шучу.
– Это кто кого, Березин. На сегодня я пострадавшая. Пришла на раненого посмотреть, а пациент твой слишком жив. Издевается.
– Неужели свершилось? Нашелся – таки храбрец, который отплатил тебе твоей же монетой. Мои поздравления, майор. Как самочувствие? Хотя ваша сиделка уже ответила за вас. Сейчас придет девочка Катя, поставит вам систему. А Галину я у вас ненадолго украду.
Галина встала и вышла из палаты вслед за Березиным.
– Ничего рассказать не хочешь?
– Хочу. Пойдем к тебе в кабинет, я Маринке позвоню. Сотовый дома оставила.
– Так она не знает, где ты?
– Не знает. Я ей вчера сказала, что еду к Ляльке, а сама по дороге передумала.
– И куда тебя понесло?
– К этому майору. Домой.
– Могу спросить, зачем?
– Ты его не узнал, что ли? Это тот, кто Маринке помог в метро. Беркутов.
– А! Ну да. Я видел его мельком, поэтому и не запомнил. А что ты у него дома забыла?
– Будешь смеяться, прощение приехала просить.
– Ты?!
– Березин, что ты меня достаешь?! Да, я. Маринка меня все время упрекает, что я с ним по хамски себя вела, когда он к нам приходил.
– А! Тогда понятно.
– Что тебе понятно, Березин?! – почти крикнула Галина. Из глаз неожиданно полились слезы. Напряжение последних дней комом стояло в горле. Стало жалко себя, дочь, сына, который не звонит из Италии. И Беркутова заодно.
– Эй, ну-ка пошли, – Березин буквально тащил Галину по коридору, ловя на себе любопытные взгляды больных и персонала больницы.
Выпив двадцать граммов заботливо разведенного Березиным спирта, Галина успокоилась. Березин смотрел на нее с жалостью. "Досталось ей по жизни. Сначала Юрка с мамой погибли. Потом Маринка едва жива осталась. Кстати, она, похоже, так и ничего не сказала матери о своей беременности. И вот опять. Что ее связывает с Беркутовым? Благодарность? Нет, не похоже. Нравится он ей, точно. А сама она это только недавно поняла. А до этого всячески себя "накручивала" против. Вот так все просто", – Березин не знал, радоваться ему за Галину, или нет.
– Дочери, позвони, волнуется ведь.
Галина повернула к себе стоящий на столе аппарат и набрала домашний номер. После десятого звонка, она опустила ее на рычаг.
– Ее нет дома.
– Может, спит?
– Она бы услышала звонок. Да и время уже девять.
У Березина в кармане зазвенел мобильный.
– Да, слушаю. Ляля? Что вы делаете? Обзваниваете больницы? Морги уже обзвонили? Так…, – Березин выразительно посмотрел на Галину, – У меня она. Да, в клинике. Да ничего с ней не случилось! Она здесь в гостях, то есть… Короче, она жива и здорова. Приезжайте с Маринкой сюда. Жду.
– Что там?
– Что? Маринка у Ляльки. Сидят, ищут тебя, бедолагу, по моргам и больницам. Ты, вообще, думаешь, что делаешь, Голованова? Твоей дочери волноваться нельзя.
Галина кинула на Березина испуганный взгляд.
– Что, последствия взрыва?
– Последствия. Только чьего – то вмешательства в личную жизнь твоей дочери. Беременна она.
– Ты что несешь, Березин! У нее даже мальчика нет.
– Ну, мальчика, может, и нет. А вот без мужского участия дети не получаются.
Галина замерла на стуле, крепко зажав пустой стакан в руке. Мысли, одна нагоняя другую, лезли в голову. Чувств не было никаких, кроме какого – то холодного недоумения.
– Почему она мне ничего не рассказала? Я ей кто?
– Рассказала бы. Я с нее обещание взял, что сама доложится. А она попросила меня молчать три дня. Думаю, вчера она тебя ждала, чтобы поговорить. Ты ее не пили. Ей непросто.
– Без тебя бы не догадалась! – глаза Галины опять наполнились слезами.
Березин молчал, мысленно ругая себя за то, что не сдержался и выдал Маринкин секрет. Слово, данное ей, он не нарушил, три дня прошло, но гаденькое чувство, что он в чем – то виноват, не отпускало. Он вдруг вспомнил, как сестра Галины Лялька, узнав, что скоро станет бабушкой, засмеялась нервным смехом и зачем – то подошла к зеркалу. Задумчиво глянув на свое отражение, она тяжело вздохнула и произнесла загадочную фразу: "И ничего-то я так и не успела. Всю жизнь думала, что вот – вот и…А теперь вот – бабушка". Он попытался было развить тему дальше, но она оборвала его на полуслове: "Дурак ты, Березин. Мы оба с тобой не успели". Он тогда безумно испугался этих слов, боясь поверить своему радостно забившемуся сердцу. И промолчал. И до сих пор не может себе этого простить.
Дверь распахнулась и в кабинет вбежала Маринка, а за ней, держа в руках объемистый пакет, Лялька. Маринка, не говоря ни слова, кинулась к матери.
Ляля вопросительно посмотрела на Березина и кивнула на дверь. Они вышли в холл, а из него на маленький балкончик. Березин достал сигареты из кармана халата.
– Как она у тебя здесь оказалась? – Лялька, как всегда, обошлась без предисловий.
– Не поверишь. Приехал утром, мне сказали, что ночью привезли милиционера с огнестрельным ранением. Захожу к нему в палату, а там – Галина. Сцена еще та. Наш больной держит ее за халат, а она, представь, вырывается. Детский сад.
– Это не детский сад, Володенька, а начало большого и светлого чувства. Ты мне скажи, его фамилия Беркутов?
– Да. Ты его знаешь?
– Видела мельком, когда он привез Галину в больницу к Маринке. Насколько серьезная рана?
– Правое плечо. Не смертельно, кость не задета. Ляля, я ведь Галине сказал про беременность Маринки.
– Не страшно. Она и сама собиралась сделать это вчера, только не дождалась ее и заснула. Ко мне приехала в шесть утра. Девочка нервничает много. Из – за брата тоже. Похоже, и с женихом у нее не все ладно. Кто он, не говорит. Заявила, что замуж за него не собирается, а про ребенка скажет. Я поняла, что он старше ее намного. Может, женат?
– Все может быть. Пойдем в кабинет.