- Кралечка, хорошая, мудрая! - Сергей осторожно теребил гриву и вглядывался в блестящие глаза лошади. - Ведь ты же знаешь, отчего бывает, что жизнь кажется такой радостно знакомой?.. Что же скрываешь! Или это невыразимая тайна?.. А я вот понял, слышишь, Краля, я все понял!.. У меня когда-нибудь будет сын. И произойдет то же самое: будет ночь, звезды. Девушка будет рядом с ним… И он тоже должен будет понять: потому его радость так волнующе знакома, что это я, когда был молодым, был потрясающе счастлив!.. Что же ты молчишь, разве не так? Так, Краля, так!
Опустив голову до земли, лошадь старалась мягкими губами ухватить что-то, лежавшее у нее под ногами.
Авантюра
Олег спал лежа на спине. Его костистый нос отбрасывал острую тень. Впалые щеки запорошила щетина. От ноздрей к уголкам рта тянулись неровные, будто процарапанные чем-то острым, морщинки.
Вася отошел от кровати соседа к окну, из которого видна была мерцавшая сигнальными красными огнями телевизионная башня.
"Вот такой человек нужен Ларисе. Такого она бы не разлюбила, - подумал Вася. И усмехнулся. - Только ничего у вас, Лариса Алексеевна, не выйдет. Он же слепец, фанатик!.."
И сегодня Олег вернулся поздно вечером. Не сняв пальто, плюхнулся на койку и поник цигейковой папахой. Этакий Христос в шапке!.. Наконец ожил, спросил у Васи, до которого часа душ в общежитии работает. Знал ведь расписание, не мог забыть - ради наведения мостов спросил. Вася ему не ответил. Тут Олег начал изображать товарищеские чувства, спросил, почему Вася в трансе. Неужто из-за Ларисы так страдает? Вася не выдержал, послал соседа ко всем чертям. Тот, поскучнев, произнес вялым голосом: "Ладно, меня это не касается".
Тем же безразличным тоном Олег спросил, нет ли чего пожевать. Начал бы с этого, так Вася, какое ни гадкое было настроение, сказал бы, что в шкафу стоит бутылка кефира. "Жаль, - не дождавшись ответа, сказал Олег, - я весь день не жрамши… Писем мне не было?"
Такие у него манеры - во всем полагаться на соседа. Уже неделю его очередь дежурить по комнате - хоть бы раз пол подмел!.. Нет, опять стал чуткость демонстрировать: "Дьячок, ну что ты себя так изводишь? - спросил Олег. - Сегодня-то какая муха тебя укусила?" Фамилия у Васи - Дьяченко. Прозвище само напрашивается, и Вася еще в школе привык к нему, как к имени. Но тут не сдержался, крикнул: "Я тебе не служанка и не домработница!.. Хотя бы пол подмел!" Олег изобразил радостную улыбку. "Дьячок, голубчик ты мой, - запел он. - Я не только подмету. Я вымою и выскоблю каждую паркетину! Только не убивайся так. Ей-богу, смотреть на тебя без слез невозможно!"
Потом поднялся и пошел к шкафу. Убрал пальто, шапку и по привычке заглянул в другое отделение. Там на полке стояла бутылка кефира, а на ней, как чалма, булка с маком. "Дьячок, я съем?" - простодушно спросил Олег. Вася рявкнул: "Это мой завтрак!" Не жалко ему было - просто от душевной тоски ненавидел он весь мир и в том числе соседа по комнате. А тот спокойно понес кефир и булку на стол. "Корнилов мне на психику давит, дескать, прыткий я очень, - рассказывал Олег, вытряхивая кефир в стакан. Рвал булку зубами, чавкал и пришмыгивал носом. - Сам увяз в цифири и других за собой тащит. Только мне лазер нужен, а не кандидатская степень. И он готов, ты знаешь. А как я его собирал? Там трансформатор выпросил, там блок конденсаторов спер, там дроссель на свалке откопал. Теперь, в принципе, все есть. Только генерации нет. Не возбуждается газ в трубке, хоть ты тресни!.. А Корнилов доволен. Ходит, нудит: неучам в науке не место. Думает, если сам задом берет, то и другие должны. А я вот нутром чувствую: не в расчетах дело! И собрал я все правильно. Только луча почему-то нет. Понимаешь, Дьячок, не возникает луч, хоть убейся!"
Корнилова Вася немного знал. Видел его портрет на институтской доске Почета. Этакий прыщ ученый. Сплошное запоминающее устройство… Но разве можно было сравнивать Олеговы горести с тем, что терзало его, Васю Дьяченко!
Легко расправившись с Васиным завтраком, Олег пожалел: "Хороша кашка, да мала чашка!" - и повалился на свою койку - в брюках, в свитере. Не умея сдержать ярость, Вася крикнул: "Хоть бы со стола убрал, свинья!" - но Олег не реагировал. Спал, задрав колючий, с ямочкой под нижней губой, подбородок.
"Ну, допустим, у меня эрудиция, широкий кругозор, - думал Вася, стоя у окна. - Допустим, я умнее Олега. Даже на курсе мне равных нет. Даже в институте… А что толку? Радости - нет. А зависть - душит!"
Признавшись себе в этом, Вася почувствовал некоторое облегчение.
- Олежка, Олег! - затормошил он соседа. - Разделся бы, что ли… Хоть брюки сними!
Олег сел, мутными, дурными глазами взглянул на Васю. Молча стянул с себя брюки, свитер, бросил на стул и залез под одеяло.
Вася убрал со стола бутылку из-под кефира и грязный стакан, смел крошки. Сложил Олеговы брюки, повесил на спинку стула. Достав из тумбочки пакетик с димедролом, высыпал снотворное в рот, запил водой и лег.
"Сто, девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь…" Досчитав до единицы, Вася перевернулся с правого бока на спину и стал мысленно убеждать себя, что абсолютно спокоен, что теплота наполняет тело, уже поднялась до колен, к бедрам, захватила живот, грудь; что руки тяжелеют, их не поднять, не шевельнуть пальцами… Но оцепенение было недолгим, Вася перевернулся на живот и начал считать, заставляя себя воображать каждую отсчитываемую цифру. Досчитав до пятисот, он повернулся на левый бок и решил глушить вообще всякую мысль. Но и это оказалось трудным делом.
"Может, во мне погиб общественный деятель?.. Едва ли, для этого нужно быть беспокойным, чтобы и за других душа болела. А я - эгоцентрист. А может, и проще - эгоист!.. Спорт? Поздно!.. Наука? Например, теоретическая физика, это модно. Вслед за Эйнштейном искать суть притяжения, достраивать начатую им общую теорию поля… Тоже поздно, сотни умов давно бьются, наворочали горы уравнений, пока доберешься до вершин - пройдет вся жизнь… А что, если философия? Проникнуть в смысл человеческого бытия!.. Это у меня пошло бы, ведь я не глуп…"
"Вставайте, граф, вас ждут великие дела!" - Слуга напряженно щурится, плохо видит без очков. Да не слуга он! Лысина во всю голову, только над ушами белеет редкая щетинка; нос прямой, короткий, мясистая верхняя губа. Это же отец! "Пора, Василий! Мы с матерью верим: наш младший - умный парень, должен стать большим человеком. Я вот не смог, хотя и мечтал. В институте не учился! То война помешала, то семью поднимал, то здоровье не позволило. И все же не в последних ходил, до зама начальника цеха достиг! А вы, сыновья, нужды, как я, не знали. Значит, пойти должны дальше меня. Правда, Игорь у нас бесталанным родился. Сколько сил положили, чтобы в институт определить! Ну и что? Рядовым инженером стал. Беспартийный, вялый, никакой перспективы. К вину пристрастился, холява!.. За тобой слово, Василий! Не проморгай свой час. Учись, стремись и смотри в оба! Где умом возьми, где хитростью, но карабкайся, выбивайся в люди, чтобы не потратить всего себя на мелочные заботы…"
Возникла мать, грузная, слабая, в расстегнутой кофте и темном заношенном платье. Лицо рыхлое, старое, но глаза синели свежо. "Для людей надо жить, сынулька! Семье, товарищам, всему народу душу отдай - и тогда петь научишься, тоска не задавит, с радостью будешь жить!.."
Вася очнулся от протяжного вопля. Утихнув, Олег почмокал губами и вдруг позвал:
- Спишь, Дьячок?
- Пошел ты! - прошипел Вася, ненавидя соседа за прерванный сон.
- Дай спички, - попросил тот.
- На столе…
Олег застучал ладонями по столешнице, нащупывая коробок.
- Ух, Дьячок, сон мне приснился - жуть! - Олег прикурил и сел в кровати. - Представляешь себе, будто я попал на необитаемый остров!
- Олег, уже четверть третьего. Может, поспим все-таки?
- Ты слушай! Осмотрелся я и - что такое? Под ногами и вокруг формулы, графики, чертежи. На грядках, как редиска. Только дорожки оставлены, чтобы пройти, а на грядках песок утрамбован и исписан дифференциальными уравнениями. Вдруг слышу крик: "Это хамство, куда вы залезли!" Смотрю, какое-то чучело бежит ко мне, худое, в лохмотьях. И в очках…
- Олег, тебе надо в писатели податься. Детективы сочинять. Пойдут нарасхват!.. А я димедрол принял. Я уже третью ночь не сплю. Дашь мне выспаться или нет?
- Ладно, кончаю, вот самое главное… В общем, подбегает ко мне наш Корнилов - настоящий дикарь с виду - и орет: "Вы мне всю упругость вытоптали!" - "В чем дело, Виталий Петрович? - спрашиваю. - Как ты сюда попал?" А он прет на меня: "Я собирался плот строить! Я уже все рассчитал, а вы мне коэффициенты упругости затоптали!" Представляешь? Ну, я засмеялся, только он совсем озверел. Ржавая труба была у него в руке, замахнулся и хотел меня по башке шарахнуть… Тут я и проснулся.
- Молодец. Вовремя. Теперь давай досматривай дальше.
- Ты погоди, Дьячок. Проснулся я и думаю: к чему бы это?
- Вот уж действительно, к чему бы!.. Свинья ты, Олег, вот к чему. И всегда был свиньей…
- Не лезь в бутылку, Дьячок, - миролюбиво попросил Олег. - Пусть я свинья: но послушай, что получается. Труба-то, которой Корнилов собирался меня шарахнуть, была ржавая, усек? То есть грязная… Вернее, так: его трубка как раз очень чистая, из кварцевого стекла. Он в шкафу прячет ее, под замком. А моя - из обычного стекла. Значит, она может газить - выделять из стенок всякую бяку. Вакуум падает - и генерация срывается, ясно? Не ясно?.. Да нет, что говорить, это точно! Как же я раньше недопетрил, ай-ай-ай!.. Всегда так: грешишь на что-то сложное, а заковырка в самом простом!
Олег подошел к двери и включил свет.
- Ты что, псих ненормальный? - взвился Вася. - Совсем с катушек съехал, да?
Олег присел на его койку и задушевным тоном попросил:
- Дьячок, если ты мне друг, выручи, а?.. Васек, слышишь? - Он положил руку на плечо соседа, спрятавшегося с головой под одеялом. - Пойдем со мной в институт, Васек! Поменяем трубку и попробуем включить. Должен быть луч, я уверен!
- Выруби свет и оставь меня в покое, - пробубнил Вася. - Иначе плохо будет!
- Вась, ты только послушай! Я же все обдумал. Мы приходим и поднимаем сторожа. Говорим, что на кафедре электроники не выключен термостат…
Глаза Олега сверкали. Он размахивал руками, ходил по комнате, отталкивая стулья и натыкаясь на углы стола. Глядя на него, Вася терял чувство реальности: казалось, все это - или в театре, или в каком-то странном, из тех, что могут привидеться только Олегу, сне.
- Трубка заперта в шкафу у Корнилова, - рассказывал Олег. - Но я знаю, как открыть шкаф. Мы ставим ее в лазер, откачиваем воздух и включаем. Луч должен быть - вероятность единица. Только один я не управлюсь, нужен помощник. Пошли, Дьячок, всю жизнь буду тебе обязан!
С первого курса - больше трех лет - Вася жил с Олегом в одной комнате в студенческом общежитии. Уж он-то знал, что если сосед загорелся куда-то идти, то отговаривать бесполезно. И Вася решил пойти с ним. Ради удовольствия своими глазами увидеть, как наконец-то отступит, вынужден будет повернуть назад этот зарвавшийся счастливчик.
- Ладно, все равно уже не усну! - Вася сбросил одеяло и взялся за рубашку.
Олег кинулся к нему, обнял.
- Ты - человек, Васек! Ты лучший мой друг, честное слово! - лепетал он, тиская запутавшегося в рубашке Васю.
Улица спящего города напоминала заводской цех, в котором выключили все силовые рубильники, осталось только дежурное освещение. Над дверями магазинов и в витринах мерцали газосветные трубки и отчетливо был слышен треск дросселей. На перекрестках щелкали реле светофоров, однако бесполезно вспыхивал зеленый свет, напрасно предупреждал желтый и останавливал красный.
Правда, где-то на полпути к институту одна машина все же показалась на улице. Это была милицейская "ПМГ" с мельтешившим на крыше синим маячком. Поравнявшись с ребятами, машина сбавила скорость, и сидевшие в ней милиционеры пристально осмотрели Олега и Васю. Но не остановилась машина, уехали милиционеры для исполнения более важных дел. "А напрасно, - думал Вася, - стражи ночного порядка не поинтересовались, куда спешат два молодых энтузиаста в пальто с поднятыми воротниками. Ведь то, что затеял Олег, - классическая авантюра…"
- Олег, ты должен оценить мою преданность… Ах, как бы я сейчас спал! Скажи честно: ты веришь, что мы прорвемся в лабораторию?
- Я же придумал блестящую версию!
- Сторож не оценит блеска. Просто не пустит нас - и все.
- Как это не пустит? Мы скажем, что может быть пожар.
- Он вызовет пожарников, - с улыбкой парировал Вася.
- Н-да… Значит, через забор!
- Извини, не понял. Это через какой же забор?
- Заберемся во двор института, - пояснил Олег. - С тыла есть пожарная лестница. Влезем на крышу, а через слуховое окно на чердак. Дальше все просто…
Было морозно. Шли против ветра, Вася замерз.
- Чушь все это! - Он остановился, взглянул на часы. - Двадцать минут четвертого. Еще можно поспать. Пошли назад, я уже нагулялся.
- Почему же назад? - неуверенно спросил Олег. - Зря, что ли, мне приснилось?.. Надо трубку заменить. Нам только бы на чердак попасть! Там дверь есть, прямо на пятый этаж в коридор ведет. А замок в ней ножом открывается, я четко помню. Пойдем, Дьячок, все получится, ручаюсь!.. Ну, идешь?
- Нет, - отрезал Вася.
- Один пойду, - вздохнув, сказал Олег. И пошел, наклонив голову, выставив правое плечо. Углом поднятого воротника защищал лицо от ветра. Спина сутулилась под тонким пальтецом. "И вот такому во всем везет!" - горестно подумал Вася.
Счастливчиков он узнавал сразу. Это были внушительные ребята. В осанке - солидность, в движениях уверенная плавность, на лицах выражение собственного достоинства. Все это завораживало. Счастливчиков избирали на почетные посты, а Вася авторитетом не пользовался. Счастливчики играючи обходили Васю и на экзаменах. Он учился прилежнее любого отличника. Но все напрасно. Когда выходил к столу экзаменатора и начинал отвечать - не мог избавиться от заячьего трепета души и презирал самого себя за жалкий, жалобный голос. Преподаватели его нервозность принимали за неуверенность, и вместо желанного "отл" в зачетке появлялось "хор".
Уступая счастливчикам-отличникам, Вася не роптал. Ничего не поделаешь: у них интеллект, унаследованный от родителей, крепкие нервы и с младенческих лет закрепленные воспитанием установки. Но что же такое - Олег Логинов? Почему до сих пор не прогремели над его отчаянной головой громы отмщения?..
Этот щуплый парнишка с длинным костистым носом и вьющимися колечками черных волос приехал в общежитие из районного городка Брянской области. И если, например, Вася прибыл, тоже в общем-то из глуши, с конкретной целью - поступить именно в этот институт, то Олег рассказывал, что ему было все равно, где учиться, лишь бы поступить и пожить в большом красивом городе.
До третьего курса Олег и не думал ни о каких лазерах. Учился неважно, рывками. Не умея вовремя проскочить с переводами технических текстов, пропуская лабораторки и практические занятия, буксуя на контрольных работах и при защите домашних заданий, он обрастал "хвостами" и был первым в списках задолжников, которые секретарша вывешивала на "черной" доске возле деканата. Все, казалось, шло к тому, чтобы Олега отчислили из института за академическую неуспеваемость, и Вася со смешанным чувством жалости и злорадства ждал тот день, когда наказание настигнет соседа. Но с непонятной отвагой Олег отводил карающую десницу проректора по учебной работе. Порой за одну ночь он успевал что-то понять, что-то запомнить, без смущения шел на экзамен и получал тройку. А иногда даже четверку, то есть ту самую оценку "хор", которая Васе доставалась ценой упорной работы в течение всего семестра!
Возвращаясь после концерта или спектакля в общежитие, Олег никогда не ахал, не рассыпал восторги. Казался спокойным, будничным - только Вася мог подметить признаки удовлетворенности. Мгновения задумчивости, тень отрешенности в выпуклых карих глазах, ответы невпопад делали его похожим на вернувшегося со свидания счастливого, чуть-чуть утомленного любовника.
- Почему ты не занимаешься? - с затаенным раздражением спрашивал у него Вася. - Транжиришь деньги на театры, концерты. Искусствоведом, что ли, хочешь стать?
- Да нет. Просто интересно.
- Но почему ты не хочешь подумать о своем будущем?
- Я думаю. Мне кажется, оно отличается от настоящего тем, что в будущем я стану старше.
- Но кто дал тебе право поступать так, как захочешь? Мне вот тоже, может быть, интересно осматривать достопримечательности и ходить на премьеры. Но ведь надо учиться! А тебе - наплевать. Почему?
Олег дружелюбно улыбался.
- Каждый живет как может. Учись, разве я тебе мешаю?
- Нет, Олег, ты скажи, - волновался Вася, - уж ты выдай тайну, откуда у тебя столько храбрости? Почему ты живешь где-то там, черт тебя знает где, но не у нас, не в нормальной студенческой жизни?
Олег беспомощно разводил руками.
- Нет никакой тайны. И вообще: чему ты завидуешь? Я же обыкновенный разгильдяй!
Года полтора назад Олег, кажется, случайно оказался на выставке, где показывали современную оптику и в том числе оптические квантовые генераторы - лазеры. Он даже Васе рассказал об этой выставке, чего обыкновенно не делал. Долго и подробно перечислял возможности лазеров. Оказывается, эти приборы можно использовать всюду: как хирургический инструмент для глазных операций и при лечении зубов, для сварки видимых лишь под микроскопом деталей, для связи и передачи телевизионных программ, для получения объемного изображения предметов, для измерения расстояний, для исследования структуры кристаллов и так далее. "Это же очень интересно! - подытожил Олег. - Кажется, я нашел свою точку приложения сил!"
Книги по истории театра, актерскому мастерству и технике масляной живописи исчезли с его полки. Вместо них появились учебники по квантовой механике, оптике, электронике. Разобравшись в принципе действия лазера, Олег пришел на кафедру электроники и сказал заведующему, что хочет собственноручно собрать квантовый генератор. Профессор посмотрел на него с интересом. "Чего же, цель благородная, - сказал он. - Только имейте в виду: будет очень трудно. У нас плохо с приборами и материалами. Почти все придется добывать самому".
Серая шерстяная пара, нейлоновая сорочка и галстук с изображением парусника - то, в чем Олег ходил в театры - были собраны на плечики и задвинуты в дальний угол шкафа. По утрам Олег надевал лавсановые немнущиеся брюки, серую рубашку, свитер и уходил в институт, чтобы вернуться поздно вечером.
…Вася стоял на сухом, вымороженном асфальте, не в силах идти к общежитию. Он боялся пустынной улицы, боялся одиночества, боялся самого себя. Он еще надеялся, что Олег остановится, обернется, повернет назад. Но тот шагал упрямо, быстро. "Посмотрю, что дальше будет, - подумал Вася. - Надолго ли хватит его упрямства?" И двинулся вслед за Олегом. Олег свернул за угол. Вася прибавил шаг, чтобы не упускать соседа из виду.