Радостное настроение испытывал, когда, выйдя из дома, мог рассматривать нескончаемую плотную колонну трофейной техники, направляющуюся в сторону Риги. Сколько бы потребовалось вагонов, чтобы перевезти такое громадное количество толстых мощных тяжеловозов, похожих на орловскую породу лошадей, я таких только на картинках видел, тянущих военные повозки с высокими наклонными бортами с грузом, накрытым брезентом, грузовиков с орудиями на прицепе. Примеряясь к лошадиной скорости, в колонне были танкетки. Вид военной техники завораживал, смотрел, не отрываясь, затаив дыхание. Трофейные немецкие лошади поражали своей громадностью и силой. Красивые, откормленные и почему-то с коротко обрезанными хвостами. Русские лошади хвостами мух отгоняют и больно кусающихся назойливых слепней. А немецких, что слепни не кусают? Этого я не знал. Но такими лошадьми нельзя было не любоваться. Сколько многокилометровых колонн прошло на моих глазах, и не пытался сосчитать".
Освобождение Прибалтики не обошло стороной два приграничных города, которые упрямо защищали и не хотели сдавать не сомневающиеся в своей силе завоеватели.
Написаны книги, в которых перечислены армии, указаны номера полков и дивизий, имена их командиров, командующих армиями и фронтами, осуществлявших высвобождение прибалтийских республик. В скучных описаниях и перечислениях, больше напоминающих военные сводки, рассказывается, как проходили бои за железнодорожный узел Валга и примыкающий латвийский город Валка. В школьные годы, когда Аркаша обрёл местожительство в Валке, таких книг ещё не существовало.
Пройдут десятилетия после войны, прежде чем воевавшие привыкнут к мирной жизни, с головой окунутся в трудовые будни, чтобы обеспечить себе скудное существование, и с вдохновенными лозунгами под руководством вездесущей КПСС, засучив рукава, возьмутся за строительство обещанного коммунизма. Постаревшим фронтовикам захочется напомнить и запечатлеть в памяти потомков свою героическую молодость. И не беда, что в большинстве своём им не довелось совершить впечатляющих подвигов, не богато медалей на груди, но чувство причастности к славной битве с могущественным, умеющим воевать врагом, добытая в смертельной схватке Победа давали законное право гордиться собой, живыми и погибшими однополчанами, военным подвигом всей Красной Армии. Возникнут Советы ветеранов-фронтовиков, появятся самодеятельные музеи Боевой славы гвардейских дивизий и полков, в которых найдут место рукописные воспоминания о славных дорогах войны. Воспоминания полководцев и военачальников "Воениздат" выпустит красочными книжками. Со временем все военные операции будут описаны для воссоздания целостной картины самой кровопролитной и жестокой войны за человеческую историю.
Но это будет потом, а в школьные годы Аркаша читал книжки о храбрости бойцов Красной Армии, партизанской войне в тылу фашистов, трудовом подвиге работников тыла, обеспечивших победу на фронте. Книги объясняли, что благодаря мужеству, героизму, бессмертным подвигам героев была одержана Великая Победа. Книги будут рассказывать о зверствах и бесчинствах фашистов, о разрушенных городах, уничтоженных и сожжённых деревнях и сёлах. Пройдёт много десятилетий, прежде чем у историков появится возможность говорить правду о войне. Используя доступные архивы, свидетельства участников и очевидцев по крупицам начнут воссоздавать грандиозную эпопею войны, вычислять и определять цену достигнутой победы. Историки попытаются поведать то, что не дали сказать фронтовым писателям, огласить то, что скрывало от народа правительство и высшее партийное руководство во главе с горячо и всенародно любимым Сталиным.
Сокрытие правды можно было бы понять, когда военная цензура не пропускала малейшего намёка на то, что происходило в блокадном Ленинграде. Или как стремительно отступали, не в силах защитить или хотя бы эвакуировать гражданское население. Как в окружении оказывались целые армии, обречённые на гибель либо плен. Понятное дело, опасались паники, не хотели сознаваться в непозволительных ошибках и просчётах высшего руководства страны. В сводках Совинформбюро говорилось о кровопролитных боях, которые вели части и соединения Красной Армии, обнадёживающие цифры сбитых самолётов, уничтоженных танков, захваченных трофеях и ни слова о наших потерях. Историки и поныне продолжают уточнять и вести подсчёты действительных людских потерь в Великой Отечественной войне.
Аркадия Львовича освобождение Прибалтики интересовало не только с профессиональной точки зрения, как учителя истории, но и в личностном плане, хотелось знать подробности освобождения Валги и Валки, где прошли его школьные годы. Из книг, написанных и опубликованных десятилетия спустя после окончания войны, узнал, что после завершения Тартуской наступательной операции в сентябре 1944 года части 3-го Прибалтийского фронта освободили юг Эстонии и подошли к границе Латвии.
Наступающим войскам противостоял хорошо укреплённый оборонительный рубеж "Валга", протяжённостью более ста километров. Рубеж состоял из двух полос обороны глубиной 10–12 километров. Из группы рубежей по направлению к столице Латвии это был первый. Города Валгу и Валку обороняли три немецких пехотных дивизии. Подступы заминированы, минные поля прикрывались артиллерийским огнём. 14 сентября началось наступление одновременно трёх Прибалтийских фронтов. Ожесточённым сопротивлением на рубеже "Валга" немцы обеспечивали отход из Эстонии группы "Нарва", противостоящей Ленинградскому фронту. Только к исходу 18 сентября наступающие части подошли вплотную к Валге и Валке.
Утром 19 сентября началось наступление по освобождению городов-соседей. Один из стрелковых полков при поддержке танкового батальона и дивизиона артиллерии обошёл города с запада, перерезал железную дорогу, ведущую на Ригу. Остальные полки трёх дивизий вошли в город с севера и востока.
Немцы оказали упорное сопротивление. Уличные бои разгорелись с участием орудий, танков и самоходок с обеих сторон. И та и другая сторона несли неизбежные в бою потери.
Вот эпизоды уличных боёв, засвидетельствованных в опубликованных книгах. На прилегающих к железнодорожной станции улицах наступающих встретил сильный огонь. Одно из подразделений зашло в тыл и уничтожило зенитно-артиллерийскую батарею, бьющую прямой наводкой по наземным целям.
На городской площади подбили наш танк Т-34, продвижение стрелковых подразделений было остановлено. Немецкий бомбардировщик на бреющем полёте сбросил бомбу. Бомба не взорвалась. Пулемётчик старшина Тарасов открыл огонь по низко летящему самолёту и сбил его. Так что разрушения в городе были неизбежны.
На стыке двух городов на реке находилась мельница. Пехотинцы сумели уничтожить фашистских минёров, пытавшихся взорвать мост. Танки с самоходными артиллерийскими установками вошли в город. Немцы фаустпатронами подожгли два танка, стреляя из домов и дворов. Стрелковые подразделения выбили засевших немцев и атака продолжилась.
В освобождении городов приняли участие два полка самоходных артиллерийских установок и два танковых.
К 16 часам того же дня города были освобождены.
Фашисты не смирились с утратой городов. Три группы немецких самолётов бомбили передовые позиции пехоты. Вслед танки и пехота противника перешли в контратаку. Наши штурмовики нанесли удар по танкам и пехоте, а пикирующие бомбардировщики по артиллерийским позициям.
В тот же день Верховный Главнокомандующий маршал Сталин подписал приказ: "Войска 3-го Прибалтийского фронта, перейдя в наступление, прорвали оборону противника и сегодня, 19 сентября, овладели городом и крупным железнодорожным узлом Валга – мощным опорным пунктом обороны немцев в южной части Эстонии".
Аркаша про сталинский приказ ничего не знал, но не ошибся, считая Валгу важным опорным пунктом немцев. В приказе перечислялись воинские части, которые отличились в операции по овладению городом Валга. Многие соединения и части были награждены орденами, присвоены наименования "Валгинских". "Сегодня, 19 сентября, в 22 часа, – говорилось в приказе, – столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 3-го Прибалтийского фронта, прорвавшим оборону противника и овладевшим городом Валга, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырёх орудий". Вот вам и два маленьких неприметных прибалтийских городка, оказавшиеся важными на перекрестье дорог войны.
Заместитель командира 51-го танкового полка, получившего почётное наименование "Валгинский", Филипп Жаркой нарисует такую картину в своих воспоминаниях: "Перед отступлением из Валги днём и ночью на протяжении двух суток фашистские команды подрывников и поджигателей взрывали и поджигали дом за домом, предприятие за предприятием. На центральной улице Валги немцы взорвали около 15 каменных домов, в том числе торговый ряд, лучшие магазины города, здание банка, городскую типографию, кинотеатр "Роке". Разрушены и сожжены городская электростанция, литейная фабрика, вагоноремонтные и механические мастерские, почта-телеграф, мосты через реку Педеле; превращены в груду развалин и камня вокзал и все привокзальные мастерские и здания, железнодорожная электростанция, водокачка, подорвано железнодорожное полотно и насыпь. Разграблены городские склады и магазины. Всё продовольствие и промтовары вывезены в Германию, разграблены больницы, аптеки и ряд промышленных предприятий города. Из населения остались в городе старики, инвалиды и небольшая часть молодёжи. Большинство местных жителей насильно угнано немцами из города перед отступлением, часть населения скрывалась в лесу. К приходу наших войск в городе насчитывалось не более 2000 человек".
Танкисты, вытеснившие противника из городов, не могли видеть и подсчитать все разрушения, происшедшие за время боя. Тем более не могли знать, об уничтожениях немцев до начала операции. Немцы не собирались оставлять хорошо укреплённый рубеж, поэтому разрушать и сжигать попросту ничего не могли. Автор воспользовался опубликованными данными, поверив на слово. Тот, кто первым нарисовал ужасающую картину разрушений, преследовал цель обвинить немецкую сторону во всех разрушениях войны. Такова была официальная установка.
Масштабы разрушений, произошедших в ходе однодневного уличного боя, также многократно преувеличены. Семья Аркаши поселилась в Валке в июне 1945-го. После освобождения от немцев прошло менее года. Осень, зима, весна и начало лета. За такой срок восстановить описанные разрушения было невозможно. Война не закончилась, не было строительных организаций, ремонт и восстановление могли проводить только местные жители. Так что разрушенным можно считать только то, что увидел парнишка, проходя по улицам освобождённых городов.
Война оставила более значимые следы в этих двух городах, чем полученные разрушения.
В километре от Валки по дороге на Смилтене песчаный карьер, за которым начинается лес. Местные жители рассказывали, что здесь немцы проводили расстрелы.
В Валге находился немецкий концлагерь. На краю Тамбреского лесопарка братские могилы. На плите из чёрного мрамора надпись на эстонском и русском языках: "Здесь покоятся 29 000 советских граждан, замученных фашистами в Валга".
В Валгаском уезде похоронено 6536 советских солдат. 431 человек покоятся на воинском кладбище в Валге. 419 солдат и офицеров похоронены на воинском братском кладбище в Валке. Имена всех воинов известны.
В 1984 году был установлен танк Т-34 в честь погибших при освобождении Валги и Валки. В 1990 танк был подорван авиабомбой. Ничего удивительного, русских объявили оккупантами, а проживающих в новоиспечённой демократической республике не признали гражданами.
Капитан запаса Нечепуренко Иван Лукьянович рассказал: "17 июня 1940 года 96 артиллерийский полк вместе с дивизией перешёл границу с Эстонией и обосновался на зимние квартиры в городе Валга. В мае 1941 года 96 АП был поднят по тревоге и переброшен на границу Литвы и Восточной Пруссии.
Отступая через город Валга, мы рассчитывали на оставленную там свою батарею для охраны военных объектов и города, но увидели страшную картину: разрушены казармы, столовая, здание штаба полка и другие сооружения. Батарей там не оказалось, поезда не ходили никуда".
Этот рассказ вспомнился Аркадию Львовичу, когда узнал, что в Валге вначале 90-х, до того, как были выведены российские части из Прибалтики, на воинскую часть было совершено нападение с целью захвата оружия.
Про войну с Японией Аркаша ничего не слышал. Только когда объявили, что третьего сентября одержана победа над империалистической Японией. Но эта победа не вызвала всенародного ликования. И хотя в последующие годы в отрывных календарях на сентябрьском листочке красным цветом будет обозначен день победы, праздником его никто считать не будет. Аркаша обратит внимание, что отпечатанная медаль "За победу над Японией" выглядит, как и "За победу над Германией", только профиль Сталина смотрит в противоположную сторону, на восток, где разместилась поверженная американцами с участием СССР Япония.
В Валке стояла воинская часть. В Валге целых три. Война кончилась, а солдаты продолжали нести службу. Взять бы и демобилизовать. Дома ждут, не дождутся. Так нужны мужские работящие руки на заводах, стройках, в деревне. Неясной была международная обстановка. Сорок шестой год принято считать началом "холодной войны". Даже Сталин наперёд не знал, чем она может обернуться.
Дети, пережившие войну, её никогда не забудут, всю жизнь не наскучит интересоваться, с переживанием смотреть кинофильмы, читать книги, им военная тематика не надоест, они от событий войны не смогут отмахнуться. Состарившись, будут почтительно внимать фронтовикам, которым повезло дожить до Победы, живыми вернуться с войны, прожить долгую жизнь, чтобы на исходе лет поделиться нехитрыми воспоминаниями о прожитом и пережитом.
10. Какой была война
Какой была война – узнали после войны.
Можно ли верить рассказам солдата-фронтовика? Можно ли довериться солдату, прошедшему всю войну и оставшемуся чудом живым? Имел ранения, лечился в госпиталях и снова возвращался в строй. Из окопа расстреливал атакующих немцев. В рукопашной успел двинуть громадного фрица прикладом автомата в живот, а когда тот скрючился от пронзительной боли, шарахнул со всей силы по голове, тот и выключился. Бить прикладом пришлось, потому что патроны в магазине кончились. После расправы с немцем заменил диск и следующих расстреливал в упор. Не то не сдобровать при таком неказистом росте.
Страшнее страшного, когда танки в атаку идут. Бронебойщики, те и подстрелить могут. А с автоматом, что ты ему сделаешь? Противотанковая граната есть, да попробуй изловчись её бросить. Командиры учили пропустить и вслед бросать. Надёжнее, двигатель можно из строя вывести. Только как поспеть за ним? Прогромыхает над тобой, молишь Бога, чтобы окоп не засыпал, а когда с перепугу высунешься, он уже о-го-го где. Хорошо, когда артиллеристам удавалось сорвать танковую атаку. Сколько за войну тех атак пережить довелось, а подбить танк ни разу не сподобилось. Сколько раз сам в атаку ходил, со счёту собьёшься.
Смотрит кино тот, кто не воевал, переживает. Только ему самому ничто не угрожает. Он от своего страха эстетическое, видишь ли, удовольствие получает. А каково тем, кто позаправдашнему в атаку ходил?
Ещё не закончилась артподготовка, ещё наши снаряды рвутся на линии вражеской обороны, никто не слышит команд ротного, но по жестам, бойцы без слов понимают его, поднимаются из окопов, карабкаются на бруствер, остервенев от злости и ненависти к врагу, осатанев от страха, не размышляя, что в каждое мгновение можешь быть убит, рычат, кричат, не вникая в смысл крика, бегут в направлении противника, который уже пришёл в себя и беспощадно лупит из всех видов смертоносного оружия. Страшная эта штука война, потому как в любой момент убить могут. А того хуже покалечить, без рук, без ног на всю жизнь оставить.
Потому и спрашиваю, поверишь рассказам фронтовика, повидавшему всё, что может увидеть солдат на войне?
Отчего же не поверить, если не любитель приврать. И всё же, несмотря на всё пережитое, чему был не только свидетелем, но и непосредственным участником, может ли солдат рассказать, как проходила война, как отступали и наступали воюющие армии и целые фронты, как проходили сражения по всей линии от Баренцева моря до Чёрного? Об этом солдат сам узнавал из рассказов таких же фронтовиков, воевавших на других фронтах, из фронтовых газет, повествующих о бессмертных подвигах героев. О подвигах не забывали рассказывать политработники, чтобы поднять боевой дух воюющих бойцов и командиров.
После войны из книг писателей узнают фронтовики, как они здорово воевали, как решительно и смело подымались в атаку с криками: "За Родину! За Сталина! Ура-а-а!!!" Когда во всех книгах напишут, в кино покажут, кто же усомнится, что не кричали: "За Родину! За Сталина!" Ну, не сам, так другие, может, кричали в других ротах, батальонах, полках. Имя Сталина каждому солдату дорого. С этим именем всю войну не расставались. На всех политбеседах упоминалось. Под всеми приказами стояла его подпись. Перед именем вождя и Верховного Главнокомандующего благоговели. И на медали, с которой закончил солдат войну, с которой вернулся домой живой и довольный, портрет вождя, дорогого товарища Сталина. В книгах и кино врать не станут.
Если фронтовики не знали, какая была война, то гражданское население, и те, кто спасались бегством во время стремительного наступления немцев в сорок первом и в сорок втором годах, и те, кто оказались на оккупированной территории, и эвакуированные, и жители обширных территорий, до которых не дошли военные действия, все они могли поделиться только лично пережитым и выстраданным, никто не знал, не ведал, какая она война, её масштабы, наши потери, цена наших побед.
Вот и Аркаша со своими сверстниками о войне узнавали из рассказов, помещённых в учебниках, из книг, которые приносили из библиотеки, из кинофильмов. В школьных учебниках помещались рассказы о детях, помогавших партизанам, о борьбе и подвигах героев-пионеров. Посмотрели фильм "Сын полка" и позавидовали, вот меня бы в войну взяли в полк, я бы тоже не струсил, показал, какой храбрый.
Фронтовики были немногословны. В школах в те годы не устраивали парадных встреч учащихся с участниками боевых сражений. Учителя-фронтовики, многим и тридцати не было, преподавали историю, физику, физкультуру, но воспоминаниями о войне не делились со своими подопечными. Никому в голову не приходило таких молодых ветеранами войны называть. Тогда и слова такого не было. А детям, пережившим войну, интересно знать, как там было. Расспрашивать своих наставников не решались. Оставалось постигать испытанное и пережитое на войне по прочитанному и показанному в кино.
Как сожалели, что поздно родились, не вышли возрастом повоевать. Уж они бы непременно совершили подвиги. И если бы погибли, то героически. Не знали и не понимали, что на войне большинство солдат погибают без всякого героизма, во время атаки, сраженные вражеской пулей, осколком снаряда или мины. Погибают от шальной пули во время перестрелки. Погибают в окопе, заваленном гусеницами танка. Погибают от бомб и снарядов во время воздушной бомбардировки и артобстрела.